Интеграционные процессы на постсоветском пространс
ЕСТЬ ЛИ БУДУЩЕЕ ИМ?
ЕСТЬ ЛИ РАЗЛИЧИЯ В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ?
Об интеграции между странами Содружества стали говорить в первые же месяцы после распада Советского Союза. И это не случайно. Ведь вся экономика советской империи строилась на планово-административных связях производств и отраслей, на узкопрофильных разделении труда и специализации республик. Такая форма связей не устраивала большинство государств, и поэтому между новыми независимыми государствами было решено строить интеграционные связи на новой, рыночной основе.
Между тем, экономическая интеграция не является новым явлением в мировой хозяйственной практике, она имеет глубокие корни, ведущие аж с начала межгородовых и межстрановых торговых отношений, то есть с того момента, как произошло общественное разделение труда. До середины XIX века основным средством экономических связей между государствами была внешняя торговля, в процессе которой продукция (или товар, услуга) одной страны превращалась в иностранную валюту в другой. С бурным развитием капитализма стала развиваться новая форма связей – экспорт капитала, причем такое перемещение имело место в виде прямых инвестиций или в виде вложений (скупка акций, паевой капитал) в национальную промышленность, транспорт, сельскохозяйственные предприятия иностранного государства. В результате капитал проявлял свою эффективность, стимулируя рост международных корпораций, с одной стороны, и развивая производство внутри страны, с другой. Правительства стали проявлять интерес к такой форме сотрудничества, предоставляя всесторонние льготы для инвесторов.
К началу XX века сформировалась мировая система капитализма. Характерной чертой этой структуры являлось господство частной собственности, развитие предпринимательства, стимулирование малого и среднего бизнеса, появление среднего класса. Уже к 80-м годам существовало несколько общепринятых и эффективных форм интеграции, задачами которого было не только борьба за новый экономический порядок, но и укрепление своего статуса в мировой хозяйственной системе. Наиболее крупными интеграционными образованиями были торговые блоки. Стоит упомянуть среди них такие, как
- Андский пакт;
- Арабский общий рынок (АОР);
- Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН);
- Восточно-африканское сообщество (ВАС);
- Карибское сообщество (КАРИКОМ);
- Латиноамериканская ассоциация интеграции (ЛАИ);
- Лига арабских государств (ЛАГ);
- Магрибское экономическое сообщество (КЭМ);
- Общая афро-маврикийская организация (ОКАМ);
- Региональное сотрудничество для развития (РСР);
- Совет по сотрудничеству стран Персидского залива (ССПЗ);
- Совет согласия;
- Союз государств Центральной Африки (ЮЭАК);
- Таможенный и экономический союз Центральной Африки (ЮДЕАК);
- Центральноамериканский общий рынок (ЦАОР);
- Экономическое сообщество государств Западной Африки (ЭКОВАС);
- Экономическое сообщество Западной Африки (СЕАО);
- Экономическое сообщество стран Восточной и Южной Африки (СВАЭК);
- Экономическое сообщество стран Великих озер (СЕПГЛ).
Другой, не менее важной формой интеграции, стало создание организаций, связанных с реализацией совместных проектов. Подобные структуры были более увязаны с национальными экономиками и ресурсами стран-участниц интеграции и имели более узконаправленное развитие, чем, например, вышеуказанные глобальные торговые блоки. К таким организациям можно отнести:
- Администрация интеграционного развития района Липтако-Гурма (АДИРЛ);
- Администрация бассейна реки Нигер (АФН);
- Амазонский пакт;
- Временный комитет по Меконгу (МПК);
- Комиссия бассейна озера Чад (КБЛТ);
- Ла-Платская группа;
- Латиноамериканская экономическая система (ЛАЭС);
- Организация освоения реки Гамбия (ОМВГ);
- Организация арабских стран-экспортеров нефти (ОАПЕК);
- Организация по эксплуатации и развитию бассейна реки Кагеры (ОМДКБ);
- Организация освоения бассейна реки Сенегал (ОМВС);
- Постоянный межгосударственный комитет по борьбе против засухи в Сахеле (КИЛСС);
- Союз реки Мано (МРЮ).
Несомненно, большую роль в экономическом развитии отдельных стран и регионов сыграли валютные союзы – новые типы интеграции, которые получили практическое развитие с 60-х годов прошлого столетия. К наиболее серьезным таким организациям следует отнести:
- Азиатский клиринговый союз (АзКС);
- Арабский валютный фонд (АВФ);
- Валютный союз Центральной Африки (ЮМАС);
- Западно-африканский валютный союз (ЮМОА);
- Западно-африканская клиринговая палата (ВАКХ);
- Латиноамериканский экспортный банк (ЛАЭБ);
- Механизм компенсации сальдо и взаимного кредитования ЛАСТ-ЛАИ (МКСКР);
- Центральноамериканский валютный совет (СМС).
Четвертой, также распространенной формой интеграции стало формирование инвестиционных институтов. Упомянем лишь некоторые из них:
- Азиатский банк развития (АБР);
- Арабский банк экономического развития Африки (БАДЕА);
- Арабский фонд экономического и социального развития (АФЕСД);
- Африканский банк развития (АфБР);
- Африканский фонд развития (ФАД);
- Банк развития государств Центральной Африки (БДЕАС);
- Восточно-африканский банк развития (ЕАДБ);
- Западно-африканский банк развития (БОАД);
- Исламский банк развития (ИБР);
- Межамериканский банк развития (МБР);
- Карибский банк развития (КДБ);
- Специальный фонд ОПЕК-СФ;
-Центральноамериканский банк экономической интеграции (БСИЕ).
Товарные ассоциации – также наиболее крупные формы интеграционного объединения стран, заинтересованных в развитии внешнеэкономических связей. В частности, это Альянс производителей какао-бобов (АПК), Межправительственный совет стран-экспортеров меди (СИПЕК); Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК), Союз стран-экспортеров бананов (УПЕБ).
Кроме того, существуют союзы, возглавляемые державами-лидерами:
- Конвенции о торгово-экономических отношениях с Европейским экономическим сообществом (ЕЭС-АКТ);
- Зона французского франка;
- Южноафриканский таможенный союз (КЮСА).
История знает и другой тип интеграции. Стоит вспомнить, что социалистический лагерь также предпринял попытку создания свой интеграционной платформы. После второй мировой войны началось экономическое сближение государств, имеющих социалистическую ориентацию. Был сформирован Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), начало которого стало подписание в 1959 году межгосударственного договора. Уже тогда советские эксперты утверждали о появлении новой формы интеграции – социалистической, под которой понималось «планомерно регулируемый процесс сближения национального хозяйства социалистических государств, создания всесторонних и устойчивых кооперированных связей отраслей производства, науки и техники, расширения и укрепления мирового социалистического рынка на основе созданных (на базе договоров) соответствующих политических, экономических, технологических и организационных условий» .
С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ ИНТЕГРАЦИЯ?
Интеграционную систему следует различать как процесс сближения:
- объектов сотрудничества стран (здесь затрагивается область хозяйственной деятельности, например, в сельском хозяйстве, промышленности, туризме, транспорте, банковской и страховой сфере и т.д.);
- субъектов этого сотрудничества (имеется в виду организационные формы – совместные предприятия, картели и синдикаты, транснациональные корпорации, финансово-промышленные группы);
- правовых основ (международные соглашения, национальное право).
В совокупности трех этих категорий осуществляется экономическое сближение государств, заинтересованных в совместном развитии или осуществлении каких-то региональных (глобальных) проектов. Как утверждает политолог Гулноза Саидазимова, «экономическая интеграция – есть объективный процесс развития глубоких взаимосвязей и разделения труда между национальными экономиками преимущественно близких по уровню экономического развития государств. Она не только охватывает область внешнеэкономического обмена между соответствующими странами, не только их рыночные связи, как это чаще всего имеет место в международном сотрудничестве, но и глубоко проникает в сферу материального производства, ведет к все более прочному взаимодействию воспроизводственных процессов этих стран, к тесному переплетению их национальных экономик, к созданию региональных экономических объединений» . По мнению данного эксперта, «обязательными этапами на пути экономической интеграции является зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, экономический и затем валютный союз, облекаемые в соответствующие формы экономической интеграции».
Другие эксперты утверждают, что в процессе сближения национальных экономик между государствами создаются экономические группировки. Экономические группировки – это страны, стремящиеся к межхозяйственной и кооперационной интеграции в рамках региона (или регионов) и реализующие программы совместного развития с целью укрепления своих потенциалов. Подобные процессы становятся возможными за счет объединения материально-финансовых, технических, природных и человеческих ресурсов, формирования соответствующих условий (унификации нормативно-законодательной базы, таможенных и налоговых ставок и пр.). Считается, что эти интегративные сообщества позволяют развивающимся государствам выйти из состояния периферийной экономики и укрепиться в мировой хозяйственной системе как субъекты, способные эффективно проводить внешнеторговые операции».
Но степень интеграции связан не только с унифицированием законодательств и созданию единого хозяйственного механизма. Это более глубокий процесс, который обеспечивает взаимоувязку производственного и технологического процесса, обеспечивает реализацию интересов всех участников в друг друге. Например, если Узбекистан и Казахстан развивают экономические отношения на основе двустороннего торгового соглашения, то это еще не интеграция. Она возникнет лишь тогда, когда казахстанская сторона, заинтересованная, например, в газификации своих южных областей, начнет осуществлять инвестиции в газовую промышленность Узбекистана. Затем, реализуя программу по прокладке трубопроводов из узбекских месторождений на свою территорию, сумеет получить необходимый позитивный экономический эффект. А узбекская сторона, в свою очередь, нуждаясь в алюминии для авиастроения, начнет вкладывать капиталы в металлургическую промышленность Казахстана, что в итоге позволит обеспечивать собственное производство необходимой продукцией.
Причем, разработанные «правила игры» будут одинаково приниматься всеми участниками интеграционного процесса.
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ СОЮЗ СНГ: МИРАЖ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Еще в 1995 году Президент Узбекистана писал: «в то же время отношения Узбекистана с другими государствами СНГ и, прежде всего, с Россией, убедительно демонстрируют взаимовыгодную политику, подтверждают готовность республики плодотворно сотрудничать со странами СНГ, крепить и развивать на новой основе те многосторонние экономические, культурные, научные и просто человеческие связи, которые сложились между нашими народами» . По мнению Сергея Мехеева, «с самого начала Ташкент весьма скептически относился к перспективам СНГ и старался максимально дистанцироваться от интеграционных процессов внутри Содружества. Участие Узбекистана в делах СНГ сводилось к двусторонним отношениям». Он же добавляет, что «Ташкент избегал подписания большей части системообразующих договоров СНГ и в частности был противником вступления в Договор о коллективной безопасности» .
Несомненно, локомотивом всех интеграционных процессов в Содружестве является Россия, и от ее экономической мощи, политического и военного влияния зависит степень интегрированности того или иного государства в СНГ. Как заметили эксперты Сергей Казеннов и Владимир Кумачев, «России как ядру политической целостности и системообразующему элементу СНГ альтернативы сегодня нет, хотя комплекс «старшего и младшего» братьев определенно уходит в прошлое» . Они же добавляют, что «это в советские времена РСФСР постоянно передавала пятую часть своего валового национального продукта в другие республики СССР. Сегодняшней России, чей ВНП сократился вдвое, явно не по силам «покупать» такой ценой безопасность и лояльность в ближнем зарубежье».
Иначе говоря, в зависимости от текущей региональной ситуации менялось положение 12 участников этого интеграционного союза по отношению к России. Так, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан с первых же дней заявляли о своей тесной связи с Москвой и в течение прошедших десяти лет активно участвовали в различных интегративных структурах: Таможенном союзе СНГ, который затем перерос в Евроазиатское экономическое сообщество (ЕврАЭС), союзном государстве Россия-Беларусь. Корни этого необходимо искать в производственно-экономической зависимости, а также этнического положения населения. Армения из-за своей геополитической и геоэкономической ситуации, а также военной зависимости от Москвы была одной из тех стран, которая при проведении внешней политики ориентируется на Россию. Молдова при Президенте Мирча Снегуре стремилась быть независимой от России, но при Петре Лучинском повернулась на 180 градусов к ней. Азербайджан и Грузия в первые годы ждали экономической поддержки, а также политической помощи в урегулировании азербайджано-армянского и грузино-абхазского конфликтов, но из-за неспособности (или нежелания) Москвы ее оказать в итоге перешли в разряд государств, которые стали проводить более независимую внешнюю политику и меньше стали интегрироваться вокруг России. Украина с самого начала держала статус независимости, хотя имеет значительный внешний долг перед «москалями». Туркменистан также в первые годы независимости ориентировался на Москву, поскольку необходимо было решать значительные экономические и военные (например, в охране границ) вопросы. Во второй половине 90-х годов Ашгабат перестал вообще проявлять активность в СНГ, предпочитая больше прямые двусторонние связи с бывшими советскими республиками и больше всего желая контактов с соседними Ираном и Турцией. Статус «нейтральной страны» позволял президенту Сапармураду Ниязову вообще быть подальше от интеграции, видя в ней реставрацию империи и возвращение Туркменистана в качестве сырьевого придатка.
Таджикистан была единственной страной, которая поддерживала Москву во всех направлениях, ибо без поддержки России экономический и социально-политический кризис мог бы затянуть это центрально-азиатское государство в глубокую пропасть новой гражданской войны.
Узбекистан после образования СНГ два-три года старался быть «в тени» России, ибо без ее поддержки Ташкент не знал, как решить проблемы внешней угрозы, экономической стабильности и урегулирования социальной напряженности. Стоит вспомнить, что тогда Ташкент был инициатором Договора о коллективной безопасности 1992 года, подписывал документы по восстановлению дезинтегрированных хозяйственных связей. С 1993 по 2000 год эта республика на 180 градусов переориентировала свою позицию и стала занимать «холодное» отношение к России: ведь Москва не решала проблем Узбекистана, она играла роль директора школы, который указкой показывает школьнику, как нужно поступать. Это, естественно, не устраивало Ташкент. С середины 90-х годов республика стала искать новые геостратегических партнеров, чей политический и экономический потенциал позволил бы новому государству занять достойное место в регионе, и даже стать локомотивом интеграции. Опасность восстановления коммунизма в России в случае победы на президентских выборах 1996 года и возможная реставрация Союза ССР вынудила узбекское правительство искать этих партнеров в дальнем зарубежье. Большие надежды в тот период Ташкент возлагал на США. Но следует отметить, что не смотря на достижение определенных сдвигов в двустороннем сотрудничестве, эта страна не стремилась обнадежить узбекских «партнеров» в предоставлении такой помощи. Между тем, эксперт Урляпов утверждает, что «для США было также чрезвычайно важно закрепиться в центрально-азиатском регионе в связи с непредсказуемостью развития ситуации в России. Кроме того, оперевшись на Ташкент, Вашингтон значительно усилил позиции в Центральной Азии, не только богатой стратегическим сырьем, но и представляющей собой ключевой перекресток на стыке России, Китая и нестабильного исламского мира» .
Опасность исламского экстремизма, особенно после террористических взрывов в Ташкенте 16 февраля 1999 года вновь поставило вопрос о политической ориентации Ташкента. Стало ясно, что необходимо начать новые переговоры по укреплению военно-технического сотрудничества внутри СНГ (но при этом не возвращаясь в Договор о коллективной безопасности от 1992 года), в частности с Россией, которая все же сохраняла свое влияние в регионе. С этого момента отмечается новая фаза узбекско-российского сотрудничества, укрепленная не столько экономическими интересами, сколько сплоченная в борьбе против экстремизма и международного терроризма. Нужно отметить, что события осени 2001 года в США вынудили Вашингтон искать партнеров по борьбе с терроризмом в Центральной Азии. Предоставление Ташкентом военных аэродромов республики для армии США – это новый сдвиг в отношениях между двумя государствами. Как отмечают эксперты, «это хороший повод продемонстрировать Америке свою поддержку и желание стать проводником американских интересов в Азии. Это, несомненно, хорошая пощечина России» .
Данная тенденция в хронологическом порядке отражена в таблице № 1.
Таблица № 1.
Мнения узбекских экспертов относительно степени интеграции в СНГ по отношению к лидеру - России
Годы Интеграционные процессы по отношению к России
Сателлиты, или самые близкие страны к России Государства, проводящие внешний курс с учетом мнения России Государства, стремящиеся быть вне поля интересов и влияния России
1995 Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан Армения, Грузия, Азербайджан, Туркменистан Молдова, Украина, Узбекистан
1999 Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан Армения, Молдова Азербайджан, Грузия, Украина, Туркменистан, Узбекистан
С осени 1999 до осени2001 Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан Армения, Молдова, Узбекистан Азербайджан, Грузия, Украина, Туркменистан,
С сентября 2001 Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан Армения, Молдова Азербайджан, Грузия, Украина, Туркменистан, Узбекистан
Николай Столяров, заместитель председателя Комитета Госдумы России по международным делам отмечал, что «старая форма интеграции, образовавшаяся после распада СССР, себя исчерпала» . Об этом свидетельствуют внутриструктурные образования в рамках СНГ: наличие «двойки» – Союза России и Белоруссии, и «четверки», в которую входят помимо двух названных стран еще и Казахстан с Киргизией. Столяров говорит: «Будущее СНГ мне видится в добровольном объединении нескольких государств, которые показывали бы пример взаимовыгодной, действующей интеграции, имели бы ощутимые результаты в борьбе с преступностью, демонстрировали согласованную внешнюю политику. Пока по этому пути идут Россия и Белоруссия. Когда к такому союзу подключаться и другие страны СНГ, можно подумать о новой форме союзного договора». Хотя эксперт считает, что «не стоит загадывать, будет ли этот союз федерацией или конфедерацией», между тем, с такой позицией не согласны многие политики, в частности, Узбекистана, Украины, Туркменистана, Грузии. Вряд ли сейчас можно республики бывшего СССР затащить в новый союз, даже перед лицом серьезной опасности большинство независимых государств не подумают о возрождении, даже на качестве ином союзном государстве. Об этом свидетельствует и осторожный подход участия постсоветских стран в интегративных объединениях.
Политолог Гульноза Саидазимова, рассматривая деятельность СНГ, приходит к выводу, что «основной его проблемой было и остается принципиальное расхождение в позициях участвующих государства: Узбекистан, Украина, Грузия и др. выступали за равноправие и экономическое сотрудничество и против создания наднациональных органов, а позиция России характеризовалась доминированием и попыткой поставить военно-политическую «телегу» впереди экономической «лошади». Автор на основании этого доказывает: «Главным предназначением СНГ должно бы стать экономическое, гуманитарное и культурное сотрудничество без какой-либо попытки превращения его в военно-политический блок для противопоставления расширяющейся на восток НАТО или любой другой группировке или государству» .
Как развиваются интегративные организации внутри Содружества Независимых Государств – мнения экспертов разделились (см. таблицу № 2). Оценки варьировались от «0» – нет интегративных связей до «5» – наиболее тесная интеграция. Выставлялись балы по средней арифметической.
Таблица № 2
Мнения независимых и официальных экспертов об эффективности интегративных объединений внутри СНГ или с участием стран Содружества
Интегративные объединения Эксперты из
Узбекистана Казахстана России Азербайджана
Объединения внутри Содружества
Экономический союз СНГ 2,4 3,1 3,0 2,3
Союз России и Беларуси 0,2 2,9 3,7 1,1
Евроазиатский союз (бывший Таможенный союз) 1,6 4,0 3,9 0,8
Центрально-Азиатский экономический форум (бывшее единое экономическое пространство Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана) 2,7 1,8 0,9 1,2
ГУУАМ 3,0 1,0 1,3 2,5
Объединения с участием стран СНГ
Организация экономического сотрудничества 1,5 1,9 0,6 2,1
Организация экономического сотрудничества стран Черноморского бассейна (ЧЭС) 1,8 2,0 2,8 1,9
Организация стран Прикаспийских государств 1,1 2,0 1,6 2,1
Как видно из таблицы, буквально все выставили процессам интегративных связей внутри СНГ и за ее пределами невысокие оценки. Но при этом разделились взгляды экспертов на степень развития интегративных объединений. Например, эксперты Узбекистана и Азербайджана выставили довольно высокие оценки по ГУУАМ, тогда как эксперты из государств, которые не входят в это сообщество, скептически отнеслись к подобной интеграции. Напротив, узбекские и азербайджанские эксперты критически смотрят на состояние Евроазиатского союза, в который входят Казахстан и Россия. Но практически все эксперты невысоко оценили участие своих государств в образованиях, расположенных за пределами Содружества. Данная точка зрения отражает реальные тенденции, складывающиеся на постсоветском пространстве и в системе нового мирового экономического порядка.
По мнению Г.Саидазимовой, «несмотря на все полпытки, возрождение СНГ остается проблематичным». Видимо, интеграция в рамках СНГ еще долго будет находиться в состоянии вялотекущего процесса. Слишком велика разница между государствами после распада СССР как в экономическом, так и политическом смысле. Хотелось бы привести некоторые из них:
- узкое союзной разделение труда предопределило различные стартовые условия постсоветских республик для вхождения в рынок и степенью зависимости национальных экономик в прошлом от друг от друга;
- народное хозяйство новых независимых государств зависит от процессов, происходящих на мировых рынках без возможности особого влияния на них;
- исходя из исторических, культурных, демографических условий каждое государство выбрало свой путь построения экономической модели, которые отличаются друг от друга;
- не во всех странах наблюдается экономический рост и политическая стабильность;
- некоторые государства СНГ находятся в состоянии конфликта друг с другом.
«Ссылка на экономическую увязку в прошлом ныне не является доминантной и основополагающей для интеграции, - считает эксперт Тамила Абдуллаева. – Республики бывшего СССР уже десять лет находятся вне зоны планового управления, здесь сложились (пускай в разных регионах с разной степенью) рыночные отношения. Проведенные реформы позволили многим из них приобрести и экономическую независимость друг от друга. Но сказать, что у нас появились такие же предпосылки для тесного сближения, как у стран Западной Европы, это, значит, проявить политическую близорукость» . Действительно, по мнению эксперта Дмитрия Мацнева, «государства Содружества способны примерно на 70-80% удовлетворять свои потребности за счет собственного производства» , и прежних условий для возрождения экономических связей фактически уже нет.
Несомненно, для того, чтобы государства интегрировались, необходимо учитывать состояние отраслей инфраструктуры, особенно таких важных для этого процесса, как транспорт и связь. Но по расчетам специалистов, на это требуется в 7 раз больше ресурсов, чем это понадобилось странам Европейского Союза. «Если же учесть, что в условиях кризиса столь высокие затраты ресурсов на эти цели в СНГ просто нереальны, процесс выравнивания инфраструктуры (без чего не может быть свободного перелива товаров, услуг, труда и капиталов, а значит, не будет обеспечено одно из важнейших условий рыночного саморегулирования) вместо сорока, как в ЕС, растянется примерно на триста лет», - отмечает в своей работе «Интеграционные стратегии для стран СНГ» Мацнев.
Данный эксперт, кстати, предлагает новую схему интеграции. «Если экономическая интеграция в рамках ЕС происходит согласно алгоритму «сращивание организмов», - пишет Д.Мацнев, - то в СНГ она может быть осуществлена по схеме «соединение механизмов» и потребует энергичных согласованных регулирующих действий объединяющихся стран».
Несомненно, подобная тактика в настоящее время является наиболее приемлемой для государств Содружества. Конечно, говорить о скорейшем введении на постсоветском пространстве единой валюты, например, как в «Евро» в Европе, не приходится, да и условий (политических, экономических) для этого не существует, но механизм «соединения» позволит разрешить накопившиеся проблемы в рамках СНГ.
ИНТЕГРАЦИЯ ПО ПЕРИМЕТРУ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Все пять государств Центральной Азии – бывшие советские республики, и ныне они составляют особый геополитический блок в мировом пространстве. Они занимают определенную экономическую нишу и стремятся поднять статус региона на континенте, чтобы доминировать в определенном виде производства и получать соответствующую выгоду. Как говорит Сергей Панарин, «Центральная Азия – потенциально важный резерв мировой политики и экономики, но не их передовая линия. Лишь после того, как ресурсы других более удачно расположенных участков мирового пространства окажутся исчерпанными, Центральная Азия подравняется с ними и в экономическом, и политическом отношении» .
Узбекский президент еще в середине 90-х годов отмечал, что «мы уделяем первостепенное внимание укреплению и развитию многосторонних связей и тесного сотрудничества с государствами Центральной Азии. Действительно, братские народы Центральной Азии накрепко сроднились общей историей, едиными культурными традициями, схожими укладом жизни и менталитетом и многим другим. И проблемы сегодняшнего дня – политические, экономические, культурные, экономические – у центрально-азиатских государств во многом совпадают. Экономика этих республик сильно взаимоинтегрирована и имеет взаимное влияние» . «Целью Узбекистана является формирование и развитие в рамках Сообщества тесного экономического сотрудничества, независимо от политических и других условий. Это направление было четко и ясно определено в самом начале сотрудничества», - так было сказано корреспондентом УзА М.Рахмоновым в статье «Экономическое сообщество и развитие» .
Как известно, 5 января 2001 года в Алматы было решено преобразовать Центрально-азиатское экономическое сообщество в Центрально-азиатский экономический форум. Еще ранее, эта организация имела название Единое экономическое пространство Республики Казахстан, Республики Узбекистан и Кыргызской Республики, такой статус был дан после подписания в 1994 году тремя республиками соглашения о ЕЭП. В 1998 году Республика Таджикистан присоединилась к подписанным документам, став полноправным членом ЦАЭС. «Появление «четверки» на арене региона – это старая схема соединения, несущая в себе все элементы противоречий, накопленные еще с советских времен. Созданный Межгоссовет, Центрально-азиатский банк и другие институты интеграции на самом деле выполняют роль магнита, которые должны притянуть друг к другу страны, - замечает Тамила Абдуллаева, - однако у государств слишком много «минусов», чем «плюсов», чтобы интеграционная машина плавно заработала. Ни товары, ни капитал, ни рабочая сила не могут свободно перетекать из одной страны в другую, так как слишком много барьеров для этого. Идея интеграции осталась малореализованой».
С высот прошедших лет можно судить, что как такового единого интеграционного пространства Центральной Азии нет, есть четыре государства, которые стремятся склеить свои интересы, подогнать общие проекты под личные интересы, но серьезные политические проблемы, в частности по пограничным аспектам, использования водных ресурсов, миграции рабочей силы, установка таможенных барьеров и другим, не позволяют пока их решать в позитивном направлении. Нужно сказать, что Президент Узбекистана Ислам Каримов признал, что ЦАЭС «уже не отвечает требованиям времени. Как и в СНГ, здесь не действуют многие документы, принятые сообществом» .
Более того, он добавил: «Региональное сотрудничество не должно ограничиваться только экономикой. Есть много имеющих ко всем нам отношение вопросов, решение которых возможно только совместными усилиями». Между тем, трансформируя ЦАЭС в ЦАЭФ, Ислам Каримов заметил, что «мы не сторонники слепого заимствования идеи Форума. Министерствам иностранных дел стран-членов Сообщества, экспертной группе дано задание, и сейчас они изучают возможности Форума». Иначе говоря, государства Центральной Азии еще сами не осмыслили, что они сделали и чего хотят. Постоянная смена вывески, якобы в связи с изменениями в регионе, говорит о том, что страны интеграционного образования желают подстроить эти тенденции под свои интересы. Но поскольку это не приводит к реальным результатам, то усложняются отношения на двустороннем уровне.
В контексте этого весьма интересно Ташкентское заявление глав государств от 28 декабря 2001 года, в котором говориться о необходимости преобразования интегративного сообщества в Организацию Центрально-Азиатского сотрудничества. В документе отмечается, что это делается «в целях дальнейшего продвижения и диверсификации политического диалога, совершенствовании форм и механизмов региональной интеграции, углубления взаимопонимания по вопросам формирования единого пространства безопасности, выработки совместных действий по поддержанию мира и стабильности в регионе…».
Странно, а разве раньше не было диверсификации этого диалога, выработки стратегии и всего прочего? Ответов на это нет . Все это свидетельствует о том, что никто не понимает, что такое интеграция и зачем она нужна. Конечно, можно говорить, что организация находится в постоянном поиске, мол, меняется ситуация, меняются задачи и цели, а значит, должна меняться и вывеска. Но здесь необходимо вспомнить, что ни одна из ранее поставленных целей интеграции не были достигнута, ни один проект не нашел практической реализации. Так, в 1996 году отмечалось, что рассматривается 53 проекта совместного сотрудничества, а потом о них все забыли – слишком противоречивыми оказались национальные законодательства по отношению к друг другу, каждый жаждал инвестиций другого. Постоянные встречи заканчивались призывами соблюдать все обязательства, но на этом все и заканчивалось – об обязательствах все забывали, едва главы государств разъезжались.
Как пишет политолог Досым Сатпаев, «с одной стороны было создано некое региональное сообщество в виде Центрально-азиатского экономического союза. С другой стороны, никакого сообщества нет и в помине. Была и есть некая количественная совокупность центрально-азиатских государств, у которых региональных амбиций и обид больше, чем общих точек соприкосновения» . Другой казахстанский исследователь Санат Кушкумбаев замечает, что «интеграционный процесс в центрально-азиатском пространстве может опираться, главным образом, на позиции Казахстана и Узбекистана. Эти две страны будут, преимущественно формировать своеобразное «лицо Центрально-азиатского союза».
Другой эксперт Татьяна Маноенко пишет в статье «Узбекистан: стремление к лидерству», что «лидер - страна способная воздействовать на других в целях удовлетворения, как своих интересов, так и интересов группы стран, которую она возглавляет. Для этого ей необходимо иметь преимущества в основных сферах: экономической, военной, политической и культурной. Причем преимущество должно быть неоспоримым в группе, которую она возглавляет. Неоднозначность этого преимущества будет означать потерю возможностей давления на союзников при принятии решений» .
Видимо, борьба за лидерство в регионе является основным тормозом в интеграционном процессе. Это накладывает серьезный отпечаток как в узбекско-казахских, узбекско-кыргызских и узбекско-таджикских отношениях, так и отношениях Астаны с соседями по региону. «Как страна с наибольшим количеством населения в регионе, с самой мощной военной и сильной национальной индивидуальностью, Узбекистан рассматривает сам себя как естественный лидер региона» , - так говорил бывший Посол США в Узбекистан Джозеф Пресел, выступая в Университете мировой экономики и дипломатии. Он добавил: «В тоже самое время, и это совершенно нормально, Узбекистан продолжает сравнивать себя с соседями. Таким образом он рассматривает Казахстан как соперника за лидерство в Центральной Азии. Он рассматривает вступление Кыргызстана в ВТО как своего рода «поражение» для себя».
«Занимая междуречье Сырдарьи и Амударьи, те есть центральный ареал региона, где расположены наиболее плодородные земли, практически все древнейшие города, основные археологические, архитектурные памятники и религиозные святыни, обладая солидными природоминеральными ресурсами, Узбекистан в полной мере располагает потенциальными возможностями стать в геополитическом отношении региональной сверхдержавой», - пишет В.Урляпов в статье «Узбекистан: становление внешнеполитического курса республики» .
Такая постановка вопроса опасна последствиями. Татьяна Маноенко замечает: «претензии на лидерство Узбекистана хотя и обоснованы, однако, эти основания нестабильны и могут в любой момент обернуться против государства. Поскольку страна старается возвыситься за счет соседей, а не в союзе с ними, эти претензии опасны для них и создают нестабильность в регионе». В свою очередь Посол Д.Прессел считает, что «Узбекистан ограничивает свои возможности, рассматривая себя таким образом. Сужая свое внимание до соперничества со своими соседями, особенно его географически большого, но очень отличающегося северного соседа, возможно, упускает из виду тот факт, что она имеет более больший потенциал во многих отношениях, чем Казахстан». Между тем, установка на сверхдержавность может иметь серьезные проблемы с соседями. Государства Центральной Азии уже имели «старшего брата» и вряд ли захотят нового «родственника» в таком статусе. Непонимание и неприятие друг друга приводит к осложнению двух- и многосторонних отношений Ташкента, Астаны, Бишкека и Душанбе. Именно от степени таких осложнений зависит будущее Центрально-азиатской интеграции (см. таблицу № 3).
Таблица № 3.
Перспектива состояния Центрально-азиатского Экономического Форума в ближайшие 5-7 лет, мнения национальных экспертов, в %
Ситуация Эксперты из
Казахстана Узбекистана Кыргызстана Таджикистана
Начнется динамичное развитие и усилятся интеграционные процессы 8 3 15 2
ЦАЭФ выйдет на мировой уровень как эффективная экономическая группировка 3 12 9 1
Никаких сдвигов не произойдет, ЦАЭФ останется аморфной структурой 36 34 26 30
ЦАЭФ превратиться в сырьевой придаток более мощных стран 9 21 16 10
ЦАЭФ распадется в связи с бесперспективностью совместного развития 24 10 18 23
Усилятся противоречия между государствами ЦАЭФ, возможны конфликты в регионе 20 20 16 34
Итого 100 100 100 100
Большинство экспертов, если судить по данным таблицы № 3, склоняется к выводу, что текущая ситуация сохраниться в ближайшей перспективе – ЦАЭФ останется таким же бесформенным образованием или между странами региона усилятся противоречия, что приведет к распаду интегративного сообщества. Между тем, у республик Центральной Азии сложилось довольно-таки много претензий друг к другу, которые сводят на нет все попытки найти «точку сближения». Посол США Джозеф Пресел говорил: «Я вижу необходимость для расширения геополитической и геоэкономической роли Узбекистана в предстоящие годы. Уходя от соперничества с Казахстаном в Центральной Азии, Узбекистан, по моему мнению, имеет потенциал стать более крупным игроком на международной арене». В то же время политолог Гульноза Саидазимова замечает, что «интеграционные процессы в Центральной Азии проходят не без проблем, и нынешнее положение еще достаточно далеко от глубокого и широкомасштабного взаимопроникновения и взаимосвязанности государств».
Согласно данным социологической службы Центрально-азиатского агентства политических исследований (Казахстан), наиболее острым в настоящее время в регионе является проблема спорных территорий . Это же подтверждается и исследованиями аналитической группы «С-Монитор» (Узбекистан), согласно которым в ранге противоречий пограничные вопросы являются самыми главными в узле всех проблем Центральной Азии.
Данные выводы подтверждаются событиями текущего времени. Продолжается пограничное противостояние, например, между Узбекистаном и Кыргызстаном. По информации кыргыских СМИ, в начале октября 2001 года, были проблемы в связи с возведением официальным Ташкентом пограничных постов «Вуадил» и «Каптархана» с Баткенской областью. Информационное агентство «Кабар» заявило, что это было сделано «в нарушение договоренностей, достигнутых в декабре 2000 года между губернатором Баткенской области М. Айбалаевым и акимом Ферганской области А. Атабаевым». В дальнейшем «узбекская сторона признала ошибочность своей позиции и открыла транзитные дороги». В тоже время сообщается, что «это стало возможным, помимо прочего, и благодаря адекватным мерам руководства Баткенской области, которая в ответ на действия узбекских властей закрыла автодорогу, ведущую к территории узбекского анклава Шахимардан» .
Как известно, между Казахстаном и Узбекистаном также есть подобные проблемы, связанные с демаркацией межгосударственных границ. Еще в 1961 году, во исполнение своей программы районирования сельскохозяйственных культур, Никита Хрущев передал Бостанлыкский район Чимкентской области Казахстана Узбекистану, обосновав это тем, что Узбекистан специализируется на выращивании хлопка. По утверждению казахстанских политологов, этому решительно воспротивился, обычно покладистый и робкий, тогдашний Первый секретарь компартии Казахстана – Динмухамед Кунаев.
Как пишет «Экспересс-К», «после обретения Казахстаном независимости вопрос о возвращении Бостанлыкского района официальными властями Казахстана как-то забылся. Зато в Узбекистане начал зреть вопрос о включении Чимкентской области в состав своей территории, поскольку на это были хотя и малоубедительные с точки зрения международного права, однако и чрезвычайно привлекательные для интересов страны, основания» .
По информации казахстанских СМИ, «пограничные инциденты, провоцируемые узбекской стороной, происходили хоть и локально, но вполне целенаправленно, грозя перерасти в полномасштабные вооруженные столкновения между гражданским населением двух сторон». Между тем, государственные границы между Казахстаном и Узбекистаном имеют протяженность “примерно” 2150 километров. «Примерно» потому, что по признанию советника МИД Республики Казахстан, являющегося одновременно руководителем правительственной делегации РК по делимитации границ, окончательное завершение работы двухсторонней казахстанско-узбекской комиссии по делимитации и демаркации намечено на 2008 год».
Другой острой проблемой является таможенные границы и транспортные коммуникации. По данным «Киргиз-Пресс», Узбекистан перекрыл ввоз всех кыргызских товаров, за исключением стройматериалов. Несмотря на многочисленные межгосударственные соглашения, Казахстан ввел высокие пошлины и сборы на кыргызстанскую продукцию. «Из-за серьезных ограничений при транспортировке грузов Киргизия лишилась рынков сбыта стекла, угля, цемента, кожи, машиностроительной и кабельной продукции, - пишет газета от 19 апреля 2001 года. – Внутри республики остается и сельхозпродукция: квоты и сборы на дорогах Казахстана не позволяют киргизстанцам вывозить урожай на Урал и в Сибирь. Киргизские предприятия из-за недружественной политики соседних стран вынуждены закупать сырье по завышенным ценам».
Водно-энергетическая проблема также является актуальной во взаимоотношениях четырех республик. Еще в начале июля 2001 года были урегулированы эти вопросы между Кыргызстаном, Казахстаном и Узбекистаном. Как отмечается в прессе, «Кыргызстан должен поставить соседям по 1,1 млрд. кВт-ч., и получить, в свою очередь, от Узбекистана 700 млн. кубометров природного газа, 20 тыс. тонн топочного мазута, 19 тыс. ГСМ (дизтопливо, бензин), 780 тонн турбинных и трансформаторных масел, 3 больших силовых трансформатора. А от Казахстана – свыше 80 тыс. тонн угля и 20 тыс. тонн мазута. По всем этим пунктам заключены или заключаются соответствующие контракты» .
Хотя предусмотрена жесткая взаимная ответственность за выполнение взятых обязательств, однако проблемы сохраняются. По другим данным, «правительство Узбекистана заявило о возможном отключении природного газа в Кыргызстан. Предполагается, причиной возможного прекращения поставки газа является несовпадение информационных данных соответствующих ведомств двух стран, вследствие чего узбекская сторона считает невыполненным обязательства кыргызской стороны в рамках Соглашения между Правительствами двух стран о совместном использовании водно-энергетических ресурсов в 2000-2001 годах» . По другим данным, Кыргызстан выполнил условия данного соглашения, в то время как узбекской стороной не полностью завершена поставка. Несомненно, из-за отключения газа в Кыргызстане увеличится подача электроэнергии населению, что в первую очередь скажется на запасах воды в Токтогульском водохранилище, а это повлечет за собой проблемы с поставкой воды в Узбекистан весной будущего года. По официальным данным на 5 октября 2001, долг АО "Кыргызгаз" Узбекистану превышает свыше 2 млн. долларов США, что выполнимо для Кыргызстана, так как товарная часть для кыргызской стороны (1,7 млн. долларов) не представляет особых трудностей. Согласно договоренностям, оплата за узбекский газ производится на 50% валютой, остальная часть - товарами.
Вопросы, связанные с водными ресурсами Центральной Азии, обсуждали и весной 2001 года в г.Кокчетау, где прошло очередное заседание Межгосударственной координационной комиссии по водному хозяйству, Международного фонда сохранения Арала. Экспертами было сказано: «Так как все страны региона пользуются одним водным бассейном, кыргызской стороной было внесено предложение участникам совещания совместно нести расходы по содержанию объектов водопользования. Если раньше соседи отказывались слушать подобные предложения, то на сей раз было достигнуто согласие рассмотреть эти вопросы». Между тем, в прессе открыто заявляется, что «на самом деле мы не просили соседей ни о чем, а лишь предъявили свои законные права. Нам осталось только узаконить этот вопрос» . Такая постановка проблемы может вызвать соответствующую реакцию со стороны Казахстана, Узбекистана и Таджикистана.
Уже сейчас между республиками поднимаются вопросы оплаты водных ресурсов. Кыргызские источники пишут: «В соседних республиках, особенно в Узбекистане, бытует мнение: «Разве можно продавать Божий дар?». Именно из-за таких «аргументов» в течение девяти лет за использование Токтогульского, Кировского, Папанского, Орто-Токойского водохранилищ нам не выплачивалось ни цента. Во время вегетационного периода соседние страны используют 9 млрд. кубометров кыргызстанской воды бесплатно. За рубежом 1 кубометр воды продается за 4-9 центов. Депутат Т.Усубалиев считает, у нас 1 кубометр воды нужно продавать за два цента, и это еще дешево» . Между тем, в Узбекистане обеспокоены сокращением водных ресурсов. Здесь начинается реализация проекта по сокращению на 10-15% расходования питьевой воды в школах. «Международные соглашения по использованию водных ресурсов и гидротехнических сооружений все еще не работают» .
Какие же выводы можно сделать? Эксперт Сергей Панарин прогнозирует четыре сценария: «Первый – в рамках СНГ, где центрально-азиатские государства, подобно прочим членам Содружества, интегрируются вокруг России как естественного лидера. По второму сценарию страны региона создадут собственный «общий рынок», повысят за счет внутреннего сплочения свой статус единого субъекта мировой политики. Они начнут балансировать между разными центрами силы, сотрудничая со всеми, но никому не отдавая предпочтения. Сценарий третий: Центральная Азия «разламывается» на крупные куски с разной геополитической ориентацией. И, наконец, сценарий четвертый: каждая часть региона избирает особую ориентацию» . Сам эксперт придерживается третьего варианта.
Как говорит Г.Саидазимова, «центрально-азиатские государства не имеют возможности «растянуть» интеграцию на следующие 50-60 лет. Коль скоро аксиоматичным становится утверждение, что региональная интеграция является лучшим способом вхождения этих стран в мировое сообщество и обеспечения региональной безопасности, то необходимо объединять усилия по интеграции, делая акцент на совпадающих национальных и региональных интересах и отодвигая на задний план несовпадающие». Тамила Абдуллаева, в свою очередь, добавляет: «Если невозможно решить вопросы на многостороннем уровне, то следует начать их рассматривать на двустороннем. Так step-by-step можно добиться позитивных сдвигов». Алишер Таксанов уверен, что «невозможно и ненужно подстегивать интеграцию, мы сами поэтапно придем к тому, что отстаивать свои позиции на мировом рынке одному безумно дорого и неэффективно. Лишь в связке с соседями наш регион может занять там достойную нишу».
Как подчеркивал Президент Ислам Каримов, «интеграция – это процесс очень серьезный и длительный, для ее реализации должны быть созданы определенные условия. Форсировать эти процессы просто опасно» . В то же время не стоит упускать те возможности, которые предоставляет нам время, иначе ЦАЭФ останется лишь проектом на бумаге».
Еще одна встреча высших лиц Центральной Азии прошел 28 декабря 2001 года в Ташкенте. По информации агентства «УзА», «во время переговоров официальных делегаций в расширенном составе состоялся обмен мнениями по вопросам многостороннего сотрудничества, обеспечения стабильности и безопасности в регионе». Пресса также отметила, что «благодаря личным дружеским отношениям президентов, разумной политике, близости наших народов предотвращены различные конфликты, развиваются традиции добрососедства. Не осуществились интриги, организованные темными силами в целях разрушения отношений стран региона. Как отметили участники саммита, за прошедшие десять лет не было допущено возникновения серьезных разногласий» .
Между тем, лидеры государств официально признали наличие серьезных противоречий. Так, на президенты «отметили необходимость неукоснительного исполнения ранее достигнутых ранее соглашений и договоренностей в области международных автомобильных и транзитных перевозок», этим самым подтверждая, что их на самом деле никто не соблюдает и лидеры вновь напоминают друг другу об этом. Что касается определения конкретных направлений дальнейшего сотрудничества по повышению эффективности функционирования транспортно-коммуникационной системы «Европа-Кавказ-Азия», то это в большей степени волнует Узбекистан, чем Казахстан и Кыргызстан, которые используют северные маршруты. Не думаю, что здесь будут серьезные сдвиги.
Независимые эксперты ставят под сомнение обещания глав государств о координации и согласовании «действий в области рационального и взаимовыгодного использования водных объектов, водо-энергетических ресурсов и водохозяйственных сооружений в Центральной Азии на основе общепризнанных принципов и норм международного права» примут практическую основу. Но жизнь показывает, что этот камень преткновения еще долго будет лежать на перекрестке сотрудничества соседей – не так легко поделить жизнеприносящую воду, землю, из-за чего в конце 80-х годов в Оше произошли межнациональные столкновения. Если «главы государств едины в том, что границы между странами региона были и останутся границами мира, дружбы и добрососедства (парадокс – разве у мира и дружбы есть границы?)», то не видно пока, что снимаются мины, колючая проволока, отменяются визы в поездках друг другу.
Так, зачем собирались главы государств перед Новым годом в Ташкенте? Существует мнение, что всему тому виной события 11 сентября 2001 года в США, которые заставили обратить взоры к региону иные страны, в том числе супердержаву мира – Соединенные Штаты, напомнить о существовании угрозы XXI века – религиозном терроризме. Определился стратегический интерес Америки в Центральной Азии, которая является перекрестком между тремя, пускай не «супер», но мощными и значимыми в мире державами – Россией, Китаем, Ираном. Вспомним, что с начала 90-х годов Ташкент упорно добивался более тесных контактов с США, предлагал быть проводником американских интересов в регионе. Но тогда была иная ситуация и другой мир, который разом перевернулся осенью 2001 года.
Теперь правительство США, согласно высказываниям прессы, обещало выделить Узбекистану 8 млрд. долларов за его содействие в борьбе с исламскими радикалами и предоставление своей территории под американские базы. Это большая сумма, учитывая, что за 10 лет независимости Ташкент сумел привлечь зарубежных кредита и инвестиций только на 10 млрд. долларов (этим самым увеличив и внешний долг). Видимо, на эту сумму рассчитывают и другие страны, в частности, Кыргызстан, который уже предоставил для американских ВВС аэропорт гражданский «Манас», а также Таджикистан и Казахстан, заявившие о желании предоставить воздушное пространство для НАТО и усилении военного сотрудничества с Вашингтоном.
Как считают независимые аналитики, видимо эта сумма и «делилась» во время встречи. И, видимо, славно поделили, раз в параграфе 12 Ташкентского заявления «главы государств подчеркивают, что конструктивные переговоры, состоявшиеся в атмосфере открытости и взаимопонимания, внесли значительный вклад в дальнейшее развитие традиционно добрососедских отношений и взаимовыгодного сотрудничества государств Центральной Азии».
27 декабря 2002 года в Астане главы четырех Центрально-азиатских государств – Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана - вновь собрались, чтобы подвести итоги деятельности организации, которую стали именовать Организация Центрально-Азиатского сотрудничества. На саммите обсуждались также вопросы региональной безопасности, обстановки в Афганистане. Президент Ислам Каримов особо подчеркнул, что нынешняя ситуация в этой стране пока не дает повода для спокойствия. Вместе с тем глава узбекского государства отметил целесообразность приглашения представителей Афганистана для участия в форумах ЦАС в качестве наблюдателей.
Было также заявлено, что в ходе демаркации границ можно решить и другие вопросы, касающихся их непосредственно или опосредованно. В частности, очевидным представляется эффект согласованной работы по решению проблем, касающихся таможни, налогов и приграничной торговли, приостановления потока некачественных товаров из-за рубежа.
Участники встречи обсудили также вопросы, связанные с такими проблемами, как Аральский кризис, незаконная миграция, межграничная преступность, наркотраффика, с вопросами становления нашего региона как зоны, свободной от ядерного оружия. В Совместном коммюнике даже поручение было министерствам иностранных дел активизировать работу по подготовке согласованной позиции государств Центральной Азии по замечаниям и предложениям ядерных государств к проекту Договора о создании зоны, свободной от ядерного оружия в Центральной Азии.
Саммит ЦАС проходил в июле 2002 года в Актау, октябре 2002 года в Душанбе, в декабре 2002 года – в Астане, а также в мае 2003 года в Ташкенте (внеочередной, правда, стихийно сложившийся). 5-6 июля 2003 года в Алматы состоялся очередной саммит глав-государств – учредителей Центрально-Азиатской интегративной структуры. На нем Президент Узбекистана заявил, что «в отличие от прежнего экономического сообщества, которое ограничивалось лишь экономическими вопросами, своеобразной особенностью этой организации является то, что четыре страны – члены этой организации – занимаются не только развитием экономических отношений, но и эффективно используют новые возможности для расширения политических, социальных и других связей».
Узбекская пресса писала: Помимо встреч глав государств на высшем уровне, были организованы бизнес-форум деловых кругов в масштабах региона в г.Ташкенте, заседания представителей парламентов стран-членов организации. Самое главное, был сделан особый акцент на практических сторонах и полном исполнении документов, принятых в рамках этой региональной структуры для повышения ее авторитета и эффективности» .
В ходе переговоров также серьезное внимание уделялось развитию экономической интеграции в регионе, совершенствованию форм и механизмов политических, социальных, научно-технических, культурно-просветительских связей. Однако, четверка «похоронила» Центрально-Азиатский банк развития, который итак рождался и функционировал в сплошных мучениях. Вначале долго не могли собрать Уставной фонд (причем от каждой страны требовалось всего лишь по $1,5 млн.), еле-еле наскребли требуемую сумму, затем Ташкент вдруг решил открыть у себя филиал и отозвал свою долю из банка. Некоторые эксперты утверждали, что это было сделано из-за того, что руководители Центрально-Азиатского банка финансировали проекты на территории Казахстана, а про Узбекистан как бы и забыли. А потом этот банк вообще перестал быть нужным.
На одной из предыдущих встреч в рамках организации Ислам Каримов высказал предложение о трансляции обменных телепрограмм стран региона… На заседании также был сделан практический шаг и в этом направлении. Отныне телевидение каждой страны – члена организации по два часа в неделю будет транслировать передачи телевидений государств-партнеров по ЦАС.
По итогам встречи был подписан ряд документов. Среди них – совместное заявление руководителей Республики Узбекистан, Республики Казахстан, Кыргызской Республики и Республики Таджикистан, решение об усилении координации действий государств-членов организации «Центрально-Азиатское сотрудничество» по борьбе с терроризмом, экстремизмом и незаконным оборотом наркотиков.
Также затрагивались вопросы по созданию консорциума по использованию в рамках организации региональных водоэнергетических ресурсов, осуществлению коммуникационных проектов в рамках заинтересованных государств и улучшению обеспечения продовольственной продукцией стран региона.
ЕВРОАЗЭС: АЛЬТЕРНАТИВА ЦЕНТРАЛЬНО-АЗИАТСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ?
В октябре 2000 года президенты пяти постсоветских государств Аскар Акаев, Александр Лукашенко, Нурсултан Назарбаев, Эмомали Рахмонов и Владимир Путин поставили свои подписи под договором о создании Евразийского экономического сообщества. Многие эксперты считают, что ЕвроАзЭС – это альтернатива Центрально-азиатскому экономическому Форуму. «Участники, хотя и стремились избежать давления Узбекистана, однако получили другого лидера – Россию, - замечает Тамила Абдуллаева. – Насколько эффективно это интегративное сообщество – покажет время, но его предшественник – Таможенный союз СНГ не смог воплотить в реальности какие-либо установки по созданию единого экономического пространства Об этом можно судить хотя бы по взаимоотношениям двух стран - Казахстана и Кыргызстана. Если в 1998 году товарооборот составил 160 миллионов долларов, то в 2000 - около 90 млн.». Как отмечает пресса, в начальный период действительно никаких сдвигов в ЕвроАзЭС не происходит, там так же кипят эмоции и предоставляются взаимные претензии. Так, по сообщению корреспондента Юрий Киринициянова, «Первое заседание Интеграционного комитета Евразийского экономического сообщества в Алма-Ате принесло сенсацию: генерального секретаря так и не избрали» .
Вопреки предсказаниям оптимистов дело по формированию обновленного интегративного сообщества продвигалось со скрипом. Нужно сказать, что до этого договор обсуждали в парламентах, над ним работали эксперты. Пресса подсчитала, что «четыре раза заседал Интеграционный комитет, еще в старом «таможенном» формате. Одиннадцать раз съезжались главы специально созданной Межправительственной группы. А совещания, комиссии и различные советы проводились бессчетное количество раз. Приняли более тридцати документов. Наконец, в последний день мая 2001 года все те же пять президентов собрались в Минске на очередной саммит. И провозгласили новую организацию окончательно дееспособной». В то же время предполагается новый подход в организации управления сообществом. Как отмечают эксперты, если раньше все решения принимались по принципу консенсуса, то теперь на «рыночной» основе. Условно ЕврАзЭС можно представить акционерной компанией открытого типа, в которой у России сорок процентов акций, у Белоруссии и Казахстана по двадцать, у киргизов и таджиков по десять.
Между тем выяснилось, что самое трудное впереди – слишком много проблем. На повестку дня выдвигали тридцать с половиной вопросов, а успели обсудить двадцать два. Дело в том, высветились глобальные аспекты: кадровый вопрос, водная проблема, таможенные барьеры и многое другое, чего нельзя решить на одном заседании. Например, проект соглашения между Правительством России и Евразийским экономическим сообществом об условиях пребывания сотрудников Интеграционного комитета в Москве оказался не готов. Никто, в том числе и Правительство Российской федерации, не ведает, где взять полсотни квартир для специалистов комитета.
Говоря о водных претензиях, то Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заметил: «Если подходить с такими мерками, то мы должны продавать России воды реки Иртыш». Казахстанские и российские эксперты считают, что глава Казахстана прав: существует ряд международных документов, в том числе Хельсинкский протокол по трансграничным рекам, который не признает воду товаром - по причине ее регулярной и постоянной возобновляемости. «Хитроумные киргизы этот договор не ратифицировали... и предложили соседям продавать воду Сырдарьи!» – пишет Юрий Киринициянов. Он же добавляет, что «нужно решать проблему кардинально. Уже давно носится в воздухе идея топливно-энергетического консорциума, в который бы вошли представители четырех стран - Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана».
Первый вице-министр юстиции, руководитель межправительственной рабочей группы от Таджикистана Файзулло Абдулоев сказал, что «самые хорошие законы не станут работать, пока мы будем одной рукой создавать прогрессивное законодательство, а другой отгораживаться от соседей».
Другие статьи в литературном дневнике:
