ЗАПИСЬ 8.
8.1. СНЕЖАНА.
Прошло немало времени, моя фантазия разыгралась вовсю, и я написал немало страниц о своей научной карьере, а также о лазерах и помехозащищённости так, как, пожалуй, ещё никто не писал. Посмотрим, что скажет Ник. Я уже успел соскучиться по Нику, тем более что вокруг меня не было ни одной живой души, даже Пузи. Уж не бросил ли он меня одного на этом заколдованном острове? Ради человеческого общения я был уже готов на всё.
И вот однажды утром, продрав глаза, я увидел на фоне сияющей солнечной дорожки на море фигуру прекрасной женщины, плескающейся в ласковых волнах. Она вышла на берег мне навстречу, на ходу её облекали полупрозрачные, меняющие форму и цвет одежды, подобные тем, которые мне предлагал Ник при первом свидании. С лучезарной улыбкой она сказала, не разжимая губ:
- Привет! Теперь я вместо Ника. Он не выдержал испытания твоей красотой. Будем дружить! Зови меня Снежаной, пока тебе не вставили чип.
Мне сразу понравилась эта белокожая, темноволосая, крепкая, слегка полноватая красавица, держащаяся так уверенно, понравился даже её дерзкий, оценивающий взгляд, какой обычно мужики бросают на симпатичных девушек.
- Хорошо, будем дружить! - ответил я и протянул ей обе руки. Мы расцеловались как старые подруги. Я был так рад, что компанию мне составила такая очаровательная красавица, судя по улыбке, добрая и весёлая. - Расскажи мне, как сейчас дружат? - поинтересовался я.
- Дружат – это значит вместе развлекаются, веселятся, отдыхают, не вызывая взаимного отторжения, - ответила она.
- Ну, а на работе, делая, так сказать, общее дело? - подсказал я.
- Нет, какая дружба на работе? Там у каждого своя функция, да и конкуренция, знаешь ли, ведь и подсидеть могут, - задумчиво протянула она и снова улыбнулась. - А что, в твоё время было иначе?
- Да нет, в целом, пожалуй, ты права. Правда, когда я работал в «Граните», было ощущение какого-то товарищества единомышленников. И это были мои самые счастливые годы. Ну, а потом на кафедре Военмеха, в депутатах, в антикварном магазине я всегда ощущал косые взгляды, и друзей среди сотрудников как-то не появлялось. Был у меня один друг детства, тоже Боря, но и он сначала стал ухаживать за моей первой любовью Леной, а потом и к жене стал захаживать, когда меня не было дома. На том дружба и кончилась.
В дружбу между мужчиной и женщиной я не верю – всегда примешивается секс. Ну, а среди собутыльников были приятные люди, но все почему-то оказались за границей. Так что, если сказать правду, друзей-то у меня вовсе не осталось. Наверное, характер у меня нелюдимый. Тут многое ещё зависит от жены. С такими друзьями по работе как Сашка Дрёмин она поцапалась, с другими была, по моему мнению, чересчур приветлива. В результате мы веселились, в основном, в компании её друзей…
Я помолчал и спросил:
- А как ты развлекаешься? И сколько у тебя времени на развлечения?
- Вообще рабочий день для мужчин у нас, по-вашему, около трёх часов, ну, а у меня как у начальницы отдела, в котором, как ты догадываешься, работал Ник, ещё меньше. Утром включу контроллер, посмотрю, всё ли в порядке, дам распоряжения, и свободна. Дальше в сети обсуждаем с подругами, где будем отрываться, что есть и пить и какие хохмы придумать на вечер. Созываем компанию, кто-то берёт мужиков из борделя, и вперёд, - она подмигнула и рассмеялась.
- Представляю, чем вы занимаетесь. У нас это называлось свальный грех.
- Во-во, под конец бывает такая свалка! - хохотала она. – Не строй из себя невинность, сама, небось, мечтала об этом.
- Я не мечтала, а мечтал, - поправил я. – Я ведь мужчина.
- Да-да, Ник говорил об этом. Но ничего, я из тебя этот комплекс неполноценности вытравлю, - сказала она и снова оценивающе взглянула на меня.
- А что вы едите и пьёте? - спросил я.
- Можно заказать любое блюдо и любое пойло, наша промышленность может сделать всё, даже мелкую рыбку с костями, не отличишь от музейного экспоната. Алкоголь у нас в ходу, а вот наркота встречается редко, она под запретом, не то, что на Западе. А на Юге, наоборот, алкоголь запрещён, а наркотики – пожалуйста.
Она подмигнула и прошептала мне на ухо:
- Впрочем, если сильно захотеть, то …
- Как насчёт путешествий? - выспрашивал я.
- А зачем? Виртуально можно побывать в любом месте и в любой эпохе, кроме, конечно, современного гнилого Запада, скучного Востока и мрачного Юга. Полный эффект присутствия. Хоть к динозаврам в гости. И никакого опасения, что тебя съедят, - хохотнула она.
- А бывают у вас какие-нибудь официальные государственные праздники? Вот у нас был День международной солидарности трудящихся 1 мая, 7 ноября - Красный день календаря, 8 марта – Женский день, ну, и конечно Новый Год и День Победы – 9 мая. Весь народ по этим дням пил от души.
- Да, День Победы у нас тоже праздник, но не 9 мая, а 37-го числа четвёртой декады, - кивнула она.
- Как это – 37-го числа? - удивился я.
- А, ты ещё не знаешь, что календарь и летоисчисление у нас изменились как раз после великой победы над чернозадыми 666 лет назад? Теперь у нас в году не 12 месяцев, а 10 декад по 36 или 37 дней поочерёдно, в декаде по 6 шестидневок, а в шестидневке 5 рабочих и один выходной день. Все пять 37-х дней в году – праздники. Год начинается в день зимнего солнцестояния, это и есть 37-й день десятой декады – наш Новый Год, общий для Севера, Запада и Востока. Через две декады на 37-й день – День Независимости Севера, 37-го числа шестой декады – День Великой Правительницы Севера, а 37-й день восьмой декады – День Славных северных боевых роботов.
- Да, пожалуй, этот календарь мне кажется очень удобным и разумным. Никаких пережитков древности, никаких языческих богов и древнеримских правителей. Никакой двенадцатеричной системы и лунных фаз,- похвалил я новый календарь. - А часы, минуты, секунды, надеюсь, сохранились?
- Нет, у нас счёт времени совсем другой. Это же глупо – 24 часа в сутках, 60 минут в часе, 60 секунд в минуте – какой-то древний Вавилон! Считать замучаешься! Теперь в сутках 10 десутов по два часа 24 минуты по-старому, в каждом десуте – десять сосутов по 14 минут 24 секунды, в каждом сосуте – десять тычков по 86,4 секунды, в каждом тычке – десять детычков по 8,64 секунды и, наконец, в каждом детычке – десять сотычков по 0,864 секунды. Десутами измеряются серьёзные дела, сосутами – мелкие делишки, тычками – отдельные действия, детычками – отдельные движения, а сотычками – мгновения.
Я совсем запутался:
- Логично, ну да Бог с ними, с вашими тычками. И как же вы отмечаете эти праздники, тоже в тёплой компании?
- Нет, в праздники всё уже в государственном масштабе. Под вечер 36-го дня перед праздником все с мужьями должны прийти в общественные Дворцы Радости, где собираются по несколько десятков тысяч человек. Там, конечно, сначала официальная часть – промывание мозгов в соответствии с названием праздника, а потом такой массовый разгул за государственный счёт, что все расползаются из этих Дворцов Радости на четвереньках. А уж в сам праздник 37-го числа всем отдыхающим после бурного веселья целый день в глаза и уши капают патриотические капли. В общем, всё это народу нравится, все довольны и ждут не дождутся каждого 36-го, предшествующего 37-му, числа. Многие, например, каждый праздник меняют почти полностью состав своей секс-компании.
- Ты сказала, «за государственный счёт»? Значит, денежки у вас всё ещё в ходу? Коммунизм так и не построили? - съязвил я.
- У нас с коммунизмом покончили давно, ещё в твоё время. Этот бред процветает теперь только на Востоке. А у нас – нормальное государство, а где государство, там и деньги. У кого их больше, у кого меньше. Это нормально, ведь люди все очень разные – женщины и мужчины, умные и дуры, весёлые и нытики, трудоголики и лентяи, смелые и трусы, замкнутые и общительные и т.д.. За сотни лет нашей жизни различия в уровне богатства разных людей стали очень велики, сливки общества отстоялись, и в их мир, мир элиты дороги нет. Естественно, самые богатые ближе к власти. Они же и самые хитрые и циничные. Так что у нас никакой так называемой демократии нет, у нас, слава Богу, монархия. Есть, конечно, и аристократы: княгини, графини, баронессы. Все женщины имеют дворянство. А остальные сыты и не скучают. И все довольны.
- А ты-то не из сливок? - поинтересовался я.
- Нет, но у меня всё в порядке. Вообще, не суй свой нос в мои дела, крыса! - с неожиданной злобой сквозь зубы процедила она.
Я смутился и понял, что нужно держать дистанцию.
- Извини, а Ник был в твоей компании? - осторожно спросил я.
- Конечно, он же был моим мужем. Вроде бы и самец был неплохой, но со странностями: то ему надо подумать, то Пузю накормить. Какой-то заторможенный, идиот, одним словом. Взвинченный меланхолик с комплексом неполноценности, зашоренный и неблагодарный эгоист, демагог с апломбом, инфантильный неумёха, загнанное существо, довольствующееся любовью кошки. Надоел он мне. А то, что он позволил себе с тобой, здесь, на работе – совершенно недопустимо. Теперь я отправила его на южную границу, пускай там покрутится, пока чернозадые до него не доберутся. Хотя, говорят, специалист был хороший, но себе на уме. А вообще надоели мне все эти мужики, понимают только, когда на них наорёшь, - впервые она нахмурилась, и её взгляд стал стальным.
- Снежана, а ты читала мои записи? Что скажешь? - поинтересовался я.
- Да, я посмотрела результаты анализа твоих текстов. Послушала и твои разговоры с Ником. И знаешь, они даже интереснее, чем все твои записи. С тобой всё понятно, а вот эти его намёки бежать на Восток — это уже государственная измена. Так что Ника можешь забыть.
- Понятно, - вздохнул я, - Значит, ты будешь вводить меня в новый мир? Ты ведь тоже физик?
- Да, пожалуй, физик, - она кокетливо взглянула на меня и сделала неприличный в моё время жест рукой.
Я не понял, к чему этот жест, и улыбнулся:
- Ну и как тебе мой лазерный курятник?
- Какой курятник?- переспросила она.
- Лазерный, - повторил я и по выражению её лица понял, что для неё это новость.
- Ну да, лазерный. Неплохо, неплохо, продолжай в том же духе, - вывернулась она.
Мне захотелось проверить своё подозрение:
- А Персей со Змеем понравились?
- Да, надо признать, что ты разносторонний человек — и инженер, и физик, и биолог, - Снежана попыталась мне польстить.
- Биолог? Почему биолог? - удивился я.
- Ну, как же — хорошо разбираешься и в птицах, и в рептилиях, и в плодовых деревьях, - она продолжала лепить горбатого. Я загнулся от хохота — она решила, что в лазерном курятнике у меня куры, Персей — это персик, а Змей — это просто какая-то гадюка!
- Мне продолжать мои писания? - давясь от смеха, со стоном выдавил я.
- Давай, давай, - милостиво разрешила Снежана. - Напиши о том, как ты развлекалась. - А потом снова с ласковой улыбкой сказала:
- Рада была с тобой познакомиться, ты весёлая. Пока! - и галька поглотила её ладную фигурку.
Оставшись один, я размечтался. Всё-таки куда приятнее иметь дело с красивой женщиной, чем с этим странным типом Ником. И глаз будет радовать, и приставать не будет. Но поймём ли мы друг друга? Ведь женщины – совсем другие звери: и чувствуют, и думают, и действуют совсем не по-мужски. Быть полностью откровенным с женщиной – большая глупость: всё равно не поймёт и судить будет по-своему. Их красота – соблазнительная приманка для доверчивых самцов. А кусить могут так неожиданно и больно, что взвоешь. Уж лучше иметь дело с некрасивыми женщинами, но и тут можно наколоться – вдруг она влюбится, тогда берегись! Женская месть страшна.
Известие о судьбе Ника меня насторожило. За очаровательной маской улыбчивой красавицы Снежаны я почувствовал жутковатый оскал ведьмы-оборотня. Я вспомнил слова Ника о своей жене-мегере и решил держаться настороже, но вида не показывать. Хватит ли актёрских способностей и выдержки не поддаться очарованию Снежаны? Не знаю.
В этом мечтательном и тревожном настроении я обратился к очередным новостям в период через сто лет после заключения Багдадского договора. Заголовки кричали:
- «Северные подземные заводы и фермы набирают обороты»;
- «Под руководством вождя Конфедерации Севера господина Шарикова и Национального конгресса крепнет братство славянских, угро-финских и тюркских народов»;
- «Православно-католическое единство – за укрепление семьи и общественной нравственности»;
- «На Западе массовая смена пола мужчинами принимает характер эпидемии»;
- «Коммунистическое руководство Востока проводит поголовную стерилизацию населения»;
- «Провокации на границах с Югом успешно отражаются объединёнными пограничными вооружёнными силами Запада, Севера и Востока».
И самое страшное:
- «Катастрофа в Атлантике: взрыв вулкана Ла Пальма на Канарах вызвал небывалое цунами. Стометровые волны смыли прибрежные города по всему атлантическому побережью обеих Америк, Европы и Африки. Погибли десятки миллионов людей. Весь флот в портах Атлантики выброшен на берег»;
- «Руководители Севера и Востока выражают Президенту Запада своё глубокое соболезнование»;
- «Патриарх Пафнутий и папа Варшавский Збигнев заявили, что Бог покарал западных безбожников за содомию».
Да, беды не оставляют человечество в покое. Не война, так природная катастрофа вселенского масштаба уносит миллионы жизней, будто чья-то огромная рука мимоходом соскребает живую плесень с земного шарика.
Второй ангел вострубил,
и как бы большая гора, пылающая огнём,
низверглась в море;
и третья часть моря сделалась кровью.
И умерла третья часть одушевлённых тварей,
живущих в море, и третья часть судов погибла.
(Апокалипсис. Гл.6 п.п.8, 9)
Назад на: http://www.proza.ru/2017/12/16/2317
Продолжение на: http://www.proza.ru/2017/12/18/678
Вернуться к оглавлению: http://www.proza.ru/2017/12/14/1967
Продолжение фантастики на: http://www.proza.ru/2017/12/18/741
Предыдущая фантастика на: http://www.proza.ru/2017/12/16/2272