– Пойдем, батя в кабинете, имитирует творческий процесс, – усмехнувшись, сказал Сергей.
Потея и шелушась, автор вошел к Лукомскому в кабинет. Лукомский, величественный, с седой гривой, плавно кивнул, но продолжал говорить по телефону:
– И, ради Бога, уберите забор под окнами, он мешает мне видеть дали новостроек. И потом, эти юнцы, которые бренчат под окнами на гитарах... Да. Надеюсь. Надеюсь!
Он положил трубку и всем корпусом повернулся к автору.
– Ну, юный друг, что вы нам принесли? – ободряюще улыбаясь, запел он.
– Батя! Прекрати! – сморщившись, сказал Сережа Лукомский.
Классик повернулся к нему.
– Как ты можешь, Сергей! – так же плавно, проникновенно заговорил он. – Сегодня – грубость, завтра – лишняя рюмка водки, послезавтра – тюрьма! Опомнись!
Тут вдруг автор увидел, что из головы Лукомского вылетела моль. Автор бросился ее бить и тут же понял, что совершает бестактность, поймав изумленный взгляд Лукомского.
Вконец стушевавшись, автор положил рукопись и, мелко кланяясь, вышел.
