Игорь АБРОСИМОВ
ВОЙНА СТЕПАНА ШКИПАРЁВА – XII
XII. Вперед, на Запад !
______________________
Относительное затишье на Ржевском выступе, наступившее в последних числах декабря 1942 г., продолжалось всю зиму. Конечно, о полном прекращении боевых операций речь не шла. Так 25 января 215-я стрелковая дивизия генерал-майора А.Ф.Куприянова из 30-й армии атаковала частью сил позиции противника в Городском лесу в Ржеве с целью продвинуться к центру города. Была захвачена первая траншея, но прорваться дальше не удалось и к вечеру войска отошли на исходные позиции.
Между тем положение войск противника значительно ухудшилось. Это стало результатом крупных потерь, понесенных 9-й армией Вермахта в кровопролитных боях 1942-го, а также захвата Красной Армией в январе Великих Лук, что обеспечило более устойчивое положение советских войск на северном фасе выступа. Командующий группой армий «Центр» генерал фон Клюге, обеспокоенный перспективой разгрома своих войск, предложил Гитлеру оставить Ржевский выступ, что предотвращало возможное окружение 9-й и 4-й армий. Призрак Сталинграда не давал покоя командованию противника, поэтому 6 февраля согласие было получено, несмотря на то, что Гитлер вначале категорически противился такому решению. Немаловажным результатом отвода войск должна была стать возможность спрямить линию фронта и высвободить значительную часть соединений, развернутых в данной полосе.
Операция по отводу 9-й армии под командованием генерал-полковника В.Моделя и 4-й армии генерала пехоты Г.Хейнрици, занимавших выступ, на линию Духовщина – Дорогобуж – Спас-Деменск получила кодовое название «Бюффель» («Буйвол») и должна была закончиться до наступления весенней распутицы. Несмотря на мероприятия по обеспечению скрытности перемещения войск, вооружения и имущества, подготовки новых рубежей обороны, советская разведка зафиксировала начавшуюся перегруппировку. Тем более, в связи с наступлением Брянского фронта, которое началось 12 февраля, туда были переброшены 7 дивизий из состава 9-й и 4-й армий, что также не могло не стать известным. В середине февраля информацию об отводе войск подтвердили пленные и перебежчики.
Ставка потребовала от командования Западного и Калининского фронтов в кратчайшие сроки завершить подготовку к новой операции, названной Ржевско-Вяземской, своевременно вскрыть начало отвода вражеских войск, нанести удары с целью сорвать планомерное отступление и разгромить противника. Однако, несмотря на продолжавшийся отход, наступление, готовность к которому была установлена в сроки от 20 до 25 февраля, не начиналось. Осуществить намеченное помешала неготовность армий к проведению крупной наступательной операции после кровопролитных осенне-зимних боев 1942 г., возросшая огневая активность противника, который резко увеличил интенсивность артиллерийского огня, стремясь использовать часть накопленных боеприпасов, вывезти которые не представлялось возможным, а главное, трудности в преодолении мощных оборонительных рубежей. Значимость всех этих факторов продемонстрировало 22 - 24 февраля наступление ударной группировки 5-й армии Западного фронта в составе 29-й гв. стрелковой дивизии, 35-й стрелковой бригады и 153-й танковой бригады, которое успеха не принесло. Потери при этом были очень велики.
Ставка осталась недовольной действиями командования Западного фронта еще в ходе проведения второй Ржевско-Сычевской операции «Марс», поэтому остро отреагировала на срывы при подготовке к очередному наступлению в феврале. 27 февраля, накануне решающих боев, И.С.Конева освободили от должности командующего с жесткой формулировкой «как не справившегося с задачами руководства фронтом». На другой день командование принял начальник штаба генерал-полковник В.Д.Соколовский, а руководство штабом было поручено генерал-лейтенанту А.П.Покровскому. Конев отбыл в распоряжение Ставки и с июня стал командующим войсками Степного военного округа, преобразованного уже в июле в Степной фронт. В тот же день, 27 февраля, с поста командующего 5-й армией за февральскую неудачу сместили генерал-полковника Я.Т.Черевиченко.
Наступательная операция по ликвидации выступа проводилась войсками десяти общевойсковых армий, развернутых в конце февраля по периметру ржевской дуги (перечислено с правого фланга, на северном фасе, к левому, на южном):
- 41-й армии под командованием генерал-майора И.М.Манагарова (17-я гв., 93-я, 134-я, 262-я стрелковые дивизии, 75-я, 78-я стрелковые бригады), 22-й армии под командованием генерал-майора Д.М.Селезнева, с 5 марта - генерал-лейтенанта В.А.Юшкевича (155-я, 185-я, 362-я стрелковые дивизии, 114-я стрелковая бригада, 48-я механизированная бригада), 39-й армии под командованием генерал-лейтенанта А.И.Зыгина (135-я, 158-я, 178-я, 186-я стрелковые дивизии, 117-я, 130-я, 136-я стрелковые бригады, 28-я гв. танковая бригада) Калининского фронта;
- 30-й армии под командованием генерал-лейтенанта В.Я.Колпакчи (215-я, 220-я, 274-я, 359-я, 369-я стрелковые дивизии, 49 лыжная бригада, 196 танковая бригада, 2 гв. мотоциклетный полк), 31-й армии под командованием генерал-майора В.А.Глуздовского (30-я гв., 88-я, 118-я, 133-я, 251-я, 371-я стрелковые дивизии, 150 стрелковая бригада), 20-й армии под командованием генерал-майора Н.Э.Берзарина, с 17 марта - генерал-майора А.Н.Ермакова (42-я гв., 82-я, 312-я, 331-я, 336-я, 415-я стрелковые дивизии, 18-я танковая бригада), 5-й армии под командованием генерал-лейтенанта В.С.Поленова (3-я гв. мотострелковая дивизия, 29-я гв., 144-я, 352-я стрелковые дивизии, 28-я, 35-я, 40-я, 49-я, 153-я стрелковые бригады, 153-я танковая бригада), 33-й армии под командованием генерал-лейтенанта В.Н.Гордова (7-й гв. стрелковый корпус, включавший в свой состав 5-ю гв. стрелковую дивизию и 112-ю стрелковую бригаду, 110-я, 160-я, 222-я стрелковые дивизии, 148-я стрелковая бригада, 520-й отдельный танковый батальон), 49-й армии под командованием генерал-лейтенанта И.Г.Захаркина (42-я, 164-я, 338-я стрелковые дивизии, 138-й отдельный танковый батальон), 50-й армии под командованием генерал-лейтенанта И.В.Болдина (16-я гв., 58-я, 139-я, 146-я, 344-я, 413-я стрелковые дивизии, 20-я, 145-я, 161-я танковые бригады) Западного фронта.
Назначенная для участия в операции 43-я армия Калининского фронта генерал-лейтенанта К.Д.Голубева (145-я, 179-я, 234-я, 306-я стрелковые дивизии), развернутая у северного основания Ржевского выступа, действовала ограниченными силами, продвинувшись вперед на несколько километров своим левым крылом. 10-я армия Западного фронта генерал-лейтенанта В.С Попова (108-я, 290-я, 330-я, 385-я стрелковые дивизии, 50-я лыжная бригада, 9 отдельная истребительная бригада, 10-я, 29-я гв., 213-я, 248-я танковые бригады, 1435-й самоходно-артиллерийский полк, 519-й отдельный танковый батальон), развернутая у южного основания выступа, продолжала оставаться в обороне и в наступлении не участвовала.
С конца декабря 1942 г., после окончания крупной наступательной операции, группировка Красной Армии на Ржевском выступе была существенно сокращена. Почти половину дивизий и бригад, которые принимали участие в операции «Марс», отвели в резерв Ставки и на другие фронты. Механизированные и танковые корпуса из состава общевойсковых армий были изъяты. В резерв Ставки выводилось также управление 29-й армии. В двенадцати общевойсковых армиях при общей численности войск в 1,6 раза большей, чем в шести армиях, вовлеченных в операцию «Марс», состояло примерно такое же количество стрелковых и танковых соединений и частей. При этом в операциях фактически участвовало только 46 стрелковых дивизий, 15 стрелковых бригад, 8 танковых и механизированных бригад, а также другие части десяти общевойсковых армий из двенадцати в полном составе и одной армии частью сил. В ходе операции «Марс» стрелковые соединения понесли высокие потери, поэтому имели большой некомплект личного состава, который восполнялся лишь частично недостаточно обученным контингентом, не имевшим необходимого боевого опыта.
Сократился состав артиллерии РВГК, которая поддерживала общевойсковые армии, что привело к уменьшению численности тяжелых и гаубичных артсистем. В конце февраля – начале марта 1943 г. здесь действовало 44 армейских, пушечных и гаубичных артиллерийских полков, 27 истребительно-противотанковых артиллерийских полков, 17 минометных полков, а также 18 зенитных артиллерийских полков. В декабре 1942 г., в ходе проведения операции «Марс», количество артиллерийских и минометных полков, при гораздо менее протяженной оперативной полосе, с участием только шести, а не спланированных двенадцати общевойсковых армий, было соответственно 61, 36, 7 и 26. Армейские группировки гвардейских минометных частей были расформированы. В связи с переброской реактивных минометов на другие участки фронта, здесь оставались всего один полк и не более 11 отдельных дивизионов «катюш».
1-я воздушная армия Западного фронта под командованием генерал-лейтенанта авиации С.А.Худякова и 3-я воздушная армия Калининского фронта под командованием генерал-майора авиации М.М.Громова включали в свой состав 6 штурмовых, 3 бомбардировочных и 7 истребительных авиационных дивизий, 1 штурмовой и 6 смешанных авиационных полков. Авиационные силы были сокращены по сравнению с теми, что участвовали в операции «Марс», на 2 дивизии и 18 отдельных полков.
Всего группировка Красной Армии, в составе двенадцати общевойсковых и двух воздушных армий имела общую первоначальную численность 876 тыс. чел. Несмотря на численное превосходство на различных участках в 1,2 – 2,3 раза, при тогдашнем состоянии войск задача решительными ударами воспрепятствовать организованному отходу противника, который продемонстрировал совсем недавно свою высокую боеспособность, тем более, разгромить его, являлось задачей трудновыполнимой. Надежды на то, что в предстоящих боях придется столкнуться с сильно ослабленным врагом оказались несостоятельными.
Противостоявшие Красной Армии пехотные соединения Вермахта оставались примерно в том же составе, какой сложился ко времени завершения наступления советских войск в декабре. Однако, большинство подвижных соединений к началу окончательного отвода войск в соответствие с операцией «Бюффель» были выведены на другие участки фронта, что, конечно, уменьшило возможности противника.
Отвод войск Вермахта с передовых рубежей обороны начался 1 марта вечером. Первой, преследуя отходящего противника, пришла в движение 31-я армия В.А.Глуздовского. Получив сведения разведки об отходе развернутых восточнее Ржева 72-й и 95-й пехотных дивизий 27-го армейского корпуса, в ночь на 2 марта части 371-й генерал-майора Н.Н.Олешева и 118-й полковника А.Я.Веденина стрелковых дивизий передовыми отрядами заняли первую траншею и провели разведку с целью организации дальнейшего продвижения на следующий день. Вечером 2 марта командование Калининского и Западного фронтов получило директиву Ставки, согласно которой приказывалось немедленно принять меры к энергичному преследованию врага и выражалось неудовлетворение в связи с недостаточно активными действиями войск.
2 марта принято считать датой начала Ржевско-Вяземской наступательной операции. В ходе продвижения на запад советские войска стремились наносить удары по противнику, временно закреплявшемуся на промежуточных рубежах, с целью прорвать его оборону, отсечь и разгромить выводимые части и подразделения. Однако, попытки эти, недостаточно подготовленные, осуществлявшиеся без необходимой разведки, организации артиллерийского и авиационного обеспечения, успехом не увенчались. Наступление Красной Армии свелось к простому преследованию, в лучшем случае, вытеснению отходящего противника. На действиях наступавших сказывался недостаток подвижных частей, низкая мобильность артиллерии, необходимость преодолевать полосы инженерных заграждений и минных полей, восстанавливать мостовые переходы через многочисленные водные препятствия и взорванные насыпи дорог через заболоченные участки местности. Положение осложнялось тем, что после 10 марта началась весенняя распутица, что еще более осложнило продвижение войск, подвоз боеприпасов, горючего и продовольствия. В среднем в сутки войска продвигались на 6 – 7 км.
В этих условиях, опираясь на заранее подготовленные оборонительные позиции, противник силами арьергардных боевых групп отражал атаки с большими потерями для наступавших. При заблаговременной организации промежуточных оборонительных рубежей использовались командные высоты, укрепленные деревни, берега многочисленных рек, где оборудовались огневые позиции пехоты и артиллерии. Показательно, что на заранее подготовленных местах расположения артиллерийских батарей выкладывались снаряды, что способствовало обеспечению сильной огневой поддержки.
Как правило, от каждой пехотной дивизии противника выделялось прикрытие силой от батальона до полка, дополнительно усиленных 1 – 2 батареями 105-мм гаубиц дивизионной артиллерии. В глубине обороны были созданы также подвижные группы из танков и самоходных орудий, которые выдвигались на угрожаемые участки фронта. Сдерживая атаки на промежуточных рубежах, иногда в течение нескольких суток, арьергарды давали возможность отойти основным силам дивизий, а затем в ночное время стремительным маршем отрывались от своего противника. При этом главные силы дивизии отводились перекатами, с закреплением на промежуточных рубежах, которые затем передавались арьергардным боевым группам.
274-я стрелковая дивизия полковника В.П.Шульги по-прежнему входила в состав 30-й армии генерал-майора В.Я.Колпакчи. Прослеживая боевой путь дивизии, остановимся на боях, которые шли в марте в полосе 30-й армии. Из района Ржева основные силы противника ушли 1 марта, но арьергардные части оставались там до 3 марта. Покидая левобережную часть города, немцы взорвали мост через Волгу. Позиции, которые оставили 256-я, 129-я и 6-я пехотные дивизии в окрестностях Ржева, днем 2-го марта начали занимать соединения 30-й армии. Располагая к тому времени данными об отступлении противника, левофланговая 274я стрелковая дивизия полковника В.П.Шульги и ее сосед справа 215-я стрелковая дивизия генерал-майора А.Ф.Куприянова в ночь на 3 марта вышли непосредственно к центральной части левобережного Ржева.
На рассвете с северо-востока в город вошел штурмовой отряд 274-й стрелковой дивизии, сформированный в 965-м стрелковом полку подполковника П.А.Модина. Командовал отрядом замполит 1-го батальона И.Я.Колин. Почти одновременно с севера в Ржев вошли подразделения 215-й стрелковой дивизии. Улицы, заграждения на них и развалины домов были заминированы, только штурмовой отряд 965-го полка потерял в результате взрывов 18 человек.
Благодаря сообщению агента, внедренного в городскую полицию, накануне стало известно, что с 1-го марта в заминированной Покровской старообрядческой церкви оккупанты держат 248 человек, почти всех оставшихся в Ржеве жителей. Складское помещение в 200 м от церкви, на которое указал агент и где находились немецкие саперы с подрывной машиной, было удачно обстреляно батареей 120-мм минометов. В результате удалось вывести из строя систему подрыва церкви, а затем запертых узников освободил штурмовой отряд и саперы извлекли из подвала мину и взрывчатку.
Подразделениям 274-й, 215-й и 220-й стрелковых дивизий в первые дни наступления пришлось вести бои на окраинах Ржева и в самом городе с арьергардными частями противника. Известно, в частности, что в ночь на 3 марта в сторону города ушел разведотряд 220-й стрелковой дивизии генерал-майора С.Г.Поплавского. Отряд попал в засаду, обратно возвратился только один человек. Так что бои за Ржев 2 и 3 марта действительно происходили, хотя ограничивались они отдельными локальными боестолкновениями. Однако, в официальном сообщении Совинформбюро населению и армии картина была представлена несколько иначе. Под рубрикой «В последний час» 3 марта в сводке Совинформбюро говорилось: «Несколько дней назад наши войска начали решительный штурм города Ржева. Немцы давно уже превратили город и подступы к нему в сильно укрепленный район. Сегодня, 3 марта, после длительного и ожесточенного боя наши войска овладели Ржевом... Первыми ворвались в город части генерал-майора тов. Куприянова А.Ф., генерал-майора тов. Олешева Н.Н. и полковника тов. Шульги В.П.»
В последующие дни войска 30-й армии, преследуя противника в направлении Ярцево, наступали на правом фланге Западного фронта через вяземские леса, имея соседом справа 39-ю армию Калининского фронта и 31-й армию Западного фронта - слева. В первом эшелоне действовали 274-я, 359-я и 369-я стрелковые дивизии, которым противодействовала на промежуточных рубежах отступавшая 129-я пехотная дивизия 39-го танкового корпуса противника. Форсировав реку Осуга, правофланговая 274-я стрелковая дивизия вышла к поселку Холм-Жирковский, который был освобожден 15 марта.
Первыми в Холм-Жирковский ворвались воины 951-го стрелкового полка под командованием начальника штаба майора А.Ф.Комиссарова, заменявшего П.В.Додогорского, в котором продолжал службу Степан Шкипарёв. Додогорский десять дней назад был назначен первым военным комендантом Ржева и вернулся в полк только в апреле. Продолжая преследование противника в юго-западном направлении, 274-я стрелковая дивизия захватила поселок Капыревщина.
Во втором армейском эшелоне продвигались 220-я и 215-я стрелковые дивизии, которые понесли тяжелые потери в первые дни наступления и уступили место в ударной группе армии соединениям, сохранившим более высокую боеспособность. Встретив упорное сопротивление противника на заранее подготовленных рубежах по рекам Бараненки и Вопь, 30-я армия 23 марта перешла к обороне. Фронт, надолго стабилизировавшись, проходил теперь в 15-17 км юго-восточнее города Ярцево.
Как раз в эти трудные дни, в последние дни марта 1943-го, фронтовой товарищ из 951-го стрелкового полка, художник в мирной жизни, уверенной рукой на листке из блокнота нарисовал портрет Стёпы. На отложном воротничке гимнастерки – петлицы, примета времени, погоны, введенные уже в Красной Армии, до боевых частей Западного фронта пока не дошли, и, самое главное, полное портретное сходство. Даже во взгляде, как говорили мне старшие уже потом, через много лет. Портрет сохранился и предваряет наш очерк, хотя, конечно, мало что может добавить к характеристике его героя. Гораздо больше помогают понять и узнать Степана Шкипарёва и его однополчан, вернувшихся и не вернувшихся, события, участниками которых они стали.
Почти каждую неделю Стёпа писал письма домой. Периодами приходили они регулярно, иногда с задержкой, по два письма сразу, но ни одно письмо, кажется, не пропало. К сожалению, Ангелина, жена, главный адресат этих посланий, через много лет после окончания войны, посчитав письма слишком личными и для постороннего глаза не предназначенными, их уничтожила, все до единого. Осталось только два воинских письма, вернее открытка и письмо, адресованные свояченице, моей маме.
«Здравствуйте дорогая Маруся! - писал Стёпа 15 марта 1943 г. – Вот уже около половины месяца двигаюсь на Запад. Гоним немчуру вовсю! Писать большое письмо нет времени. Каждый почти день делаем довольно большие пешие переходы. Останавливаемся в большинстве случаев в деревнях, если они уцелели. До скорого свидания после победы! Ваш Стёпа.» За месяц до этого, когда полк стоял под Ржевом, датированное 15 февраля 1943 г., пришло от Стёпы письмо с приветами родным и близким, благодарностью за подробные письма, с пожеланиями, с обсуждением семейных дел, о которых ему писала мама. О себе – очень коротко: «Вы спрашивайте, как я себя чувствую? Я за этот период похудел немного, но «акклиматизировался». Вот уже полгода мы стоим после бурных августовских дней на месте. Работы много, времени задумываться мало, а главное живешь победами нашей дорогой Красной Армии пока на Юге. Скоро такие же победы будут и на других участках великого фронта...»
Подробностей фронтовой жизни письма, конечно, не затрагивали, так как писались с оглядкой на военную цензуру. Да и нельзя было расстраивать тех, кто ждал и переживал там, в тылу. Однако, возможно было даже из этих скупых строк понять, что воевал Стёпа не на Юге, а зная по сводкам Совинформбюро, что в марте 1943 г. наступала Красная Армия на Западном направлении, твердо предположить, что именно там он воюет сейчас. Тем более, в августе 1942 г. именно там, по тем же сводкам, дни были «бурными», хотя такими же были они тогда не только на Западном направлении. Однако, самое важное, из фронтовых писем получатели узнавали главное, что их родные и близкие живы, воюют, значит не ранены и не искалечены войной.
Между тем там, откуда писал письма Степан Шкипарёв, части 30-й армии понесли в ходе мартовского наступления серьезные потери. Оставшиеся в строю оказались измотаны до последней степени, среди личного состава было много больных. В ходе наступления погиб командир 215-й стрелковой дивизии генерал-майор А.Ф.Куприянов, из строя выбыли многие другие опытные командиры. Ни о какой передышке после перехода к обороне речь идти не могла. Необходимо было в сжатые сроки закрепиться на достигнутых рубежах, в обстановке весенней распутицы оборудовать огневые точки, артиллерийские позиции и укрытия, отрыть многие километры траншей и ходов сообщения, установить заграждения и минные поля, проложить подъездные пути. Из-за отставания тылов и отрыва от баз снабжения, состояния путей подвоза и отсутствия необходимого количества транспортных средств не хватало самого необходимого. Распутица довела рацион питания до минимума – 100 – 150 г. сухарей и 100 г муки на суп в сутки. Почти все грузы доставлялись при этом по воздуху и сбрасывались на парашютах в ближнем тылу.
Соединения 31-й армии, наступавшие левее 30-й армии, получили задачу продвигаться на юг, по направлению к Сычевке, которая была захвачена 8 марта. В последующие дни, повернув на юго-запад, армия форсировала реку Вязьма, овладела опорным пунктом деревни Никулино и поселком Издешково. Продвижение было остановлено противником на основном рубеже обороны, в нескольких километрах восточнее города и станции Сафоново. 30-й и 31-й армиям противодействовал на основном оборонительном рубеже 39-й танковый корпус – 129-я, 95-я, 6-я и 337-я пехотные дивизии. Показательно, что в составе этого танкового корпуса не было ни одной танковой дивизии.
Далее по периметру выступа в юго-западном направлении, на Новодугино, двигалась 20-я армия, а южнее действовали соединения 5-й армии. Преследуя противника, соединения 5-й армии 6 марта захватили Гжатск, 12 марта - Вязьму и, приняв дивизии выводимого во второй эшелон фронта управления 20-й армии, продолжили наступление в направлении Ельни. Встретив упорное сопротивление 9-го армейского корпуса в составе 35-й, 252-й и 349-й пехотных дивизий, 5-я армия также вынуждена была перейти к обороне..
Продвижение 33-й армии и начавших активные действия позднее, на завершающем этапе операции, 49-й и части сил 50-й армий, к 22 марта остановил 12-й армейский корпус – 268-я, 260-я, 98-я и 183-я пехотные дивизии. В последние дни операции здесь, на левом, юго-восточном крыле наступления, начиная с 18 марта, развернулись особенно ожесточенные бои. Советское командование понимало, что без прорыва фронта с решительным развитием наступления в глубину, невозможно отсечь и разгромить отводимые соединения Вермахта, а следовательно, выполнить основную задачу, поставленную директивой Ставки.
Для успеха в реализации подобной тактической задачи 33-я армия В.Н.Гордова усиливалась ветераном сражений на Ржевском выступе 5-й танковым корпусом (24-я, 41-я и 70-я танковые бригады, 5 мотострелковая бригада, 108 танков), в командование которым вместо К.А.Семенченко вступил генерал-майор танковых войск М.Г.Сахно. 1-ый танковый корпус (89-я, 117-я, 159-я танковые бригады, 44-я мотострелковая бригада, 123 танка) под командованием генерал-майора танковых войск В.В.Бутакова придавался 49-й армии И.Г.Захаркина. 1-й танковый корпус в 1942 г. прошел через сражения на Сталинградском и Брянском фронтах и выдвигался из резерва Ставки. 49-й армия обеспечивалась сильной артиллерийской поддержкой, в ее подчинение дополнительно передавалась 14-я артиллерийская дивизия РВГК новой бригадной организации (54-я легкая, 48-я пушечная, 43 гаубичная артиллерийские бригады, 9-я минометная бригада).
Ударная группировка 33-й армии имела задачей прорвать фронт, выйти в район западнее Спас-Демянска и перерезать железную дорогу на Ельню, лишив таким образом войска противника основной обеспечивающей коммуникации. Одновременно сосед слева, 49-я армия, выполнявшая основную часть задачи, должна была, начав наступление северо-восточнее Спас-Демянска, обойти этот этот город с северо-запада и с юга. Таким образом планировалось проведением глубокой наступательной операции блокировать и разгромить противника в районе Спас-Демянска и прорваться к Ельне.
Бои продолжались четыре дня, но успеха не приносили. Противник встретил наступавших, заняв заранее подготовленные позиции, насыщенные огневыми средствами, с развитыми инженерными сооружениями, прикрытые минными полями и заграждениями. В то же время артиллерийские части Западного фронта вышли на огневые позиции с ограниченным запасом снарядов и не были способны серьезно поддержать атакующих, в том числе подавить артиллерийские позиции противника. Не была, что стало уже дурной традицией, должным образом организована разведка, в т.ч. артиллерийская. Танки с большими потерями прорывались через оборонительные порядки, но артиллерийский огонь врага каждый раз отсекал пехоту и не позволял закрепить успех. К концу дня наши танки, лишенные поддержки, вынуждены были возвращаться на исходные позиции, чтобы на следующий день повторить безрезультатную атаку.
Только 1-й танковый корпус потерял за четыре дня 1727 чел., из них 446 безвозвратно. Из 123 танков в строю осталось 34 машины. Погибли командир 44-й мотострелковой бригады подполковник П.В.Ивлиев, заместитель командира 159-й танковой бригады по политчасти подполковник М.А.Старовойтов, тяжело ранен начальник штаба 159-й танковой бригады подполковник А.М.Ефремов и другие командиры. В 5-ом танковом корпусе, который после потерь в декабре был укомплектован несколько хуже, потери оказались поменьше, из 108 танков в строю осталось 65 машин. Оба танковых корпуса, сдав свои боевые участки стрелковым дивизиям, были выведены в резерв фронта. По подобному сценарию развивались события при наступлении на промежуточные и основную оборонительные позиции и на других участках фронта, но в районе Спас-Демянска и Ельни они носили особенно кровопролитный характер.
На Калининском фронте 39-я, 22-я, 41-я и часть сил 43-й армии, преследуя отходящего противника, овладели городами Оленино и Белым и заняли северную часть Ржевского выступа. В последующие дни 39-я армия, приняв дополнительно под свое управление 155-ю и 185-ю стрелковые дивизии 22-й армии, выведенной на переформирование, а также 17 гв., 93-ю, и 134-ю стрелковые дивизии 41-й армии, переданной в резерв Ставки, а затем расформированной, заняла 35-км полосу на левом фланге Калининского фронта.
По-прежнему соседом 39-й армии слева оставалась 30-ю армия Западного фронта. Оборону на этом участке занимал 27-й армейский корпус 4-й армии, в состав которого вошли 256-я, 197-я, 52-я, 246-я и 253-я пехотные дивизии. Сосед 39-й армии справа – 43-я армия, развернутая до начала операции у северного основания выступа, несколько сместила свои боевые порядки по прежней линии фронта вправо, противодействуя 3-й танковой армии противника. Ее левофланговая 234-я стрелковая дивизия была передана под управление 39-й армии. Попутно отметим, что в новом составе, имея в подчинении 9 стрелковых дивизий, 5 стрелковых бригад, 2 танковые бригады, поддержанные 18 артиллерийскими и минометными полками, а также другие части армейского подчинения, лишенное корпусного звена, такое объединение представляло собой трудноуправляемую оперативно-тактическую единицу.
К концу операции количество стрелковых дивизий, стрелковых и танковых бригад Красной Армии, развернутых на новых оборонительных позициях осталось на прежнем уровне, несмотря на ликвидацию выступа и значительное сокращение протяженности фронта с 530 до 200 км. Число расчетных стрелковых дивизий уменьшилось с 53 только до 51, танковых и механизированных бригад увеличившись с 8 до 9. Существенно сократились количественно управления общевойсковых армий. Управления 22-й и 29-й были выведены в резерв Ставки на переформирование, 41-й - расформировано. При отсутствии корпусного звена такое сокращение вряд ли повысило общую боеспособность и могло крайне негативно сказаться в случае возрастания наступательной или оборонительной активности на центральном участке советско-германского фронта. Однако, необходимость формирования новых войсковых объединений сделало необходимым принятие подобных решений.
Высокую плотность построения войск, которая составила в среднем по всем семи армиям, занявшим указанную полосу фронта, не более 3,4 км на расчетную дивизию, можно объяснить только их низкой укомплектованностью и боевой подготовкой личного состава. Известно, что в большинстве стрелковых дивизий из-за начальной недоукомплектованности и потерь численность личного состава сократилась до 3,5 тыс. чел., причем количество активных штыков в полках составляло 100 – 150 чел. В связи с этим трудно было рассчитывать на создание устойчивой обороны при более растянутых боевых порядках. [XII-1] Высвободить в этих условиях при сокращении протяженности фронта значительное число соединений не удалось.
Командование группы армий «Центр» в то же время, занимая выступ до отвода войск силами 29 дивизий, в т.ч. 2 танковых и 2 моторизованных, которые объединялись управлениями семи армейских и танковых корпусов и двух полевых армий, значительно сократило свои силы на этом участке фронта. Противнику удалось высвободить здесь 9 пехотных, 2 танковые и 2 моторизованные дивизии, а также управления 41-го танкового, 23-го и 20-го армейских корпусов и 9-й полевой армии.
Не сумев причинить существенного урона противнику, войска Западного и Калининского фронтов понесли в течение одного месяца большие потери. По официальным данным они составили около 138,6 тыс. чел, из них 38,9 тыс. было потеряно безвозвратно. Потери были конечно ниже, чем в ходе как первой, так и второй Ржевско-Сычевских операций 1942 г. Но противник сумел сохранить боевой потенциал своих соединений, основной ущерб которым был нанесен в 1942 г. и не претерпел особых изменений в течение марта 1943 г.
Следует подчеркнуть при этом, что стратегическим результатом Ржевско-Вяземской операции, который оказал влияние на весь дальнейший ход военных действий на советско-германском фронте, оказалось ликвидация вражеского плацдарма для наступления на Москву. Опорные пункты врага – Ржев, Вязьма, Белый, Оленино, Сычевка, Гжатск, которые не удавалось захватить в течение более года, разрушенные до основания, наконец пали. Не следует говорить, как это до сих пор иногда утверждается, что враг ушел добровольно, причем не побежденный. Немцы оставили Ржевский выступ, так как к этому принудили их боевые действия Красной Армии, причем не только на центральном участке советско-германского фронта. Отступили, так как оставаться здесь дальше значило приблизиться к полной катастрофе.
Несмотря на то, что группировка противника не была разбита, значительный результат, и стратегический, и политический, был достигнут.
Другое дело, какой ценой был достигнут этот успех.
(Продолжение следует)
«Война Степана Шкипарёва. Предисловие» - http://www.proza.ru/2013/06/26/945
«Война Степана Шкипарёва - I» - http://www.proza.ru/2013/07/15/989
«Война Степана Шкипарёва - II» - http://www.proza.ru/2013/07/16/1398
«Война Степана Шкипарёва - III» - http://www.proza.ru/2013/07/17/691
«Война Степана Шкипарёва - IV» - http://www.proza.ru/2013/07/20/1047
«Война Степана Шкипарёва - V» - http://www.proza.ru/2013/07/20/1641
«Война Степана Шкипарёва - VI» - http://www.proza.ru/2013/07/21/1904
«Война Степана Шкипарёва - VII» - http://www.proza.ru/2013/07/24/1030
«Война Степана Шкипарёва - VIII» - http://www.proza.ru/2013/07/25/1042
«Война Степана Шкипарёва - IХ» - http://www.proza.ru/2013/07/29/1426
«Война Степана Шкипарёва - Х» - http://www.proza.ru/2013/08/01/996
«Война Степана Шкипарёва - ХI» - http://www.proza.ru/2013/08/03/1608
«Война Степана Шкипарёва - ХIII» http://www.proza.ru/2013/09/19/1017
«Война Степана Шкипарёва - ХIV» - http://www.proza.ru/2013/09/29/1677
«Война Степана Шкипарёва - ХV» - http://www.proza.ru/2013/10/15/1158
«Война Степана Шкипарёва - ХVI» - http://www.proza.ru/2013/10/19/1291
«Война Степана Шкипарёва. Примечания» - http://www.proza.ru/2013/07/20/1069
Перечень литературы - http://www.proza.ru/2013/09/29/826