Я не ждал честности и откровений от внука президента – Ислама-младшего, когда он вел беседу с корреспондентом «би-Би-Си». Понятное дело, он будет защищать свою мать, и, наверное, так поступили бы многие на его месте. Но его защита строилась на пустословии и пространственных угрозах неким чиновникам, на которых накопаны досье по коррупции, а это уже, извините, вызывает скуку. Ничего нового он не сказал. Никаких ясностей не внес в проблему Гульнары Каримовой.
Иначе говоря, он не подготовился к встрече, и его ответы были туманными. Складывалось впечатление, что он или не знал сути вопроса, был не в теме, или просто увиливал от ответа. Например, он так и не сказал, чья же эта собственность – особняк под Женевой стоимостью в 18 млн. шв. франков – Гульнары Каримовой, или узбекского государства. Он также не пояснил, откуда же у его мамы деньги на приобретение недвижимости. Наверное, спрашивать его о том, как возможно совмещать государственную службу (дипломатию) с коммерческой активностью (бренд «Гули», выставки, бизнес-встречи, контракты) нет смысла – об этих тонкостях сын вряд ли знает, хотя, я уверен, имел дипломатический паспорт и иммунитет.
Ислам-младший сказал, что проживал в доме, принадлежащий гражданскому мужу Гульнары – Рустаму Мадумарову. Хотя тот и занимался бизнесом, однако вряд ли мог сколотить быстро состояние в десятки миллионов долларов, если бы не «руководство» старшей дочери президента. Например, он не смог бы самостоятельно конвертировать узбекские суммы в твердую валюту и тем более вывезти за границу. Простому смертному такие операции просто недоступны.
Говоря о том, что Гульнара сделала для молодежи, для населения страны больше чем кто-либо, то это вызвало у меня смех. Делать добрые дела за счет государственной казны – это не лучший способ оказывать помощь населению. Современный менеджмент не подразумевает применение "робин-гудовского" подхода. Ведь она изымала из бюджета министерств и ведомств средства, чтобы выполнить те или иные задач, которые принимала валюнтаристским способом, тем более, для рекламы собственного «я». Подобные формы управления экономическим активами подрывают не только систему распределения бюджета, но политико-правовые механизмы принятия решений по данному поводу. У государства как бы возникает иной центр влияния на финансовые ресурсы, а это ведет к дисбалансу. Иначе говоря, у министерств и ведомств не оказалось необходимых ресурсов для выполнения своей миссии, а это привело к снижению качества услуг и уменьшению объема этих услуг, например, в школах, больницах, спортивных учреждениях. Отправка на лечение тех или иных персон от имени Гульнары за счет госсредств – это искажение управленческих механизмов, смещение акцентов в формировании фонда по лечению и выполнения целенаправленных программ в рамках здравоохранения с государственной ответственности на публичное лицо. Получается так, что Гульнара взвалила на себя святую миссию по оздоровлению населения, как будто в стране нет соответствующих органов. Но народ воспринимал в итоге, что это ОНА заботится о них.
Потом, изымая ресурсы у государства, счет им не вели - ведь мало кто может сказать, сколько же в итоге доходило до людей. Это легко заявить с трибуны, что бенефициарами «Фонда Форум культуры и искусства» было 7 млн. человек, а на практике – по документам – выходило ли столь? Чтобы обслужить такое количество выгодополучателей необходима была армия чиновников, чего у Гульнары не существовало. Похоже, значительная часть денег просто расхищалась, возможно, и ее поддельниками тоже. Все переправлялось за рубежь, а людям вешали лапшу на уши, мол, все для их блага делается «узбекской принцессой».
И еще: Ислам-младший утверждает, что Гульнара не ходила по фирмам и не отжимала у них бизнес, не изымала деньги на свою деятельность – все это добровольные взносы, пожертвования. Конечно, напрямую и так открыто она вряд ли действовала, хотя допускаю, что такой грубой подход имел место. За нее такую грязную работу выполняли сотрудники силовых структур. И «отказать» после их давления никто не мог. Это рэкет, поставленный на государственную платформу. То есть органы защиты государства выполняли преступную миссию по финансировпнию частного лица и организации. В условиях, когда бизнес еле живой, мало кто способен оказывать спонсорскую поддержку добровольно. Поэтому такая «добровольность» - это принудительная форма изъятия средств, это именно «отжимание» бизнеса.
Короче, после просмотра интервью, я долго снимал лапшу со своих ушей. Британской лапши с узбекской начинкой.
