Он посмотрел на часы на панели приборов (было 11:17 вечера), протянул руку к приемнику и сразу услышал сзади:"Эй-эй, приятель!" Тео растопырил пальцы правой руки, показывая ее пустоту, сильно отставленным указательным пальцем нажал на 4-ую кнопку предустановленных станций. Приемник перешел на 100.7 "Бостон классик рок" и старый добрый Назарет застонал свою "Love hurts" из "Hair of the dog".
И Тео вспомнил свой последний отпуск и все, что в нем произошло. Это было ... 9 лет назад. Нет, 8. Нет в 95-м... значит все же 9. Он тогда взорвал огромный мол в Оклахоме, сделал это чисто (что при его образовании было вовсе немудрено. Даже бросив поверхностный взгляд на любое здание, Тео мог без труда сказать куда и сколько тротила надо заложить, чтобы здание сложилось, причем по заданной схеме), профессионально и без следов. Власти тут же нашли какого-то козла отпущения, "доказали" его виновность и в очередной раз убедили страну как здорово умеют работать их специальные агентства, на которые в связи с увеличением терроризма и преступности требуется все больше и больше денег налогоплательщиков, а Тео решил, что на этот раз свой отпуск он заработал и отправился в Вегас. Он бывал там до этого пару раз. Впервые - почти сразу после того как они перебрались семьей в Штаты, тогда посещение осталось у него, как туман, наполненный видениями и миражами. Второй раз он был там в связи с заданием и Вегаса толком не увидел. Именно поэтому он в середине марта 96-го отправился туда отдохнуть, спокойно рассмотреть этот город-казино, вкусить его и не спеша насладиться.
Тео поселился все в том же MGM, в котором уже останавливался до этого дважды, хотя прекрасно понимал, что все это фикция и гостиница с казино Metro Goldwyn Meyer уже никак не связаны со своими еврейскими прародителями, но все же ... еврей он или нет?! Днем он спустился в холл и купил в расположенной рядом с "тропическим лесом" театральной кассе билет на шоу на тот же вечер. Шоу было в только что выстроенной Венеции и он вышел из MGM пораньше, чтоб прогуляться по весенней улице и осмотреть новую гостиницу. С удовольствием прошелся, наслаждаясь теплым почти уже летним ветерком, хотя было еще только 18 марта даже перешел Стрип, остановившись у Белладжио, послушал и посмотрел известную песню Мадонны в исполнении фонтанов, вернулся на правую сторону проспекта и зашел в Венецию. Его место в зале оказалось очень удобным, с левого краю стола, сцену было видно прекрасно, официанты уже бегали по залу с меню, предлагая закуски и спиртное. Тео заказал двойную водку со льдом и фруктовое ассорти. Зал помалу заполнялся, за его столиком уже были заняты 5 из шести мест, когда появился обладатель последнего места, находившегося прямо напротив места Тео.
Это была молодая женщина, в районе 25, яркая брюнетка с довольно короткой стрижкой, стройной фигурой и совершенно удивительным лицом. Тео никогда не был любителем кукольной женской красоты, он, например, не мог представить себя с Мерилин Монро или Мишель Пфайфер и тому подобными женщинами "правильной красоты". Но сердце его почти останавливалось, когда он думал о, скажем, Софи Лорен или Лайзе Минелли. Вот это был его тип – интересная женщина неклассической красоты или вовсе некрасивая, но от которой при этом нельзя было отвести взгляда, потому что она была необычна и притягательна. Женщина, разместившаяся на месте напротив Тео, была именно такой. На ней была темная подчеркивавшая богатые бедра юбка довольно смелой длины, так, что когда она села на стул - на какое-то мгновение стали видны ажурные резинки ее черных чулок, светлая блузка и современного кроя вечерний жакет "в облипку", который не скрывал, а наоборот только подчеркивал ее талию и бюст.
Тео не мог отвести глаз от брюнетки. Она была одна. Незамужем? Полагаясь на свою интуицию, он был уверен, что "да". Через несколько минут, почувствовав его взгляд на себе, женщина повернула лицо и прямо и уверенно посмотрела на него. У ней был довольно тяжелый взгляд очень темных глаз. Такой, что у него в этот момент перехватило дыхание и показалось, что между ними пробежал электрический разряд. Он увидел, что и она что-то почувствовала. Это был как обоюдный одновременный клик, как совмещение двух половинок предмета в одно целое, как две ноты, зазвучавшие в идеальную октаву.
Шоу Тео не помнил. Вокруг них строем под музыку ходили какие-то прекрасные девушки, судя по программе представления собранные из многих стран, с огромными перьевыми плюмажами на головах, с обольстительными обнаженными бюстами, оттененными темнотой открытых сосков, скрывающие свой единственный прикрытый кусочек тела миниатюрными треугольниками блестящей материи глубоко между ног, но он уже не видел танцовщиц. Он видел только ее. С шоу они вышли вместе.
Это были лучшие 4 дня его жизни. Сейчас он точно в этом уверен. Изменил бы он что-нибудь тогда, зная, что будет происходить с ним за эти годы? Он не знал ответа. Но тогда, влюбившись за мгновение и глядя на нее, спящую в его кровати в номере гостиницы, он твердо решил, что не может подвергать ее риску. Она не может оставаться с ним. Хотя у него было просто дикое желание (несколько раз он уже даже открывал рот, чтоб произнести - Оливия Паобличетти, ты согласна стать моей женой? - но через секунду просто прикусывал язык и стискивал зубы) предложить зайти в одну из многочисленных брачных контор прямо там и зарегистрировать их брак (он был уверен, что она ждала от него такое предложение), Тео не сделал этого. Именно потому, что любил ее. Он даже вспомнил Вовку Кубасова, своего одногрупника по стройфаку, родители которого были знакомы до свадьбы всего один день и поженились на следующий. Он видел их несколько раз - они навещали Вовку в общаге – пара, прекрасно прожившая вместе всю жизнь. Старший их сын Валерка после окончания арха в конце концов стал главным архитектором одного из крупнейших городов России, а Вовка сейчас работал начальником IT департамента в крупной фирме в Хьюстоне, производившей измерительную аппаратуру для нефтяных скважин. Так что Тео не боялся брака. Он боялся своей работы и того, что его женщина будет втянута в ту мясорубку, в которой волей судьбы оказался он.
У них было много общего, но и много различного. Он оказался старше ее лет на 8. Она ни разу не была замужем, но совсем недавно пережила разрыв с человеком, с которым, как считала, была близка и питала к нему глубокие чувства. Тяжело переживая разрыв, приехала в Вегас развеяться и сменить обстановку, не видеть те стены, которые напоминали о нем. Но вовсе не это было причиной, бросившей ее в объятия Тео. В первую же их ночь она рассказала ему свои чувства, которые испытала, увидев его во время шоу, и которые практически слово-в-слово повторяли его ощущения. Они не могли наговориться, насмотреться друг на друга, он с наслаждением подолгу, пока она спала лежа на животе (она просто не умела засыпать по-другому), вглядывался в изгибы ее тела, улыбался, слыша ее такое домашнее сопение, не выдерживал, начинал гладить ее спину, ее бедра, ее ягодицы, она просыпалась с улыбкой, повернувшись на бок тянула свои руки к нему и сумасшествие продолжалось - они пропадали друг в друге, сливаясь душами, телами, взглядами, жестами. Он угадал, что она живет в Калифорнии, она безошибочно сказала, что он из Бостона (You're all smart and handsome people in Boston. And besides... you - Bostonians - talk funny! *). Они начали без слов понимать друг друга. Он знал что чувствует она, она знала, что скажет он в следующую секунду. Он знал какие духи ей идут, назвав ей Ланкомовский Climat, Rush от Гуччи, Эллипс и Premier Jour Нины Риччи, она закрыла уши руками, зашептав "не хочу больше это слышать", а потом вынула из своей косметички флакончики Премьера и Раша, он знал какое вино она любит, он знал какое белье она носит. Он сразу сказал ей, что у нее дома в гараже стоит фольксваген Джетта. Она только кивнула, закрыв глаза и слегка вздрогнула. Это было что-то невообразимое.
Наутро они улетели на вертолете в Гранд Каньон, проведя в поездке целый день. Выглядели они так, что все окружающие принимали их за молодоженов. Вернувшись с вертолетной площадки поздним вечером они приняли душ, дурачась вместе под струями воды, намыливая друг друга и целуя, после отправились в пожалуй лучший ресторан Вегаса - "Пикассо" в отеле Белладжио на ужин. Тео волей случая хорошо знал шеф-повара ресторана Джулиано Серрано и их обслужили даже не по высшему - по "вне уровня" - разряду. Но Тео в тот момент было все равно - он не мог насладиться ею, пожирал ее глазами и радовался, наблюдая как она ест, пьет, режет нежнейшее филе ножом, разговаривает со сломленным в спине официантом, заказывая себе разбавленное белое сухое вино. Все это время на его лице блуждала счастливая улыбка, она, повернув к нему лицо и увидев это, засмеялась и спросила:"Что?" Он ответил:"Ничего, просто люблю тебя". Потом они пошли в Цезарь, где долго сидели, болтали и пили кофе с тирамису, потом перешли в Монте-Карло в казино и он смотрел, рассеянно разбрасывая фишки на чет-нечет, дюжины и красное-черное, как, закусив губу, она страстно играла в рулетку. И улыбался. Увидев его улыбку, она снова спросила:"Что?!" И он снова ответил, смеясь:"Ничего, просто люблю тебя". Она, продолжая смотреть в его глаза, тут же сгребла со стола свою сумочку, остатки фишек (он едва успел выхватить у ней пару - крупье на чаевые, тот понимающе кивнул и улыбнулся в ответ), они, держась за руки, перебежали Стрип и снова поднялись в его номер...
Он на такси проводил ее в аэропорт, езды было всего-ничего, они практически не проронили ни слова за эти 10 минут, глядя друг на друга. Она прошла регистрацию, они вместе подошли ко входу в рукав, ведущий в чрево самолета, готового унести ее домой в Сан-Франциско. Она показала посадочный талон проверяющей, прошла несколько шагов и повернулась к нему. В ее глазах стояли слезы, лицо беззвучно молило:"Позови меня! Просто скажи – останься!" Он молча ответил:"Не могу. Так надо. Терпи."
Тео в своей памяти всегда обходил это воспоминание стороной. Оно доставляло ему боль. Сильную боль. Но сегодня оно было ему нужно, чтобы выстоять против боли. Скорее всего через пару часов он превратится в кусок освежеванного мяса, напичканного наркотиками, сывороткой правды и гвоздями и ему сейчас как никогда нужна была поддержка, ЕЕ поддержка, чтоб выстоять против этой боли.
Тео остановился на въезде на Масспайк - 90-ый интрестейт хайвей, открыл стекло, дотянулся и взял из автомата талончик для оплаты на съезде с хайвея. Сзади раздалось:"Идем по 90-ой до 9-го съезда. Там уйдем на 84-ую на юг." Тео посмотрел в зеркало заднего вида и, ничего не увидев в темноте заднего сиденья, огрызнулся:"Там 84-ой на север вовсе нет, можно про юг и не говорить!" а про себя поклялся:"Выберусь из этой заварухи – найду ее. Неважно – замужем она или нет, найду!"
* Все вы в Бостоне жутко умные и симпатичные. И потом... вы - бостончане - потешно разговариваете!
Одиночка. Глава 1 - http://www.proza.ru/2009/08/21/839
Одиночка. Глава 2 - http://www.proza.ru/2009/08/21/852
Одиночка. Глава 3 - http://www.proza.ru/2009/08/21/857
Одиночка. Глава 4 - http://www.proza.ru/2009/08/21/866
Одиночка. Глава 6 - http://www.proza.ru/2009/08/21/874
Одиночка. Глава 7 - http://www.proza.ru/2009/08/21/877
Одиночка. Глава 8 - http://www.proza.ru/2009/08/21/880
Одиночка. Глава 9 - http://www.proza.ru/2009/08/21/881
Одиночка. Глава 10 - http://www.proza.ru/2009/08/21/882
Одиночка. Глава 11 - http://www.proza.ru/2009/08/21/885
Одиночка. Глава 12 - http://www.proza.ru/2009/08/21/889