МИД независимого Узбекистана имел совершенно другие задачи, чем будучи в составе МИДа СССР. Ташкент должен был заявить миру о суверенном и самостоятельном государстве, обновляющем общество и экономику, принимающего демократические ценности и поддерживающим права и свободы человека. МИД обязано было устанавливать партнерские и дружеские отношения как с другими странами, так и с международными институтами.
Это было на словах. На самом деле МИД стал таким же орудием преступных замыслов Ислама Каримова, как и МВД, спецслужбы и прокуратура. Это ведомство прикрывало все, что делал узбекский режим внутри своей страны, так и за рубежом. Если топорами Каримова были Рустам Иноятов и Закир Алматов, то кнутом - Абдулазиз Камилов, фактически использовавший опыт тайных войн с союзного министерства. Именно он осуществлял все дипломатические и политические прикрытия, например, участия Узбекистана в развязывании гражданской войны в Таджикистане с 1992 года, ввода узбекских войск в соседнюю республику в 1993-94 гг под брендом миротворческих сил и привода к власти своего вассала-колхозника Эмомали Рахмонова (который потом стал вполне самостоятельным царьком), в мятеже полковника Махмуда Худайбердыева 1998 года. Камилов обосновывал необходимость как минирования границ с соседями, так и введения визового режима с Кыргызстаном и Таджикистаном, торгового и транспортного эмбарго Таджикистана и создания международного недовольства по строительству гидроссоружений на трансграничных реках, для этого подкупая зарубежных экспертов.
Кстати, ему в этом хорошо помогал учитель русского языка и литературы, член КПСС и завотделом Ташкентского обкома КП Узбекистана, замминистра Шокасым Шоисламов, который поддерживал все проекты по изоляции Таджикистана, а потом - вот уж ирония! - был направлен послом в эту же страну. Видимо, чтобы продолжить свои дела уже находясь внутри обозначенного Каримовым стана врага.
МИД больше занимался пропагандой, чем реальными делами по развитию всех связей Узбекистана. Ташкент проводил международные мероприятия, на которые приглашались подкупленные иностранные эксперты, в числе которых англичанка Ширин Акинер, какие-то смутные личности типа Фредеррика Старра и прочих проходимцев. Камилов охотно использовал их, чтобы показать - нет, не миру! - а узбекам, что курс Ислама Каримова на реформы вызывает большой интерес у многих стран и что все отмечают серьезные сдвиги в экономическом и политическом развитии Узбекистана. Но в целом это были бесполезные мероприятия, стоившие узбекским налогоплательщикам сотни миллионов долларов. Хотя следует признать, что часть населения, особенно подрастающее поколение, одурачить удалось, и именно она ходит на поклон к памятникам и могиле усопшего мерзавца.
Если в первые годы в МИД набирали специалистов - и это была политика первых министров иностранных дел, то с приходом Камилова кадровая система стала ориентироваться на другие ценности - блат и родственные связи, семейственность и кланы. Возможно, в этом и была суть и ментальность самого Хафизыча, который любил сегрегацию людей на "ок суяк" и "кучкаров". При этом МИД стал неким отделом при СНБ, поскольку до 30% сотрудников имели отношение к силовым структурам, которые занимались не столько дипломатией, сколько своей профессиональной миссией - шпионажем, ловлей оппозиционеров, диверсиями и шантажом. Не стоит забывать, что и сам Камилов стучал на коллег в КГБ, за что получал офицерские звания и регалии. Но тогда его работа была настолько серой и унылой, что ни Москва, ни само министерство не наградили его орденами и медалями, все свои награды он получил уже от Каримова.
Не мог удержать Камилов и тех людей, которые служили ему верой и правдой, а потом, разочарованные, уходили. К примеру, та же Баба-Яга укатила в Россиию и стала там преподавать в одном из вузов. Хотя злые языки утверждали, что она выполняла шпионскую миссию.
Но внешнеполитичесукое ведомство все равно привлекало тех, кто имел отношение к ордену "плаща и кинжала". Например, математик и офицер милиции Владимир Норов из Бухарского клана переквалифицировался в дипломаты. Тоже самое было, когда министром иностранных дел стал Эльяр Ганиев, который в 1993 году был завотделом Института стратегических исследований, хотя ни я, ни мои коллеги никогда не видели в стенах этого учреждения. Зато говорили о его отношении к КГБ/СНБ и быстром продвижении к вершине в рамках Министерства внешних экономических связей (кстати, там особистов тоже было навалом).
Блат и семейственность приводили не всегда к положительным результатам. Как мне рассказал Шамиль Бекмухамедов, в конце 1990-х годов в Ташкент срочно прилетел Борис Березовский, заместитель Секретаря Совета безопасности России. Он же олигарх и прохиндей. Под крышей государственных дел ему удавалось прокручивать свои интересы на миллионы долларов. И возникли проблемы транзита то ли энергоресурсов, то ли еще чего-то через Узбекистан. На переговоры к нему отправили замминистра МИД (ФИО не помню), который ранее был заместителем декана торгового факультета нархоза. Никакого дипломатического опыта и тем более навыков ведения переговоров ранее он не получал и не имел. Разговор был настолько тупым, бессистемным, напыщенным и бесполезным, что Ш.Бекмухамедов, который присутствовал и вел протокол, от стыда закрывал лицо и не знал, что писать. "Это была полная бредятина, - признался он мне. - Было видно, что Березовский злой и не мог скрыть своего раздражения..." В итоге олигарх решил свои дела через других людей, но с МИДом больше не общался. Возможно, позже "его ушли" и этого замминистра, ибо на такое святое место претендуют и другие люди.
Камилов был лицемером и хамелеоном. Он мог улыбаться человеку, а потом за его спиной плюнуть ему, наговорить гадости. Именно так он поступил в отношении первого посла Узбекистана в России Юсуфа Абдуллаева, который в итоге был выброшен из дипломатической службы. Он же пытался и свалить посла в США Садыка Сафаева, но тот сумел отстоять себя. Самое интересное, что в 1996 году я, находясь в здании Аппарата президента, зашел в лифт, и в кабине находились Камилов и Сафаев. Они уставились на меня, но я, замешкавшись, все же сделал шаг; двери за мной закрылись.
Два дипломата разговаривали вежливо, и тут Камилов, увидев на лацкане моего пиджака значек с изображением американского и узбекского флагов, восторженно сказал: "Смотрите, Садык, это как символично - вы едите в США послдом и этот парень как бы вам сигнализирует путь своим значком!" Они посмеялись, а я предложил Сафаеву свой значек. Тот вежливо отказался.
Но потом Камилов вонзил нож в спину Сафаеву, сделав его отчет о работе в США полным срачем и должив Исламу Каримову, что его официальный представитель в Америке очень плохо работает.
Точно так же он с улыбкой волка смотрел, как пришла в первый день назначенная ему советником Гульнара Каримова - он встречал ее с цветами у входа и даже фамильярно сказал: "О, Гулечка!" - на что та резко его отдернула: "Не Гулечка - Гульнара Исламовна!" То есть показала, что быть его секретуткой она не собирается. Говорят, что в этот молмент у Камилова так перекосилось лицо, что он не мог его выправить до конца рабочего дня. Камилов отыгрался позже, когда нужно было рассказать "Дода", чем занималась его дочь за границей. А компрамата было много...
Итак, Камилов работал в угоду президента, а не страны. На нем лежит ответственность ухудшения отношений с соседями и даже странами, с которыми у Ташкента не было оснований сориться. Так, в 1996 году на Генеральной Ассамблеи ООН Узбекистан проголосовал за торговое эмбарго Кубы (вместе с ним "за" были только США и Израиль, остальные страны или воздержались, или были против), этим самым показав проститускую политику Каримова. Он полагал, что в ответ американцы завалят его страну инвестициями и кредитами, но этого не произошло - бизнес не особо охотно шел в коррумпированные страны.
Нужно отдать должное: в день смерти И.Каримова Куба приспустила все государственные флаги, хотя Ташкент ничего подобного не сделал в день смерти Фиделя Кастро. Как сказал бывший член КПСС и зять Шарафа Рашидова Абдулазиз Камилов, "Узбекистан против страны, пропагандирующей коммунистический фундаментализм". При этом министр не стал пояснять, а что он сам делал в этой партии и почему проводил политику этой партии, находясь в дипмиссии СССР в арабских странах?
Вообще, Камилов любил приезжать в Россию, ведь это его родина. У него квартира на Тверской-Ямской, прописка там, да и сын Данияр - гражданин России, который, будучи встроенным в систему Газпрома, проявил интерес к угольной отрасли Узбекистана. Папаша продвигал интересы Газпрома, плюя на интересы роди... пардон, чужой ему родины - Узбекистана. Знает ли об этом Шавкат Миромонович? Да, конечно, знает. Камилов нужен ему, чтобы укреплять связи с Кремлем. Ведь Москва и сейчас помогает ловить узбекских диссидентов и выдавать режиму. Просто теперь все делается более скрытно, без шума...
Кстати, в Москве, осеннью 1996 года, я встретился со своим однокурсником Петром Каримовым, который на тот момент работал заместителем главы российского представительства Нацбанка Узбекистана по внешнеэкономической деятельности (потом оно трансформировалось в банк "Азия"). Я тогда спросил Петра: "Ты не хочешь пойти на дипломатическую службу?"
Петр покачал головой: "Нет, зачем? Я хочу быть свободным!" - возможно, работать под крышей Рустама Азимова ему было проще, чем под вниманием Камилова и отца Абдуганиевича. Ему не нужен был дипломатический иммунитет, так как его все равно крышевали посол и узбекские спецслужбы. Возможно, это больше было связано с тем, чтобы Петр не переметнулся к оппозиционерам и они не использовали его в качестве своего знамени. Хотя Петр был безразличен к диссидентскому движению и вряд ли бы боролся против отца. А с другой стороны, может, Каримов не хотел допустить, чтобы его сын ввязался в российские проблемы, как это было осенью 1993 года, когда он стоял на баррикадах у Верховного Совета РСФСР и защищал от ельцинского путча. Со слов Петра, его спасло то, что у него сами защитники отобрали автомат, вернули паспорт и сказали, что гражданин Узбекистана не должен вмешиваться в их внутренние дела.
Абдуганиевичу такие проблемы были не нужны...
Моя встреча с Петром не прошла незамеченной, уже на следующий день ко мне подкатила пресс-секретарь, которая к тому же была агентом СНБ. Она все выпрашивала у меня о моей дружбе с сыном Каримова, а потом написала докладную начальству. Посол отчитал советника Мамаджанова, а тот промыл мне мозги, приказав держать язык за зубами. Тогда я понял, чем на самом деле занимаются узбекские спецслужбы.
Да, вспомнил одну историю. Со мной в посольстве работал Шарапов, он же был представителем ИА "Жахон", а у нас потом стал пресс-секретарем. Он участвовал в праздновании 800-летия Москвы и играл на театрализованном представлении роль Ивана Грозного. После завершения, его спросили, где он работает, и он признался, что дипломат. Тогда представитель московской мэрии обалдел: "Блин, нашего русского царя играл узбек?"
На фото: я, Петр Каримов и его коллега.
Я с коллегами в посольстве Узбекистана в Москве. "Царь" Шарапов посредине.
