Туркмен и узбек - братья навек?О взаимоотношениях двух государств Центральной Азии Газета «Деловой партнер Узбекистана» отказалась печатать статьи Чрезвычайного и Полномочного Посла Туркменистана в Узбекистане Солтана Пирмухамедова. Как сказала заместитель главного редактора Эмилия Ли, причиной этого стала позиция цензуры, которая поставила крест на материалах дипломата с объяснениями, мол, нечего пропагандировать здесь туркменский образ жизни и «достижения» туркменской экономики. Нужно заметить, что это не просто информационная блокада, а один из фактов сложившихся холодных отношений между двумя государствами, корни которого лежат в недалеком прошлом. Дело в том, что с момента национально-государственного размежевания 20 годов прошлого столетия, народы бывшего Мавероуннахра оказались за чертой государственной границы. Другое дело, что разделительная полоса между Туркменской ССР и Узбекской ССР была условной и отображалась только на политико-административной карте Союза. Но уже тогда некоторые эксперты стали возмущаться, что процесс размежевания проходил в интересах только противоположной стороны, и не отражал реальность. Но эти тенденции жестко пресекались союзным центром, хотя все-таки в ряде мест Центральной Азии граница иногда менялась. Но сама проблема так и не ушла. В итоге, после распада СССР и образования новых независимых государств в Туркменистане и Узбекистане вновь стали звучать призывы к пересмотру границ. Так, туркменские националисты обосновывали исторические притязания на Хиву и Хорезмскую область, где менталитет, язык и образ жизни идентичен туркменскому. С узбекской стороны такие «эксперты» рассматривали как свою Ташаузскую и Чарджоускую области, населенные в большей части этническими узбеками. К счастью, государственные деятели вовремя осознали опасность передела территории и подписали в 2000 году документы, касающиеся делимитации границ. Естественно, до настоящей поры не все вопросы двусторонних отношений решены, многие аспекты еще даже не ставились на экспертном уровне. Стоит сказать, что и узбекская, и туркменская сторона идут на компромисс не всегда с охотой. Примером может служить факт обострения противоречий между государствами в 1995 году, когда Ташкент раздражительно отнесся к идее Туркменистана получить статус нейтральной страны, а Ашгабат не желал признавать узбекскую собственность на своей территории (это огромное количество водохозяйственных и нефтедобывающих объектов). Между тем, строя эти сооружения на бессрочно арендованной земле Туркменистана, Узбекистан решал свои вопросы экономического развития. Более того, различны были подходы в расчетах туркменского долга Ташкенту, что усложняло проведение межгосударственных расчетов. Уже с осени 1995 года все межправительственные и межведомственные переговоры по этим направлениям были свернуты, между странами воцарил «холодный мир». Это привело к разрыву транспортных сообщений (отменились все железнодорожные, авиационные и автобусные расписания, частично была прервана связь), остановились межгосударственные поставки и торговля. И лишь с января 1996 года напряженность была снята на Чарджоуской встрече двух президентов. Узбекистан поддержал идею туркменского нейтралитета, а взамен получил разрешения и дальше владеть своей собственностью на приграничной туркменской территории (правда, изменились сроки и объемы аренды, за часть нефти, добытой на трансграничной площади, узбекская сторона вносила в бюджет Туркменистана). Нужно заметить, что взаимоотношения между странами в большей степени складываются по симпатиям и антипатиям, которыми оперируют главы государств в отношении друг друга. Многие процессы двустороннего сотрудничества тормозятся по личностным факторам. Между тем, Ислам Каримов и Сапар Ниязов – это две стороны одной медали, их авторитарные режимы власти ничем не отличаются друг от друга, они также в одинаковой мере преследуют оппозицию и инакомыслящих, возводят собственный культ личности в своей стране. В тоже время лидеры ревностно относятся друг к другу и стараются друг о друге ничего не говорить. Правительственные делегации иногда встречаются на переговорах, но слишком много разделительных преград, проблем и разные точки зрения на реалии, чтобы оба государства смогли бы сблизиться. Оценивая внешнеполитический и внутриполитический курс обеих стран, можно увидеть большие различия, в частности, их места и роли в регионе. Прежде всего, Туркменистан не считает себя лидером в Центральной Азии и не желает тянуть лямку за остальные страны, нести бремя ответственности за другие народы. Поэтому официальный Ашгабат дистанцировался как от участия в Центрально-азиатском экономическом форуме, так и не спешит особо развивать двусторонние экономические связи с Ташкентом. Туркменистан больше всего «плавает» в автономном режиме, то есть стремиться добиться самодостаточности в экономике и политике. Но это не означает, что между отраслями стран никогда не было кооперации и интеграции. Стоит сказать, что до распада Союза ССР, Узбекистан получал из Туркменистана продукцию 43 отраслей, а поставлял туда продукцию для 62. В дальнейшем эти процессы замедлялись, а обороты уменьшались. В итоге, в настоящее время товарооборот между Узбекистаном и Туркменистаном не самый высокий в Центральной Азии. В 1998 году общий товарооборот составил $51,5 млн., из которых узбекский импорт – $10,2 млн., причем темп роста по сравнению с 1997 году упал до 44,1%, а доля Туркменистана в общем объеме торговли Узбекистана - до 0,8%. В 1999 году Узбекистан уже экспортировал в Туркменистан на $76,3 млн., а импортировал на $10,0 млн. Темп роста возрос до 167,6%, а доля Туркменистана в общем товарообороте Узбекистана с другими странами возросла до 1,4%. В 2000 году цифры остались в этих же пределах. Нужно заметить, что для Узбекистана Ашгабат далеко не самый лучший партнер. Подписанный в мае 1996 года в г.Серахсе Межправительственное узбекско-туркменско-азербайджанско-грузинское Соглашение о железнодорожных грузовых перевозках по ТРАСЕКЕ уже в первые месяцы начало давать сбои из-за отказа туркменской стороны выполнять обязательства о предоставлении 50% скидки за транзит. Более того, она накинула 20% НДС на узбекские грузы, из-за чего в 1999 году по сравнению с предыдущим периодом грузооборот Узбекистана по Транскавказскому маршруту упал вдвое. В дальнейшем обе страны стали поднимать таможенные и налоговые пошлины на ввозимые на свои территории узбекские и туркменские товары. Кстати, введение в 1998 году визового режима, инициатором которого был Ашгабат, значительно снизило неофициальную приграничную торговлю и сократило миграцию трудовых ресурсов в обоих направлениях. Больше всего от этого пострадали жители приграничных городов и поселков, ибо только такое экономическое сотрудничество позволяло им выживать. Но это не остановило правительства в удовлетворении своих амбиций. В настоящее время Туркменистан ориентируется на Турцию и Иран, в то время как Узбекистан – на Европу, США, Южную Корею и Японию. Таким образом, оба государства проявляют противоположные внешнеполитические и внешнеэкономические интересы, Ашгабат ищет поддержки у Ближнего Востока и стран исламского мира, а Ташкент – у индустриально-развитых стран. Торговлю между собой они считают вынужденной и не основной. Созданные совместные предприятия не играют какой-то роли в насыщении рынка производимой продукции и услугами. Одновременно, столицы показывают различные точки зрения на подходы к религиозному экстремизму. Если Ташкент видит угрозу от афганского движения «Талибан», то Ашгабат, наоборот, стремиться укреплять «дружеские связи» с непризнанным «талибанским» правительством, проводя свои экономические интересы, в частности, по строительству трубопровода в Пакистан через контролируемые талибами территории. В итоге сложилась парадоксальная ситуация, когда государства, имеющие общую границу, историческую и культурно-духовную близость, в тоже время демонстрируют различные интересы в регионе. Желая отмежеваться друг от друга, оба государства ввели информационную блокаду: никакие средства массовой информации не сообщают о событиях, которые происходят у соседа. © Copyright: Алишер Таксанов, 2008.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
