В середине 1990-х работа в МИДе Узбекистана была ненормированной во временном аспекте. Официально она начиналась в 9.00 ч. утра и заканчивалась в 18.00 ч. вечера, суббота и воскресенье - свободные дни. Но все это было на бумаге. В реалии дела обстояли более трагичнее: начиналась работа в 8.00 утра и заканчивалась в 22.30 или 23.00 ч., а то и позже, если на то было распоряжение руководства задержаться кому-либо еще для чего-то. Суббота - неофициально рабочий день, мы обязаня были являться, в воскресенье могли вызвать, и это часто происходило. Но за сверохурочные не платили. Более того, нас как бы в издевательство, заставили подписаться, что мы работаем только в рамках трудового распорядка, а сверхвремени - только по разрешению профсоюза. Естественно, о существовании профсоюза в МИДе мало кто знал и поэтому никак нельзя было получить это разрешение. Вот такое было лицемерие, но почему-то никто не возмущался. Все ждали своего "звездного часа" - загранкомандировки, и поэтому терпели.
Такой режим, если честно, изматывал. И дело было не в том, что наваливалось много работы, а в том, что мы зря просиживали штаны в кабинетах, потому что руководство ведомства все ожидало какой-либо команды от Аппарата президента или Кабинета министров - написать справку, речь, предоставить какие-то сведения. Такое бывало, но в 70% случаях мы просто томились в здании и матерились, поскольку дома ждали нас семьи, бытовые проблемы, какие-то мероприятия. И при этом наш статус дипломата не позволял решать такие сложности с ЖЭКом (ТСЖ), как протечка в крыше, засоренные трубы, вонь с канализационных люков - за все мы платили так же, как и простые жильцы, то есть давали на лапу работникам, чтобы они все это устраняли. На нас смотрели как на источник валюты, не осознавая, что зарплату в Ташкенте мы получали в обычных сумах.
Только при этом готовили справки 1-2 человека, остальные играли в компьютерные игры, ибо их это не касалось, но они тоже должны были сидеть в ожидании разрешения отчалить домой. Начальство ночью уезжало на служебных авто, а вот рядовые сотрудники топали на своих двух до автобусов, троллейбусов, трамваев (если еще они и ходили, кстати!). Благо моя мама жила недалеко, и я направлялся к ней на ночь, поскольку на Куйлюк транспорта, за исключением такси, уже не было.
Справки мы писали в рамках нашего региона, но иногда были смежные вопросы, и приходилось обращаться к руководителям других управлений. И тут вступала в действие функция "подводной лодки", когда каждый отсек сам за себя, автономен. Там не давали информацию, требуя разрешения вышестоящего замминистра. Помню, как-то зашел к зав.отделом стран Европы, который потом стал послом в Латвии (ныне он зав.кафедрой в УМЭД) за справкой, так он мне прочитал лекцию, как обращаются за подобными делами, мол, пускай твой шеф напишет письмо моему замминистру, тот спустит письмо начальнику управления, а тот - мне, и тогда я дам тебе сведения. Я не стал заморачиваться на эту бюрократию, просто позвонил в Госкомстат и оттуда получил все необходимые сведения - там люди были проще, отзывчивее. А этого типчика стал обходить стороной.
В здании МИДа было две столовые - одна для рядовых сотрудников, другая - для начальства. С нами сидеть за одним столом замминистры, министр, начуправления не желали. В Швейцарии шефы всегда обедают с рядовыми сотрудниками, и я не замечал какого-либо отторжения. В Узбекистане все происходило по делению "бай и батрак".
Но это еще не главное разделение "ок суяк" (белая кость) и "рабочая лошадка". Мне как-то из валютно-финансового отдела сказали, что руководители имеют право обменивать сумы на доллары по официальному курсу до 10 тыс. долларов в месяц. Учитывая разницу на "черном рынке", это были большие бабки. И, предполагаю, на этом делали неплохой семейный капитал. Конечно, сейчас меня начнут опровергать, но я уверен, что данная информация не была выдумкой. Точно также, как и министр Абдулазиз Камилов, позже извлекал прибыл от дипломатической ренты, например, предоставляя международному грузовому транспорту статус дипломатическогог груза. Позже всплыла еще один механизм дипломатической коррупции: некий сотрудник узбекского посольства в Латвии ввозил в страну алкоголь без НДС и прочих пошлин (такие льготы были у дипломатов), и затем сдавал в магазин в розничную продажу. Прибыль, конечно, нигде не учитывалась.
Часто нас вызывали в Аппарат президента или Кабинет Министров и там мы работали за других сотрудников, то есть выполняли их служебные обязанности. Те пили чай, звонили кому-то, ходили по кабинетам, а мы писали справки и всякие там выступления. Помнится, я одному сотруднику написал там докторскую диссертацию по политологии (не все, конечно, а там, где речь шла о Центрально-Азиатских республиках, а это пара глав). В целом это никак не сказывалось в карьере, то есть в благодарность никто нас не продвигал. Продвижение получали только те, у кого были связи в "верхах", кто из именитого рода или кланов. Безродные оставались "рабочими лошадками". Часто к нам приходили на месяц-другой люди, которые потом командировались за границу, и это не всегда были сотрудники СНБ, часто это были сынки-дочери "шишек".
И еще что я заметил: некоторые руководители были тупыми в том, чем они руководили. А были и такие, кто действительно обладал опытом, знаниями и работал от души, например, глава Историко-справочного управления Сагдуллаев Давлятбек Самиевич, которого уволили по интригам других персон. Говорят, там была замешана зам. начальника управления политанализа, которую все называли "Баба Ягой" за характер и внешний вид (но она была любимицей у Абдулазиза Камилова, который сам любил доносы и часто их писал в советское время). А вообще интрига - это обычное явление в МИДе: одни подставляли других, доносили и стучали. И мы боялись, кто настучит на нас, кто сломает карьеру. А ведь уходить из МИДа мало кто хотел, все-таки быть дипломатом считалось престижным.
