Судья Шукурулло Иногамов вошел в дом и устало уселся на диван. Небрежно скинул с головы парик и судейскую шапочку, с наслаждением протянул ноги и громко испустил газ из кишок. Летавшие над ним мошки мгновенно сдохли и шмякнулись на ковер. Подбежавший домовой тролль Бахтияр Игамбердыев – существо ростом не выше полметра, невзрачного, можно сказать, неприятного вида - поклонился хозяину, поцеловал протянутую им руку, стянул с него туфли, затем вонючие носки, после чего натянул тапочки с загнутыми носками.
- Ужин готов, хозяин! – пропищал Бахтияр, заискивающе глядя в глаза судье. Ему нравилось быть рядом с этим вершителем человеческих судеб.
Тот зевнул. Да, обычно люди держат дома эльфов или гномов, но эти существа добрые и чисты в помыслах, а такие явно не годились к профессии Иногамова. Судебная система Узбекистана далека от понятия справедливости, честности, беспристрастности, законности, судья Иногамов никогда не судил по законам, он судил, исходя из личных убеждений и телефонного права. Естественно, таким в домашних и служебных делах всегда помогали тролли, гоблины, леприконы – существа низменные в инстинктах и подлые в морали. Вместе они держали всю республику в узде, терроре и бесчестии.
- Чего на сегодня? – зевнув, спросил Иногамов.
- Ваш любимый суп «Честность», - ответил тролль. – Там много свежих червяков, что утром я накопал на кладбище, старые трусы с бананами, подошвы от потертых сапог, квашенная капуста, птичий помет, галлюцигенные грибочки и восточные приправы – все, как вы любите!
От упоминания всех индигриентов супа у судьи потекли слюни. Он любил это блюдо, так как после его приема у него появлялись силы и желание судить всех подряд, особенно по списку, что заранее ему готовил тролль Бахтияр. Кстати, когда-то он сам служил в тайной полиции среди гоблинов и драконов, которые помогали Великому магу королевства Рябому Ислу удерживать власть почти сто лет. Среди их агентов были знаменитые гоблины, такие как псевдоправозащитник Маратус Захидус и ё-академик Рустэк Абдуллясик, которые защищали власть. Но теперь тролль Игамбердыев служил у Шукурулло, чтобы укреплять трон Великого мага и авторитет Иногамова через судебные расправы.
- Да, супчик мне нужен, - кивнул Иногамов. – Он мне помогает видеть насквозь обвиняемых и выносить справедливые решения. Сегодня я посадил на сорок лет журналиста, за его статьи о сносе домов простолюдин, которые возмутились великомаговским указом. Эти простолюдины хотели компенсации за свои жалкие лачуги, они требовали денег!
- Ой, кошмар какой! – с притворным ужасом вскричал тролль, взмахнув кривыми рученками, хотя именно он сам вписал имя журналиста в список осуждаемых. – Но вы поступили правильно, этот негодяй заслуживал и большего – смертной казни через испарение, но вы – настоящая доброта, милосердие и щедрость! – дали ему всего лишь сорок лет каторги!
- С конфискацией имущества! – подняв палец, добавил судья.
- О-о-о, как справедливо! – запричитал тролль. – Это имущество будет справедливо распределено среди троллей и гоблинов...
- И мне достанется хороший кусок, - хмыкнул Иногамов, встал и пошел на кухню, где дымились тарелки от пищи. Там были свежеиспеченные труппы осужденных диссидентов, которых казнили по судебному приговору того же Шукурулло, а потом тролль распотрошил на куски, выбирая потроха и жилы для колдовских дел и мрачных заклинаний. Аромат шел от мухоморов и нанизанных на шампуры тушек рыбы-пираньи. Хлеб с волосами и мухами был любимым деликатесом судьи. Но суп – это то, что всегда радовало его в минуты усталости и раздражительности. Можно сказать, что суп был неким наркотиком для его опустошенного мозга с редкими извилинами. Жидкость заливала череп, электрические сигналы шли как солдаты по шеренге и строем от головы к языку и глазам, заставляя говорить и видеть то, что было вписано на бумагах.
- Завтра мне опять судить, - вздохнул Иногамов. Он любил смотреть на плачущие лица родных и сжатые в ненависти кулаки осужденных. Это его возбуждало до состоянии эякуляции. Впрочем, Бахтияр тоже пищал от радости, когда все получалось так, как он хотел.
- Я вам приготовил список лиц, которым нужно впаять по максимуму, - подсказал Бахтияр, подсовывая ему бумагу с именами.
- Да, когда я съем суп, то вижу сразу степень преступности и уровень наказания, они не уйдут от ответственности! – закричал судья, черпая ложку. Это было действительно так. Он судил старушку, которая продавала семечки на базаре без лицензии, как крупного экономического преступника, укрывшего от налогообложения сотни миллиардов великомаговских тугриков. Наказанию подвергались учителя школ, которые мало уделяли времени повторению на уроках книг Рябого Исла и тем самым не вдалбливали в головы дурацкие идеи про модель маговского развития по пяти заклинаниям. На каторгу отправлялись ученые, которые сомневались в законности нахождения Великого мага у власти столько лет и требовали совершенно иной демократии – народной, а не диктаторской. Конфискации имущества подвергались те люди, что не кланялись троллям и гоблинам в зеленых униформах, едва видели их при встрече. Всем им судья щедро раздавал десятки лет тюремного заключения и огромные неподъемные суммы штрафов.
Бахтияр улыбался. Он знал, что судьи и тролли – союзники против света, истины и нравственности. В стране, где царило беззаконние, подобные вещи считались преступлением. По степени приверженности к светлой стороне жизни судья отвешивал степень темной, подлой и гнусной ответственности. Таков уж был мир Великого мага Рябого Исла.
