Про эталон узбекской коррупции
На заседании Международного пресс-клуба в Ташкенте исполняющий обязанности начальника Высших учебных курсов Генеральной прокуратуры Узбекистана Евгений Коленко заявил: "Судить по каким-то отдельно взятым обзорам о ситуации в стране — это, конечно, не совсем правильно. Существуют некоторые отрицательные рейтинги, о которых нам известно. Например, организация Transparency International публикует рейтинг "Индекс восприятия коррупции", согласно которому Узбекистан занимает не такие высокие позиции. Методика рейтинга до конца не прозрачна".
Дело в том, что методика основывается на «восприимчивости», а не реальной оценке коррупции. Коррупцию невозможно измерить как ВВП или аммортизационные отчисления, она мало поддается арифметическим расчетам, особенно учитывая фтот факт, что протекает всегда латентно. Конечно, можно считать доход, полученный от взяток и откатов объемом коррупции, но тогда бы сама коррупция имела бы узкое понимание и восприятие, и многие негативные тенденции просто не попали бы под нее. Например, протекция своим людям (бизнез) в освоении рынков и издание для них нормативных актов по получению льгот по налогам, таможенным тарифам, услугам, кредитам, несправедливое распределение госзаказа, непотизм (включая клановость), содействие в сокрытии доходов или вывоза капиталов, получении доступа к конвертации или иным активам страны, «партнерство» с криминальными группировками и многое другое. То есть коррупция имеет более широкое поле функционирования, чем примитивное представление в виде взятки. А именно это порой и звучало из уст сотрудников правоохранительных органов, мол, этого достаточно, и это приводило к суживанию возможностей противодействовать этому негативному общественному явлению.
«Восприимчивость коррупции» по-Transparency International – это оценка иностранными инвесторами и бизнесменами той или иной страны, в которой им приходилось работать и осуществлять «скупку государства», то есть давать взятки чиновникам или получать префренции от правительства за счет неофициальных отчислений. То есть насколько часто и в каких объемах (от капитала, дохода, суммы инвестиции и т.д.). Конечно, это субъективный подход, но когда оценки дают массы, то это говорит о закономерности. И чем больше респондентов, чем четче выстраивается линия коррупции и видна зависимость бизнеса от коррупционной стороны государства. Transparency International обращается к иностранным агентам, а не местным жителям, которые в силу страха, культуры и традиции, а также ненависти могут уменьшать или преувеличивать свое «восприятие». Считается, иностранцы меньше обязаны другой стране и поэтому будут более открытыми для информирования ситуации.
Между тем, существуют и косвенные факторы, указывающие о наличии коррупции в стране:
1. Отсутствие закона о государственной службе, которая определяет порядок работы чиновников и их доступа к ресурсам государства. За более чем четверть века такого нормативного акта в Узбекистане не приняли, и поэтому все функции сотрудников аппарата власти аморфны, они не несут ответственности за результаты принятого решения, но при этом оказывают огромное влияние на экономическую и социальную среду.
2. Правила обязательного декларирования доходов и расходов не только чиновниками сферы управления и власти, но и контроля за ресурсами и исполнения законов – правоохранительные (МВД, СНБ, прокуратура, налоговая и таможенная службы) и административные органы (лицензии, учет активов, финансы), судебные инстанции. Известно, что представители силового блока освобождены от налогов и не декларировали свои доходы и, тем более, расходы. Между тем, главы многих ведомств являются неофициальными олигархами.
3. Насколько правоохранительные органы «интегрированы» в процесс экономического развития – контроль за деятельностью предприятий, движением финансов и капиталов, исполнения договорных обязательств, то есть исполнения несвойственных им функций. Известно, что прокуратура регулирует договорной процесс в сельском хозяйстве, СНБ – процесс конвертации, МВД – за состоянием финансов и бизнеса.
4. Оценка соотношения запретительных и разрешительных норм в законах. Чем больше первых, тем больше вероятность их нарушения и неофициального обогащения (контрабанда, откаты), и тем меньше вторым создавать равные условия для конкуренции. Особо следует отметить наличие отсылочных статей в законах или исключений. Исключения всегда создают коррупционную среду, а отсылки к другим нормативным актам обычно не работают или эти же отсылки фактически нивелируют закон.
5. Функционирование законов, которые освобождают чиновников от ответственности за свою деятельность, включая и противозаконную. Например, Закон о гарантях деятепльности президента от 2003 года освобождает главу страны от уголовной ответственности, что является прямым нарушение Конституции и социальной справедливости.
6. Экспорт ресурсов, в которых страна сама нуждается. Население и предприятия Узбекистана нуждаются в углеводородном сырье, но Узбекистан экспортирует газ в Китай, Россию.
7. Наличие цензуры в СМИ и отсутствие оппозиционных политических партий, которые бы боролись с злоупотреблениями во власти. До настоящего времени в Узбекистане все партии оппозиционны друг к другу, но не к власти.
8. Массовый принудительный труд и детский труд – это уже свидетельство того, что определенные силы в экономике имеют выгоду от подобного явления. Такой труд всегда малооплачиваем, не имеет социальной защиты и имеются злоупотребления со стороны «работодателя». Хлопкорабство – это особая специфика узбекской коррупции.
9. Нарушение баланса между ветвями власти: подчинение одной другому. Например, судебная подчинена исполнительной, а парламент не может объявить импичмент президенту.
10. Социологические службы всегда выставляют самые высокие оценки должностным лицам или политике, при этом в самом обществе нет однозначного мнения об этих лицах или ситуации в стране. Известная служба «Ижтимоий фикр» не опускает свои цифровые значения ниже 80%.
11. Нетранспарентность принимаемых государственных решений по тендерам, закупкам и проектам. Например, так и не ясна коммерческая эффективность и социальная необходимость Дворца Международных форумов в Ташкенте, стоимость которой оценивается до полумиллиарда долларов. Причем строительство объекта осуществляла фирма, имеющая отношение к старшей дочери президента.
Можно дополнять и дополнять факторы, которые определяют уровень коррупции в стране. По-разному можно относится к этому явлению, особенно при наличии такого мнения «Зато у нас мирное небо», но то, что оно фактически губит государство, это однозначно. Евгений Коленко мог бы быть более детальным, освещая коррупцию в стране, особенно при наличии такого мнения среди экспертов, что прокуратура – это эталон узбекской коррупции.
Другие статьи в литературном дневнике:
