Из дневника зомби-патриотки-7. Часть 2.
Четверг. Возвращалась с хлебного магазина и заметила, как участковый приклеивает листовку на троллейбусный столб. На ней написано: «Розыск» и фотография гнусного на вид мужчины. Я подошла поближе и прочитала. Блин, в Ташкенте объявился маньяк-педофил, жителей просят быть осторожным, не выпускать из вида детей, мол, было насильственное преступление в Юнус-Абаде, потом на Чиланзаре, в Сергелях. В тот момент у меня мелькнула мысль, что нужно будет заняться этим типом, как только освобожусь, а потом я вновь ушла в свои раздумья о Великом будущем, что завещал нам Ислам Каримов.
И вдруг у подъезда меня останавливает какой-то мужик в помятом костюме. Его морда тоже помята, словно не просыхала от алкоголя. Я пригляделась. Опаньки, так это тот же самый маньяк, которого разыскивает милиция. На ловца и зверь бежит. Сами догадайтесь, кто в данном случае ловец, а кто зверь...
- Девочка, не хочешь пососать леденец, - так нежно и сладко говорит он, смотря на меня добрыми глазами поверх очков.
Я ему:
- Ты что, старый пердун, хочешь соблазнить меня конфетой? Предложи что-нибудь получше!..
Тот оторопел:
- А что тебе нравится?
- Я люблю... э-э-э... рисовать. Красками. На холсте. Пейзаж. Или натюрморт. Или живопись!
И тут мужик так широко улыбнулся, что его губы разделили лицо на две части.
- Тебе неслыханно повезло, девочка! Я – известный художник. У меня есть мастерская. Холсты! Краски! Бумага! Хочешь посмотреть на мои картины, что я выставляю в Третьяковской галерее или в Эрмитаже? Мои работы были и в Луврском дворце, и у королевы Великобритании! Я почетный член Нью-Йоркской Академии художеств! Мне даже «Оскар» вручили!
Я прикинулась дурочкой:
- Ой, как здорово! Конечно, хочу! И на «Оскар» посмотреть хочу!
- Тогда идем со мной. Это рядом, - и он взял меня за руку. Причем сильно взял, чтобы я не вырвалась и не сбежала. А я и не думала, наоборот, тащила его вперед, чтобы быстрее завершить эту историю. Тот недоуменно семенил, не понимая, какой сюрприз его ожидает.
Вскоре мы оказались среди гаражей. Мрачное место. Мусор. Воняет. Полно мух. Сухие деревья. Нет людей. Ну, место явно для гнусного преступления. Мужик открывает двери одного гаража и говорит:
- Это и есть моя мастерская.
Я вижу цепи, инструменты, тиски, яму. Автомобиль отсутствует. Наверное, его никогда здесь и не было. Очень подозрительный гараж.
- А где картины? – наивно спрашиваю я.
- Здесь, все здесь, - торопливо отвечает педофил, оглядываясь по сторонам. Обнаружив, что никого нет, он толкает меня внутрь и быстро захлопывает дверь. После чего нагинается, чтобы стянуть с меня трусики.
Я этого момента и ждала. Первым делом выкрутила ему кисть, одновременно ногой вьехав в пах. Мужик аж охнул от боли и падает на колени. Его морда на уровне моей руки, и удар в нос не заставил себя ждать. Голова дернулась словно боксерская груша. Роговые очки сложились в телескоп. Кровь брызнула так, что залила стены в стиле граффитти, а я почувствовала, как хряснули хрящи у мужика – приятный для ушей звук. Потом подставила бедро и, обхватив бедолагу, бросила его на бетонный пол. Педофил перелетел так красиво, что мне хотелось повторить вновь этот прием. Но решила, что не сейчас.
Пока тот стонал и пытался остановить кровь из носа, я быстренько скрутила ему ноги и руки цепью, после чего зажала череп в тисках. Он стоял буквой «Г» и не мог пошевелить головой, ибо я сразу же сильнее закручивала рычаг, что кость стала трещать. А чтобы никто не слышал его вопли засунула в рот носки, что стянула с его же ног. Они были нестиранными и настолько вонючими, что он аж сам задохнулся и на некоторое время отплыл от сознания в страну больших грёз.
- Подожди меня здесь, я сбегаю за рисовальными принадлежностями, - сказала я ему, пнув по заднице. Конечно, он подождет, уйти ему некуда и не сможет.
На втором этаже дома, что напротив моего, живет сосед-панк Витя. Я стучусь к нему.
- Чего тебе? – спрашивает он, зевая. Спал, наверное.
- Мне нужны твои инструменты. Хочу порисовать, - поясняю я.
Витя смотрит на меня озадаченно, однако не возражает и приносит мне чемоданчик.
- Только не сломай, - просит он. – Мне ночью работать! Заказов много!
Я обещаю вернуть все в целости и сохранности. Возвращаюсь в гараж. Педофил уже очнулся и тихо скулит.
- А вот и я! - весело объявляю я, доставая нож. Он видит лезвие и пытается дернуться, но не может. Представляю, какой ужас охватывает его. Я же ловко распарываю его костюм на полоски, и вскорее он предстает перед мной таким, каким его мама родила. Скажу вам, фигура не Арнольда Шварценеггера, нет. Есть такая рыба-капля – без костей, одно мясо, так вот, этот педофил словно вылупился из икринки этой рыбы.
- Я забыла сказать, что люблю рисовать на теле, - поясняю я. – Обычное тату. Тебе только выбрать, что именно, - и ему в морду сую первую картинку. - Это Шишкин, «Медведи в лесу» - знаменитая картина, ты, как художник, с нею знаком. А вот Айвазовский, «Девятый вал», нравится? Могу предложить Леонардо да Винчи «Тайная вечеря». Но ты человек не верующий, так что она не подойдет... А вот «Переход Суворова через Альпы» Сурикова – вот это именно то, чем я сейчас займусь на твоем теле, дедушка, - и я раскрываю чемоданчик. Там полно инструментов для татуирования – роторные и индукционные машинки, иглы, краска.
- Ты уж потерпи, - прошу я педофила. – Обезболивающего у меня нет. Времени у нас мало, но до вечера я распишу твое тело. Будешь выставляться в Эрмитаже как живая картина.
И приступила к работе. А чтобы не слышать его жуткие звуки, что он мог выдавить из себя, я надела наушники и выключила МП-3. Итальянская эстрада настраивала меня на творчество, и я с вдохновением проводила машинкой по дряблой коже маньяка. Тот дергался, извивался, пытаясь ускользнуть от иглы, но разве можно меня остановить? Пару раз я больно пнула его под ребро, чтобы успокоить. Это было взамен наркоза!
К ночи все было закончено. Я встала, включила все лампы в гараже и посмотрела на свою работу. Красота! Этот человек-студень стал более привлекателен. Фигуру великого полководца я разместила на спине, его лошадь - на заднице, по моим задумкам сабля должна была размещаться в промежности, но уж хилым оно было у педофила. Зато армия – по остальным частям тела, везде и горы, и снег – полная панорама событий тех времен! Уверена, что даже якудзы позавидовали тому, как расписано по коже у этого мужика. Теперь в тюрьме он будет самым привлекательным объектом среди заключенных.
- Прощай, дедушка, - сказала я, ласково погладив на прощанье гаечным ключом по заднице педофила. – Не поминай лихом! Но если захочешь, то можем встретиться еще раз. Я изрисую тебе внутренние органы скальпелем...
Потом пошла в Опорный пункт милиции, где сообщила, что слышала страшные крики из гаража, возможно, там насилуют. Милиционеры вскочили и бросились туда. Я пошла к Вите, чтобы отдать его чемоданчик, а оттуда домой.
Уже утром прочитала в газете «БВВ», что маньяк, державший в страхе весь район, был пойман и находится в больнице, так как нуждается в оперативном медицинском вмешательстве (мне почему-то не было жалко его). А участкового и двух рядовых за этот подвиг представили к награде - медаль «Шухрат». Лейтенант расписал, как вступил в схватку с хорошо вооруженным маньяком и одолел его благодаря хорошим знаниям каратэ. Я прочитала эти пацанские фантазии и подумала, что у этого офицера еще не наступил период половой зрелости.
Пятница. Узнала, что теперь патрулирующим милиционерам дадут планшеты, которые позволят сразу устанавливать личность арестованного... точнее, задержанного на улице без обязательного привода в РУВД. Есть такая программа распознования личности. Конечно, это высокие информационные технологии, но как они работают на практике? Решила проверить.
Вышла на улицу и подошла к первому милиционеру, у которого через плечо был повешен планшет. Тот занят, вид сосредоточенный, серьезный. Судя по всему, «сидит» в «Фэйсбуке», хотя должен сканировать прохожих. Я ему:
- Гражданин милиционер, проверьте мою личность!
Тот, не отрываясь от планшета, - как я заметила, рассматривал какую-то обнаженную фигуру, - ответил:
- Ступай дальше, девочка, не отвлекай меня от работы.
Я схватываю его за ремень и скручиваю его в жгут на животе так, что все, что он поглотил в ближайшей столовой, мгновенно оказалось на асфальте. Вижу, что поел он не хило: самса (штук десять), плов (два лягана), виноград (три грозди), помидоры с луком (видимо, салат «ачик-чучук»), лепешка-патыр (одна единица), чай (два чайника).
- Вы кажете не поняли, что я просила, - вежливо говорю я. – Если у вас проблемы со слухом, то могу проверить ваш слуховой аппарат вилкой...
Милиционер знаками показал, чтобы я его отпустила. А когда ремень расслабился, то он рухнул на колени и стал быстро набирать код на планшете для доступа к служебной линии. Спорить со мной у него желание пропало.
- Приложите, пожалуйст а, свой палец, - попросил он, гулко глотая слюну.
Я, нахмурившись, положила указательный палец на экран планшета. Там прошелся сканер.
- Теперь посмотрите в эту вэб-камеру, - слабым голосом продолжил сотрудник правоохранительных органов. От моих усилий он так похудел, что штаны сползали с зада.
Теперь уже с улыбкой я уставилась на прибор. Щелчок! – и мое фотоизображение ушло в недра информационно-поисковой системы МВД. Видимо, там что-то обо мне было, так как милиционер через несколько секунд воскликнул:
- Ох, бляха-муха!.. Вы, оказывается... умерли десять лет назад в возрасте ста трех лет! – и он со страхом смотрит на меня, словно видит оживший труп.
Что за бред? Я тяну руку к себе и разворачиваю планшет. Там изображение какой-то дряхлой старушки, причем негроидной расы, и дата «моей» смерти. Причем приложено фото могилы на высокогорье Мачу-Пикчу, Перу...
- Ты что, дурак что ли? – сердито спрашиваю я его, выдергивая из ноздри милиционера кипну волос. – Проверь заново!
Милиционер торопливо что-то отстукивает на планшете. Спустя минуту говорит:
- Э-э-э... вы, оказывается... Кинг-Конг! – и он показывает фотографию обезьяны с того фильма, где он на крыше небоскреба сбивает самолеты. Ну, слава богу, что я не Усама бин-Ладен, который самолетами сбивал небоскребы, а меня точно прямо здесь бы пристрелили.
Но тут милиционер уже сам понимает, что система дала сбой, и делает третью попытку. На этот раз выходит так, как надо.
- Вы, мадам, являетесь самой Дженифер Лопес! Велком ин Узбекистан! – с улыбкой и по-английски обращается ко мне сотрудник МВД. На его лице – полное восхищение. Я смотрю на фото на планшете и нахожу себя в образе этой американской поп-дивы весьма привлекательной.
Хм, а система работает исправно. Так можно много хорошего про себя узнать, - решила я и отпустила на свободу милиционера с планшетом, пускай побалуется и дальше в «Фэйсбуке».
Суббота. Сегодня участковый заявил, что в квартале будет создан отряд «Фидокор ёшлар», призванный для оказания помощи милиции в борьбе с криминалом, в частности, с террористами и особо опасными рецидивистами, на счету которых горы трупов и мешки бабла с банков. Мол, кто отслужит в этом отряде, тому гарантировано поступление в вуз. Меня это заинтриговало. Нет, конечно, не корыстная цель двигала меня – в Высшую школу милиции на факультет дознания и расследования я поступлю своими мозгами, благо в извилинах террабайты информации о Великом будущем, узбекской модели развития и всех книг усопшего «Человека, определившего эпоху», - а потому что решила, что борьба с преступностью – это наша, молодежная, можно сказать, эпохальная задача. Для начала хотела было позвонить за советом следящему за детским садом... то есть главе Союза молодежи Кахрамону Куранбаеву, получившему недавно воинское звание Свадебного генерала и подчинившего себе весь таксомоторный парк, однако вдруг остановилась, желание общаться с ним улетучилось. Показалось, что лучше браться за все самой, все-таки своя голова на плечах.
Быстро собрала класс и сколотила из пацанов, добровольно, конечно, отряд «Фидокор ёшлар», назначила там командира, помощников, оперативников и следователей.
- Короче, гонять будем урков и блатату, наведем шухер на гопников, - сказала я им основную задачу и раскатала на столе ватман со схемой.
- Что это? – спросил командир по имени Шухратжан.
- Это объект, который мы должны ликвидировать, - пояснила я. – Это ресторан-баня-бильярдная «От заката до расствета» Ходжимат-аки, призванного в узких криминальных кругах «Яшка-анархист», он лидер районной ОПГ. На самом деле это не объект индустрии развлечений, как гласит объявление в Интернете, а диллерская фирма по распространению опиума, одновременно публичный дом, магазин по продаже украденных вещей, нелегальный ломбард, банк обмена валюты по черному курсу, кровавый спорт и так далее. Сами понимаете, охрана там солидная, возможно, хорошо вооруженная. Но нам ли боятся такой ерунды?
Ребята переглянулись. Они поняли, что это не пионерская игра «Зарница» и не школьный спектакль, а реальная боевая операция. И тут коленки у некоторых затряслись.
- Но мы не готовы, - попытался бы уйти в отказ Шухратжан, и его треугольные очки запрыгали на носу. – Нужны годы упорных тренировок...
- Они тоже не готовы к нашему нападению, - ответила я, намекая, что довод командира не убедителен. Для придания ему смелости зажала ему нос, и очки успокоились. – У меня все разработано. Вам нужно двигаться согласно схемы, снимая часовых с внешнего периметра, убирая внутренню охрану, отключая сигнализацию. Все расчитано у меня по плану по каждой минуте. Успех гарантирован. Враг будет разбит и победа достанется нам!
«Фидокоровцы» взглянули на ватман и кое-кому стало еще хуже, до меня донесся шум уцпавшей на пол туши. Я же взбодрила:
- Не бойтесь. Страшно в первые минуты, а потом, когда начинается заварушка, много крови и криков, то очень интересно и весело.
Не скажу, что они были солидарны со мной. Я вначале завлекала их поступлением в вуз, потом ответственностью за безопасность и правопорядок в районе, призывала к совести и разуму, а потом, когда все аргументы закончились, просто рявкнула:
- Короче – вон на задание! Или я выйду из себя...
Конечно, ребята больше всего боялись именно этого и поэтому понуро побрели в сторону заведения, на котором ярко светились неоновые буквы «От заката до рассвета». План захвата я сунула Шухратжону прямо в брюки.
А сама уселась за телефон, чтобы координировать действия с отрядом и держать связь с ОПМ. Правда, сотовый телефон ни разу не зазвонил, а от милиции не поступило тревожных сообщений. Почему это так было, я поняла спустя некоторое время, когда «фидокоровцы» вернулись.
Пацаны были в синяках, одежда порвана, некоторые топали босиком, а трое хныкали, пускали сопли. Стало ясно, что победу одержали противники. «Какое жалкое зрелище», - вздохнула я. Совсе не об этом мечтала я. Да только от плана отказываться не желала.
- Ладно, подождите меня, я скоро, - буркнула я. В голове вспыхнул план операции «Вендетта», и я приступила к его реализации.
Как я проникла в заведение, наверное, рассказывать нет смысла. Просто вспомните сцену из фильма «Убить Билла», где героиня расправляется с японскими якудза из банды «88» в неком танцевально-питейном заведении. Было почти так. Ну, не было изрубленных частей тела из-за отсутствия меча-катаны у меня, но крови на полу осталось не мало, вампиры налакались бы досыта. Просто я использовала стиль «золотого дракона», что видела в фильме о Брус Ли. Стоны, стенания, звуки блевания и рыгания тоже наслаждали мой тонкий музыкальный слух. Мужиков отбивала как кегли. Ломая кости и рвя сухожилия у бандитов, я говорила:
- Это тебе за Шухратжона!.. Это за Петю!.. А это за Малика из параллельного класса! – короче, перечислила всех «фидокоровцев», кого эти ублюдки обидели. В итоге хватило всем: и охране, и посетителям, и обслуживающему персоналу.
Когда я уложила всех выведенных надолго из строя штабелями посреди зала и отпустила проституток, которые визжали как резанные, наблюдая сцены моей расправы с их клиентами, то подошла к «Яшке-анархисту». Он стоял, приклеенный казеиновым клеем к стенному пано «Дональд Трамп выдает «Грин Карту» Ходжимат-аке». Вид у хозяина заведения был ошеломленный, хотя и держался он уверено. Несколько гематом на лице придавали ему даже грозный вид.
- Ты, дура, не знаешь, с кем связалась, - процедил он и плюнул мне в лицо. Я уклонилась и плевок попал в жирняка, что бездыханно лежал на полу спиной к небу. У этого мужика, как я заметила, были шелковые трусы «симпсоны» с веселыми мордашками из мультфильма.
Я звезданула наглецу под дых, что тот аж задергался в конвульсиях, и ласково сказала:
- Я представляю организацию «Фидокор ёшлар», слыхал о такой? – и стала пересчитывать пакеты с героином, что нашла у него в сейфе. Там было килограмм сорок этой отравы. Не хреново затарились в «От заката до рассвета» - этого хватило бы до заката всей цивилизации!
- Новая банда в районе? – не понял «Яшка-анархист». Вот темнота, живет в городе и не знает сводок МВД!
- Мы официальная организация, призванная покончить с деклассированными элементами и люмпен-пролетариями, в социальной стратификации общества вам нет места, - пояснила я ему, хотя тот ничего не понял. Ему втолковывать бы по фени, который мне был известен, но поганить такую торжественную сцену криминальным диалектом не хотелось.
- Мафия бессмерта!
- Это мы посмотрим! – и я приступила к пересчету долларов, что было в пяти чемоданах. Не люблю я иностранную валюту – не патриотично это. Но инкассировать все это необходимо.
- Ты даже не знаешь, кто нас крышует и кем являются клиенты! – продолжал говорить «Яшка-анархист», плеваясь. Естественно, все плевки доставались мужику.
Я его не слушала, взяла у одного из лежавших на полу сотовый и позвонила в ОПМ. Попросила участкового приехать для опознания тел.
- Нет, нет, они живы, - успокоила я лейтенанта, который боялся, что в пределах его ответственности окажутся события с убийством и мертвецами. – Просто упились до драчки! И нанюхались клея!
Офицер прибыл вместе с бригадой из РУВД. Когда он узрел место побоища и кто лежит, то взвыл волком:
- О-о-о-о, что ты наделала?! О худо!
- А что такое? – удивилась я. – Очищаю район от грязи! Мы же «фидокоровцы»!
- Вай дод! О-о-о!.. – выли и другие, стуча по своим бошкам, что слышался звон как у колоколов. Тут участковый ткнул на оплеванного мужика с «симпсонами»: - Это же мой начальник, глава РУВД!
- А это – заместитель начальник СНБ по Ташкентской области, - другой офицер из ОПМ показывал на полуголого мужика, которого я освобождала от объятий путаны. Теперь он лежал и в безумии шевелил губами, ничего не соображая. Впрочем, моей вины нет, просто он перенюхал «кокса».
Тут пошли опознания клиентов и я узнала, что среди них: хоким одного из районов столицы, начальник какого-то департамента Минфина, замминистра иностранных дел, посол Узбекистана в Эмиратах, представитель российской Тамбовской ОПГ в Ташкенте, прокурор из Департамента борьбы с валютными и налоговыми преступлениями, сотрудники Управления борьбы с коррупцией и терроризмом МВД, даже один вице-премьер, а также два сенатора и пять депутатов из Нижней палаты Олий Мажлиса. Ни фига себе компания!
Более того, здесь же оказались два колумбийца из наркокартеля Пабло Эскабара и один боевик из маоиского движения «Сендеро Луминосо» из Перу. Все они прибыли на переговоры по сотрудничеству, - так мне признался один колумбиец, когда я стоматологическими приемами проверяла его зубы на наличие там марихуаны. А тем временем прибывшие сотрудники дергались от ужаса.
- Ты лишила нас работы! Меня уволят! – плакал участковый. – Я боюсь даже фиксировать то, что вижу! Это самоубийство!
Я потрепала его по чубу:
- Не беспокойся, зайчишка! Я найду заступника!
И тут же настрочила письмо в Виртуальнуцю приемную президента, приложила фотографии всех участников «Тайной вечерни» в заведении Ходжимата-аки, написала объем выявленой наркоты и обнаруженной валюты. «Уверена, уважаемый Шавкат Миромонович, что вы доведете дело в борьбе с коррупцией до логического конца», - дописала я текст и отправила мессендж главе государства.
То, что потом произошло, моей вины нет - это свидетельство сильного лобби кое-каких сил в правительстве. Все уличенные мной в связях с организованной преступностью остались на своих местах, более того, пошли на повышение, например, сенатор возглавил Комитет. Участкового понизили до рядового, а рядовых, видевших своих высокоранговых коллег в безобразном состоянии, уволили за... пьянство и разгильдяйство. Мой отряд «Фидокор ёшлар» расформировали по причине отсутствия полкового стяга. Ходжимат-ака по прежнему управляет своим «Закатом», только икает, когда вспоминает обо мне.
Воскресенье. Сегодня нас обманули: должны были повезти к мемориальному комплексу Ислама Каримова в Самарканд, а вместо этого хотели отправить на прополку хлопчатника в Сырдарьинскую область. Замрайхокима визжал, требуя нашего участия в этом деле, говоря, мол, хлопок – это национальное достояние, нельзя сачковать. Я же остановила процесс депортации одноклассников на поля, чем вызвала гнев у представителя местной администрации.
Пришлось ему втолковывать, что посещение мавзолея первого президента – святая обязанность каждого гражданина Узбекистана и никто не вправе этому противодействовать. Мой собеседник пытался мне возразить, причем грубо, что было весьма неосмотрительно с его стороны. Потом его нашли родственники в 16-й горбольнице в отделении травматологии, загипсованным. Что он им объяснял, я не знаю, уверена, что челюсть у него тоже была загипсована, и вряд ли много он поведал о своем несчастном случае – я сказала врачу «скорой помощи», что этот человек упал с велосипеда.
Поскольку водитель автобуса во время нашей дискуссии смылся от страха, то я вернула класс по домам, а сама пошла к себе, обдумывая план, как бы разобраться с заведующим районо и самим хокимом района, которые изменили наши планы. А потом засела в Интернет. Там много нашла интересного.
Так, прочитала в «Форбсе» интервью российского олигарха Алишера Усманова, нашего земляка, о самом себе и как он достиг таких высот. Остановилась на фразе: «Все, чем я могу быть полезен для Узбекистана, для руководства Узбекистана, я готов сделать. Всегда и в любую минуту».
Я порыскалась в Интернете, но ничего такого, чтобы свидетельствовало о полезности этого олигарха для Узбекистана, не нашла. Правда, была информация, что он сдал в аренду Шавкату Мирзияеву свой самолет «Бурхан», хотя я не поняла, зачем это нужно президенту, если у него есть борт № 1 «Боинг»? Сдал, конечно, не за красивые глазки, а за зеленые бумажки. И получилось, что глава государства совершал государственные визиты на частном самолете... Что-то запахло паленным, как бы коррупция?
Я долго рассматривала фотографию Усманова, пытаясь вспомнить, где же я раньше его видела. И вспомнила! Так это же Мальчиш-плохиш из фильма «Сказка про военную тайну, Мальчиша-Кибальчиша и его твердое слово». «М-да, дожрал ты все таки бочку варенья и корзины печенья, вырос до настоящего буржуина», - подумала я, отключая монитор.
Другие статьи в литературном дневнике:
