Ржавое оборудование в обмен на дружбуВ Ташкенте начала работу «Промышленная выставка технологий малого и среднего бизнеса Ирана»
Зато другой выступающий - губернатор Хорасанской области Саид Расулий мучительно долго (от чего охрип переводчик, да и редкие зеваки стали зевать) рассказывал о том, что Узбекистан и Иран связывают вековые дружбы, товарооборот растет с каждым годом, а узбекистанцы так и тянутся за иранскими технологиями, успехи которой сейчас будут продемонстрированы. Безусловно, радует товарооборот двух стран, которые с $70 млн. в 1999 году возросли до $200 млн. в 2002 году. Иран импортирует узбекский коалин, газ, металлоизделия, а также стремится перетянуть на свою сторону транзитные маршруты грузов Узбекистана, которые доставляются в Европу и на Ближний Восток. Когда церемония закончилась, вздох облегчения прошелся в толпе. Все устремились к входу, одни надеясь увидеть что-то необычное, другие – потому что обязывал долг службы, третьи – в надежде получить сувенирчик. Павильон № 3 мало соответствовал названию «выставки для малого и среднего бизнеса». Технология в виде трех проржавевших станков, на которых были грязные циферблаты и истершиеся надписи на персидском языке, соответствовали прогрессу науки и техники 50-х годов, давно забытые узбекистанцами еще в советские времена. Впрочем, что это были за станки никто из зевак не понял, потому что сопроводительных табличек не было. Зато было много керамических изделий - посуды, ванн, раковин, настенных плиток всех фасонов и размеров, а также лакокрасочной продукции. С какого бока-припека это относилось к технологиям для малого бизнеса – непонятно. Не отрицаю, что изделия – продукт самого малого бизнеса, но ведь выставка посвящалась совершенно иной теме. Может, по-персидски и по-узбекски тема звучала по-разному, устроители и узбекская сторона не поняли друг друга, и поэтому такой итог? Нельзя не согласиться с тем, что весь Паркентский базар в Ташкенте и практически все магазины стройматериалов уставлены плитками из Ирана, а значит, спрос на них есть. Только зачем их демонстрировать еще раз на международной выставке, где каждый квадратный метр стоит денег? Как отметил губернатор С.Расулий, Хорасан – это область высоких технологий, но, судя по представленной ею продукцией, до Силиконовой долины ей еще ой как далеко! Хотя и ближе по расстоянию к Узбекистану… Павильон № 4 – это демонстрация успехов иранского машиностроения, полностью основанного, судя по двум экземплярам автомобилей, на французских «Пежо». Пускай они носили чисто иранские наименования, типа «Саманд», однако это были все-таки французские машины. Нас этим не удивишь: узбекские «Нексии» - это корейские «Цело», хотя и собраны в городе Асаке Андижанской области. Учитывая стоимость иранских авто и плюс таможенные расходы, то получается такая сумма, что лучше купить узбекские модели или российские «Жигули». Здесь же разместились стенды с запчастями к машинам – стекла, подвеска, рессоры, фары, глушители, дверцы, капот, которые конструктивно никак не подходят к местным машинам. А «Пежо» с узбекскими номерами не столь много, ради чего стоило бы организовывать выставку запчастей. Тогда зачем они? И опять вопрос: все мало напоминало технологии для малого и среднего бизнеса Ирана. Складывалось впечатление, что иранская сторона наспех подготовилась к ней, привезла тех, кто согласился принять участие, еще не имея маркетинговых исследований узбекистанского рынка, не зная специфики узбекского производства. Выставка была бедной не только теме, но и даже по ассортименту. Насколько это будет способствовать росту внешней торговли обеих стран – покажет время. Однако не стоит слишком обольщаться в этом направлении. Узбекско-иранские отношения никогда не отличались теплотой и искренностью. Узбекистан, как только распался «Железный занавес», сразу попал под влияние иранских стратегов, которые хотели образовать в Центральной Азии исламскую цитадель. Было заслано множество эмиссаров, пропагандировавших исламские идеи и распространявшие религиозную литературу. Даже в ЭКО, куда вступил Ташкент в 1992 году, Иран протискивал политические программы. Это привело к тому, что Узбекистан создал «занавес», только в отношении Тегерана. Теперь весьма сложно иранским бизнесменам, туристам получить визу в Узбекистан – МИД имеет относительно этого строгие инструкции Ислама Каримова и СНБ. Неохотно сотрудничают с персидскими ведомствами узбекские государственные структуры – по тем же причинам. В одно время были заторможено движение узбекских грузов по маршруту Теджен-Серахс-Мешхед, который прокладывался, кстати, при участии узбекских строителей. Наши планы в отношении морского порта Бендер-Абасс пока еще не востребованы в полной мере. Простым узбекистанцам не запрещено ездить в Узбекистан (да и Посольство Ирана всегда радо таким гостям). Многие это и делают: кто-то с туристической целью, кто-то на учебу, кто-то с религиозными делами, а кто-то для бизнеса. Но не редки случаи, когда милиционеры, останавливая их потом в Ташкенте для выяснения личности, в паспорте обнаруживают иранскую визу и начинают допрашивать, мол, что делал в Иране, есть ли родственники там, в мечеть ходил ли и т.д. А если это происходит рядом с учреждениями, которые принадлежат Израилю, то к допросу присоединяется израильский полицейский в штатском – и это носит унизительный характер. Узбекистан пока не стремится к полнокровному сотрудничеству с Ираном, который, кстати, в списке стран-изгоев у США. Учитывая то, что Ташкент проводит проамериканскую политику в Центральной Азии, то отношение к Тегерану будет всегда холодным. Впрочем, эта политика была еще и до событий 11 сентября. После же американской трагедии узбекское правительство вздохнуло, мол, значит, наш курс был верным, от Ирана следует держаться подальше. © Copyright: Алишер Таксанов, 2008.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
