Ох, после того, как закончилось мое членство в ВЛКСМ, больше не было никакого желания участвовать в движениях, партиях или организациях политического или околополитического толка. В 1990 году секретарь партбюро учетно-экономического факультета ТашИНХ Аббос Аюбджанов предложил мне вступить в КПСС и я, подумав, отказался. Мне уже было не интересно. Все во мне выгорело...
В дальнейшем я не проявлял интереса ни к одной из партийных структур Узбекистана. Не тянулся также (что не собираюсь скрывать) и к оппозиционным движениям. Свой протест выражал всегда сам и не прятался за спинами других людей. Просто не хотел, чтобы моим голосом пользовались другие. Быть в членстве чего-то – это значит выражать свое согласие тому, что, может, не совсем нравится тебе, что идет в разрез твоей философии. Но ради чего-то общего ты жертвуешь своим мнением и подчиняешься.
А это неправильно. Каждый человек – это особый мир, это индивидуум, это позиция «я». И один в поле воин, если готов бороться до конца. Я хочу быть самим собой и отвечать за себя, за свои поступки. Мне не нравится, если от моего имени кто-то что-то делает не так. А в партии я должен нести ответственность за того, кто поступает по каким-то иным принципам, и это солидарная ответственность бьет и по моим зубам.
Солидарность я готов проявлять профессиональную, но не политическую.
Поэтому всячески увиливал от предложения Баходира Чориева два года назад вступить в его движение «Бирдамлик». Да, я – оппозиционер, но диссидент, то есть одиночка. Плохо это или хорошо – это мое дело, моя позиция, и не стоит меня обвинять в эгоизме. Я не обязан участвовать в массовках. Но лидер «Бирдамлика» был настырным, и я в конце концов дал согласие, не особенно утруждая себя какими-то обязательствами по реализации интересов движения. Просто находился там формально. Да, стал представителем в Швейцарии, но ничего не делал, ибо и не знал, что делать.
Я занимался своими текущими семейными проблемами и блогерством. Перед тем, как Чориев неожиданно пожелал вернуться в Узбекистан, он позвонил мне и предложил возглавить его организацию, что вызвало у меня легкое замешательство и недоумение. Вот уж это мне совсем было ни к чему. Потом не проявил и интереса к созданию партии «Бирдамлик», потому что это вообще выходило за рамки моей политической активности. Мне предложили принять участие в написании программы, однако я отказался, ссылаясь на загруженность домашними делами. Само собой разумеется, подготовка политических программ требует серьезного подхода, много времени и – не скрою! – хорошего финансирования. А мне надоело, что используют бесплатно все кому не лень – то будь радио «Би-Би-Си», «Озодлик» или интернет-сейты. Они получают свое бабло, а я должен делать все нахаляву. Так же злоупотребляли моим энтузиазмом когда-то и комсомольские вожаки (ладно, тогда время было другое). Так что с меня хватит. Максимализм юношеский давно прошел.
Но когда попросил у Чориева оказать финансовую поддержку в издании моих сказок, то он мягко и хитро увильнул. Зато проспонсировал поездку двух персон из Швеции в Чехию, чтобы те помитинговали у стен радио «Свободы» - именно об этом рассказали мне журналисты. Сумма поездки была больше, чем я просил у главы «Бирдамлика». Так разладились наши контакты с ним, и больше года мы вообще не общались. Я выпал из поля его зрения, не заходил на его сайт и был вне событий организации. Опубликованное Чориевым мысли на сайте «Фергана» вызвало чувство разочарования... несерьезно все это... для меня, в конкретном случае. Да и по некоторым позициям (например, по отношению к милиции) у нас были несостыковки.
Неделю назад я написал письмо Боходиру, что лучше нам разбежаться. Я не нужен «Бирдамлику», а движение не интересно мне. Глава организации мне так и не ответил.
После чего я пришел к полному убеждению, что поступил правильно.
Ничего не хочу сказать плохого о Чориеве и «Бирдамлике». Уверен, что это нужная для Узбекистана личность и его организация тоже необходима для демократического пространства. Просто я не вижу себя там. Все без обид. У меня своя дорога. У «Бирдамлика» - свой путь. Мы важны друг без друга.
