Прозвенел будильник на столе министра. Абдулазиз Камилов нагнулся к микрофону селекторной связи и сказал дежурившему в приемной помощнику: "Я занят, время молитвы".
- Да, Абдулазиз Хафизович, никого не впущу, - бодро ответил тот.
- И сам, хайван, не входи! - рыкнул министр иностранных дел.
- Хоп булади!
Камилов встал из-за стола и прошел в другую комнату, где он обычно отдыхал от праведных дел, чаще всего, с водочкой, хорошей закуской и несколькими женщинами, которые работали тоже в МИДе, естественно, в дипломатических должностях, хотя работа их была далека от представления внешней политики.
Но сейчас совсем другой час. Нужно было молиться. Абдулазиз знал, что в комнате много скрытых телекамер, которые снимают все, что здесь происходит. Поэтому он разделся до гола, чтобы никто не мог потом его обвинить, что во время молитвы в одежде были спрятаны запрещенные материалы, какая-нибудь пентаграмма из каббалистики, фотография Иосифа Сталина или Вячеслава Молотова, к которым тайно проявлял симпатии старый хрыч. Оставшись в неглиже, Камилов поклонился огромному портрету президента Ислама Кармова и встал на колени, начал заунывно, подобно муэдзину, петь суры из книги "Мировой финансово-экономический кризис и меры его преодоления в Узбекистане". Они считались очень сильными и священными, говорили, что доходят до ушей не только Аллаха, но и самого Ислама Абдуганиевича, естественно, обладающего большими полномочиями на Земле.
Камилов бился лбом о пол, шлепал себя по заднице и лизал правую туфлю Ислама Каримова, подаренную ему (левая была подарена Эльяру Ганиеву) самим главой государства. Так продолжалось полчаса, и все старательно снималось на видео. Когда время молитвы прошло, Абдулазиз неспеша оделся и вернулся в кабинет.
Теперь можно было принимать послов иностранных государств или давать разгоняй сотрудникам-бездельникам. Молитва подняла настроение и дух старого хрыча. Он знал, что Ислам Каримов простит ему второе российское гражданство и что все эти годы он работал на ФСБ России. Молитва очищает все, даже грехи такого рода!
