Анушаван Микертумянц 2 - написанные рецензии

Здравствуйте, Анушаван!
Поздравляю Вас с прошедшими праздниками – с новым годом, Рождеством Христовым и Крещением Господним. Великий и радостный праздник Рождество Христово – предвечный и совершенный Бог Слово, единосущный и равночестный Отцу и Святому Духу, воплотился и вочеловечился – Сын Божий непорочно родился от Пречистой Девы Марии – исполнились пророчества Ветхого Завета и в мир явился Мессия – Богочеловек и Искупитель. Великое чудо и преславное таинство совершилось – Иисус Христос родился в Вифлееме, и как поется Православной Церковью: «небо – вертеп, престол херувимский – Дева, ясли – вместилище, в них возлежит Невместимый – Христос Бог». Радость переполняет сердце и мне хочется воскликнуть словами святителя Григория Богослова, изреченными в его проповеди на Богоявление и ставшими строками церковного песнопения на Рождество Христа Спасителя: «Христос рождается – славьте! Христос с небес – выходите в сретение! Христос на земле – возноситесь!».
Извиняюсь, что не смог сразу ответить Вам по причине болезни – «дух бодр, а тело немощно». Тягостны и печальны дни болезни, но и в них человек может молиться и философствовать. Замечательно, что Вы цитируете строки из «Гамлета» Шекспира: «Какое чудо человек!». Надо сказать, что Шекспир – один из моих любимейших писателей, наряду с Данте и Достоевским, Лермонтовым и Гофманом, Чеховым и Байроном, Гоголем и Буниным, он – не только гениальный поэт и драматург, автор бессмертных трагедий и изысканных сонетов, но и настоящий мыслитель – проницательный антрополог, вникший и разгадавший тайну человека в падениях и взлетах его духа, в его скорбях и надеждах, взвинченных страстях, горестных сомнениях и раздумьях. Возвышенно рассуждая о человеке, Гамлет воскликнул – «какое чудо природы человек! Как благородно рассуждает! С какими безграничными способностями!.. В поступках как близок к Ангелу! В воззрениях как близок к Богу!». Изумляясь перед тайной и чудом человека, рефлектирующий Гамлет называет его «красой вселенной» и «венцом всего живущего» – он прозревает замысел Творца о человеке. Но от зоркого взора Гамлета не ускользает и трагическое состояние падшего человека – человек стал смертным и страстным существом, он – «квинтэссенция праха», а его желанья зачастую низменны и нацелены лишь на земное – мимолетное, суетное и преходящее. Как непревзойденный поэт и драматург, Шекспир постиг тайну человека во всей ее многомерности – во всей ее таинственной, потрясающей и страшной глубине, тем самым открывается как величие, так и ничтожность человека, его благородство и низость, отсюда – грандиозная художественно-смысловая объемность и полифоничность шекспировских трагедий и комедий. На мой взгляд, в словах о том, что великие полководцы Александр Македонский и Гай Юлий Цезарь в посмертии своем стали горстью праха, а прах сей – мог оказаться затычкой в пивной бочке, видна философская ирония Шекспира – он изобличает эфемерность мирского величия: «Пред кем весь мир лежал в пыли, торчит затычкою в щели».
В вопросе школьного образования я полностью согласен с Вами – в центре должен стоять человек и его тайна, ведь цель образования и воспитания – сформировать одухотворенную личность и раскрыть таланты каждого человека, как носителя исторической памяти и нравственных ценностей, творца и мыслителя, способного не только воспринимать и ценить произведения искусства – музыку Моцарта, Бетховена и Чайковского, иконописное искусство и живопись Васнецова и Нестерова, Куинджи и Эль Греко, поэзию Гомера и Данте, Шекспира и Пушкина, Тютчева и Фета, но создавать произведения искусства, заниматься наукой, философствовать и молиться. Как христианский поэт, философ и ценитель искусства я убежден, что нельзя «поверить алгеброй» музыкальную гармонию Моцарта, равно как нельзя, подобно средневековому схоласту Фоме Аквинскому, «поверять силлогизмами Аристотеля» Библию – алгебраический ум пушкинского Сальери не в силах постичь тайну творчества и гениальности, равно как рационалисты всех времен не в силах постичь тайну веры и святости. Мне близка Ваша мысль о том, что идеологический концепт «знание – это сила», расчетливо-прагматичное отношение дельца Лопахина к вишневому саду, равно как и утилитарный взгляд тургеневского нигилиста Базарова на природу – «природа – не храм, а мастерская», отражают современное умонастроение нашей технократической цивилизации с ее «рассудочно-алгебраическими» и «утилитарно-прагматичными» концептами, негативно сказывающимися на духовной жизни человека. В своих рассуждениях Вы коснулись невероятно глубокой темы – расчеловечивания, в экзистенциально-экспрессивной манере описанного поэтом отчаяния, ужаса и хаоса Кафкой в его фантастической новелле «Превращение», где главный герой – Грегор Замза, проснувшись утром, обнаружил, что превратился в отвратительное насекомое. Я думаю, что наш двадцать первый век с его бурным научно-техническим развитием, разработками искусственного интеллекта и идеями трансгуманизма с необычайной остротой, драматизмом и глубиной поставит вопрос – что значит быть человеком и в чем заключена тайна человечности?
Если говорить о Библии, то это – скрижаль Божественной Мудрости, сколько слов в этой священной книге – столько там и тайн, а потому, чтобы верно понять смысл библейских стихов мы обращаемся к Священному Преданию – прежде всего к толкованиям святых отцов Церкви. В Священном Писании сказано, что когда в преклонном возрасте Аврам горько опечалился о том, что остался бездетным, Господь сказал ему – «Посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты сможешь счесть их. Столько будет у тебя потомков». Аврам поверил в то, что Бог благ и для Него нет ничего невозможного – он не усомнился в правдивости Творца неба и земли, а Господь вменил ему это в праведность. Живая вера в Бога и доверие Богу есть основа праведности – ее краеугольный камень, ибо христианская этика основана на Божественном Откровении. В книге Бытия рассказывается, что когда Авраму было девяносто девять лет, то Господь явился ему и сказал: «Я – Бог Всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен; и поставлю завет Мой между Мной и тобою, и весьма, весьма размножу тебя. И пал Аврам на лицо свое. Бог продолжал говорить с ним и сказал: Я – вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов, и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо я сделаю тебя отцом множества народов…» (Быт.17:1-5). В «Беседах на книгу Бытия» святитель Иоанн Златоуст писал, что суть праведности Авраама – возвышенное и истинное Богопочитание, вера обетованиям Божиим и отсутствие сомнений в благости, премудрости и всемогуществе Творца. Бог явился Аврааму, когда ему было девяносто девять лет, тело его увяло и иссохло от старости, он уже не был способен к деторождению – тем самым Господь вознамерился совершить невозможное и явить Свое всемогущество. По толкованию святителя Иоанна Златоуста, если прежнее имя «Аврам» означало «переселение», знаменуя, что праведник доверился Богу и покинул землю свою, чтобы уйти в землю Ханаанскую, то новое имя «Авраам» предзнаменовало, что он станет «отцом многих народов». Велика была вера Аврама, и Господь торжественно заключил с ним завет Свой и установил обряд обрезания, повелев ему называться Авраамом – «отцом множества народов», а его жене Саре дал имя Сарры, как матери многочисленного потомства, ибо их долгожданным сыном будет Исаак, а от его сына Иакова произойдет двенадцать колен Израилевых.
В завершении скажу, что по своему духу я – инок, мне хотелось бы жить уединенно-созерцательной жизнью – молиться, философствовать и заниматься творчеством в тишине и покое, вдали от мирской суеты и волнений мира, но это остается несбыточной мечтой. Как и всегда желаю Вам и Вашим близким Божьей помощи!

Руслан Игнашкин   01.02.2024 08:40   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!
Благодарю за столь проникновенный отзыв! В статье «Трагизм нашего времени» я излил всю боль моего сердца и попытался изложить свои раздумья о нашей исторической эпохе, осмыслить современность, проанализировать и описать те «вызовы истории», которые стоят перед Россией и миром. Я остро ощущаю эпоху, в которой живу, а что касается знания и понимания сути нашего времени, то мне хочется воскликнуть словами из книги Екклесиаста: «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл. 1:18).
Как и всегда желаю Вам силы духа и веры, чтобы жить в нашу драматичную эпоху и не унывать!

Руслан Игнашкин   12.09.2023 07:28   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Анушаван!

I

По своему миросозерцанию я – христианский мыслитель, поэтому, как и святой Иоанн Златоуст, я убежден, что насилие недопустимо в духовно-нравственной, религиозной и культурной жизни. Мне вспоминаются слова итальянского поэта Данте Алигьери о том, что насилие и ложь – это орудие злых. В нашем мире, лежащем во зле, и так слишком много насилия и жестокости, а потому нам всем надлежит быть милосердными и сострадательными – мы должны действовать сообразно Иисусу Христу и Его апостолам. Я думаю, что духовное возрождение России и ее культуры возможно только через духовное просвещение и наше нравственное исправление, через молитву и веру, действующую любовью, через изменение нашего образа мысли и нашего образа жизни, через обращение к Евангелию и к нашей классической литературе с ее всемирной отзывчивостью и нравственными темами, с ее христианскими мотивами и философской проблематикой. По справедливому замечанию русского религиозного философа Н.А. Бердяева: «Русский национальный дух нашел свое совершенное выражение в творчестве великих русских писателей. Наша литература – самая метафизическая и самая религиозная в мире. Достаточно вспомнить одного Достоевского, чтобы почувствовать, какая философия может и должна быть в России. Русская метафизика переводит на философский язык Достоевского… Русская философия дорожит своей связью с русской литературой». Когда я читаю лирические шедевры и поэмы Пушкина и Лермонтова, оды Державина, элегии Жуковского и мелодичные стихи Фета, обращаюсь к произведениям Гоголя, Достоевского и Чехова, то изумляюсь многообразию жанров и тем русской литературы, богатству и выразительности русского языка, пророческой сути прозрений и глубине философской мыслям наших поэтов и писателей. В статье «Русская культура в современном мире» академик Д.С. Лихачев – выдающийся ученый и исследователь культуры России с ее тысячелетней историей – от искусства и литературных памятников Древней Руси до отечественной классики XIX-XX веков, от «Слова о Законе и Благодати» митрополита Илариона, «Моления» Даниила Заточника и «Слова о полку Игореве» до романа Пастернака «Доктор Живаго», отмечал, что для русской литературы свойственно с одной стороны учительство – проповедь нравственного обновления жизни, а с другой стороны – разоблачительный характер, до глубины души захватывающие сомнения, неудовлетворенность жизнью, напряженные раздумья и драматичные искания – искания счастья и правды, смысла жизни и ответов на вековечные вопросы. Если говорить о своеобразии русской поэзии и литературы, то я бы отметил, что ее характерной чертой является тема души человека – не только приметные наблюдательному взору коллизии его внешней жизни со всем ее трагизмом и комизмом, со всеми падениями и взлетами, но и сокровенная тайна внутреннего мира. Как восклицал наш поэт-романтик Ф.И. Тютчев в своем бесподобном стихотворении «Silentium!»: «есть целый мир в душе твоей таинственно-волшебных дум». А если мы раскроем «Выбранные места из переписки с друзьями» Н.В. Гоголя, то прочтем его исповедальное признание: «Рожден я вовсе не затем, чтобы произвести эпоху в области литературной... Дело мое – душа и прочное дело жизни... до времени это моя тайна». В предисловии к великолепному роману «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтов писал, что: «история души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа». Касаясь вопроса о русской литературе и культуре, я не могу не процитировать строки из письма молодого Ф.М. Достоевского своему брату: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком». В наш переходный, кризисный и трагический век – в наше «подлое время», как называет нашу историческую эпоху откровенного цинизма и меркантилизма умирающий от голода и отверженный Россией философ из фильма К. Лопушанского «Кончина века», непреходящая ценность русской классической поэзии и литературы состоит в том, что она учит нас быть людьми. Как церковный колокол призывает к молитве и участию в богослужении, так и русская поэзия и литература призывает нас жить по совести и быть человечными.
В книге «Русская идея» философ Н.А. Бердяев справедливо утверждал, что русская поэзия и литература имеет произведения пророческого характера – это чувствуется отчасти у Пушкина, с большей силой у Достоевского, Тютчева и особенно у Лермонтова. Не имея возможности в данном послании пространно изложить свои мысли о поэзии М.Ю. Лермонтова, скажу кратко, что он – мой любимейший русский поэт, а его страшное стихотворение «Предсказание» я считаю пророческим – он предвидел падение самодержавия, гражданскую войну и явление мощного человека с булатным ножом – явление Ленина и Сталина, на что Вы и обратили внимание. Русская классическая литература с ее поиском высшей правды, счастья и справедливости, духовными исканиями и вопрошаниями – это совесть русского народа, она – источник духовных и творческих сил, наше драгоценное культурно-историческое наследие, а мы призваны внимать ее голосу и продолжать творческое дело Пушкина и Лермонтова, Тютчева и Гоголя, Некрасова и Достоевского, Чехова и Пастернака – быть их истинными преемниками. Русский религиозный философ и славянофил Иван Киреевский писал, что Православие – это душа России, без православной веры Россия утеряет смысл своего исторического существования, а ее культура погибнет. Мы живем в драматичную и кризисную эпоху столкновения цивилизаций, торжества постмодерна и утраты идеалов и смыслов, а задача нашего времени – возрождение православной культуры. В двадцатом веке протоиерей Георгий Флоровский призывал вернуться к святоотеческой мудрости – «вперед к святым отцам Церкви», а ныне в области культуры мы должны провозгласить – «вперед к классикам» – к Державину и Жуковскому, Пушкину и Лермонтову, Достоевскому и Бунину, они создали священный канон русской поэзии и литературы, в их произведениях – вершина русского слова и русской художественной, литературной и поэтической мысли. Если мы хотим возрождения культуры в России, подлинного расцвета искусства, литературы и духовной жизни, то мы должны быть верными наследниками нашей тысячелетней культуры – в том числе высокой этике, вдохновленной Евангелием и превосходно выраженной в стихах А.С. Пушкина:

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.

Руслан Игнашкин   12.09.2023 07:19   Заявить о нарушении

II

Затрагивая тему русской литературы, Вы задаете вопрос – какой нравственный урок несет в себе сказка Пушкина о старике и рыбке? Надо сказать, что сказки А.С. Пушкина – особенно «Сказку о царе Салтане», я полюбил с детских лет, а «Сказку о старике и рыбке» я воспринимал как поучительную притчу о том, к чему ведут непомерные желания и отсутствие чувства меры, жадность и жажда власти – желание стать «владычицей морской» привели к тому, что гордая и сварливая старуха осталась сидеть у «разбитого корыта». С годами изменялось или лучше сказать углублялось мое восприятие поэтических и литературных произведений – в том числе и сказки Пушкина о старике и рыбке – я находил в ней чудную поэтическую полифонию, оригинальную переработку народного сказания и глубокий религиозно-философский смысл – грандиозную нравственную идею, выраженную в сюжете маленькой сказки, написанной белым стихом, ритмичным, как бег прибрежных волн. В пушкинской сказке рассказывается, что старик жил со своею старухой у самого синего моря – «они жили в ветхой землянке ровно тридцать лет и три года. Старик ловил неводом рыбу, старуха пряла свою пряжу». В поэзии Пушкина сопрягаются два мира – античный и христианский, и возможно, что прядущая пряжу сварливая старуха с ее приземленной натурой – это отсылка к надменной и занимающейся пряжей Арахне из древнегреческих мифов, бросившей вызов богине мудрости – Афине, а старик, ловивший неводом рыбу – отсылка к Иисусу Христу и Его ученикам – к апостолу Андрею и апостолу Петру, которые были галилейскими рыбаками. В тридцати трех годах совместной жизни в ветхой землянке я вижу свидетельство огромной любви старика к своей старухе, его чуткость и сердечную отзывчивость, доходящую до безропотной покорности. Когда я первый раз читал эту сказку Пушкина, то был поражен бескорыстием старика – живя в бедности и нужде, но выловив неводом золотую рыбку, которая «голосом молвит человечьим» и готова исполнить любое желание, лишь бы он отпустил ее обратно в синее море, изумленный старик ласково сказал:

«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».

Живя в скудных жизненных условиях, старик отказался взять выкуп с золотой рыбки – он бескорыстен и с радостью рассказывает старухе о «великом чуде», радуясь, как дитя, тому, что чудо вошло в их обычную, однообразную и монотонную жизнь, а она называет его простофилей и укоряет: «Не умел ты взять выкупа с рыбки! Хоть бы взял ты с нее корыто, наше-то совсем раскололось». Старик довольствуется малым – он весьма аскетичен в жизни, испытывает удивление перед чудом, что служит признаком чуткого и бескорыстного сердца, но его желание угодить старухе доходит до отталкивающей рабской покорности. В отличие от старика старуха с ее приземленной и расчетливой натурой всюду ищет выгоду и пользу, она корыстна и не знает меры в амбициях и желаниях. Символично, что с каждым новым желанием старухи изменяется море – образ жизни с ее простором и изменчивостью: спокойное синее море слегка разыгралось, затем – помутилось и почернело, а после в морских просторах разыгралась «черная буря». До сих пор мою душу ранит сцена, когда, не имея силы духа возразить своей жене, испытывая стыд за ее порочное желание, безвольный старик с горечью передает золотой рыбке просьбу старухи, возжелавшей стать владычицей морской и чтобы золотая рыбка служила «у ней на посылках». Если мы обратимся к немецкой сказке братьев Гримм «О рыбаке и его жене», сюжет которой был использован Пушкиным, то там обезумевшая старуха заявляет – «хочу я стать Богом!». В своем поэтическом изложении народной сказки Пушкин смягчает богоборческий пафос старухи, но суть остается той же – она хочет быть «владычицей морской», стать выше всех людей и властвовать над всей природой, над всем миром, чтобы золотая рыбка ей служила. Великолепно выражен Пушкиным итог богоборческих желаний старухи, ее корысти и непомерного властолюбия, равно как и безволия старика – чудо уходит из их жизни и они возвращаются к «разбитому корыту»:

Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился –
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.

Руслан Игнашкин   12.09.2023 07:19   Заявить о нарушении

III

Драматичная история о Ваших родных – их жизни и смерти – трогает сердце и мне хочется вспомнить слова Алеши Карамазова, сказанные у Илюшечкиного камня в ответ на вопрос Коли: «Карамазов! – крикнул Коля, - неужели и взаправду религия говорит, что мы все встанем из мертвых и оживем, и увидим опять друг друга, и всех, и Илюшечку? - Непременно восстанем, непременно увидим и весело, радостно расскажем друг другу все, что было, полусмеясь, полу в восторге ответил Алеша». Мне глубоко понятна Ваша скорбь о нынешнем состоянии системы образования в России, равно как и моральное возмущение тем, во что превратился современный кинематограф, ориентированный на утилитарные и меркантильные цели – на успешные рейтинги и заработок денег. Я думаю, что Вы совершенно правы, когда говорите, что торжество коммерческого кино – это страшная беда нашего времени и антикультурная революция, ведь коммерческий кинематограф не зовет людей к любви и нравственному исправлению – через рефлексию, сопереживание и сострадание, а делается ради денег и рейтинга для «одномерных людей» – потребителей, которые не способны воспринимать сложные и глубокие кинокартины как экранизация романа Достоевского «Идиот» и фильм Лунгина «Остров». Мне необычайно близки мысли Константина Лопушанского – русского кинорежиссера и мастера авторского и интеллектуального кино, убежденного, что, когда краеугольным вопросом в кинематографе становится вопрос о прибыли, то кинематограф перестает быть искусством, а кинокартина становится не произведением, а коммерческим продуктом, поэтому торжество индустрии массового кино для развлечений – это гибель искусства. Кинематограф – это многомерное и необычайно экспрессивное искусство, соединяющее в себе драматургию и музыку, зрительный видеоряд и актерскую игру, обращаясь к огромным массам – в наш век почти ко всем странам и народам, но это искусство можно использовать как в высоких целях, так и в вульгарных и пошлых коммерческих целях. На мой взгляд, основная миссия кинематографа – это одухотворение людей, художественное воздействие на них – драматургическое, музыкальное и визуальное, чтобы они задумались и испытали катарсис, прочувствовали трагизм и комизм нашего бытия, научились сопереживать, чтобы в них пробудился идеализм высоких мыслей и чувств, но в наше время повсеместно господствует «бездушный» и «пластмассовый» коммерческий кинематограф, главная цель которого – выгода. Великое искусство – это всегда чудо и тайна, а на произведениях истинного художника всегда отпечатлевается тайна его внутреннего мира и музыка его души – его жизненный опыт, раздумья и переживания, его миросозерцание. В России поэт и художник больше, чем поэт – по своему высокому призванию он почти пророк, учитель жизни и совесть нации, таковыми были – Гоголь и Достоевский, Чехов и Толстой, а поэтому на всех людях искусства лежит колоссальная нравственная ответственность, ведь в их творениях – в стихах и пьесах, в симфониях и сонетах, кинокартинах и поэмах мыслящие люди, рвущиеся к познанию Истины, будут искать ответы на вековечные и проклятые вопросы. Если мы обратимся к кинокартинам Андрея Тарковского, то мы увидим, что это был рефлексирующий интеллектуал и интеллигент, знающий Апокалипсис Иоанна Богослова и романы Достоевского, музыку Баха и гравюры Дюрера, поэзию Пушкина, Баратынского и Ахматовой, за каждым его фильмом стоит огромный интеллектуальный, духовный и творческий труд, огромное душевно-эмоциональное и волевое напряжение. Истинный художник всегда ощущает свое призвание как особое избрание Божие, но это избрание – не привилегия, а его жизненная миссия, он должен чувствовать ответственность за свою жизнь и за свое творчество перед Богом, исполниться самоотречения и возложить жизнь на алтарь искусства – отвергнуть все меркантильные замыслы и принести свое жизненное благополучие в жертву во имя служения Богу и сотворения великого искусства.
Извиняюсь, что сразу не ответил Вам – как всегда мне не хватает времени, оно так быстро утекает и порой кажется, что вся жизнь промчится в одночасье. На земле все так мимолетно и зыбко, но мою душу радует, что мне удалось завершить четырехтомник «Святоотеческая мудрость» и богословские статьи. В настоящий момент я могу с чистой совестью вернуться к философии, о чем свидетельствует статья «Трагизм нашего времени», а до конца 2023 года я буду дописывать новую книгу «Очерки по русской религиозной философии», главы из которой буду опубликовывать на сайте проза ру. В завершении я признаюсь Вам, что хоть молюсь за Россию и люблю ее, но не верю, что вскоре совершится наше духовное возрождение. Если говорить о моей статье «Трагизм нашего времени», то это – крик моей души и предостережение, но я думаю, что оно так и останется «гласом вопиющего в пустыне». В вечерние часы уединенных раздумий о смысле нашей здешней жизни я иногда задаюсь вопросом: Зачем я родился в нашу эпоху и зачем мне дана жизнь в этом мире, где я ощущаю себя отверженным и лишним человеком, не имеющим жизненных перспектив? Порой скорбь пронзает мое сердце и доводит до отчаянных сомнений, пережитых Тютчевым и Достоевским, но, подобно царю и пророку Давиду и философу Боэцию, я нахожу надежду и утешение в вере и молитве, в искусстве и философии, ибо если существует всеблагой, всемогущий и премудрый Бог, то наши жизни имеют смысл – имеет смысл и моя жизнь, протекающая в нашу драматичную историческую эпоху.

Руслан Игнашкин   13.09.2023 06:54   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Анушаван!

I

Как Вы справедливо заметили, для меня Бог – это не предмет отвлеченных умозрений, а Величайшая Святыня, это – не абстрактный и безликий Абсолют, а и живой Бог, Которому мы молимся и Который обращается к нам со страниц Библии, Он – надмирная, совершенная и свободная Личность – единый Бог от вечности существующий в трех Лицах, а каждая Его Ипостась есть Любимый, Любящий и сама Любовь. Бог есть единосущная и нераздельная Святая Троица: Бог Отец есть источник Божества – безначальный корень, из Которого произрастают два таинственных и прекрасных цветка – Сын и Святой Дух; от Отца предвечно рождается Сын и предвечно исходит Святой Дух, Которые совечны, равночестны и единосущны Отцу, у Них – одна воля и сила, одна святость и благость, одна премудрость и один замысел о сотворенном мире. В пророческих книгах Библии сказано, что Господь восседает на престоле славы, перед Ним трепещут многоокие Херувимы и шестикрылые Серафимы, воспевающие Творца в молитвенных гимнах и песнопениях. Богословствовать о Боге надлежит с трепетом и благоговением, опираясь на Божественное Откровение, запечатленное в Священном Писании и Священном Предании. Когда люди рассуждают о Боге, то они зачастую забывают, что Бог есть Сущий и Непостижимый – в своем абсолютном совершенстве Он выше всех наших мыслей и понятий, Он – всемогущий Вседержитель и Владыка Ангелов, властвующий над жизнью и смертью, Он – Единственный и Предвечный и нет равных Ему, величие Его несравненно, а премудрость и могущество Божие не знают границ, перед лицом Его вся вселенная с ее мириадами звезд и галактик – не более чем песчинка, но Он – вечный, неизменный и бессмертный Дух, самобытный и ни в чем не нуждающийся, возжелал быть Творцом неба и земли, Он воззвал все из небытия и создал все сущее, с вечной и совершенной любовью Он промышляет о созданиях Своих, от Него великолепие звездного неба и красота белых лилий, воспетая в Евангелии, Он – сама Благость, Жизнь и Любовь, Он есть Бог всеведущий – от вечности знающий все, Он – Спаситель погибающих и единственная Надежда отчаявшихся, Утешитель страждущих и праведный Судия всех живых и мертвых.
Для преподобного Силуана Афонского и князя Мышкина Бог есть Любовь – Живой, Любимый и Любящий Бог, а человек, сотворенный по образу и подобию Божиему, призван к любви – в евангельской любви к Богу и ближним заключен весь смысл христианской жизни и вся суть заповедей. Как православный христианин я не могу согласиться с Вашими мыслями о том, что «любовь расслабляет», ведь любовь – величайшая духовная сила во всех мирах и во всех веках, она выше всех добродетелей и есть совокупность всех совершенств. Любовь есть единственный истинный путь Богопознания – без любви невозможно познать Истину, невозможно достичь единения с Богом и спасения. Я думаю, что Вы совершенно правы, когда говорите, что невозможно научиться любви без Бога – только сила Святого Духа, изливающаяся в сердца людей, научает нас евангельской любви и уподобляет нас Иисусу Христу. «Любовь от Бога», как сказал апостол Иоанн Богослов, а без Бога невозможно обрести любящее и милующее сердце. Если мы любим Бога, то живем по заповедям Его и через любовь к Нему научаемся любить всех ближних – прощаем обиды и молимся за всех, прозревая образ Божий в людях. Философ-рационалист Рене Декарт сказал: «Я мыслю, следовательно, существую». Но как православный философ я бы сказал иначе: «Я люблю, следовательно, существую». Весь смысл жизни и вся ее ценность заключены в любви, а воплощение Абсолютной Любви – это Сам Христос. Для Достоевского Христос есть высочайший нравственный идеал, Он – единственно верная проверка нашей совести, а все нам надлежит уподобиться Иисусу Христу и стать «христоликой личностью», как писал преподобный Иустин Попович, относящий к числу «христоликих героев» Достоевского и князя Льва Мышкина: «Сострадательный князь Мышкин до самозабвения страдает из-за грехов своих друзей и знакомых; с безграничным смирением он обходится со всеми». В лице князя Мышкина Достоевский изобразил «положительно прекрасного человека», он – русский романтик и идеалист, возвращающийся в загадочную и неведомую ему Россию из Швейцарии, он – романтик, бегущий с Запада, как Чайльд-Гарольд Байрона, он – славянофил, верящий в великое будущее России и критикующий католичество с его соблазнами и отступления от Истины Христовой, он – русский интеллигент, не знающий печальных реалий «русской жизни» с ее ужасами, которые он не сможет вынести, он – эпилептик, как и сам Достоевский, блестящий каллиграф и прозорливец, умеющий проникать своим взором в души людей, он – беззащитный праведник и «юродивый Христа ради», сталкивающийся с миром греха, наживы, похоти, лжи и взвинченных страстей, он – самый чуткий и самый уязвимый, возлюбивший сострадательной любовью измученную и оскорбленную Настасью Филипповну и пытающийся спасти ее, возлюбивший романтической любовью, как пушкинский «рыцарь бедный», Аглаю, рядом с которой он чувствовал себя блаженным и счастливым, в конечном счете, он – русский Дон Кихот. Всей душой рад, что Вы глубоко прочувствовали образ князя Мышкина в его экранизированной версии – в свое время и я смотрел превосходный сериал по роману «Идиот» Достоевского, как и фильм «Идиот» советского режиссера Пырьева с выдающимся актером Яковлевым в главной роли – до сих пор не могу забыть его пронзительного, сострадательного и грустного взора, словно вобравшего в себя тоску и грусть всех миров.
Для Вас музыка Моцарта и Бетховена стала встречей с Богом и «прикосновением к иным мирам», как говорил старец Зосима в романе «Братья Карамазовы» у Достоевского. В свое время Бетховен сказал, что музыка – это величайшее искусство и целое откровение, превосходящее мудрость философов и ученых. Выдающий русский философ Евгений Трубецкой, мученически пытавшийся разрешить проблему теодицеи, слушал Девятую симфонию Бетховена и ощутил, что возносится выше всего мира, выше всех звезд и скорбей – возносится душою к Богу – он испытал опыт соприкосновения с Божественным. Человек есть существо музыкальное, а музыка – это бесценный Божий дар. Господь дарует творческие таланты музыкантам и композиторам, которые призваны творить во славу Божию, но чтобы расслышать мелодию или аккорд, трогающие сердце, нужно иметь духовную чуткость, а это – нелегкая задача, ведь мы окружены гнетущим шумом нашей повседневной суетной жизни с ее неизбывными житейскими заботами, и подчас мы не слышим «звуков небес», довольствуясь лишь «песнями земли». Святитель Григорий Нисский возвышенно писал о том, что весь мир, сотворенный Богом, есть музыкальное произведение – «первообразная и истинная музыка», «складно и чудно сложенное песнопение». По словам святого Дионисия Ареопагита, Премудрость Божья «творит из всего единую симфонию и гармонию». Если диссонанс в величественной симфонии есть грех – изобретение падшего Люцифера, нарушившего первозданную гармонию, то сама гармония – от Бога, она порождена творческой силой Божественной Любви – той самой любви, что по изящному выражению итальянского поэта Данте «движет солнце и светила». Весь мир Божий таинственен и музыкален, о чем поведал в стихах русский поэт Тютчев:

Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.

Руслан Игнашкин   10.08.2023 08:34   Заявить о нарушении

II

Если говорить о Чехове, то он – не только великолепный стилист и драматург, тончайший психолог и талантливый писатель, но и глубокий мыслитель и исследователь души человеческой, равный Шекспиру и Достоевскому, ведь в своих пьесах «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры» и «Вишневый сад», равно как и в рассказах «Человек в футляре», «Попрыгунья», «Скучная история» и «Тоска» он задается вековечными философскими вопросами – о жизни и ее смысле, о смерти и ее неотвратимости, о счастье и о том, что значит быть человеком, он размышляет о добре и зле, мыслит не отвлеченно как Сократ, Платон и Аристотель, а образно и экзистенциально – в художественных образах и сценах раскрывая драму человеческого бытия. Все литературные персонажи Чехова философствуют, а его произведения наполнены именами философов и отсылками к их книгам – от Платона и Марка Аврелия до Шопенгауэра, от книги Екклесиаста до Шекспира и Достоевского, их тревожит вопрос о смысле жизни и ее высшей цели. Задаваясь вопросом о смысле жизни, чеховская Маша говорит: «Мне кажется, человек должен быть верующим или должен искать веры, иначе жизнь его пуста, пуста... Жить и не знать, для чего журавли летят, для чего дети родятся, для чего звезды на небе...». На протяжении всей жизни в душе Чехова разворачивалась драматичная борьба веры и сомнений – не столь вулканическая как у Достоевского, скорее тихая и сокровенная, но не менее животрепещущая, ведь он сам писал в декабре 1901 года: «Нужно веровать в Бога, а если веры нет, то не занимать ее места шумихой, а искать, искать одиноко, один на один со своей совестью...». Обладая научным складом аналитической мысли, Чехов не был рационалистом и скептиком, как его порой хотят представить, он мучительно жаждал веры в Бога, бился над разгадкой жизни и смерти, но в то же время признавался в марте 1892 года в письме Леонтьеву-Щеглову, что с юных лет испытал религиозный надлом в вере – по причине принуждения и попрания его личной свободы: «Я получил в детстве религиозное образование и такое же воспитание – с церковным пением, с чтением Апостола и кафизм в церкви, с исправным посещением утрени, с обязанностью помогать в алтаре и звонить на колокольне. И что же? Когда я теперь вспоминаю о своем детстве, то оно представляется мне довольно мрачным; религии у меня теперь нет. Знаете, когда бывало, я и два моих брата среди церкви пели трио «Да исправится» или же «Архангельский глас», на нас все смотрели с умилением и завидовали моим родителям, мы же в это время чувствовали себя маленькими каторжниками». Размышляя о вере и неверии, Чехов как-то обмолвился: «Между «есть Бог» и «нет Бога» лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец». В прекрасной статье Б. М. Эйхенбаума очень тонко подмечено о Чехове: «Акафист – это скрытый пафос его творчества… Чехов нес на себе тяжелый крест эпигонства и мечтал об акафисте». Как русский писатель Чехов прекрасно чувствовал религиозную поэзию акафиста, что отразилось в лиризме его рассказа «Святой ночью». Известно, что Чехов с недоверием относился к «интеллигентскому богоискательству», но вместе с тем, он говорил: «До тех пор, человек будет сбиваться с направления, искать цель, быть неудовлетворенным, пока не поймет, не отыщет своего Бога. Жить во имя детей или человечества нельзя. И если нет Бога, то жить не для чего, надо погибнуть». Чехов тосковал и рвался к правде, мучился над важнейшими вопросами бытия, он написал великолепный монолог библейского царя Соломона и желал написать произведение по книге Екклесиаста, за что литературный критик А.В. Амфитеатров назвал его «русским Екклесиастом». По глубокомысленному суждению религиозного философа и богослова С.Н. Булгакова, Чехов не сатирик «сгущающий краски» и обличающий пороки людей, а певец мировой скорби, отсюда – неоспоримая правота Вашего замечания о том, что у Чехова рыдает вся Россия, а еще шире – все человечество. Вспомните надрывную речь дяди Вани – отчаянный крик его исстрадавшейся души, горький плач о потерянной жизни: «Пропала жизнь! Я талантлив, умен, смел... из меня мог бы выйти Шопенгауэр, Достоевский... Я зарапортовался!». В чеховской повести «Скучная история» умный и уважаемый человек – профессор Николай Степанович осознает свою обреченность на смерть – он неизлечимо болен и жить ему остается не более полугода, а самое страшное, что перед лицом смерти его жизнь предстает мелочной, обыденной и неприглядной, лишенной вечного смысла.
Как художник Чехов наделен острым драматическим чутьем, а сцена для него – отражение жизни во всей ее полноте, ведь его герои не только объясняются в любви, мечтают и философствуют, но и живут самой обычной и неприметной жизнью – мастерски изображая «обычную жизнь» и пристально вглядываясь в ее реалии, он раскрывает трагизм и пошлость обывательского существования. В своих произведениях Чехов выступает как реалист, тонко подмечающий «трагизм мелочей жизни», как ироничный романтик, своим острым пером изобличающий пошлость – эту страшную язву, разъедающую души людей и общественную жизнь. С блеском остроумия и литературным изяществом, с беспощадной правдивостью Чехов обрисовал тоскливую картину мещанской обыденщины, но при этом он оставался лириком и христианским гуманистом – с тихой грустью и глубокой тоской вглядываясь в нашу жизнь, он видел усталые и больные, разочарованные и грустные человеческие лица, относясь к своим героям не только с иронией, но и с состраданием – «надо быть милосердным». Когда я читаю пьесы и рассказы Чехова – особенно «Дядю Ваню» и «Тоску», то ощущаю, как с их страниц веет поразительная жалость к людям, невыразимая грусть о жизни и сострадание ко всем тем, кому тяжело жить, а в надеждах на счастье и вере в иную жизнь, в мечте о небе в алмазах и о полноте жизни во всех ее возвышенных порывах мне видится тихое чаяние Царства Небесного, где не будет смерти и скорбей. Литературные герои Чехова ищут смысл жизни, они тоскуют и мечтают, разочаровываются и страдают – пошлая и суетная жизнь не оправдывает их надежд и разбивает их мечты, они мечутся и страшатся жизни и смерти – страшно, когда не можешь понять зачем живешь и что ожидает нас после смерти.

Руслан Игнашкин   10.08.2023 08:34   Заявить о нарушении

III

Я разделяю мысль Августина Блаженного о том, что именно люди с их свободной волей определяют свою историческую эпоху, ведь каждая эпоха – отражает духовное состояние людей и целых народов, их деяния, нравы и воззрения на мир. Мы живем в кризисную и переломную эпоху, проходим через «великий водораздел» истории, более грандиозный и значительный, чем переход от античности к Средним векам, на наших глазах решается вопрос о судьбе России и всего человечества – наше время есть время поиска смыслов, и здесь я согласен с А. Прохановым, писавшим: «Смыслы добываются не в мозговых штурмах политологов, не в дискуссионных клубах политиков. Смыслы добываются откровениями отдельных богооткровенных людей, которым вдруг открываются врата в те небесные сферы, где обитают смыслы. Смыслы – обитатели высоких лазурных пространств, которых достигает религиозное сознание мыслителей. Смыслы, как самородки, хранимые в глубинах небес». Видя, что Россия стоит на перепутье, я молюсь, чтобы она избрала верный путь – путь духовного и культурного возрождения, веруя, подобно А. Проханову, что «сила русской словесности, русской живописи, русской музыки, русского подвижничества вернут человеку возвышенные помыслы, честное служение, благородство устремлений и поступков». Но в мечте Проханова об идеальном государстве – о царстве справедливости на земле, «где нет насилия, гнета, тьмы, попирания сильным слабого, богатым бедного» и «побеждена смерть», я вижу мечтательный утопизм, соблазн ереси хилиазма и противоречие Священному Писанию, где сказано, что в мире, лежащем во зле, никогда не будет воздвигнуто царство счастья и правды, а всемирная история завершится не идиллической картиной всеобщего счастья, а царством Антихриста – «сына погибели», который будет выдавать себя за Мессию и создаст всемирную теократию, которая рухнет в момент второго пришествия Иисуса Христа во всей Его Божественной силе и славе. В последний день мира преобразится вселенная – будет новое небо и новая земля, воскреснут все усопшие, а живые преобразятся, совершится Страшный Суд и одни – дьявол и его аггелы, Антихрист и все нераскаянные грешники – пойдут в геенну огненную и тьму кромешную, а иные – все праведные и кающиеся, все верные Богу – воссияют в лучах Божественного Света и войдут в Царство Небесное. В фильме «Русская симфония» режиссер Константин Лопушанский – ученик А. Тарковского, опираясь на «Краткую повесть об Антихристе» В.С. Соловьева, художественные прозрения Ф.М. Достоевского и философские раздумья Н.А. Бердяева, сумел в драматичных образах и сценах – пусть и чрезмерно сюрреалистичных – не только передать душевные метания и тернистый путь русского интеллигента к Богу, но затронул страшную тайну «Антихристовой подмены» – мечта о царстве справедливости и всеобщего счастья на земле может обернуться царством Антихриста. С юношеских лет я ощущаю себя наследником великой русской духовной культуры – Пушкина и Лермонтова, Гоголя и Достоевского, равно как – преподобного Сергия Радонежского и Андрея Рублева, святого Серафима Саровского и старца Силуана Афонского, я верю, что у премудрого Бога есть замысел о каждом человеке и народе – в том числе существует замысел и о России с ее исторической миссией, но Россия не должна затмевать в нашем сознании Царство Небесное, а «русскую мечту» нужно проверять Евангелием и испытывать правдой Божьей. Христос сказал, что царство Его не от мира сего – Он призвал нас не к созданию всемирной теократии – не к воздвижению очередной Вавилонской башни, а к жизни по Евангелию, к исканию Царства Небесного и правды его. Я прекрасно понимаю масштаб личности А. Проханова и значение его творчества, его скорбь о России и его горячую веру в «русскую мечту», сверкающую как комета в полуночном небе, но как православный христианин я вижу, что в его патетичных и поэтичных раздумьях образ «вечной и небесной России» подменил собой Царство Небесное. Когда я читаю талантливые и пылкие, но порой чрезмерно экзальтированные статьи Проханова с его мечтой о царстве справедливости и благоденствия на земле, то я задаюсь вопросом: не подменяет ли Проханов имперской «русской мечтой» христианское чаяние Царства Небесного, понимает ли он грозный смысл пророчеств Апокалипсиса? Скажу более определенно, Проханову и идеологам Изборского клуба нужна великая империя, а я прежде всего ищу Царство Небесное и правду его – мою душу никогда не прельстит блеск и величие земных царств.
На мой взгляд, Вы заблуждаетесь, утверждая, что русские религиозные философы, изгнанные из России в 1922 году на «философских пароходах», были не нужны перед лицом исторических испытаний, потрясших Россию в двадцатом веке, наоборот – они, равно как и самоотверженные священнослужители – например, священномученик Серафим Звездинский, были жизненно нужны России. Живя в современной России и не имея никаких жизненных перспектив, я ощущаю себя «лишним человеком», отверженным и обреченным, каковым чувствовал себя великий поэт Лермонтов в России девятнадцатого столетия, каковыми оказались русские религиозные мыслители во дни большевицкой власти. Великая историческая трагедия России заключается в том, что мы не научились ценить своих гениев – зачастую их начинают ценить лишь после того, как смерть оборвет их жизни. Но я рад, что могу общаться с Вами и рассуждать о Боге и искусстве, о Достоевском и Чехове, о святителя Иоанне Златоусте и преподобном Силуане Афонском, размышлять о России и ее культурно-исторической миссии, о духовном своеобразии русской культуры и грандиозной картине нашей великой, многострадальной, драматичной и более чем тысячелетней истории. Я понимаю боль Вашего сердца о судьбе России и разделяю Ваше горячее желание возрождения отечественной культуры – нам всем нужно научиться жить духовной жизнью, беречь душу от пошлости и цинизма, нам всем нужно устремлять душу ввысь к Богу через молитву, творчество и любовь.
Желаю Вам и Вашим близким – жене и дочери – здоровья и житейского благополучия, зоркости Вашим очам, мира Вашим душам и Божьего благословения во всех благих делах!

Руслан Игнашкин   10.08.2023 08:40   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!

I

Вновь благодарю Вас за высокую оценку моего творчество, но я думаю, что Вы слишком высоко оцениваете меня и мои труды, ведь гении – это Шекспир и Чехов, Бетховен и Моцарт, святитель Григорий Богослов и преподобный Иоанн Дамаскин, а я не более чем религиозный мыслитель, занимающийся богословием, философией и искусством. Насколько в моих силах я постараюсь ответить на Ваше проникновенное письмо. По своему миросозерцанию я христианин, а христиане не от мира сего, по слову апостола Павла они ощущают себя странниками на земле, а их отчизна – на небесах, они взыскуют грядущего Града – горнего Иерусалима, их души устремлены к вечному, духовному и небесному. Мне невероятно близка мысль преподобного Иустина Поповича о том, что человек вышеестественен, истоки его бытия – с неба, он – создан по образу и подобию Божиему, «человек на девяносто девять процентов с неба и лишь на один процент от земли». С малых лет я ощущал тоску по Богу и неудовлетворенность материальными реалиями земного мира, а моя душа томима духовной жаждой – жаждой Богообщения и Богопознания, жаждой равноангельской жизни. По своему духу я монах и могу от всего сердца воскликнуть пушкинскими строками: «Туда б в заоблачную келью, в соседство Бога скрыться мне». Мое мироощущение прекрасно передает стихотворение Лермонтова «Ангел» – одно из самых лучших произведений в русской и мировой литературе:

По небу полуночи Ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов,
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался – без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

В книге Бытия сказано, что Господь сотворил Адама из горсти праха земного и вдохнул в него дыхание жизни. Преподобный Максим Исповедник пояснял, что человек создан на грани двух миров – земного и небесного, он есть существо духовное и чувственное, способное жить духовной жизнью на земле. Я стремлюсь к Царству Небесному и люблю Россию подобно тому, как апостол Павел взыскал горний Иерусалим, но любил и свое земное отечество, усердно молясь за свой народ. Моя душа рвется к Богу, как орел к небесам, но вместе с тем, я ощущаю свою связь с земным миром – с Россией и со всем человечеством, я всем сердцем люблю Россию и ее культуру, классическую русскую литературу и поэзию – произведения Пушкина и Лермонтова, Гоголя и Достоевского, Тютчева и Бунина, русскую живопись – Васнецова и Репина, Николая Ге и Куинджи, русскую музыку – Чайковского и Рахманинова, русскую религиозную философию. По своей личной культуре я – русский интеллигент и русский философ, мне свойственна и та «всемирная отзывчивость», о которой столь проникновенно говорил Достоевский в своей знаменитой Пушкинской речи. Я думаю, что Господь возложил на Россию высокую миссию – быть хранительницей православной веры, национальной и мировой духовной культуры, но возникает вопрос – «исполнит ли Россия свое предназначение?», а ответственность за историческую судьбу России лежит на всех нас – ее гражданах. Мне понятно, что Вы говорите о «гражданине» в возвышенном некрасовском смысле этого слова, ведь для Некрасова гражданин есть самоотверженный человек, живущий для блага ближнего и своей отчизны:

Не может сын глядеть спокойно
На горе матери родной,
Не будет гражданин достойный
К отчизне холоден душой,
Ему нет горше укоризны…
Иди в огонь за честь отчизны,
За убежденье, за любовь…

Как поэт и гражданин Николай Некрасов был убежден, что каждый человек создан быть опорой ближним, в самоотверженной любви преодолевается трагедия одиночества и обидного чувства ненужности, жизнь обретает смысл и цель:

От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови
Уведи меня в стан погибающих
За великое дело любви!

Как гражданин я желаю духовного возрождения России и ее культуры, я молюсь за ее благоденствие и хочу видеть все ее народы счастливыми и процветающими, а как христианин я молюсь за весь мир – за все народы земли молитвой преподобного Силуана Афонского: «О, народы всей земли, на коленях припадаю пред вами и умоляю со слезами: придите ко Христу. Я знаю Его любовь к вам… О, Господи, дай Духа Святого на землю, чтобы все народы познали Тебя и научились любви Твоей. Господи, как Сам Ты молился за врагов, так и нас Духом Твоим Святым научи любить врагов. Господи, все народы – создание рук Твоих, – обрати их от вражды и злобы на покаяние, да познают все Твою любовь». Напрасно Вы считаете, что устремившись к небесам, я не желаю смотреть на землю с ее слезами и муками, напротив, я остро переживаю трагизм нашего мира – всю тоску и боль, всю печаль и отчаяние, но они не сломили мой дух, неудержимо рвущийся к Богу, не озлобили мой нрав и не ввергли меня в безысходную печаль Шопенгауэра и Леопарди, не привели к признанию абсурдности бытия как Камю, ведь я устоял в вере, надежде и любви ко Христу. С горечью и болью в сердце я наблюдаю до какого духовного и нравственного падения дошел почти весь Запад в наши окаянные дни – сбылись пророчества Хомякова, Леонтьева и Достоевского, но и Восток далек от правды Христовой и мы в России не живем по Евангелию – оно слово стало забытой книгой для всех народов земли. Как трагический реалист я вижу, что весь мир лежит во зле, вся земля утопает в крови и слезах, а наша трагедия заключается в том, что люди не желают жить по заповедям Христовым и быть верными Богу, они – рабы своих взвинченных страстей. В процитированных Вами словах А. Проханова емко и сильно описана та историческая трагедия, через которую прошла Россия в 90-е годы двадцатого века – в том числе крушение государственности (распад Советского Союза), упадок культуры и вульгарная вестернизация, а в своих размышлениях Вы точно описали болезненные проблемы современной школы и нашей системы образования. Я понимаю боль Проханова за Россию и никогда не отвергал бесспорные достижения, которые были в СССР – как в науке и технике, так и в театре, литературе и кинематографе, но у меня возникает вопрос: понимаете ли Вы то, что пришлось пережить христианам в Советском Союзе, какую невосполнимую потерю испытала Россия с изгнанием русских религиозных мыслителей в 1922 году, а как быть с убиенными в 1937 году Павлом Флоренским и Серафимом Звездинским? В своем письме Вы спрашиваете меня о том, как я думаю жить, устремляясь к Солнцу Правды – Иисусу Христу, когда всю землю окутывает мраком, но я знаю из Нового Завета и моего личного жизненного опыта, что весь наш падший мир лежит во зле, а все ученики Христовы – все христиане – многими скорбями войдут в Царство Небесное, их не страшат ни гонения, ни скорби, ни испытания, ни клевета, ни сама смерть, ведь у них есть вера. По своему жизненному призванию я – христианский философ, поэт и богослов, призывающий людей к духовной жизни и верности Богу, опирающийся в своем творчестве на Библию и святоотеческую мудрость, на догматы и заповеди Церкви, на искусство, литературу и философию, стремящийся ответить на вековечные философские вопросы, о которых столь мученически говорил Достоевский в своем романе «Братья Карамазовы».

Руслан Игнашкин   11.07.2023 08:47   Заявить о нарушении

II

Если говорить о царе Давиде, он – многогранная и сложная личность: пастух, поражавший львов, нападавших на его стадо, воин, сразивший Голиафа камнем из пращи, ставший героем народных песен, возбудивших мрачную зависть царя Саул; он – изгнанник и страдалец, прошедший через тяжкие испытания, но уповающий на Бога; он – правитель иудейский, гроза филистимлян и моавитян, друг Хирама – могущественного царя Тира; он – вдохновенный поэт с пламенным религиозным духом, изливавший свои мольбы в боговдохновенных песнях – Псалмах, и прежде всего он почитается Церковью как псалмопевец и пророк, перу которого принадлежат многие молитвы и песнопения Псалтыри – богослужебной книги Ветхого Завета, читающейся в наших храмах во время совершения богослужений. В лице Давида Бог нашел «Себе мужа по сердцу Своему» (1 Цар.13:14), а иудейский народ обрел высшее выражение своего религиозного гения, ведь Псалмы Давидовы – шедевр священной поэзии, в них – славословие и гимны Богу как всемогущему Царю славы, в них – благодарение за все тайные и явные милости Божьи, покаянные молитвы и песни сокрушенного сердца, в них – пророчества о Христа и Его искупительной жертве, о Его воскресении из мертвых и грядущем Страшном Суде. Если мы внимательно прочтем Псалтырь, то изумимся содержащейся в Псалмах жизненной правде, ведь это – боговдохновенная книга и поэтическая летопись духовной жизни царя Давида, свидетельство его пламенной веры в Бога и жизненных испытаний, его нравственных падений и покаянного плача. В Ветхом Завете рассказывается, что царь Давид был сострадателен к простому народу, творил праведный суд и восстановил порядок, поколебленный во время смут Саулова царствования, но там же повествуется о том, что он вел войны с врагами иудейского народа – ходил с походами против филистимлян, поразил моавитян и, чтобы сломить их, предал смерти две трети населения, а остальную треть сделал рабами и данниками, поразил идумеян и расширил границы своего царства. Но когда Давид вознамерился воздвигнуть Богу храм в Иерусалиме со словами – «Вот я живу во дворце кедровом, а Ковчег Божий находится под шатром», то пророк Нафан, по наитию Духа Божиего сказал, что храм Всевышнего – это храм Богу мира и любви, его не может воздвигнуть тот, кто, пролил человеческую кровь. Как мы знаем из Ветхого Завета, храм Божий был воздвигнут в Иерусалиме царем Соломоном – сыном Давида, чье правление было мирным.
Царь и псалмопевец Давид имел и нравственные падения – во время аммонитской войны Давид обольстился красотой Вирсавии – женой одного из храбрейших и верных своих воинов – Урии, и опустился до прелюбодеяния, а чтобы скрыть своей грех, который мог бы навлечь на него позор, Давид задумал вероломное убийство Урии – повелел Иоаву поставить Урию в самое опасное место во время битвы, чем обрек его на смерть. По окончанию плача по убиенному мужу, Вирсавия стала женой царя Давида и родила ему сына, но преступление Давидово не укрылось от правосудия Божиего – пророк Нафан обличил Давида и указал на то, что его нечестивый поступок по отношению к Урии есть «зло в очах Господа». Затрепетав всем сердцем, царь Давид с ужасом воскликнул: «Согрешил я пред Господом». За сокрушение сердца и смирение Господь изрек, что Давид не умрет, но за разрушение семейного счастья Урии и за его смерть Бог наказал Давида смертью его новорожденного сына – плода прелюбодеяния. Потрясенный горем царь Давид излил свое пламенное покаяние в Псалме, как кающийся грешник взывая к Богу со словами – «Помилуй мя, Боже», а по милосердию Своему Господь утешил кающегося Давида тем, что у него родился второй сын от Вирсавии, названный Соломоном. В Ветхом Завете возвещается, что не каждый поступок царя Давида был благословлен и одобрен Богом, у Давида были и тяжкие согрешения, за которые он приносил покаяние и горько скорбел. Я верую, что Бог есть Любовь, это означает, что где нет любви и милосердия – там нет Бога, а высочайший идеал для меня – не царь Давид, которого я почитаю как псалмопевца и боговдохновенного поэта, чьи Псалмы – высокий образец религиозной поэзии, а Сам Христос Богочеловек, ибо Христос есть Свет и в Нем нет тьмы, Он – единственный Спаситель мира и наш величайший Учитель, Он – наш Искупитель и Судия. Мое миросозерцание христоцентрично. Христос есть духовная ось всей моей религиозной жизни и всех моих философских воззрений.
Святитель Иоанн Златоуст – один из величайших проповедников Православной Церкви за всю ее историю, он – высококультурный человек и вдохновенный оратор, пламенный молитвенник и пастырь, твердо стоявший за правду Божию и исполненный самоотверженной любви к людям, он – учитель жизни и толкователь Священного Писания, проживший бурную и многотрудную жизнь подвижника и исповедника, гонимого за Христа, он – вселенский проповедник любви и милосердия, друг страждущих и обличитель нечестивых и лицемерных, а его пастырское слово – это евангельский суд над миром, лежащем во зле, над нашей мнимо воцерковленной жизнью. В своих пламенных проповедях Иоанн Златоуст как ревностный архиерей Господень призывал жить по Евангелию и проявлять милосердие к бедным, страждущим и угнетенным. С силой духа пророков Илии и Иоанна Крестителя и их грозным словом он громил и обличал пороки сильных мира сего – знатных и богатых, восставал против людской злобы и лжи по имя правды Божьей, за что обличаемые с ненавистью гнали его до самой могилы, а он – не озлоблялся сердцем и не падал духом, был крепок в вере и надежде на Бога Вседержителя и славил Его в молитвах своих до последнего вздоха. Для меня святой Иоанн Златоуст – образцовый священнослужитель, его характерной чертой является глубокая преданность Богу, посреди житейской суеты мира – и в школе ритора Ливания, и на епископской кафедре в Антиохии, и во дни гонений от своих лжебратий, в изгнании и узах – везде и всегда он был настоящим христианином, верным Христу и евангельскому нравственному идеалу. Духовное наследие святителя Иоанна Златоуста огромно и неисчерпаемо как безбрежное море, я же в своем произведении, посвященном этому пастырю Церкви, стремился рассказать о его славной жизни и раскрыть характерные черты его миросозерцания, живописать его духовный образ и обратиться к его глубокомысленным толкованиям Библии и проповедям, содержащим богословские раздумья и глубокую нравственную мудрость, евангельское милосердие ко всем людям – особенно ко всем нуждающимся и обездоленным, униженным и оскорбленным.
На мой взгляд, святитель Иоанн Златоуст – лучший наставник для мирян, он писал о том, что семья – это малая Церковь, что Богу угодны не только монахи, затворяющиеся в своих кельях и молящиеся за мир, но и люди, живущие в миру, если они стремятся жить по Евангелию. Быть может, именно святитель Иоанн Златоуст глубже всех святых отцов и учителей Церкви писал о семье – он говорил, что Ева сотворена как возлюбленная помощница Адама – буквально его сподвижница во всех делах. Вслед за апостолом Павлом – в «Толковании на Послание к Ефесянам» – святой Иоанн Златоуст поучал, что брак – это союз любви между мужчиной и женщиной, благословенный Богом, что муж призван любить жену как Христос возлюбил Церковь – самоотверженной и жертвенной любовью, а жена – призвана любить мужа нежной и преданной любовью как Церковь возлюбила Христа. В наставлениях к мужьям, страждущим за своих жен, святитель Иоанн Златоуст обращался со словами утешения, сострадания и назидания: «Заботься о жене и люби ее, как Христос любит и заботится о Церкви. Хотя бы нужно было пожертвовать за нее жизнью, хотя бы нужно было тысячекратно быть за нее рассеченным или потерпеть и пострадать что бы то ни было – не отказывайся…Если ты претерпел за жену свою, то не ропщи, ибо и Христос претерпел за Церковь и предал Себя на смерть, чтобы освятить ее». В «Толковании на Послание к Ефесянам» святитель Иоанн Златоуст призывал жен быть верными своим мужьям и заботиться о них, он говорил, что нет ничего лучше супружества, основанного на истинной любви, а в «Беседах на Первое Послание к Коринфянам» призывал мужей с нежностью любить жен и никогда не поднимать на них руку – не бить их, дабы не оскорблять их достоинство и не оскорблять Бога, благословившего и освятившего брак, но быть долготерпеливыми и благоразумными, не пребывать с женой в распре, а через взаимную любовь и взаимное прощение обид сделать дом свой – тихой пристанью в волнующемся и бурном житейском море. В «Толковании на Псалмы» святитель Иоанн Златоуст говорил о семейных ссорах и сетовал на то, что многие люди «ведут войну в домах своих – один встречает войну от жены, другой осаждается сыном, иной терпит неприятности от брата», и каждый мучается и испытывает досаду, но мало кто понимает, что домашние бедствия – это следствия наших грехов и страстей, неумения любить и прощать. Глубоко задумавшись о смысле семьи как малой Церкви, святитель Иоанн Златоуст говорил, что цель семейной жизни – научиться любить, жить новой жизнь во Христе по заповедям любви к Богу и ближним, а что касается Евы, сотворенной из ребра Адама – из кости, хранящей сердце, то, во-первых, здесь – образ глубочайшей близости между мужем и женой, а во-вторых, Сам Господь сказал, что человеку плохо быть одному – человек не быть замкнут в себе, но призван научиться любить Бога и ближних – любить возвышенно, жертвенно, бескорыстно и самозабвенно.
Я думаю, что святителю Иоанну Златоусту понравилась бы Ваша мысль, о том, что если муж любит жену свою всем сердцем, читает Евангелие и стремится жить по Евангелию, то брак становится равночестным монашеству. Ваша жена – это подвижница своего дела, Господь ниспослал ее Вам как спутницу в жизни, а Вы любите ее и переживаете за нее всем сердцем, отсюда – глубокая складка на Вашей щеке, это знак Ваших мучений и свидетельство Вашей любви, которую высоко оценит Господь. Преподобный Силуан Афонский говорил, что кто много любит, тот много и страдает, ведь любовь предполагает сострадание. Я очень ценю общение с Вами не только за Ваш ум и за Вашу любовь к культуре – к литературе, поэзии и кинематографу, особенно к музыке, но и за Ваше чуткое и отзывчивое сердце, умеющее любить и сострадать, за то, что у Вас душа болит как за близких, так и за всю Россию.
Как и всегда желаю Вам и Вашим близким Божьей помощи!

Руслан Игнашкин   11.07.2023 08:48   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!
I
Вновь благодарю Вас за высокую оценку моего религиозно-философского и богословского творчества, за сердечное участие и интеллектуальные беседы. В наши драматичные дни, когда мир вошел в переломную эпоху глобальных перемен, осознаешь неотразимую истину стихов Апокалипсиса, где символом мирской жизни является море – бурная, изменчивая и мятежная стихия, страшные волны которой грозят потопить людей, но у нас есть надежный корабль – это Православная Церковь, а наш спасительный якорь – это Честный и Животворящий Крест Христа Спасителя, без которого наш корабль не удержится во время бури и разобьется о скалы. Христианство – это религия правды и любви, в ее центре – евангельский образ распятого и воскресшего Христа Богочеловека, принесшего Себя в жертву ради нашего спасения, мы носим Крест у сердца своего – образ распятого Сына Божиего – нашего Спасителя, а вся наша жизнь от крещения и до смертного часа разворачивается и протекает под сенью Креста. Священномученик Серафим Звездинский – великий аскет, архиерей и проповедник двадцатого века, нареченный Среброустом, поэт-молитвенник и бесстрашный исповедник Православия, принявший мученическую смерть в 1937 году, в своих пламенных проповедях, а также самой жизнью и смертью своей возвестил, что каждый христианин призван взять свой крест и следовать за Христом. В своем послании Вы верно заметили, что для меня Православие – это величайшая святыня, я расцениваю отступление от Церкви, ее догматов, заповедей и канонов как отступничество от Самого Христа Богочеловека и измена Божественной Истине, ибо Церковь есть столп и утверждение Истины, ее догматы – вечные истины веры и глаголы вечной жизни, ее заповеди – даны Самим Христом, они – путеводные звезды, указывающие единственно верный путь в Царство Небесное, ее каноны – золотая стена, ограждающая христиан от лукавого духа мира сего, а само христианство – это новая жизнь во Христе – жизнь по Его заповедям и в Его Духе – в Святом Духе Истины и Откровения, пребывающем в Церкви и животворящем Церковь, совершающем все ее таинства и богослужения через священнослужителей Господних. Вслед за святителем Игнатием Брянчаниновым я готов свидетельствовать и благовествовать, что «Православие есть истинное Богопознание и Богопочитание; Православие есть поклонение Богу Духом и Истиной; Православие есть прославление Бога истинным познанием Его и поклонением Ему; Православие есть прославление Богом человека, истинного служителя Божия, дарованием благодати Всесвятого Духа». Я убежден, что можно быть верным Христу, будучи культурным и образованным человеком – изучая не только Слово Божие, но и философию, науку и искусство, подобно святым отцам Церкви от святителя Григория Богослова – ученейшего человека своего времени, соединявшего в своей необыкновенной личности любовь к мудрости и жажду знаний с любовью к уединенно-созерцательной жизни и аскезой, до преподобного Иустина Поповича, жившего в двадцатом веке и освоившего не только Библию и святоотеческую литературу, но и многие философские, исторические, литературные и поэтические произведения.
Вслед за преподобным Максимом Исповедником я убежден, что у каждого человека есть высокое предназначение – «логос» его бытия, а как свободные и самоопределяющиеся личности мы призваны исполнить это предназначение – осуществить замысел Творца о нас в своей земной жизни. С юных лет я осознал свое призвание философа, а философия высочайшей пробы – это философия Святого Духа, запечатленная в Библии и святоотеческих творениях. По великолепному и всеобъемлющему определению преподобного Иоанна Дамаскина: «Философия есть познание сущего в качестве сущего, то есть познание природы сущего. И еще: философия есть познание Божеского и человеческого, то есть видимого и невидимого. Далее, философия есть попечение о смерти, как произвольной, так и естественной. Ибо…смерть двояка: во-первых естественная, то есть отделение души от тела, во-вторых, произвольная, когда мы презираем жизнь настоящую и устремляемся к будущей. Далее, философия есть уподобление Богу. Уподобляемся же мы Богу через мудрость, то есть истинное познание блага, и через справедливость, которая есть нелицеприятное воздаяние каждому должного, и через кротость превыше справедливости, когда мы делаем добро обижающим нас. Философия есть также искусство искусств и наука наук, ибо философия есть начало всяческого искусства, и через нее бывают изобретаемы всяческое искусство и всяческая наука… Далее, философия есть любовь к мудрости, но истинная Премудрость – это Бог, и потому любовь к Богу есть истинная философия». Я согласен с утверждением А. Проханова о том, что России нужна «мистическая философия», иначе мы не поймем смысл ее исторического существования и не разрешим вековечную проблему русской идеи, над которой бились наши лучшие умы – Гоголь и Достоевский, Чаадаев и славянофилы, Бердяев и Иван Ильин, но со своей стороны я замечу, что нужна православная и церковная философия – философия Святого Духа, основанная на Библии и святоотеческом учении, на догматах Православия, евангельских заповедях и Божественной Литургии. На протяжении шести месяцев я трудился над книгой «Святоотеческая мудрость», ныне опубликованной и размещенной на сайте проза ру – в разделе «Мои книги», это – не только научное исследование в области патрологии и выражение моей горячей любви к святым отцам Церкви от священномученика Игнатия Богоносца до преподобного Григория Паламы, но и основа христианской философии. Как богослов я стремлюсь изъяснить догматы Церкви и православное вероучение, опираясь на Священное Писание и Священное Предание; как философ – я ощущаю таинственность Божьего мира и стремлюсь разрешить вековечные вопросы о добре и зле, смысле жизни и смерти, о грехе и искуплении, о красоте, свободе и любви, о страданиях и счастье, о Боге и предназначении человека; как поэт – я воспеваю величие Бога и изливаю в стихах музыку моей души, стремлюсь противостоять повсеместной лексической вульгарности нашего времени и раскрыть красоту русского слова, возродить русскую классическую поэзию, прославленную величием од Державина и элегиями Жуковского, мелодичностью лирики Фета и многогранностью гения Пушкина. Как христианский богослов, философ и поэт я нахожу предназначение в том, чтобы исповедовать и защищать догматическое и нравственное учение Церкви и, насколько это в моих силах, раскрыть духовную красоту и величие Православия, противостоять все более нарастающей духовной и нравственной энтропии, которая ведет наш мир к катастрофе. Весь наш мир напоминает обнаженный нерв, который судорожно сжимается от боли, а дело каждого христианина – молиться за мир и утешать страдальцев, потерявших надежду, призывать людей хранить человечность и быть милосердными в нашу жестокую эпоху – проникнутся духом Евангелия. Этот нравственный завет сумел блестяще поэтически выразить в стихах А.С. Пушкин:

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век прославил я свободу
И милость к падшим призывал.

Руслан Игнашкин   22.06.2023 15:40   Заявить о нарушении

II

Мои письма к культурным и церковным деятелям России – это плод горьких раздумий и надежды, в них я писал о том, что мы живем в кризисное время «столкновения цивилизаций», существуем «на переломе эпох», а наш век можно было бы назвать не только веком бурного научно-технического прогресса, но и веком невиданной пошлости и духовного упадка. В нашу эпоху, когда всемирный потоп пошлости, разврата и бездуховности захлестнул весь мир, высшая миссия России – быть своеобразным Ноевым Ковчегом, хранительницей православной веры, национальной и мировой духовной культуры, чтобы ее бесценные сокровища – произведения Гомера и Платона, Боэция и Данте, Пушкина, Лермонтова, Достоевского и Чехова – не канули бы в лету. Духовное возрождение России не произойдет, если мы не научимся ценить творцов ее духовной культуры. В нашу историческую эпоху религиозные философы – это травинки, пробившиеся сквозь асфальт, их души рвутся к Богу, они тоскуют и не могут удовлетвориться ничем земным, их сердце жаждет вечного и духовного, их ум и совесть мучаются теми вековечными вопросами и тайнами, которые волновали Иова и Иеремию, святителя Григория Богослова и Августина Блаженного, Кьеркегора и Достоевского. Со студенческой скамьи я углубленно занимался богословием, философией и искусством, а святые отцы и учителя Церкви, равно как и великие поэты и мыслители, стали для меня «вечными спутниками», дорогими и близкими по духу людьми. Для моей души великая радость заниматься богословием и философией, поэзией и литературоведением, но я мучительно ощущаю себя «лишним человеком» и чувствую себя отверженным, а бывают дни, когда мне хочется воскликнуть лермонтовскими строками:

Как в ночь звезды падучей пламень,
Не нужен в мире я.

В те минувшие дни, когда я писал свои письма, у меня не было никаких жизненных перспектив и в моей душе назрел мучительный вопрос – «нужны ли мои богословские, философские и поэтические труды России или я отвержен моей Отчизной?», а ответом на мои вопрошания и исповедь моего страждущего сердца стало холодное молчание; отныне я не буду обращаться к людям, но всецело посвящу себя Богу. Я думаю, что не нужен и Изборскому клубу, ведь они тяготеют более к идеологии и политике, чем к философии и богословию. По духу своему я – монах и любитель безмолвия, склонный к уединенно-созерцательной жизни, мне чужды шумные собрания и я не люблю суету, но вместе с тем, в моем сердце пылает неугасимая любовь к мудрости и стремление к познанию Истины, я не могу жить без веры, молитвы и творчества. Мне понятна боль А. Проханова о судьбе России и его любовь к Отечеству, по кругу своих тем и по идеям он – советский писатель и мыслитель, он – этатист, а главная его идея – это идея России как могущественного, процветающего и справедливого государства – «пятой империи» со своими уникальными «цивилизационными кодами», всего его герои – государственники. По своей натуре А. Проханов – романтик и мечтатель, верящий в существование «вечной России» в замысле Божием, призывающий вглядеться вглубь русской истории, желающий пробудить в народе «имперское сознание». Для меня величайшие герои истории – это не государственники, общественные деятели и политики, а пророки и апостолы, несущие народам Слово Божие, святые подвижники, молящиеся за весь мир в уединенных кельях и скитах, великие поэты, художники, музыканты и философы, создавшие гениальные произведения – шедевры искусства и творческой мысли, а величайший из всех героев – это Сам Христос Богочеловек. Все на земле суетно и бренно – с течением времени меркнет величие земных властителей и рушатся империи, ибо земные царства зыбки, а их слава – мимолетна, они – дом, построенный на песке, и только Церковь незыблема, ибо краеугольный камень ее основания – Сам Христос, воплотившийся и вочеловечившийся всемогущий Бог Слово и Спаситель мира. Когда я читал книги по истории, сказания о минувших веках, о жизни былых народов и деяниях их царей, то в сердце мое закрадывалась грусть, и мне всегда хотелось спросить: «Где все они теперь? Где их слава и царства?». Но когда я читаю Библию и жития святых, то ощущаю, что тихий свет вечности струится со страниц этих книг, ибо святые победили время и смерть – они жили Богом и уже в земной жизни приобщились к вечности, дышали ею в молитве и озарялись благодатью Святого Духа, а умерев, они не оставили нас, но, как и прежде, возносят молитву к Богу, пребывая в Его Небесном Царствии. По своему мироощущению я – трагический реалист, вглядываясь в нашу драматичную эпоху, я остро ощущаю трагизм нашего времени и, созерцая закат старого мира, мне порой хочется воскликнуть с Тютчевым строками из его стихотворения «Цицерон»:

Оратор римский говорил
Средь бурь гражданских и тревоги:
«Я поздно встал – и на дороге
Застигнут ночью Рима был!»
Так!.. но, прощаясь с римской славой,
С Капитолийской высоты
Во всем величье видел ты
Закат звезды ее кровавой!..

Современный мыслитель и один из идеологов Изборского клуба Андрей Фефелов (который по Вашему справедливому замечанию является идейным преемником А. Проханова), говорит о том, что Россия должна найти себя и «нам нужен государь!», а «слово «государь» – драгоценное, теплое и звонкое». Но как христианский философ я думаю, что для духовного возрождения России нам нужно быть верными Христу и жить по Его заповедям. Для меня самое священное, прекрасное, драгоценное и таинственное имя – это имя Иисуса Христа, звучащее на устах и в сердце тех, кто творит Иисусову молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». На сегодняшний день Изборский клуб – одно из самых заметных идейных объединений России, это – союз интеллектуалов, возглавляемый А. Прохановым, цель которых – сформулировать новую идеологию и дать идейный ответ на многочисленные вызовы времени, стоящие перед Россией, их объединяет критика либерализма и общества массового потребления, идея «пятой империи», призыв вернуться к «советским ценностям» и формула практической философии – «от Русской Мечты к Победе». На мой взгляд, для духовного возрождения России и русской культуры нам нужно вернуться не к советским ценностям, а к Богу и евангельским ценностям – обрести христианское миросозерцание и жить христианской жизнью, каждому из нас нужно бороться со страстями и очищать свое сердце от греха, нужно откликнуться на зов Господень и жить верой и молитвой, чтобы обрести осмысленное бытие, нужно не обольщаться эфемерным величием земных царств, а искать Царство Небесное и правду его. Если бы меня спросили – «какой должна быть Россия?», то я бы ответил словами старца Иоанна Крестьянкина: «Россия! Будь такой, какой ты нужна Христу!».
Извиняюсь, что не смог сразу ответить Вам, так как дописывал книгу «Святоотеческая мудрость», отнявшую много сил и времени. Как и всегда желаю Вам и Вашим близким Божьей помощи!

Руслан Игнашкин   22.06.2023 15:46   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!
I
Благодарю Вас за столь проникновенную беседу – я всегда рад общению с Вами и совершенно не считаю Вас «глухонемым» в вопросах культуры, ведь «глухонемыми» наш русский поэт Тютчев именовал демонов за то, что они не внемлют Богу и не славят Его, а Вы – человек, восхищающийся «Реквиемом» Моцарта и музыкой Баха, вникающий в фильмы Тарковского и вдумчиво читающий пьесы Шекспира, для Вас искусство – дыхание жизни. Преподобный Иустин Попович писал о том, что наш мир – самый таинственный из всех миров – «вся вселенная облачена в тайну». Если всюду человека окружают тайны, то нет ничего удивительного в том, что Вы ощущаете таинственность жизни и смерти, а особенно того, что лежит за гранью смерти. Я помню, как Вы рассказывали об отце Вашей жены – своего рода воплотившемся лесковском умельце «Левше», а сейчас Вы затронули тему посмертного бытия – область сокровенных тайн, которые в полной мере откроются нам лишь в вечности. По православному вероучению после смерти душа почившего человека в течение двух дней с Ангелами странствует по земному миру, а на третий день она возносится в духовный мир, чтобы предстать перед Богом. После предстояния Всевышнему душе показываются обители Царства Небесного, а затем Господь повелевает показать душе Ад и мучения грешников, отпавших от Бога и низвергших себя в царство зла и ненависти, где обитают ужасные и коварные демоны. На сороковой день после смерти душа усопшего предстает перед Богом и совершается Суд Господень, определяющий ее посмертную участь. Если вернуться к Вашему рассказу, то я думаю, что Бог попустил душе усопшего отца Вашей жены обратиться к Вам с богословскими вопросами, чтобы с одной стороны побудить Вас проявить к нему христианское милосердие – простить все обиды и взмолиться за его душу, облегчить усопшему переход в иную жизнь, сопряженный с «мытарствами», а с другой – чтобы удостоверить Вас, что ответы на все самые животрепещущие вопросы жизни и смерти изложены на страницах святого Евангелия, там – вся мудрость.
В отношении Андрея Тарковского, скажу, что он – один из лучших представителей советской интеллигенции, живший необычайно напряженной духовной и интеллектуальной жизнью, рефлексирующий и мученически рвущийся к вере, прошедший через соблазн оккультизма – увлекающийся произведениями антропософа Штайнера, книгами по индийской философии и буддизмом, но вместе с тем, он углубленно изучал русскую и мировую классику – особенно Толстого, Достоевского и Чехова, творения Гофмана, Гессе и Шекспира. Я периодически пересматриваю фильмы Тарковского, а в его кинокартине «Сталкер» нахожу философскую притчу о том, что человек не может жить без Бога – он существо не только мыслящее, но и верующее, а если лишить человека веры и склонности к духовным исканиям, то он станет глубоко несчастным и ущербным существом. С притчей фильм Тарковского роднит и то, что у героев нет личных имен, их именуют по роду занятий: разочаровавшийся в своем призвании и в искусстве Писатель – глубоко несчастный человек, скрывающий свою страдальческую душу за иронией циника, разуверившийся в людях Профессор, желающий взорвать «комнату счастья» и избавить человечество от возможной катастрофы, и сам Сталкер – проводник к заветному месту в таинственной Зоне – к «комнате счастья», он своего рода «апостол» нового вероучения, которого окружающие почитают за «юродивого», а его образ приближается к образу князя Льва Мышкина из романа Достоевского «Идиот». Возможно, Вы правы, и у меня в самом деле есть черты сходства со Сталкером Тарковского, равно как и с князем Мышкиным Достоевского. Мне вспоминается одна из главных сцен фильма – «болевая точка» картины, когда Сталкер жалуется своей жене на то, что люди утратили способность верить: «Если бы вы только знали, как я устал! Одному Богу известно… Еще называют себя интеллигентами!.. Эти писатели! Учители! Они же не верят ни во что… У них же орган этот, которым верят, атрофировался за ненадобностью…». Я думаю, что «Сталкер» – это исповедь Тарковского, где он высказывает всю боль своей души, все свои мучительные сомнения в миссии художника и в том, что искусство способно преображать души людей, свои горестные раздумья о том, отчего люди так несчастны и лишены взаимопонимания, всю душевную скорбь от того, что люди утратили сердце – орган веры, отсюда – эпидемия бессердечности и бездуховности, охватившая мир; здесь все его жалобы на человечество и печальные мысли о личной драме – о том, нужен ли сам Тарковский и его фильмы России и миру.
Отец Андрея Тарковского – тонкий русский поэт Арсений Тарковский, в центре творчества которого находится человек, остро чувствующий свою и чужую боль, ищущий смысл в хаосе событий; он – рефлексирующий интеллигент, мечущийся между верой и сомнениями, продолжатель лирики Серебряного века, остро осознававший трагизм своего века, но сохранявший «взвешенный оптимизм», ощутивший «громоздкую тяжесть физического бытия», воспринимавший жизнь как странствие и писавший – «я жизнь люблю и умереть боюсь». Арсений Тарковский оказал сильное духовное влияние на своего сына – Андрей Тарковский любил стихи своего отца как стихи Блока и Пастернака, он учил их наизусть, их зачитывали в его фильмах для передачи чувств и мыслей, для погружения в атмосферу кинокартины. Надо сказать у Арсения Тарковского есть блестящие образцы философской лирики – например, его стихотворение «Посредине мира», в котором есть державинский размах, воплощенный в стилистике поэзии двадцатого столетия:

Я человек, я посредине мира,
За мною мириады инфузорий,
Передо мною мириады звезд.
Я между ними лег во весь свой рост –
Два берега связующее море,
Два космоса соединивший мост.

Я Нестор, летописей мавзолея,
Времен грядущих я Иеремия.
Держа в руках часы и календарь,
Я в будущее втянут, как Россия,
И прошлое кляну, как нищий царь.

Я больше мертвецов о смерти знаю,
Я из живого самое живое.
И – Боже мой! – какой-то мотылек,
Как девочка, смеется надо мною,
Как золотого шелка лоскуток.

Руслан Игнашкин   15.05.2023 09:47   Заявить о нарушении

II
В наших беседах мы часто вспоминаем Ф.М. Достоевского. Для меня Достоевский – это не только великий художник слова, но и один из величайших мыслителей России, в его романах я нахожу зеркало русской души со всеми ее идеалами и соблазнами, падениями и взлетами, страстями и верой; он не только «пророк русской революции 1917 года», раскрывший ее основные идеи в «Бесах» и «Братья Карамазовых», изобличивший суть атеизма и предрекший воцарение большевизма в России, каковым его справедливо называли многие русские философы от С.Н. Булгакова и Н.А. Бердяева до Г. Федотова и Вышеславцева, но и провидец более далеких судеб России и мира – в том числе и той эпохи апостасии, которую ныне мы все переживаем. В художественных пророчествах Достоевского каждая историческая эпоха будет искать и находить свои смыслы и откровения, в этом заключается тайна гениев – таких как Гомер, Эсхил, Данте, Шекспир и Достоевский – и их бессмертных творений, в которых ставятся и разрешаются вековечные вопросы и вечные философские темы добра и зла, мести и прощения, любви и справедливости, бытия Бога и Его Провидения, смысла нашей жизни и смерти, предназначения человека и его свободы, страдания и счастья, эфемерности бытия и бессмертия. Мне представляется, что Достоевский предвидел ту трагедию, которая разворачивается в наше время – наступление страшного миропорядка Шигалева, где, образно выражаясь, Цицерону отрезается язык, Копернику выкалываются глаза, а Шекспира побивают камнями, где гения стремятся умертвить в младенчестве, где нормой становится беззастенчивый цинизм Петра Верховенского, где человек лишается свободы и индивидуальности, утрачивает человечность и перестает быть человеком. Когда я посмотрел сериал Владимира Хотиненко «Достоевский: жизнь полная страстей», то был разочарован – в этой кинокартине не раскрыты ни духовные искания Достоевского, ни отчаянная борьба веры и неверия в его страждущем сердце, ни напряженные раздумья о вековечных вопросах – Иововы муки и думы – истерзавшие его душу, ни художественные миры и провидческие прозрения – ничего, кроме драматичных контуров его внешней жизни. Для того, чтобы экранизировать романы Достоевского – особенно «Бесы» и «Братья Карамазовы», представляющие вершину его творчества, а тем более раскрыть миросозерцание этого колосса русской литературы – нужно быть конгениальным Достоевскому – таковым был Андрей Тарковский, который хотел экранизировать роман «Идиот» и снять фильм о жизни и духовных исканиях Достоевского. Если говорить о Владимире Хотиненко, то при всем его уме и таланте, ему не по силам в киносценах передать драматургию Достоевского, образы, натуры и судьбы его героев, ключевые идеи и сгущающуюся атмосферу его романов, те глубинные смыслы и прозрения, которые в них заложены.
Если говорить о митрополите Тихоне Шевкунове, то он – образованный и культурный человек, ценитель русской поэзии и литературы, живо интересующийся историей России, по преимуществу он проповедник и церковный писатель, чьи проповеди не лишены изящества и глубоких мыслей, из-под пера его вышла нашумевшая в свое время книга «Несвятые святые», но он не является выдающимся богословом и философом, у него нет богословских трудов в области догматики, литургики, патрологии и экзегетики, его невозможно поставить рядом со святителем Григорием Богословом, преподобным Иоанном Дамаскиным, богословом Владимиром Лосским и преподобным Иустином Поповичем, он с головой погружен не в молитву и уединенно-созерцательную жизнь, не в Богопознание, а в административно-церковные заботы с их суетой, более занят общественной деятельностью, чем духовной жизнью.
Касательно Вашего открытого письма Михалкову, мне представляется, что он не откликнется и не вступит с Вами в диалог, а все наши воззвания к кругу нашей современной «культурной элиты» останутся безответны. Последние годы жизни окончательно убедили меня в том, что как поэт, философ и богослов я и мое творчество не нужны России, здесь меня ожидает только мученическая жизнь и бесславная смерть, здесь торжествуют люди иных воззрений и иного душевного склада. Я прекрасно понимаю, почему Вы заявляете, что «массовая школа в России – школа тотального вранья», сетуете на то, что школьники не желают читать и думать, превращаясь в «кнопочников-смартфонщиков», а людьми все более движет жажда наживы и самых пошлых развлечений. По Вашему справедливому замечанию одна из основных тем Достоевского – это борьба добра и зла в сердце человека и то, что добро и зло перепутались и стали почти неразличимы, поэтому в наши смутные и драматичные дни его произведения особенно актуальны. Когда я вглядываюсь в реалии нашей эпохи, то мне порой приходит на ум, что «герой нашего времени» – это циник Петр Верховенский, а нашу эпоху можно назвать «эрой низости и лицемерия». Бывают в жизни горестные минуты, когда мне хочется воскликнуть с поэтом Семеном Надсоном:

Христос! Где Ты, Христос, сияющий лучами
Бессмертной истины, свободы и любви?
Взгляни – Твой храм опять поруган торгашами,
И меч, что Ты принес, запятнан весь руками,
Повинными в страдальческой крови…

Взгляни, кто учит мир тому, чему когда-то
И Ты учил его под тяжестью креста!
Как ярко их клеймо порока и разврата,
Какие лживые за страждущего брата,
Какие гнойные открылись уста!

О, если б только зло! Но рваться всей душою
Рассеять это зло, трудиться для людей, —
И горько сознавать, что об руку с Тобою
Кричит об истине, ломаясь пред толпою,
Прикрытый маскою, продажный фарисей!

В отношении цитированных Вами слов Иисуса Христа – «Я есть корень и потомок Давида», то здесь возвещается о том, что Христос есть истинный Богочеловек, Он – Бог вочеловечившийся и Сын Божий, ставший Сыном Человеческим: по Своему предвечному Божеству Христос есть «корень Давидов» – Творец царя Давида и всего его рода, а по воспринятому человеческому естеству – Он потомок царя Давида, непорочно рожденный по плоти от Святого Духа и Пречистой Девы Марии. Для меня Христос есть единственный Спаситель мира и величайший нравственный Идеал, Он – воплощенная Божественная Истина и Любовь, принесшая Себя в жертву ради всех нас, Он – Бог Освободитель, избавляющий людей от рабства у дьявола и смерти, Он – Судия живых и мертвых, в Нем я нахожу смысл жизни и истинную свободу. Судьбы Божии – бездны неисследимые, а пути Промысла Божиего неисповедимы – мы не в силах постичь их до конца, но воля Бога Вседержителя открыта в Новом Завете – Господь хочет, чтобы все спались и пришли к познанию Истины. Я верю, что замысел Бога о России – это Святая Русь, но, по причине того, что мы не живем по заповедям Евангелия, Святая Русь воплощается лишь в лице наших величайших святых – преподобного Серафима Саровского и старца Силуана Афонского, не воплощаясь в нашей социальной действительности. Если говорить о будущем России и мира, то я думаю, что мы вступили в кризисную и драматичную эпоху – это час обострения всех противоречий и перелома во всемирной истории, а всех нас ожидают трагические времена. Мне совершенно понятна Ваша тревога за жену и дочь – это тревога, проистекающая из любви к самым близким людям, и я могу лишь посоветовать Вам быть всегда рядом с ними, усердно молиться за них и вверить их в руки всемогущего Бога, делая все, чтобы помочь им на жизненном пути.
Со своей стороны я могу лишь молиться за Вас и за Ваших близких, надеясь, что Господь сбережет Вас Своей всемогущей десницей, изгонит из Вашего сердца страх и уныние, вдохнет силы и надежду, утешит в печалях и ниспошлет исцеление Вашей дочери.

Руслан Игнашкин   15.05.2023 09:49   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!
Благодарю Вас за высокую оценку моего творчества, за моральную поддержку и сердечное сочувствие. Я думаю, что Вы совершенно правы, утверждая, что высшая оценка нашей жизни и творчества – это оценка Самого всеведущего и всесвятого Бога, являющегося безупречным и справедливым Судьей, Чей вердикт – неоспорим. Но душа моя скорбит оттого, что я живу в эпоху общества массового потребления, которому не нужны высокое искусство и философия, и я с душевной мукой наблюдают вокруг себя торжество разнузданной пошлости и меркантилизма с культом «золотого тельца». Мне горько видеть как в подавляющей массе своей измельчали люди – они не задумываются о смысле жизни, смерти и вечности, не читают Гомера и Платона, Библию и Шекспира, не ищут Истину и не имеют идеалов, но обуреваемы низкими страстями или руководствуются расчетливой и утилитарной моралью, ставящей «сапоги выше Шекспира», которую заклеймил позором в стихах наш великий поэт А.С. Пушкин. Мы живем в драматичную эпоху всемирного кризиса, охватившего не только Запад, отрекающийся от своего христианского духовно-нравственного и культурно-исторического наследия (о «закате Европы» и упадке ее культуры писал еще Освальд Шпенглер, а испанский философ Ортега-и-Гассет констатировал, что «Европа утратила нравственность» и идеалы), но и весь мир – в том числе и нашу современную Россию, живя в которой, я задыхаюсь в атмосфере хамства, интеллектуальной деградации и огрубения нравов, а особенно невыносимо тягостно для меня, со всех сторон окружающее нас лицемерие, оно – апофеоз цинизма и безыдейности, удел приспособленцев, не имеющих личных убеждений и нравственных идеалов, но «плывущих по течению» и подстраивающихся под веяния времени, всегда успешных, гордых и самолюбивых.
Мое письмо к Н. П. Бурляеву, пытающемуся организовать культурный фронт России, – это крик моей души, слово о том, что Россия не может существовать без религиозных святынь, исторической памяти и культуры, призыв обратить внимание на молодых поэтов, писателей и философов – наследников Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Толстого – на творцов и мыслителей, без которых невозможно духовное возрождение России, но которые ныне ощущают себя «лишними людьми» в своем отечестве. Как трагический реалист я не питаю мечтательных иллюзий и думаю, что голос мой так и останется гласом вопиющего в пустыне – никто не откликнется на мои письма. Я думаю, что по своему трагизму наш двадцать первый век превзойдет век двадцатый со всеми его кровопролитными войнами и социальными потрясениями. Но, живя на переломе эпох, я не отчаиваюсь и молитвенно уповаю на Бога, радость мне приносят молитва и творчество – 2023 год я целиком посвящу написанию многотомного исследования «Святоотеческая мудрость», где постараюсь изложить жизнь и творчество величайших богословов и подвижников Церкви – ее святых учителей и отцов, от священномученика Игнатия Антиохийского, жившего во времена апостолов, видевшего воочию Самого Иисуса Христа и нареченного «Богоносцем», до преподобного Симеона Нового Богослова и преподобного Григория Паламы, а в завершении сделаю приложение, посвященное великим богословам двадцатого столетия – старцу Силуану Афонскому, протоиерею Георгию Флоровскому, Владимиру Лосскому, архимандриту Киприану Керну и преподобному Иустину Поповичу, которых я почитаю за их богословскую мудрость, пламенную веру и любовь ко Христу Спасителю.
С молитвенным изумлением, философским раздумьем и жаждой Богопознания углубляясь в изучение патристики – творений святых отцов Церкви, я ощущаю, как душа моя испытывает несказанную радость, здесь – молитвенное обращение к Богу и образцы высочайшего Богомыслия; здесь – исследование Библии и толкование всех ее священных стихов от книги Бытия, книги Иова и Псалтыря до Евангелия, апостольских посланий и Апокалипсиса; здесь – настоящая сокровищница духовной мудрости и кладезь богословия – догматического, нравственного, литургического, пастырского и мистического; здесь – изощренные философские размышления и умозрения, возвышающие культуру ума; здесь – историческое исследование, погружение в былые эпохи с их нравами, социокультурными веяниями и воззрениями; здесь – соприкосновение с высокими душами святых людей, прошедших через аскезу и всеми силами пытавшихся жить по Евангелию, являющимися рыцарями веры и достойными примерами для подражания; здесь – слава Церкви и всего христианского мира, светоносный маяк для людей, утопающих в бушующем житейском море, искомые ответы на вековечные философские вопросы, не дающие покоя разуму и совести; здесь – отрада сердца и успокоение души, оправдание жизни и училище Богопознания. Мне жаль лишь то, что в настоящий момент, всецело отдаваясь изучению патристики и богословия, я не могу посвятить должное время поэтическому творчеству, ведь поэзии, как и любому искусству, нужно отдаваться всей душой.
Конечно, мне известен Гавриил Игнашкин – летчик и герой Советского Союза, родившийся в деревне Кутьма – в Болховском районе Орловской области – области, где жили и мои предки. Происходя из рода Игнашкиных по своему отцу, я рожден и ныне проживаю в городе Орле, расположенном в сердце Орловской области – малой родине многих поэтов, писателей и мыслителей России – Бунина и Фета, Андреева и Бахтина, Грановского и Тургенева. К сожалению, в моей семье не сохранилось генеалогических сведений и порой в полной мере ощущаешь себя «Иваном, не помнящим родства», но, так как я происхожу по отцовской линии из рода Игнашкиных и мои предки жили в Орловской области, откуда родом и Гавриил Игнашкин, то можно предположить, что он является моим дальним родственником, однако, это – лишь гипотетическое предположение.
Как и всегда желаю Вам здоровья и долголетия, Божьей помощи Вам и Вашим близким!

Руслан Игнашкин   14.03.2023 08:14   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Анушаван, благодарю Вас за поздравление и поздравляю Вас и Ваших близких с прошедшим Новым годом и Рождеством Христовым!

I

Великое чудо свершилось в Вифлееме более двух тысяч лет назад – Христос Спаситель непорочно родился от Пречистой Девы Марии – Пресвятой Богородицы, и, как поется в тропаре на Рождество Христово, свет предвечного разума воссиял над миром – Божественный Логос воплотился и вочеловечился. На заре времен произошла страшная трагедия потрясшая вселенную – грехопадение Адама. В мир вошли тление и смерть, а естество людей осквернилось грехом, и никто не мог обрести спасение до искупительной жертвы Иисуса Христа. Не только древняя Палестина, но и весь мир ожидал пришествие Мессии – Сына Божиего, Который мог бы спасти человечество, а через человечество и всю вселенную. Весь Ветхий Завет – от книги Бытия до Псалтыря и пророческих писаний – пронизан пророчествами о грядущем Мессии. Ожидание пришествия в мир Спасителя было всеобщим – о Его пришествии ходили слухи на Востоке – даже в далеком Китае, о Нем прорицали римские сивиллы и писал римский поэт Вергилий, но особенно напряженно ожидал Мессию иудейский народ, который был похож на натянутую струну, готовую зазвучать от самого легкого прикосновения. Величайшее событие, перевернувшее ход мировой истории, совершилось в полночь, когда над Вифлеемом простерлась ночь – в пещере родился Христос Искупитель – сбылись мессианские пророчества Ветхого Завета и наступила новая эра в истории мира – эра Нового Завета. Вифлеем – это образ нашего мира, не узнавшего своего Божественного Спасителя: даже в момент рождения Христу не нашлось места в мире – Он рождается в пещере, среди скота, а животные, ощутив в Нем воплотившегося Бога, за всю ночь ни разу не дотронулись до пищи, чтобы Он мог укрыться в охапке сена. В рождественскую ночь случилось два важных события, упоминаемых в Евангелии: поклонение пастухов и поклонение волхвов. В окрестностях Вифлеема Ангелы явились пастухам и возвестили о рождении Христа Спасителя, а пастухи вознесли хвалу Богу и пришли в пещеру поклониться Богомладенцу, они олицетворяют людей, верующих в простоте сердца. Таинственная и сверхъестественная звезда, которую святитель Иоанн Златоуст назвал «явлением ангельской силы», привела из Вавилона трех волхвов – восточных мудрецов, знакомых с пророчеством Даниила, они олицетворяют веру ученых и философов, идущих долгим путем из Вавилона в Вифлеем – путем напряженных интеллектуальных и духовных исканий, обретающих веру через науку, философию и богословие. Тема поклонения волхвов блестяще изложена в великолепном и трогательном стихотворении русского поэта Константина Льдова «Волхвы»:

В сиянье звездном к дальней цели
Спешит усердный караван;
И вот, леса зазеленели,
Засеребрился Иордан,
Вот, башни стен Ерусалима,
Громады храмов и дворцов, -
Но горний свет неугасимо
Зовет все дальше мудрецов.
Струит звезда над Палестиной
Лучи прозрачные свои...
Вот, над уснувшею долиной
Гора пророка Илии.
Все ниже, ниже свет небесный,
Вот, Вифлеем – холмов гряда...
И над скалой пещеры тесной
Остановилася звезда.
Лучи небесные погасли;
Янтарный отблеск фонаря
Чуть озаряет ложе – ясли
Новорожденного Царя.
Волхвами вещий сон разгадан,
Открылся Бог Своим рабам.
И смирну, золото и ладан
Они несут к Его стопам.
Младенец внемлет их рассказам.
Небесный луч им светит вновь:
В очах Христа – предвечный разум,
В улыбке – вечная любовь.

Рождество Христово имеет всемирное значение, ибо Христос – Спаситель не только Израиля, но и всего человечества, всего мира. В радостных рождественских песнопениях Православная Церковь повторяет как победоносный гимн слова пророка Исайи – «с нами Бог», и призывает славить Христа и возносить хвалу Богу за великое таинство и несравненное чудо Боговоплощения. Русский поэт и философ В.С. Соловьев писал в одном из стихотворений на библейские темы: «Бессильно зло. Мы вечны. С нами Бог». В хрониках истории записаны имена многих выдающихся и великих людей – поэтов и мудрецов, пророков и героев, они сияют как звезды в полночных небесах, но вся их слава меркнет пред Иисусом Христом – Солнцем Правды, ибо они – люди, а Он – единственный Спаситель мира и Богочеловек, Сам Бог Слово, совечный и равночестный Отцу и Святому Духа, пришедший совершить то, что не мог сделать ни одни человек, ни Ангел – искупить грехи рода человеческого, победить смерть и сокрушить врата адовы, даровав каждому из нас надежду на спасение. Для меня Христос – единственный Властитель дум, Он есть Сын Божий, ставший Сыном Человеческим, Он – величайший нравственный идеал и образец для подражания, и, если мы хотим быть христианами, то нам нужно облечься во Христа – обрести ум, сердце и волю Христовы, действовать, мыслить, веровать и жить как Он – по Его образу и подобию.

Руслан Игнашкин   21.01.2023 08:20   Заявить о нарушении

II

Я думаю, что Россия может духовно возродиться и восстать из гроба как воскресший Лазарь, только если услышит зов Христа и откликнется на слово Божие, если люди нравственно исправятся и начнут жить духовной и христианской жизнью. Мне представляется, что сакральная мощь России – это ее православная вера и духовная культура, а величайшая святыня – Сам Христос, Он – истинный Божественный Лев, о чем возвещает Писание, провозглашая царственное величие Сына Божиего, и если мы хотим, чтобы Россия возродилась, то нам нужно задуматься о том, какой Россия нужна Христу – нам нужно стать христианами, ведь небесная Россия – это Святая Русь, она задумана Богом и воплощена в лице величайших русских святых – Тихона Задонского, Серафима Саровского и Силуана Афонского, но она не воплощена в реалиях нашей социальной, государственной и культурной жизни – мы бесконечно далеки от этого возвышенного и прекрасного идеала. Религиозный философ и славянофил Иван Киреевский писал о том, что Православие – это душа России, и как человек не может жить без души, так и Россия перестанет быть собой и потеряет смысл истории без Православия – выродится и погибнет, ибо ее вера – православная, ее святыни – церковные, христианские мотивы пронизывают русское искусство и русскую философию, но вот жизнь наша далека от евангельских заветов. Великий русский писатель и мыслитель Ф.М. Достоевский на страницах «Дневника писателя» утверждал, что Христос разрешил все «проклятые вопросы», волновавшие человечество – вопрос о добре и зле, о смысле жизни и смерти, о грехе и искуплении, о красоте и свободе, о Боге и человеке, Он – воплощенная Истина и Богочеловек, а Россия велика не само по себе, но как хранительница и проповедница Православия, суть же русского призвания – открыть миру образ Христа, сияющий как драгоценный алмаз в Церкви. Достоевский был убежден, что русский народ в подавляющей массе своей православный – он живет идеей Православия и обладает «сердечным знанием о Христе», с умилением слушает проповеди в храмах и читает жития святых, но в то же время Достоевский признавался, что народ наш в полной мере не разумеет Православия – не знает догматики Церкви, всех ее канонов, основных правил веры и толкования Слова Божиего – «не выдержит экзамена по катехизису». До последних глубин души своей Достоевский был русским человеком, он горячо любил Россию и порой терял трезвомыслие – в нем воплотилось русское смирение и русское самомнение, русская всемирная отзывчивость и русская национальная исключительность, он исступленно исповедовал своеобразное религиозное народничество и верил, что русский народ есть народ-богоносец, здесь – таится соблазн народопоклонничества, противоречащий христианскому вероучению, гласящему, что единственный Мессия – это Христос, «во Христе нет ни иудея, ни эллина», а богоносец – это не отельный народ и царство, но в универсальном смысле – святая Церковь с ее Вселенскими Соборами, подвижниками и святыми молитвенниками, догматами, заповедями и богослужениями, а в индивидуальном смысле – боголюбивый и святой человек, живущий по заповедям Иисуса Христа и сделавший Его величайшей святыней своего сердца – например, священномученик Игнатий Богоносец.
Мне совершенно не импонируют приземленные нравы общества массового потребления и современная «массовая культура», ее вульгарность и развлекательный характер, ведь высшее назначение культуры – сделать человека одухотворенной личностью, чтобы он читал произведения Шекспира и Данте, воспринимал музыку Моцарта, Бетховена и Чайковского, имел философское мышление и систему высоких нравственных ценностей, был мыслителем и творцом. Я согласен с Вами в том, что массовая культура – это «продажная антикультура», а массовый человек – это заурядный и одномерный человек, персонаж фильма Данелии «Кин-дза-дза». Мне понятна Ваша скорбь о крушении Советского Союза и Ваш призыв вернуться «к советской задушевной песне» – вернуть к культуре, выразителем которой был почивший композитор Эдуард Артемьев – достаточно вспомнить его музыку к «Сибириаде». Но я не могу приветствовать идею цензуры: во-первых, для меня существует один Судья – Господь Бог, во-вторых, свобода священна, она – величайший дар Бога человеку и печать нашего богоподобия, в то время как цензура есть ущемление свободы, а в-третьих, я предвижу, что цензуру будут осуществлять люди без стыда, совести и чести, а меня будет ожидать участь Пастернака, затравленного в Советском Союзе. Мое сердце скорбит оттого, что мы не живем по заветам Христа – я вижу как во всем мире и в том числе и у нас – в России – любовь оскудела в сердцах людей, в их душах угасли высокие духовные порывы, а взамен воцарился цинизм. Вы справедливо сетуете на то, что молодое поколение в подавляющем большинстве своем не знает советскую песню, и находите спасение России в возвращении «ко всему хорошему, что было в СССР», а я скорблю оттого, что мы не понимает великих русских поэтов и писателей, не знаем и не ценим величайших мыслителей России – Н.А. Бердяева, И. Ильин, С.Л. Франка, С.Н. Булгакова, Б. Вышеславцева, Н.О. Лосского и многих других, которые были изгнаны из России по указу Ленина в 1922 году – ныне прошло сто лет со дня их изгнания. Для духовного возрождения России необходимо духовное просвещение, преодоление постмодернизма и возвращение к «священному канону» и высокому стилю русской поэзии – к Пушкину, Лермонтову, Тютчеву, Майкову и Фету, создание православного искусства, восприятие наследия русских религиозных мыслителей от Григория Сковороды до Бердяева, Ильина и Вышеславцева, воцерковление русской философской мысли – сотворение философии по Христу, а в области общественной жизни нужна реализация идеи социальной справедливости, чтобы каждый человек имел возможность реализовать свои таланты, данные Богом. Скажите, как творческому, совестливому и мыслящему человеку жить в современной России – куда обратиться поэту, писателю, художнику, философу и богослову, имеющему ни одно произведение, чтобы ему могли предоставить хотя бы минимальную заработную плату и дать покой и свободное время для творчества? Я согласен с Вашим утверждением о том, что мы живем в кризисную и переходную эпоху столкновения цивилизаций, мы переживаем мировоззренческих кризис и России надлежит обрести культурный и духовный суверенитет, чтобы устоять в бурях истории, но для этого Россия и русский народ должны научиться ценить своих поэтов и философов, музыкантов и художников, а не обрекать их на отверженность, гонения и смерть.

Руслан Игнашкин   21.01.2023 08:21   Заявить о нарушении

III

В своем письме Вы просили обратить внимание на последнюю статью философа и идеолога неоевразийства Александра Дугина в газете «Завтра», видимо это его очерк – «Какие изменения необходимы нам для победы?», где он обобщает и высказывает мысли, которые в наши дни у многих на устах, и призывает к фундаментальному изменению нынешней системы. По своему миросозерцанию я – христианский философ, православный богослов и поэт, а не евразиец, и во многом разделяю блестящую критику евразийства, вышедшую из-под пера Николая Бердяева и Георгия Флоровского, и к статье А. Дугина я отношусь двойственно: там есть идеи, которые я принимаю, а есть мысли, к которым я отношусь критически. Я отношусь критически к сословному обществу – к взятой из «Диалогов» Платона идее «построения солидарного общества» с тремя сословиями – духовенство, воины и труженики, я не уверен в возможности органического единства власти и народа, к которому призывает Дугин, а его идея «стремительно создания русской интеллектуальной элиты, независимой от нормативов и стратегий западной цивилизации» – несбыточная греза воображения, ведь настоящая интеллектуальная элита – это гениальные философы, поэты, художники и музыканты, а их нельзя создать искусственно и по заказу государства, талант и ум – дары Божьи. Лучшее, что может сделать государство для талантливых людей – это внять призыву русского религиозного философа Иван Ильина, писавшего о «творческих людях» в книге «Путь к очевидности»: «Для таких людей надо сделать все, чтобы расширить им их земные возможности и облегчить им процесс творчества. Если такому человеку необходим творческий покой, то надо ему обеспечить тишину и беззаботность. Если ему нужна мраморная глыба, чтобы создать из нее «Давида» Микеланджело, то надо позаботиться о доставлении этого мрамора в его мастерскую… Надо избавить его от нужды. Надо оградить его от грубых, пошлых, навязчивых людей. Нельзя допустить, чтобы он, подобно Леонардо да Винчи, всю жизнь разыскивал себе прозаический или вульгарный заработок помимо своего вдохновенного призвания. Он не должен терпеть всю жизнь нужду и биться с долгами подобно Рембрандту, Бетховену, Гоголю и Достоевскому. Нельзя мириться с тем, что его, подобно Шопену, преждевременно сведут в могилу бедность и голод». В статье А. Дугина есть мысли, с которыми я согласен: от развлекающей массовой культуры нам нужно перейти к классической культуре – возвышающей и воспитывающей, нам нужно стать подлинными наследниками Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Бунина, необходима поддержка наукоемких производств и возрождение села, а также меритократия – власть достойных людей, поддержка совестливых, талантливых и умных, независимо от их социального происхождения и финансового достатка. В начале наступившего года я отправил патриарху Кириллу, митрополиту Тихону Шевкунову, Владимиру Легойде, Александру Дугину и Николаю Бурляеву философические письма о вызовах нашего времени и России, о духовном своеобразии нашей культуры и философии, о Церкви и культуре, задал вопросы о том, как мне жить и творить в России и нужен ли я своему Отечеству, но пока от них нет никакого отклика и ответом мне служит молчание. К сожалению, я с горечью должен признать, что мое богословское, философское и поэтическое творчество не нужно России, но тем хуже для самой России и ее будущего.
Спасибо Вам за отклик на мои статьи, этюды, очерки и книги, поздравляю Вас и Ваших близких с прошедшим праздником Крещения Господня, желаю Вам здоровья, а Вашей дочери – исцеления от зубной боли и помощи Божьей! Мира и радости Вашим душам и согласия Вашей семье.

Руслан Игнашкин   21.01.2023 08:22   Заявить о нарушении

Приветствую Вас, Анушаван!
I
Быстро летит неумолимое время – прошло уже два года с тех пор, как началась наша философская переписка, в которой поднимались вековечные и животрепещущие вопросы об искусстве и творчестве, о судьбах России и мира, о великих и гениальных поэтах, писателях и музыкантах – о Бахе и Моцарте, Блоке и Шекспире, Чехове и Достоевском, о нашей современности и о том, что выше всего суетного, мимолетного и преходящего – о Боге и душе. Мне очень дорого общение с Вами – и не только за Вашу высокую оценку моего творчества, ведь мой вклад в философию и искусство невелик, но прежде всего за Вашу душу – изумляющуюся красоте, нравственно негодующую по отношению к засилью пошлости и цинизма, скорбящую из-за поругания культуры и ратующую за наше духовное возрождение. Я благодарю Вас за два года общения – непрестанного творческого диалога, за Вашу сердечность и доброжелательность, за интеллектуальную честность. Думаю, что черствость, о которой Вы пишите, это – защитная реакция Вашей души на темные стороны окружающей всех нас действительности – на апофеоз хамства и безкультурья – на массовую эпидемию бездуховности, охватившую мир и губящую человеческие души. Наш двадцать первый век – эпоха бурного научно-технического прогресса, но вместе с тем, это – трагический век, который нельзя назвать эпохой любви, мудрости и мира. Все те жизненные испытания, выпавшие на долю нашего времени – эпидемия ковида, а затем страшная и кровавая братоубийственная распря на Украине, отрекающейся от религиозной, культурной и исторической взаимосвязи с Россией – не может не угнетать душу и не настраивать ее на минорный лад раздумий о смерти. Русский философ и богослов о. C. Булгаков заметил, что эпидемии и войны – это откровение о смерти, напоминание о конечности нашего физического бытия. В книге Иова очень красиво и поэтично сказано, что жизнь человека подобна цветку – не успел цветок зацвести, как уже начинает увядать. Наша земная жизнь скоротечна и никто из нас не знает, когда окончится срок наших скитаний. Мы не знаем часа нашей смерти, а потому мы должны жить дорожа временем – каждым ее невозвратимым мгновением, жить дорожа каждым ближним. У старца Иоанна Крестьянкина есть удивительные строки, овеянные евангельской любовью: «Пусть каждый человек, которого посылает нам сегодня Господь на жизненном пути, станет самым важным, самым дорогим и самым близким для нас. Согреть душу ближнего теплом своей любви – это и есть жатва, приносящая плод в вечности». Это – высокий нравственный идеал Евангелия, но, чтобы осуществить его нужен великий труд, именуемый «духовным деланием», нужен подвиг целой жизни, нужно сердце умеющее любить, прощать и молиться.
В книге Бытия Господь сказал Адаму: «не хорошо человеку быть одному» (Быт.2:18). Человек есть существо литургическое – призванное к общению с Богом, Ангелами и окружающими его людьми – ближними, он сотворен по образу и подобию Бога, он – не замкнутая в себе лейбницеанская монада, а многогранная личность, раскрывающая себя и свой внутренний мир в молитве, творчестве, любви и общении. Человек есть самое загадочное и удивительное Божье создание, он распростерт от Ада до Небес – может уподобиться Ангелу или демону, его воля колеблется между добром и злом, его сердце – необозримая бездна, а каждая личность – это тайна более великая и грандиозная, чем вселенная со всеми ее планетами, звездами, созвездиями и галактиками. В пророческих книгах Ветхого Завета говорится, что только всеведущий Господь Бог знает тайну сердца. Мы не в силах до конца познать самих себя, не говоря об окружающих нас людях, но в общении наш внутренний мир приоткрывает свои тайны и потому мы начинаем лучше понимать самих себя и друг друга. В какой-то мере Вы глубже узнали мою душу и мое сердце через общение со мной, а я чуть глубже узнал Вашу душу через общение с Вами, потому, что мы касались самых глубоких вопросов жизни и смерти. Более всего я ценю задушевную беседу за ее почти исповедальный характер, когда излагается то, что не выскажешь в рамках богословских очерков и философских статей. Как в лучших стихах поет сердце поэта, так и в искренней беседе звучит голос души человеческой.
С юных лет меня мучили философские вопросы о смысле жизни и смерти, о назначении человека, о страданиях и счастье, о добре и зле, а самый главный вопрос – вопрос о Боге. С радостью и благодарной молитвой Богу вспоминаю те дни, когда я впервые приник к сокровищнице мировой духовной культуры – слушал музыку Бетховена и Баха, Чайковского, Моцарта и Шостаковича, всматривался в картины Микеланджело, Боттичелли и Рафаэля, Репина, Николая Ге и Крамского, читал романы Достоевского и пьесы Чехова, «Божественную Комедию» Данте и «Потерянный Рай» Мильтона, «Гамлета», «Бурю» и сонеты Шекспира, стихи Байрона, Пушкина, Лермонтова, Тютчева и Фета, философские произведения от творений Платона и Плотина до философов русского зарубежья. Мне совершенно понятно Ваше изумление от чтения «Преступления и Наказания» и «Идиота» Достоевского и Ваш молитвенный восторг от Реквиема Моцарта и музыки Баха: «Какое богатство, какая невероятная, непостижимая для меня сила Достоевского!.. А где я был тогда, когда слушал «Реквием» Моцарта или Баха, или оперную арию России? В каком измерении? Где летала душа? Там, где живет Бог?».
По своему происхождению культура сакральна, она возникла из религиозного культа, а ее высшее назначение – одухотворять человека, возвышать его душу и обращать ее к Богу. Я совершенно согласен с Вами в том, что Бог дает человеку жизнь, чтобы каждый из нас мог ощутить свою «чело – вечность» и причастность Богу, быть сопричастным вечной жизни через любовь, ведь как писал апостол Иоанн Богослов – любящий пребывает в Боге и знает Бога, ибо Бог есть Любовь, а евангельская любовь предполагает верность, самоотречение и жертвенность, умение сочувствовать и сострадать. Вы пишите обо мне – «душа Ваша летит высоко», но мне кажется, что я – орел с переломанными крыльями, я жажду взлететь в небесную высь, но прикован к земному миру. Когда я оглядываюсь на прожитую жизнь, то готов воскликнуть с поэтом С.Надсоном: «Как мало прожито – как много пережито!». Когда я думаю о прошлом, то мое сердце охватывает грусть – я еще относительно молод – в грядущем 2023 году мне исполнится 33 года, но картины былого проносятся перед моим сознанием и минувшее представляется мне списком потерь. Если я спрошу себя – «о чем я сожалению больше всего?», то отвечу: я сожалею о моих грехопадениях, осквернивших мою душу, о том, что я так и не научился жить по Евангелию и любить всем сердцем Бога, ближних и врагов, я скорблю о безвозвратно потерянном времени, о том, как мало я сделал для Бога, как мало творческих замыслов я сумел воплотить в жизнь.
В свое время, как странник, скитающийся в екклесиастовой пустыне, я томился духовной жаждой – жаждой Божественной Истины и Богообщения, потому я не могу жить без молитвы и так близки моей душе священные книги Библии – Псалтырь и Песнь Песней, книга Иова и книга Екклесиаста, но истинным оазисом для меня стали четыре Евангелия, а самой любимой моей книгой – Апокалипсис. Апокалипсис – самая таинственная книга Библии, наполненная изощренной символикой и пророческими картинами, это – величественная и грозная симфония, это – взгляд из вечности на историю мира и его конечные судьбы, кажется, что страницы этой Священной Книги написаны огнем и кровью, но в них веет надежда, она завершается дивным видением духовного преображения вселенной и Горнего Иерусалима, сходящего с небес на новую землю. В центре Апокалипсиса Сам Христос, Он – всемогущий Бог, держащий в Своей деснице небо и землю, Альфа и Омега всего сущего, святой и истинный Спаситель мира, имеющий власть судить живых и мертвых, Он – Недремлющее Око, проницающее сердца всех людей, Небесный Архиерей и Агнец Божий, принесший Себя в жертву ради нашего спасения, Он – Победитель смерти и Ада, Чей глас звучит в громах, Он – Владыка Ангелов и Небесный Странник, тихо стучащийся в двери нашего сердца и зовущий нас в Свое Царство, где нет смерти, страданий и слез.
Как и Вы, я скорблю оттого, что подавляющее большинство моих современников не зачитываются произведениями Шекспира и Достоевского, Гоголя и Чехова, не слушают музыку Баха и Моцарта, не понимают Евангелие и Божественную Литургию, не ценят шедевры нашего отечественного кинематографа, а ведь были прекрасные экранизации классики – «Дяди Вани» Чехова, «Неоконченная пьеса для механического пианино», экранизации «Преступления и наказания», «Идиота» и «Братьев Карамазовых». Для представителей общества массового потребления – одномерных и духовно измельчавших людей – не нужна духовная культуры и великое искусство, наши лучшие фильмы и песни, шедевры мировой и отечественной классики, ведь они – «аномальные люди», как Вы справедливо заметили, люди – утратившие человечность, разучившиеся мыслить и любить, творить и молиться. У меня был опыт преподавания в школе и в университете, и мне горько от той наглости и цинизма, которая воцарилась в молодежной среде, горько мне и за мое поколение, которое могло бы быть надеждой России, а стало в массе своей атомизированными и инфантильными эгоистами, ищущими наслаждений и развлечений. С херувимской проницательностью преподобный Иустин Попович писал о том, что вместо того, чтобы познать себя через науку, философию, искусство и религию, современный человек убегает от самого себя – от тайны своего бытия, он не вглядывается в свое сердце и не взывает к Богу, он живет так, будто утерял душу.

Руслан Игнашкин   07.12.2022 10:54   Заявить о нарушении

II
Мне помнится, что о необходимости цензуры писал даже такой певец свободы как А.С. Пушкин, и я не отрицаю, что в определенной мере цензура должна быть, как должна быть и национальная идея, ведь народ не может существовать без нравственных норм, ориентиров и идеалов, но у меня возникает вопрос: кто будет осуществлять цензуру – кто будут судьями в сферах науки и философии, искусства, морали и религиозной мысли, и не посягнут ли они на то, что дорого и свято моему сердцу? Я прекрасно понимаю, почему Вы и многие деятели культуры в наши дни выступают за введение цензуры: Куда ни бросит свой взгляд современный человек – посмотрит ли на уличную рекламу, включит ли телевизор или зайдет ли в интернет – везде он увидит торжество пошлости и разврата, сама духовная атмосфера нашей эпохи, которой с юных лет дышит человек, проникнута ядовитыми испарениями греха, поэтому ложь, разврат, сребролюбие, цинизм и равнодушие стали восприниматься как норма – происходит развращение сердца, воображения и мысли, разнузданность страстей и угашение духа. Если говорить образно, то страна с ее культурой и общественной жизнью – это грандиозный город, всемирный потоп греха – пошлости, хамства, цинизма и разврата – вражеские орды, осаждающие всех нас, а цензура – это крепостная стена, защищающая нас. Но кто будут стражами, хранящими нашу общественную жизнь, и судьями, осуществляющими цензуру, какую идеологию они будут исповедовать и насаждать в государстве, не станут ли они злоупотреблять своей властью и не превратят ли осажденный город-крепость в идеократическое государство, безжалостно расправляясь со всеми инакомыслящими? В основе моей веры во Христа Спасителя и всего моего творчества лежит свобода – я стал православным христианином, читал философские и богословские сочинения, изучал русскую и мировую классику – поэзию и прозу, не потому, что мне так велели общественные и государственные деятели или это было одобрено государственной идеологией, а потому, что это – свободное избрание моего духа и сердца. Нельзя насильно сделать человека добрым – это соблазн Великого Инквизитора, это – путь отречения от духовного достоинства личности и отречения от Христа и Его дела, ибо к погибели ведет не только путь своеволия – злоупотребление свободой и буйство разнузданных страстей, но и путь отречения от свободы – недопустимо принуждение в делах веры, в культурной и духовной жизни. Нельзя стать добрым по указке – это будет лишь имитацией добра, недопустимо превращать религию в идеологию и подчинять Церковь государству, ведь православная вера возвещает нам не о том, как устроиться на земле, а как восходить в Царство Небесное и искать правду его, как быть христианином – учеником Иисуса Христа и «человеком не от мира сего» в мире, лежащем во зле и утопающем в слезах и крови. История двадцатого века неоспоримо свидетельствует, что идеология – это совокупность идей и концепций, которые навязываются государством и его вождями народу, это – средство управлять народными массами, властвовать над умами и сердца людей, определять их образ мыслей и их образ жизни. Как христианский мыслитель я убежден, что государство не имеет морального права определять иерархию ценностей и решать вопрос о добре и зле, о смысле жизни, о святынях и нравственных идеалах, ведь государство есть царство мира сего, царство закона и необходимости. Во время искушения в пустыне Христос отверг все царства мира и их славу, Он возвестил, что Царство Его не от мира сего, а Его святая Церковь есть царство свободы и благодати. Я думаю, что мы более всего нуждаемся не в идеологии и цензуре, о чем в наши дни стало модно говорить, а в верности Богу, в обращении ко Христу и в духовном преображении личности, которое таинственно совершается только через синергию – содействие и союз человеческой свободы и Божественной благодати. Если люди могут читать произведения Шекспира, Гоголя, Достоевского и Чехова, верить во Христа и участвовать в богослужениях Церкви, соблюдать нормы морали и ценить искусство, науку и философию не на основе своего личного свободного избрания, а лишь по идеологической указке государства и постановлению чиновников, то таким людям – грош цена, они не имеют целостного миросозерцания и личных убеждений, в их сердцах и головах – пустота, они – имитаторы и наследники фарисеев, у них нет алмазного стержня веры – они не могут веровать вопреки своему веку и его веяниям, они лишь плывут по течению, я не могу назвать их мыслящими, совестливыми, свободными, культурными и одухотворенными личностями. Замечательный русский поэт Аполлон Майков писал в одном из своих стихотворений:

«Не отставай от века» – лозунг лживый,
Коран толпы. Нет: выше века будь!
Зигзагами он свой свершает путь,
И вкривь, и вкось стремя свои разливы.
Нет! Мысль твоя пусть зреет и растет,
Лишь в вечное корнями углубляясь,
И горизонт свой ширит, возвышаясь
Над уровнем мимобегущих вод!..

Если человек – свободная и самоопределяющаяся личность, а не просто атом социума и винтик в государственной системе, то он сам избирает святыню своего сердца и свои нравственные идеалы, он делает смысложизненный выбор и реализует свою свободу, а наличие свободы налагает на него нравственную ответственность за всю жизнь – за каждое слово и каждую мысль, за каждое дело и каждое намерение – за все человек даст ответ на Суде Господнем. Для меня Высший и Непогрешимый Цензор – это Сам Господь Бог и Его святое Евангелие, Он – совершенный и безупречный Судия. По великой любви и неизреченной премудрости Своей Всемогущий даровал Своим разумным созданиям – Ангелам и людям – свободу, она – величайший шедевр Творца и знак нашего богоподобия, основа всей духовной жизни и достоинства личности – через свободу человек самоопределяется по отношению к Богу и избирает добро или зло. Бог сотворил человека по образу и подобию Своему, Он начертал на скрижалях сердца каждого из нас Свой нравственный закон – совесть, чтобы мы могли различать добро и зло и руководствоваться верной иерархией ценностей, но после грехопадения Адама все мы – его потомки, являемся падшими существами, в нас таится скверна греха. На страницах своего «Дневника писателя» Достоевский мудро подметил, что грех поразил все естество человека, существуют порочные и закоренелые во зле люди с испепеленной совестью, а «совесть без Бога есть ужас», она может дойти до самого безнравственного, в то время как совесть, вдохновляемая Божественным Откровением, это – наш верный друг и жизненный ориентир. Я согласен с Вами, что человек не может жить без нравственных ценностей и идеалов, иначе он утратит человечность, более того – каждому народу нужен общественный идеал, отвечающий на вопрос – «как обустроить жизнь на земле?», а в нашем случае – «как обустроить Россию?». Размышляя о том, к чему призвана Россия, старец Иоанн Крестьянкин писал, что Россия должна быть такой, какой она задумана Богом и нужна Иисусу Христу. В наш трагический век всемирного потопа пошлости, цинизма и лжи, Россия с ее «всемирной отзывчивостью», о которой в своей Пушкинской речи говорил Достоевский, могла бы стать новым Ноевым Ковчегом, хранительницей мировой культуры и провозвестницей Православия, но я разочаровался в России, не ценящей своих поэтов, ученых, философов и художников, я не верю в ее грядущее духовное возрождение. Если величайший поэт Италии – Данте Алигьери, изгнанный из родной Флоренции, сетовал на то, как горек хлеб на чужбине и скорбна участь изгнанника, то на своем горьком опыте я сполна изведал как горек хлеб в отчизне, в которой ты – лишний человек и неприкаянный скиталец, обреченный на отверженность, а может быть и на мученическую смерть. Я верую в Промысел Божий и думаю, что не случайно родился в России – я сделаю все, чтобы сохранить и творчески приумножить ее культурное наследие, я буду бороться с духовной, интеллектуальной и нравственной энтропией, все более охватывающей мир, даже если окажусь Дон Кихотом в глазах моих современников, хотя я и знаю, что потерплю в этой отчаянной борьбе поражение. Мне вспомнились глубокомысленные поэтические строки Б. Окуджавы:

Совесть, Благородство и Достоинство
Вот оно, святое наше воинство.
Протяни ему свою ладонь,
За него не страшно и в огонь.
Лик его высок и удивителен.
Посвяти ему свой краткий век.
Может, и не станешь победителем,
Но зато умрешь как человек.

В завершении мне бы хотелось пожелать Вам и Вашим близким крепкого здоровья и бодрости духа, пусть болезни и несчастья обойдут Вас стороной, пусть черствость, о которой Вы писали, не изгонит из Вашего сердца умение любить и изумляться, пусть звезда надежды никогда не угаснет и будет озарять Ваш жизненный путь!

Руслан Игнашкин   07.12.2022 10:55   Заявить о нарушении