Минная дружба УзбекистанаУзбекистан – это одна из немногих сейчас стран, которая применяет противопехотные мины, и которая в ближайшее время не намерена присоединиться к Оттавской конвенции о запрещении использования этих боевых средств уничтожения неизбирательного действия. Этим самым республика показывает свою слабость во всех аспектах внутренней и внешней политики. Прежде всего, политическую слабость, ибо она минами проводит агрессивную доктрину в части решения спорных пограничных проблем, демонстрирует свою военную мощь, чем подтверждает приверженность к устоям, заложенных еще 600 лет назад Амиром Темуром. Хотя мощь государства уже всем давно известна – 50 тыс. армия и почти 850 тыс. корпус полицейских не могли справиться с Исламским движением Узбекистана, в рядах которого насчитывалось около 3 тыс. человек. И мины были хоть какой-то самоуспокаивающим аргументом и намеком соседям, мол, мы – самые сильные, не спорьте с нами. С другой стороны, когда пушки гремят – политики молчат. Ташкент проявил слабые дипломатические возможности в урегулировании острых проблем, и поэтому прибегает к таким средствам, иначе именуемых как силовое давление. Кстати, не зря в столице стоит памятник великому захватчику – это как бы намек, что вся «сила – в справедливости». Силу соседи через мины увидели, но справедливо ли это? Во-вторых, мины – это, как я говорил выше, оружие неизбирательного действия, ей все равно, кто на нее наступит – военный или гражданский, человек или зверь. Она не несет никакой ответственности за то, что нанесла увечья или принесла смерть. Вот человек, который стреляет из автомата, он сам принимает решения и определяет цель поражения. И здесь он несет полную ответственность перед законом за то, что нажал курок. Ташкент не хочет нести никакой ответственности за то, что пограничники или милиционеры подстрелили таджикского пастуха или кыргызского торговца, приняв их за террористов. Это впутывает силы правительства на решение «мелочных» проблем. Лучше это доверить безымянной мине. И поэтому среди пострадавших и погибших нет ни одного военного, все – мирные гражданские лица. Это говорит о нулевой эффективности мин… хотя нет, один узбекский десантник сам упал на мину на неделимитированной таджикско-узбекской границе и пострадал. И ему оказывали помощь таджикские братья, сами постоянно страдающие от мин. Гуманность не знает границ. В-третьих, узбекское правительство только декларирует, что стремится к региональному сотрудничеству в деле безопасности границ и борьбы с преступностью. Вместо мин можно было бы наладить контакты приграничных правоохранительных сил, проводить совместное патрулирование вдоль границ и обмениваться оперативной информацией. Это позволило бы пресекать наркотрафик и незаконный оборот оружия, контрабанду товаров, нелегальное пересечение границы и прочее. Однако Ташкент этого не делает. Эти функции переданы минам. Наши исследования показали, что практически 98% населения столицы Узбекистана не осведомлено о том, что между Узбекистаном и Таджикистаном, Афганистаном и Кыргызстаном существуют минные поля, и на которых подрываются дети и взрослые. Те, кто об этом слышал, уверены, что правительство действует правильно, мол, нечего экстремистам сюда соваться. И их не смущает, что гибнут мирные граждане, утверждая, что сами виноваты, видели же запрещающие знаки. В том-то и дело, что никаких знаков об опасности на границах нет. Таджики и кыргызы вынуждены были сами размещать щиты о том, что дальше проходить нельзя – опасно для жизни. Узбекистан там ассоциируется со смертью. Особенно это стало заметно после андижанских событий. В соседних странах давно проводятся мероприятия, связанные с информированием местного населения об опасности мин. В Узбекистане такое намеревалось Общество Красного Полумесяца совместно с Международным Комитетом Красного Креста, однако Министерство обороны отказало им, ссылаясь, что идет разминирование. Сказать, что разминирование идет – очень сложно. Официально никто такую информацию не предоставляет. Ни министерства обороны и иностранных дел, ни таможенный комитет или комитет по охране границ на официальный запрос исследователя Landmine Monitor ответа не предоставили, на контакт выйти отказались. Лишь МВД сообщило, что преступники не применяют мины, а сама и милиция не использует их для охраны особо важных объектов. По телефону сотрудница Министерства здравоохранения заявила, что сведения о пострадавших если и существуют, что их кому попало не дают. То есть лауреат Нобелевской премии 1997 года Международная компания по запрещению противопехотных мин, к мнению которой прислушивается ООН, – это есть «кому попало»? Несколько странно, не правда ли? Поэтому не удивительно, что МИД Узбекистана отказалось принять письмо, которое направлялось правительству республику, ссылаясь на то, что оно написано на английском языке. Между тем, Узбекистан располагает промышленными мощностями для производства мин. В период Великой отечественной войны мы произвели для фронта около 1 млн. противотанковых и противопехотных мин и снарядов. Мины производились до середины 50-х годов. Судите сами: если страна выпускает такие сложные технические машины как самолеты, трактора и автомобили, то что стоит выпустить простенькие устройства, состоящие из «банки» со взрывчаткой и взрывателя? Министерство экономики нам сообщило, что данная информация – это прерогатива силовиков. Но ведь мины – это, прежде всего, производственные мощности, технологии, специалисты, материальные ресурсы, госзадание, финансирование, то есть то, что входит в планы экономического развития. Минобороны лишь предоставляет заказ, а на его выполнение определяются промышленные предприятия, имеющие технологии двойного назначения. Между тем, существует такое понятие, как мобилизационное предписание (МОП). Оно определяет, кто и сколько должен произвести мин. Кстати, лишь 8 лет назад с МОПа было снято задание производства морских мин – они Узбекистану ни к чему. И в случае необходимости, Узбекистан начнет производить мины в том количестве, которое потребуется армии. А сколько нужно – это военная тайна. Но мины не способствуют безопасности в самом Узбекистане. Я не говорю о том, что терроризм они не останавливают – все участники террористических событий прибыли в Узбекистан по легальным каналам, а не пересекали заминированные пространства. Мины никак не останавливают наркотрафик. Они уничтожают флору и фауну, а также людей. Сколько погибло узбекских граждан – никто точных сведений не дает. Но мы получаем такую информацию от друзей и коллег, и нами фиксируются факты. Другое дело, что Международная кампания могла бы оказать помощь, например, открыв реабилитационный или протезный центр, профинансировав разминирование. Но узбекское правительство этого не хочет. Кстати, летом 2004 года правительственная делегация Узбекистана на Венском саммите ОБСЕ заявила, что готова рассматривать вопрос разминирования границ. Только потом пошла какая-то катавасия: отменили в октябре рабочий семинар, посвященный этой проблеме, журналистам не предоставляют никакой информации, получается, что тема мин остается закрытой для общества (за все время ни одна газета не написала о минах на границе). В официальной прессе даже не прошли сведения о предложении министра иностранных дел Словении Дмитрия Рупеля о предоставлении армейских сил для разминирования узбекской территории. Мне виделись больше коммерческие интересы этого человека, чем истинно гуманные, но даже этот аспект был пропущен мимо ушей узбекского правительства – ведь финансирование предполагалось внешнее, а не за счет кошелька узбекского налогоплательщика. Хочу заметить, что приказ о минировании давал лично Верховный главнокомандующий вооруженными силами Узбекистана, и на его совести лежат почти две сотни пострадавших и погибших. Говорят, что даже премьер-министр Султанов обращался к Каримову отменить это решение, и получил нагоняй – не суйся в не свои дела! Правительство потом приняло постановление о предоставлении своей территории для транзита боеприпасов, в том числе и мин, хотя ранее президент своим указом это запрещал. Видимо, транзит этот в финансовом отношении довольно выгодный бизнес, и на гуманитарные аспекты можно наплевать. Узбекистан не намерен отказываться от мин, и поэтому не направил в Кению на всемирный саммит в декабре 2004 года своих представителей. А там главы государств и правительств заявили о своем желании присоединиться к Оттавской конвенции или сообщили, что сделают это в ближайшее время. Ранее Ташкент также не принимал участие на региональных и международных саммитах с подобной тематикой. Милитаристской стране неприятно выслушивать о том, что она эксплуатирует «адские устройства» против мирных граждан. И оценкам независимых экспертов, на границе с таджиками и кыргызами находится около 350-400 тыс. мин. А граница с Афганистаном заминирована аж с советских времен – сколько там мин не знают, по-моему, и сами военные. Узбекистан располагает всеми типами мин, которые производились в Советском Союзе. Неизвестно, сколько из них выработали ресурс и представляют угрозу природной среде и безопасности самим военным. Зато известно, что часть мин передавалась армии Рашида Дустума, чтобы он охранял южные рубежи Узбекистана от талибов. Трудно судить о результатах такое военной помощи. Однако скажу, что разминирование – со скрипом и скрежетом – идет. Уже разминирован анклав Сох на территории Кыргызстана. Горная территория с Таджикистаном вызывает трудности, так как из-за природных явлений мины сместились, и теперь никто не может сказать, где они находятся. Когда процесс завершиться – неизвестно. Узбекистан глубоко прячет свои тайны. Ежегодно Международная кампания выпускает «Отчет», в котором предоставляются данные об использовании мин. Наш отчет также будет включен туда. И очень жаль, что он базируется не на официальных сведениях правительства, а на тех данных, которые мы сумели узнать, встречаясь с экспертами, беседуя с местными жителями приграничных районов, прослеживая информацию в Интернете. Тираж «Отчета» - около 1 млн. экземпляров, предназначенные для государственных и общественных структур всех стран мира. Вот и считайте, сколько людей узнает о том, что Узбекистан на самом деле не желает мира и стабильности в регионе. В свою очередь, я прошу всех, кто располагает информацией о применении Узбекистаном мин, писать на адрес alisher1966@yandex.ru. © Copyright: Алишер Таксанов, 2008.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
