Из дневника зомби-патриотки-8
Понедельник. На три дня приехала к аммажон Гульчихре в кишлак, погостить, поскольку был праздник. И там, заглянув в Интернет через свой смартфон, узнала новость, что глава Туркменистана дал команду милиционерам проверять все туалеты на поиск там изгажанных дерьмом газет с фотографиями самого президента. Естественно, милиционеры принялись исполнять и вскоре обнаружили немало идеологических диверсантов. Был грандиозный скандал с последующим судом, после которого все виновные понесли строгое, но заслуженное наказание.
Нехорошее предчувствие охватило меня. Я быстро заглянула в туалет типа деревянный клозет, что стоит на краю двора, и там обнаружила стопочку аккуратно порезанной на квадратики газеты. К своему ужасу это были наши национальные издания – «Халк сузи», «Тошкент окшоми», «Даракчи». И среди этих листков была фотография, где молодые люди склонились в почтении памятнику Исламу Каримову. Кровь ударила мне в мозг, я оцепенела от только одной мысли, что чья-то, простите, задница подтерется изображением самого великого человека! Это не просто кощунство – это преступление против государства, это, несомненно, саботаж и вредительство! Такое спускать на тормоза нельзя!
Я влетела в комнату, где тетя Гульчихра в это время шила одежду на машинке и заорала:
- Это что такое? – и сунула ей под нос бумагу.
Та не поняла:
- О чем ты, моя дорогая?
- Это же преступление против основ нашего государства! – не могла остановится я в гневе. – Я нашла это в туалете! Значит, кто-то хотел продемонстрировать свое неуважение и презрение к основателю нашего независимого государства! Это приравнивается к участию в незаконных вооруженных формированиях и измене родине! За это полагается каторга или расстрел с конфискацией!
Женщина испугалась и стала лепетать, мол, в кишлаке нет в продаже туалетной бумаги, вынуждены пользоваться периодикой. Но меня, само собой, этим не купишь. Не смилостливилась я, ведь ради национальной безопасности готова пожертвовать и родственниками. Скрутила тетино ухо в бабочку и потащила саму ее в сельсовет. Там перепуганному председателю заявила, что намерена очистить кишлак от враждебных элементов, от тайных пособников гей-Запада.
- Моя тетя хотела унизить нашего Дода, который основал целую эпоху! – сердито говорила я. – Эта фотография предназначалась для фекалий! Что за мерзость! Как вы посмели публично совершить такое преступление? Ваш кишлак – это очаг фундаменталистов и революционеров! Я напишу письмо в МВД, чтобы вами занялись!
Старик, заикаясь, ответил, что поступок аммажон будет обсужден на сходе граждан, обязательно дан именно отрицательный отзыв и виновница будет наказана по всей строгости закона, вплоть до домашнего ареста.
- Этого мало! – заявила я, смотря пристальным взглядом, как чекист на буржуя, и старик еще больше перепугался.
Он обещал сам пройтись по всем туалетам кишлака и проверить бумаги, используемые для интимных дел, на наличие там не только фотографий Ислама Каримова, но и всякого упоминания о нем. Отчет он обещал прислать в конце недели заказным письмом. Лишь после этого я оставила его в покое, при этом дав совет:
- Если нашли уже фото с дерьмом, то заставьте всех жителей сдать кал на анлиз в поликлинику, а там выявят виновного..
В ту ночь аммажон Гульчихра не ночевала дома. Видимо, слушала лекции на политические темы от участкового, которому я тоже успела сообщить о преступных замыслах своей тети. Могу предположить, он тоже был в курсе о политике в соседней стране, и был согласен, что такого следует придерживаться и у нас.
Ведь демократия – это уважение к нашим символам. А Ислам Каримов – это символ номер один.
Вторник. Прогуливаясь по районному центру, увидела, как пузатый мужик в солидном костюме выгружал из свадебного автомобиля молодоженов. Вид у невесты был такой, словно выпила уксус, а жениха кормили мылом. Оба молчали, не протестовали, их трясло от страха, будто были не рады своему бракосочетанию. А чего там протестовать, если по команде этого мужика милиционеры разворачивали кортеж в гараж на проверку заминированности или неправильного пользования газовых баллонов. Водители тихо ворчали, но тоже не решались возразить вооруженным сотрудникам МВД, понимая, что здесь командует крутая «шишка» из Ташкента.
Я заинтересовалась и подошла поближе. Оказалось, что это Кахрамон Куранбаев, председатель Союза Молодежи Узбекистана, который исполнял закон о секвестировании свадеб и похоронных процессий, упорядочивании денежных расходов на торжества. Хотя по возрасту этот чиновник был больше близок в качестве главы Союза пенсионеров или участников Гражданской войны, однако действовал он весьма прытко, энергично и воодушевленно. Он щедро раздавал пинки тем участникам свадьбы, которые пытались заикнуться о правах и свободе, а также намекал, что если увидит их в ресторане, то последние месяцы проведут в отдельных камерах под музыку камерного оркестра. Жениха и невесту он пересадил на такси и отправил домой, мол, нечего кататься по улицам и мешать общественному транспорту. Уверен, что свадьбу эти люди отпраздновали скромно, в подвале, в кругу только двух свидетелей и участковых, которые обязаны были следить за законностью проведения этого торжества. Свидетели потом подписались в протоколе, как и полагается...
Я решила, что запишусь на прием к этому югендфюреру Куранбаеву, чтобы получить ценные советы, как регулировать такие мероприятия. Например, дни рождения. Уж больно пышные они в нашем классе. Пора меру знать, всех однокашников поставить на место. Одно только угощение иностранным мороженным – на десятки долларов! Так родители разорится могут, а молодые хотят усластить своим амбиции и гордыню.
Фиг им! На то я и стою на страже интересов общества! Говорят, внук Ислама Каримова по горло заливался шампанским и раскатывался по столице на «Ламбарджини», но, думаю, это слухи. Не может потомок великого человека вести себя как шпана.
А к Куранбаеву уже потянулась генерация прошлого, мол, пенсионерам скидка в свадебных услугах до 40% от Союза молодежи, вот и вступают они в эту организацию.
Среда. Сегодня по ТВ сообщили, что возбуждено уголовное дело в отношении генерал-лейтенанта Батыра Парпиева, главы налоговой. У него обнаружилась недостатача. Не знаю, чем он торговал там в Комитете, может, должностями и недоплатил с бюджет или еще что-то там, но уверена, что его подставили. Потому что этот милиционер боролся с бизнесменами, которые не хотели заносить в кабинеты все платы, полагающиеся по закону и по договоренности. По договоренности – это те, что мы называем подношениями, подарками в рамках наших традиций и культуры. И ничего плохого в этом нет. А вот вещи с его кабинета умыкнули – и появилась так недостача.
Хотя не понимаю, из золота были сделаны те вещи, ну, мебель, ибо уж большая сумма недостачи – на сотни миллионов баксов.
Ладно, прокуратура разберется. А я буду внимательно следить за событиями, переживая за Ботира-ака. Ведь экономикой должна управлять именно милиция. Только с ней мы добьемся реальных результатов! Надо, чтобы в каждой фирме работал представитель МВД, чтобы ни один доллар не укатил на офшоры. И не зря в каждом квартале остоит Опорный пункт милиции (ОПМ), который окружен объектами бизнеса. Ведь нужно следить за каждым предпринимателем, чтобы не натворил он чего-то плохого, не сокрыл свои доходы, не профинансировал террористов и их пособников за границей...
Четверг. Вернулась домой от тети. Та, кстати, так и не вышла попращаться со мной, сославшись на искривление позвоночника и простуду.
Уже по приезду в киоске купила газету «Народное слово» и там было написано, что с любого въезжающего в Узбекистан взимают туристский сбор. И тут я вспомнила про бабу Флюру, что живет этажом выше меня. К ней приехал из Самары внук-первоклашка Саня. Быстро поднялась к ним. Баба Флюра встретила меня с улыбкой и блинами. Но я отодвинула тарелку с угощением и строго спросила:
- Квитанцию об уплате туристского сбора показать можете?
Та не поняла:
- Чего?
- Ваш внук должен уплатить за проживание в Узбекистане туристский сбор – таковы новые правила. Поскольку вы его пригласили, то платить вам!
Старушка призналась, что впервые слышит об этом. Она не могла вразуметь, как ее Саня стал туристом, если сидит дома и играется с сверстниками во дворе, не помышляя поездками по историческим местам. Но меня это не волновало. Я потащила ее в банк, где она заплатила практически всю пенсию за три месяца нахождения российского туриста. О своей бдительности я сообщила в Госкомтуризма, надеюсь, там оценят мои скромные усилия по продвижению узбекского турпродукта на мировые рынки.
Баба Флюра еще хорошо отделалась! А ведь могла заплатить огромный штраф за нанесение экономического ущерба стране! Такие вещи наше государство не прощает! Это тебе т ут не педофильная Америка!
Я тут вспомнила, что внук приехал с собакой. Но про собачий туризм в законе не было сказано ни слова. И я грустью вздохнула, что не сумела дополнить бюджетную статью Госкомтуризма взносами и за собаку.
Но тут мимо меня проходил знакомый дядя – он уже десять лет как живет в Турции. Оказывается, приехал на похороны сестры, что жила в соседнем доме. Я к нему в квартиру:
- Рустам-ака, а вы должны туристский сбор платить!
Он:
- За что?
- За туризм на родину, - невозмутимо ответила я. – Таковы законы!
- Так я на похороны приехал – какой тут туризм? – вознегодовал он.
А разве меня можно смутить такой ерундой?
- Это и есть похоронный туризм, а вы – ритуальный экскурсант. Так что, уважаемый, платите, а то в милиции вам устроят другую форму похоронного туризма – в деревянном ящике под траурный марш. И без венков, скорби и плача!
Куда деваться Рустам-ака – заплатил! Правда он выражался очень гнусно по-турецки. Я сделала вид, что этот язык мне не доступен.
Пятница. Встретилась с начальником Ташкентского ГУВД генерал-майором Рустамом Джураевым. Он меня хорошо знает по операции «Чистка-Антитеррор», когда я завалила его учреждение террористами, выявленных мной в квартирах. Рустам-ака был поражен моей энергичности, особенно, когда я скрутила с ноги на затылке одному рецидивисту, без регистрации работавшего на стройке. Тот пытался от меня отбиться, но был не в курсе моего черного пояса и пятого дана по джиу-джитсу, и в итоге ему загипсовали все от живота до пяток. Ныне операция называется «Безопасный город», и проводится он в канун независимости Узбекистана. Оказывается, особую опасность представляют не только не имеющие прописку и регистрацию в столице, но и так называемые «бесцельно гуляющие».
- Как болтун – находка для шпиёна, так и бесцельно гуляющий – потенциальный рекрут в ИГИЛ, - пояснил мне главный милиционер города. – Фактически по ночам шляются экстремисты, готовые в любой момент начать противоправную деятельность...
Но и не это даже беспокоило его.
- Развелось много холиварщиков, - с грустью сказал он.
Я призналась, что не сталкивалась с этим политическим словом.
- Может, гомосексуалисты? – предположила я. – Любители гей-парадов?
- Хуже, во много раз хуже, - вздохнул Рустам-ака Джураев. – Это огрязнители наших мундиров, в большей части осевших за бугром. Они хотят сломить милиционерам колени, сделать хуже других, зависимыми от иностранных полицейских...
- Ох! – в ужасе выдохнула я.
- Да-да, эти холиварщики пишут клевету и оскорбления в Интернете, распространяют небылицы о славных сынах органов внутренних дел в социальных сетях. Нам нужно боротся с ними! Дать жесткий, но эффективный отпор.
Я обещала занятся этой проблемой. Для начала потревожу депутатов Олий Мажлиса, чтобы они вписали новую статью в Уголовный кодекс о холиваризме – опасной форме антигосударственной деятельности и приравнивании любителей холивара к террористам. Зная свою настойчивость, я гарантировала Джураеву добится этого за пару недель...
Суббота. Ух, ты. Известный авторитет Гафур Рахимов опять в розыске. Человек-приключение. Весело ему живется. То он крупный чиновник спорта и инвестор, то беглый мафиози и продавец госдолжностей, то пять уважаемый человек, и тут снова МВД в поисках, мол, куда запропастился он аж с супругой? Народ в непонятках, галдит в социальных сетях... Причем, говорят, ищут его странно: все знают, где он живет, но к нему ни один мент не едет, прокуратура обещает его доставить на родину, при этом прокуроры не поднимают зада с дивана, бублики жуют...
Мне кажется, он на задании. Выполняет важную и секретную мисию наших правоохранительных органов. Например, выявляет и контролирует, кто платит нашей зарубежной оппозиции в подрывной деятельности против Узбекистана. Сейчас он начнет наводить мосты с лидерами запрещенных структур, затем обведет вокруг пальца и все бабло вернет нашему правительству. Как Швейцария обещала вернуть деньги Гугуши, так и Гафур хитрым способом обеспечит республику потоком добровольных инвестиций от соотечественников, разыскиваемых по линии Интерпола и МВД.
Воскресенье. Нет, и сегодня отдыхать я не могла себе позволить. Смотрела из окна четвертого этажа, как соседки – активистки по защите природы – окружили платан и не давали лесорубам его спилить. И это вызвало у меня негодование.
Неделю назад я встречалась с руководителем городского отделения Госкормприроды, который по совместительству был еще и хозяином мебельной фабрики, и он мне сообщил, что рубка деревьев – это политическое мероприятие.
- Ты знаешь, что платаны, высаженные более 150 лет назад, это напоминание нам о завоевании Узбекистана царскорй Россией, - говорил он мне. – Это намек нам о нашей зависимости от колонизаторов, нашем бесправии и унижении национального достоинства. И с этим нужно было покончить. Поэтому по приказу Ислама Каримова тогда в центре столицы срезали на хрен собачим для моего бизнеса все платаны...
- А те, что росли после 1924 года, когда образовалась наша республика? – спросила я. – Они же были посажены не русскими конквистадорами!
- Так это деревья коммунизма – они тоже напоминают нам о кошмарном прошлом! – воскликнул глава городской охраны природы. – Наш бывший лидер Компартии Узбекистана хотел вырвать нашу республику с корней этого строя. И поэтому мы рубили направо-налево эти растения, словно это были головы Гдляна и Иванова – тех следователей-подонков, что заварили кашу «узбекского дела».
И тогда я спросила еще:
- А те, что посажены уже в условиях независимости? Они политически устойчивы? Не сломятся от других народов?
Тут снова послышался вздох:
- Там завелись жучки-мутанты, засланные к нам из-за рубежа... Они грызут породу, чтобы погубить природу. Это специально выращенные в лабораториях ЦРУ насекомые... Поэтому мои сотрудники из фабрики разъезжают по городу и пилят опасные деревья. Мы спасаем жизни горожан, а они не понимают, бунтуют!..
Да, я понимала проблему, и горячо поддержала древесного предпринимателя и чиновника. И сегодня вызвала к своему дому его работников. Однако они стояли у грузовика и не решались включать свои бензопилы «Дружба», так как тетки-природолюбительницы отталкивали их от дерева. Дело в том, что это пятидесятилетнее растение своей кроной скрывало обзор двора с моего окна и я не могла контролировать жителей. Подозреваю, что его посадили еще тогда с подрывной целью.
И нужно было что-то предпринять. Я достала заранее подготовленных двадцать баллонов дихлофоса и стала разбрызгивать сверху вниз едкую жидкость. Спустя три минуты с деревьев счтали падать прямо на головы женщинам жучки-мутанты, а также вороны, белки и даже аист, о существовании которого я даже и не подозревала.
Тетки орали, пытаясь стряхнуть с себя тараканов и мух, жучков и дохлых птиц, а потом, сами надышавшись отравой, рухнули на траву и не шевелились до самого понедельника. А по моему знаку в это время лесорубы быстро разрешили проблему, даже опилки подобрали.
В итоге я получила прекрасный обзор. Чиновник защитил природу нашего двора. Фабрике досталось сырье для прекрасной узбекской мебели на экспорт. А тетки заработали по глупости насморок и аллергию на химию.
Другие статьи в литературном дневнике:
