На верхних снимках:
– С милой рай и в шалаше, т.е. в палатке студенческого лагеря в Новомихайловке.
На нижних:
– Илюша на озере Рица и я с ним на пляже в Ольгинке вблизи ведомственного дома отдыха «Кубань».
8.2. ДОСУЖИЕ ДЕЛА.
8.2.1. НОВОМИХАЙЛОВКА И КУБАНЬ.
Ещё студентами, но уже женившись, после окончания IV курса мы с Дрёминым решили отдохнуть во время каникул вместе с молодыми жёнами в студенческом лагере нашего Политехнического института в Новомихайловке – посёлке немного севернее Туапсе на Чёрном море. Этот лагерь представлял собой палаточный городок на несколько сотен студентов, раскинувшийся в долине прямо над широким галечным пляжем. Солнце, ласковое море, простая еда и свобода – что ещё нужно студенту?
Палатка нам с Дрёминым была предоставлена всего одна на двоих, но мы нахально привезли туда своих жён, и уж не помню, как мы уговорили лагерное начальство допустить такой свальный грех. Благо, и Тамара, и жена Дрёмина Людмила были девочками миниатюрными, и мы легко уместились вчетвером в двухместной палатке. Особо щекотливый вопрос состоял в организации секс-отношений. Пришлось установить порядок, когда палатка оставалась на часок в распоряжении только одной пары.
Питание осуществлялось в общей летней столовой. На кухне работали сами студенты по дежурному графику. Помню, мне выпало дежурить вместе со студентами из Вьетнама. Под конец дежурства уже ночью традиционно устраивалась вечеринка дежурной смены, конечно, с соответствующей выпивкой под недоеденную за день еду в качестве закуски. Вьетнамцы учили меня, в частности, закусывать яблоками с солью. Редкая отрава, доложу я вам!
Кроме пляжа, любви и танцев, можно было поиграть в волейбол и баскетбол. На площадке блистал какой-то чернокожий студент, к которому я приревновал свою молодую жену. Тамара у меня была одета модно – моя мама сшила ей какой-то сарафанчик из оранжевой ткани с широкими белыми каёмками, очень коротенький, и платьице - мини-мини!
Мало того, что мы притащили с собой жён, - Тамара пригласила ехать с нами и свою подругу Лилю. На фото - подружки у нашей палатки. Лиля, не имеющая отношения к Политеху, сняла жильё в поселке. Я не помню, где она столовалась, но всё остальное время мы проводили вместе, и, видимо, хорошо. Ведь плохое обязательно запомнилось бы!
Однажды съездили на дальнюю автобусную экскурсию - на озеро Рица – через Сочи, Гагры и Сухуми. На Рице мы даже посидели вечером в ресторане, заказали местную форель. Омрачило экскурсию на обратном пути происшествие на пляже в Гаграх, где Людка потеряла массивное золотое обручальное кольцо, которое мы до отхода нашего автобуса тщетно искали среди мелкой пляжной гальки. О том пляже мне до сих пор напоминает грамзапись на фотографии аллеи пальм в Гаграх: «О море в Гаграх, о пальмы в Гаграх! Кто побывал, тот не забудет никогда…». B общем, нам Новомихайловка понравилась.
В «Граните» мы с Саней тоже попробовали воспользоваться своими профсоюзными льготами и приобрели путёвки в ведомственный дом отдыха «Кубань» на том же черноморском берегу между Туапсе и Новомихайловкой. Нам снова удалось как-то пристроить своих жён, и снова мы вчетвером оказались уже не в палатке, а в палате. Спали, кажется, парочками на одноместных кроватях, но ничего. Дрёмин был хоть и длинный, но тощий, как скелет, а я тоже никогда толстым не был.
В доме отдыха всё было по расписанию – завтрак, обед и ужин – как часы молитвы, и даже дневной секс по очереди: ночью мы стеснялись. Днём пляж, а вечером кино. Была и танцплощадка, но Тамара танцевать не любила, в отличие от меня. Хотя меня никто танцам специально не учил, кроме мамы, которая поначалу обучала меня шагать под вальс, танго и фокстрот, я сам неплохо освоил и твист, и шейк. Всё-таки природная музыкальность и пластика проявлялись и рвались наружу.
Когда столовские котлеты как-то приелись, в «Кубани» мы даже разок заходили в ресторан, пробовали цыплят-табака и купаты. Однажды мы решили устроить ночной пикник в лесу. Днём выбрали подходящее, вроде бы, местечко, наполнили несколько трёхлитровых банок пивом, прихватили закуски и, как стало смеркаться, пошли в лес.
Местный лес на окружающих горах – это непролазные колючие дебри, так что ходить там можно только по протоптанным тропинкам. Добрались до места, разожгли костёр и только хотели приступить к пиву, как началось: «У-гу-гу-гу! О-го-го-го! Ух, ух, ух, ух!» - со всех сторон. Страшно, аж жуть! К тому же невыносимо повеяло мертвечиной. При ближайшем рассмотрении оказалось, что вблизи лежал разлагающийся труп дохлой собаки. Жёны впали в истерику. Пришлось срочно бежать с проклятого места. У меня сохранился рисунок об этом приключении. А устрашающие звуки, как выяснилось, издавали не разбойники, а местные совы. Но больше мы в лес – ни ногой!
Из фауны этих благословенных краёв я привёз в Ленинград небольшую коллекцию местных жуков и ночных бабочек. Невиданных мной ранее жуков-носорогов я морил в спичечных коробках с помощью одеколона, и они, бедняги, долго скреблись там, мешая спать. А ночные бабочки-бражники сами прилетали на вечерние фонари и сидели на освещённых стенах, так что их можно было набрать руками сколько угодно. Так я поймал бабочку «мёртвая голова» - больше 10 см в размахе крыльев, а на спинке – рисунок в виде черепа.
Из Ленинграда я захватил с собой 8-мм кинокамеру «Квант» и планировал даже снять игровой фильм с актёрским участием всей нашей четвёрки. Я написал какой-то детективный сценарий, но моему режиссёрскому дебюту не суждено было сбыться. Как-то, играя в безобидного карточного дурака, Тамара и Сашка из-за пустяка так поссорились, что Сашка плеснул в лицо Тамары водой, и они чуть не подрались. Отношения между ними были испорчены на всю оставшуюся жизнь. Конечно, ни о каких съёмках уже не было и речи. Эх, люди! А до этого инцидента в Питере мы ведь дружили домами. Как-то, у Дрёминых играли в буриме, и получилась очень осмысленная фраза: «В городе Питере холодно и голодно». А здесь-то, в тёплом краю – чего делить?
Перед отъездом из дома отдыха произошло ещё запомнившееся мне событие. Из-под крыши нашего корпуса из ласточкина гнезда выпал птенец, уже оперившийся, похожий на взрослую ласточку. Он кричал и требовал еды, и Тамара зачем-то взяла его к нам в комнату и стала кормить дохлыми мотыльками, которые в изобилии валялись вокруг фонарей. Он стал их активно лопать, и рос на глазах. Тамара назвала его Чирик и взяла с собой в поезд до Ленинграда. В качестве провианта мы набрали несколько банок мотыльков. Но в Горелово, куда мы привезли Чирика, мотыльки быстро кончились. Я пробовал ловить кузнечиков, но аппетит Чирика был неутолим. Начались дожди, кузнечики куда-то попрятались, пришлось перейти на дождевых червей, но от такой пищи бедный Чирик у нас скончался, так и не взлетев. Вот урок – не суйся в естественный ход природы!
Ещё раз я посетил сей уголок земли уже не с Тамарой, а с одиннадцатилетним Илюшей по одной путёвке. Какими беспечными родителями мы были! Вот моё первое письмо оттуда Тамаре, которая лечилась в то время в Ялте в санатории им. Куйбышева после воспаления лёгких:
"Здравствуй, милая!
К сожалению, вызвать тебя на телефонный разговор отсюда невозможно. Нужно, чтобы ты сама телеграммой заказала разговор. Это связано с тем, что почтовое отделение здесь находится в Ольгинке, а кабина в д/о подключается только через него. Вчера не смог даже отправить тебе и домой телеграммы, т.к. здесь их принимают только до 11 час. утра, а я был занят в это время улаживанием «жилищной проблемы».
Теперь по порядку. Ехали нормально, правда, вагон был старый и грязный. Но попутчики попались хорошие — молодая пара, делили с ними всю еду, играли с ними, разговаривали, так что было не скучно. В Туапсе прибыли почти по расписанию, но как назло долго стояли у самого вокзала. До д/о добрались на автобусе. Плохо, конечно, что ехали на 53 поезде.
Когда мы явились, администраторша была уже на взводе, т.к. явилось много народу с детьми. В общем, разговаривать и вникать она не хотела, оформила место только на меня, а по вопросу о второй путёвке отправила к директору, который должен быть только на следующий день. Директор здесь новый, и он, говорят, повёл борьбу против заезда детей.
В моём номере оказался ещё один папа с 7-летним ребёнком вообще без путёвок, а также один очень вредный нач. сектора, с которым я тесно связан по работе. Он тут же заявил нам свой протест против присутствия детей, в общем, гад. Ужином нас всё-таки покормили обоих, и в конце дня мы успели искупаться. Спал я на матраце рядом с Илюшей.
На следующий день я с утра начал осаду администраторши, т.к. директора всё не было. Илюша в это время очень удачно смотрел по телевизору «Собаку Баскервилей». Пробовал сунуть ей вместе с документами десятку, но она её не взяла, и в конце концов перевела меня с Ильёй в другой номер, тоже, увы, четырёхместный. Как я понял, в 2-хместный она не имеет возможности перевести, т.к. это связано с переоформлением путёвок, и тут без директора не обойтись, да и народу очень много, и свободных номеров нет.
Новый номер в два раза больше первого, на первом этаже (не волнуйся, высоком), с отдельной комнатой для умывания, с широкой лоджией, так что солнце не попадает в окна, воздуха хватает, в общем, по всем статьям лучше. Живёт ещё один мужик моего возраста и парнишка, готовящийся к экзаменам, видимо, 10-классник, москвичи. Уезжают 6-го августа. Я попробую поговорить с директором или администраторшей, чтобы по возможности к нам никого не селили.
Ну, так вот. Перетащил вещички, и пошли на море. Там с утра нам под тентом занял места этот второй папа. Купались до обеда, практически не загорали. Пляж, конечно, не очень удобный для детей. Это большой деревянный настил на опорах с лестницами-спусками в воду. У лестниц глубина небольшая, Илья может стоять по грудь, но дно каменистое. На настиле под тентом лежаки, кабины-души. Места под тентом надо занимать с утра. Вода зато очень чистая.
Илья молодец, плавает уверенно. Я, конечно, всегда рядом. Ему очень понравились ласты-перчатки на руки, которые я ему купил, а также надувной матрац. Ест Илья пока что просто отлично, рубает всё подряд дочиста. После обеда пошли на пляж, где я думал поспать под тентом, но это была промашка, слишком уж вокруг галдят. Снова купались до ужина. Здесь масса людей из «Гранита». Наметили привальную, ты уж прости меня, грешного, уложил Илью и немного попьянствовал. Больше не буду, ей Богу.
Сегодня спали до завтрака. Вчера всё-таки перекупались, и я решил воздержаться от пляжа. Поиграли в настольный теннис, отправил телеграммы, сдал в камеру хранения чемодан и деньги, записались в библиотеку, вымылись в горячем душе, днём спали. Купил 3-хлитровую банку томатного сока, газ. воды, сейчас пойдём в кино. Завтра снова потихонечку выползем на пляж. Вот так и живём. Пока что довольны.
Погода стоит замечательная, даже слишком. Сегодня попробую ещё повозиться с телескопом. Заинька, наблюдай 31-го солнечное затмение в 6 час. 20 мин. при восходе солнца, закопти стекляшку спичкой. Напиши подробно, как ты живёшь. Жду твоего вызова к телефону. Крепко целую.
Боря".
Я явился в администрацию с ребёнком, и мне опять удалось уговорить местную бюрократию. Она всё-таки была с человеческим лицом – как нам говорили на философских курсах – гуманизированная, и мне разрешили жить в палате с сыном и даже дали дополнительную раскладушку. Без всяких взяток, заметьте! А вот следующее письмо:
"Здравствуй, милая!
Как хорошо, что ты мне позвонила! Голосишко у тебя, как мне кажется, достаточно бодрый. Только вот меня беспокоит, что у тебя болит горло и носик. Наверное, пьёшь холодное и много ешь мороженого? А уж с носом-то вообще странно — морская вода должна отлично помогать. Ты хоть купаешься? Вообще я тебя очень прошу написать мне подробно, как ты живёшь.
У нас всё вошло в норму. Позавчера и вчера после завтрака ходили в Ольгинку на пляж, т.к. море немного раскачало, а в такую погоду приятнее покачаться на волнах на галечном пляже. Сегодня с утра наблюдали солнечное затмение, правда, не слишком удачно — мешали горы, хотя мы и поднялись на крышу.
Купаемся теперь не на общем пляже, где всё равно под тентом места, как видно, ночью занимают, а рядом. Там хоть и дно каменистое, но зато с Ильёй и проще (в смысле безопасности), и веселее — можно побарахтаться, где мелко. Ест Илюха на удивление — съедает всё. А сегодня так разъелся, что выкушал две порции рассольника.
Много читает — уже четвёртую книгу глотает. Днём как минимум час спит, а сегодня проспал 2 часа. В общем, и устаёт, и ест хорошо, и отдыхает. Уже хорошо загорел, коричневый, а я ещё красненький. Конфликтов у нас с ним ещё не было, слушается. Правда, всё ещё такой же клоун, любит привлекать внимание. Интересно, повзрослеет ли здесь хоть немножко? Английским, правда, ещё не занимаемся. И не бегаем, и так ноги гудят — то в горку, то на пляж. Ну, пока. Крепко-крепко целую.
Боря".
Солнечное затмение мы наблюдали с плоской крыши корпуса через визир от теодолита с инфракрасным фильтром от прибора ночного видения. Заодно можно было понаблюдать за окном женского корпуса, где переодевались дамы. Сохранилось письмо Илюши об этом явлении, т.е. о затмении, конечно:
"Здравствуй, дорогая мамочка!
Пишу тебе 31 июля. Сегодня утром мы с папой наблюдали солнечное затмение. Взяли штатив, трубу, фотоаппарат и полезли на крышу 4-го корпуса. К нашему огорчению, полной фазы затмения мы не видели. Она была за горой. Но частные фазы наблюдали и фотографировали. Интересное явление. Никогда не видел солнце в виде серпа. Привожу рисунок солнца в таком виде. Нам очень понравилось это интересное явление природы. Желаю тебе всего доброго. Илья. (чёрные точки на солнечном серпе — пятна)".
С Илюшей я повторил автобусное путешествие на озеро Рица. Правда, по дороге туда его укачало до рвоты, но ничего, он держался молодцом. В пути нас развлекал затейник, орали песни, например, «На полочке лежал чемоданчик». Горная дорога произвела на Илюху впечатление:
"Там есть пропасть под названием «Риценский карниз». У пропасти есть ещё два названия - «Господи, пронеси» и «Прощай, родина». Далеко внизу в 350 м видна ниточка дороги и лес. Над провалом есть обзорная площадка, На ней мы не были, но проезжали по дороге над пропастью. У меня даже голова закружилась от высоты. Папа сфотографировал провал.
Озеро Рица находится на высоте 960 м над уровнем моря. Там довольно холодно, это зона хвойных лесов. Градусов 18 – 19 Ц. Воздух разрежённее, чем у моря. Вода в озере холодная, купаться нельзя. Фотографировали друг друга на фоне гор. Поели в шашлычнице «Апсны» настоящих бараньих шашлыков. Попили кофе по-восточному, который разогревался в горячем песке. Покатались на катере. В общем, остались довольны.
На обратном пути ехали «Икарусом» до Пицунды. Там пересели на «Комету-10» - теплоход на подводных крыльях. На нём доехали до Туапсе. Там нас ждал «Икарус», и мы на нём доехали до дома отдыха".
Я по глупости не совсем трезво оценивал возможности ребёнка и как-то раз с Ильёй и со своей спортивной сотрудницей Ирой, которая отдыхала в «Кубани» в то же время, и её 18-летней приятельницей Таней предпринял марш-бросок по морскому берегу до Новомихайловки и обратно – не менее 10 км. И это по жаре, по камням! Удивительно, что Илюша выдержал, а Таня-то еле доползла!
Когда пляж у нашего дома отдыха поднадоел, мы стали ходить на пляж в Ольгинку, примерно километра за два. Там было совсем пусто, и галька была поприятней, и вода почище. По пути мы переходили шоссейную дорогу, и меня поразило большое количество раскатанных по асфальту колёсами автомобилей в толщину бумажного листа здоровенных гадюк. Видно, был их сезон, но живых я не видел, т.к. в лес не совался.
Иногда вечером, уложив Илюшу, я бегал на танцы, прогулки, а порой и на ночные купания голышом под звёздами. Вот такой я был папаша! Но, к счастью, всё обошлось благополучно как для здоровья Илюши, так и для моей супружеской верности. Вот ещё моё письмо бабушкам и дедушкам, дающее представление о нашей жизни в «Кубани»:
"Здравствуйте, дорогие!
Осталось нам здесь пробыть всего 8 дней, а от вас не получили ни одного письма. Я уже беспокоюсь, может, что случилось? Нехорошо так долго молчать.
Мы живём по-прежнему, хорошо. Сменились наши соседи по комнате, приехали один молодой врач и пожилой офицер в отставке. Оба с семьями, так что практически приходят только спать. Мы передислоцировались, теперь Илья спит у стенки, я рядом, так что у нас получился отдельный угол, это удобнее. Режим у нас прежний, только в столовую ходим в первую смену, на час раньше, и это тоже хорошо. На здоровье не жалуемся. Погода отличная, море тёплое. Иногда по вечерам ходим в кино.
Вчера купили обратные билеты на поезд № 54 вагон 7. Он выходит из Туапсе в 1 час. 20 мин. ночью с 18-го на 19 августа. Значит, 20-го будем дома. Билеты, увы, плацкартные, но ничего, доедем. Тамара, как она мне сказала по телефону, прилетит 17-го вечером. Надеюсь, она нас встретит. Хочу в дороге купить помидоры, когда будем проезжать Кубань.
Сегодня была удивительно прозрачная вода. Мы пошли на пляж в Ольгинку. Илюша научился нырять в глубину, молодец, уже метра на 3 ныряет. Сфотографировались на пляже у фотографа. Завтра получим цветные снимки. Живём дружно, Илья слушается. Лопает хорошо. Вчера собирали образцы растений на гербарий. Сходили вечером на танцплощадку, посидели, послушали. Сегодня будем наблюдать Луну в телескоп.
В общем, безобразие, что не пишете. Илья всё время бегает и смотрит, нет ли письма. Тамара тоже нас не балует, получили от неё пока только одно письмо. Ну, пока. Молюсь, чтобы у вас всё было тоже хорошо. Целую всех.
Боря".
С припиской от Илюши:
"Дорогие бабушки и дедушки! У нас всё нормально, живём хорошо. Желаю вам всего хорошего и доброго. А почему вы не пишете? Папа правильно отметил, что это безобразие. Я уже волнуюсь. Илья".
Ещё несколько штрихов из последнего письма Тамаре:
"Загорели, у меня кожа потихоньку шелушится. Честно говоря, уже всё начинает надоедать, и море, и солнце. По вечерам иногда ходим в кино, иногда смотрим на звёздочки, если погода ясная. Воздух стал чуть прохладнее, а море тёплое, так что климат хороший. Илья уже самостоятельно, конечно, рядом со мной доплывает до буйков и обратно.
Попробовали пойти погулять в горы, но ничего хорошего там нет, одни колючки. На месте нашего пикника, помнишь, когда вы испугались филинов, теперь стоит стол, скамьи, так что всё оборудовано. На пляже одно развлечение — чтение, да вот письма писать. В карты я играть не люблю. Илюха любит нырять с маской. К теннисному столу уже не подступиться, играют одни мастера.
Публика сейчас приехала брюхатая и страшная, так что пляж напоминает баню. Так что, в общем, скучновато. Но это не главное. Илья, тьфу-тьфу, здоров, ест хорошо, мне кажется, что даже вырос".
Назад на: http://www.proza.ru/2017/12/18/671
Продолжение на: http://www.proza.ru/2017/12/18/691
Вернуться к оглавлению: http://www.proza.ru/2017/12/14/1967