Прощай, Торунь! - Костёлы городка на Висле.
11.2.4. ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА РАЙОННОГО МАСШТАБА.
Итак, нормальная конструктивная работа райсовета была подорвана настоящей информационной войной, затеянной «Купчинскими новостями» (далее «КН»). Вкратце, она началась, как часто бывает, с шутки. Во время сессии райсовета на доске объявлений я поместил машинописный листок с сатирическим минипамфлетом «Унтер-офицерские вдовы», где выставил в смешном свете некоторых депутатов-коммунистов, не желавших идти на разумные компромиссы в интересах дела. Я всё ратовал за объединение депутатских усилий. Но моего юмора, увы, не поняли.
Сочагин разразился целой серией статей в «КН»: «Пачкуны», «Как бы не вляпаться» и «На разных полюсах», - где сравнил меня с теми, «кто оставляет следы в туалете Большого театра», и с «немногословными фашистами, выжигавшими целые сёла». Злой, полный оскорблений ответ в массовой районной газете был явно несоразмерен моей скромной юморной писульке, предназначенной только для депутатов, и был направлен на подрыв моей репутации среди избирателей.
Сначала я, конечно, обратился в мандатную комиссию Ленсовета и комиссию по гласности, информации и связи Фрунзенского райсовета с просьбой урезонить зарвавшегося депутата-газетчика, ведь он тоже был депутатом двух Советов. Но он игнорировал увещевания депутатских комиссий и печатать опровержение не собирался.
Мне пришлось обратиться с гражданским иском по защите чести и достоинства в суд по его месту жительства – в Пушкине. Прежде чем в конце концов судья удовлетворила мой иск, я потратил немало времени на поездки и напрасное ожидание ответчика в Пушкинском районном суде, т.к. Сочагин избрал тактику неявки в суд. Ведь он как главный редактор газеты мог спокойно выписывать сам себе служебные командировки, приходящиеся как раз на время назначенных судебных заседаний.
Решение суда обязывало Сочагина в определённый срок на первой странице газеты «КН» под рубрикой «Возвращаясь к напечатанному: «Пачкуны»» напечатать опровержение. Но оно так и не появилось ни к установленному сроку, ни три месяца спустя и, как оказалось, никогда, несмотря на мои усилия по активизации судебных исполнителей.
Из-за длительного отсутствия опровержения в депутатской среде пошли пересуды – да было ли такое судебное решение? – и я почувствовал, что меня стали потихонечку выживать из райсовета, в частности, меня – заместителя председателя - не избрали в состав малого совета райсовета. В городском Совете в это же время тоже проходили выборы Малого Совета, и я решил пожертвовать своим постом в районном Совете и избираться в Малый Совет горсовета. Но об этом позже. В итоге, я практически расстался с Фрунзенским райсоветом, т.е. Сочагину, несмотря на проигранный им суд, удалось выкурить меня из состава его руководства. Такова эффективность нашей судебной системы, которая сильно уступала действенности нашей четвёртой власти – «жёлтой» прессы.
Одновременно подобной травле в «КН» подверглись и другие депутаты-демократы, в частности, Ирина Олендзская, с которой мы вместе долго ездили в Пушкин в напрасной надежде, что судье удастся заманить Сочагина на судебное заседание по нашим искам. Особенно широко развернулась кампания против председателя райсовета Азерского. Сочагин опубликовал в своих «КН» более 20 статей, например, с такими кричащими заголовками: «Захотелось славы Герострата», «Вся власть Азерскому», «Ему закон не писан», «Кормушка», «Кормушка-2», «Райсовет – это я», «Подпольные новости», «Новоселье под псевдонимом», «5000 рублей», «Недоверие» и т.п., поместил в газете его фотопортрет с надписью «Вот так выглядит душитель гласности Г. Азерский». Азерский подал иск в суд о защите чести и достоинства и возмещении морального ущерба и выиграл его, но Сочагину было всё нипочём. Решения судов он попросту игнорировал.
Т.к. Сочагин не собирался исполнять решение суда по моему иску и печатать опровержение, я тоже подал второй иск в суд, уже о возмещении морального ущерба. После почти двух лет хождений по судам я, наконец, выиграл и этот процесс. По решению конечной инстанции Сочагин должен был выплатить мне 250 тысяч рублей. Положительное решение суда по иску Олендзской к Сочагину также не было исполнено, т.к. она, наблюдая за моей безуспешной борьбой, потеряла желание проявлять инициативу в суде. Вспоминается эпиграмма А.С. Пушкина:
«Фу! Надоел Курилка журналист!
Как загасить вонючую лучинку?
Как уморить Курилку моего?
Дай мне совет. – Да…плюнуть на него».
Я уже перестал быть депутатом, но так и не дождался ни опровержения, ни компенсации морального ущерба. Судебные исполнители ходили на квартиру Сочагина с целью описать его имущество, но кроме старого телевизора ничего ценного не обнаружили. По почте мне стали приходить денежные переводы – вычеты из зарплаты Сочагина, но, т.к. он сам назначал себе зарплату, а процент допустимых вычетов был невелик, то это были просто копейки. Так что свои 250 тысяч я получил бы, наверное, только в ХХII веке, если бы Бог дал нам с Сочагиным мафусаилово долголетие. Скоро я плюнул и перестал даже ходить на почту за этими смешными деньгами.
Но Сочагин всё же был наказан. Он-таки явился на очередное заседание суда по делу об исполнении решения суда и там вёл себя так нагло, что судья за неуважение к суду приговорил его к аресту на трое суток. Прямо из зала его отвели в камеру. Как он был потрясён! Потом он работал в газете «Час пик» и умер в 2003 году, а был ведь много моложе меня. Бог правду видит!
Обо всём этом я написал в своей дипломной работе на Юридическом факультете Университета уже в 1994 г. в качестве примера судебного иска о защите чести и достоинства, испытанного на собственной шкуре (для сутяг-любителей рекомендую почитать раздел ПОДРОБНОСТИ РАЙСОВЕТА 2.).
ПОДРОБНОСТИ РАЙСОВЕТА 2.
А ЛЯ ГЕР, КОМ А ЛЯ ГЕР.
Выдержка из моей дипломной работы.
В ноябре 1990 г. на доске объявлений во время сессии Фрунзенского райсовета Ленинграда был помещён памфлет Б. Гуанова «Унтер-офицерские вдовы» в единственном машинописном экземпляре. Он был предназначен депутатам райсовета и в сатирической форме критиковал их разобщённость. В то же время там были помещены эпиграммы И. Олендзской. В связи с этим в январе 1991 г. в районной газете «КН», выходящей массовым тиражом, была опубликована статья «Пачкуны» без подписи и в следующем номере статья «Как бы не вляпаться…» за подписью А. Сочагина. В этих статьях, по мнению Б. Гуанова и И. Олендзской, допущены оскорбления в их адрес и извращён смысл их произведений, а в сознание массового читателя, незнакомого с оригиналами, внедряются мысли, которые в них не содержатся. Б. Гуанов предъявил претензии А. Сочагину и потребовал напечатать свой ответ на статьи в «КН» под заглавием «В розыске пачкуны-депутаты». Ответ был напечатан, но вслед за этим в «КН» была опубликована ещё одна статья А. Сочагина «На разных полюсах», цитирующая и, по существу, повторяющая содержание статьи «Пачкуны».
Во всех этих статьях использован известный приём: из контекста вырываются отдельные выражения и по-своему комментируются, тем самым извращая позицию авторов. В их адрес отпускаются нелестные сравнения с теми, кто оставляет следы «в туалете Большого театра» и с фашистами: «Так же немногословны были фашисты, выжигавшие целые сёла, угонявшие в рабство женщин и детей», а в адрес И. Олендзской ещё и сомнения в её психической полноценности. Как депутат Ленсовета Б. Гуанов обратился в мандатную комиссию Ленсовета, и она рекомендовала депутату Ленсовета А. Сочагину принести публичные извинения Б. Гуанову и депутату Райсовета И. Олендзской, т.к. «публикация «Пачкуны» в целом и комментарии к цитатам при отсутствии информации о самом характере материалов, носят откровенно оскорбительный характер и, фактически, направлены на дискредитацию депутатов Б. Гуанова и И. Олендзской». К аналогичному выводу пришла и комиссия по гласности, информации и связи Фрунзенского райсовета, осудившая «заявления клеветнического характера» в публикациях А. Сочагина.
Однако, эти меры общественного воздействия эффекта не дали, поэтому Б. Гуанов и И. Олендзская были вынуждены обратиться в суд. Первоначально Б. Гуанов обратился к прокурору Фрунзенского района с заявлением об уголовном преследовании А. Сочагина за клевету и оскорбление, однако прокурор в возбуждении уголовного дела отказал и рекомендовал обратиться в суд по месту жительства ответчика с гражданским иском. В Пушкинском райнарсуде иск Б. Гуанова о защите чести и достоинства был принят. А. Сочагин иск не признал, пытаясь доказать, что название «Пачкуны» не относится к истцу, т.к. это слово в тексте статьи встречается в первых абзацах, а фамилия истца в конце статьи, и нигде не говорится прямо: «Гуанов – пачкун». Поэтому истец не должен был принимать на свой счёт сравнение с варварами, которые пачкают стены. Сравниваются не истец и фашисты, а идеологии, образ мыслей.
Несмотря на слова А. Сочагина о том, что статья «Пачкуны» - это письмо группы депутатов, и редакция не должна нести за неё ответственность, тот факт, что авторы этой статьи, напечатанной в газете «КН», не указаны, дало суду основание считать ответчиком по делу редакцию газеты и её главного редактора. Последующие статьи, продолжающие эту тему, подписаны А. Сочагиным, который также обоснованно признан ответчиком. Проверив материалы дела, выслушав объяснения сторон и свидетелей, суд решил удовлетворить иск.
Суд установил, что из всего текста статьи усматривается, что название статьи и слово «пачкуны» в тексте адресованы истцу. Утверждение ответчика опровергается его же статьёй «На разных полюсах», в которой он говорит о том, что в «Пачкунах» дана оценка «творческой» деятельности Б. Гуанова. В статье «Пачкуны» допускается сравнение идеологии истца и идеологии фашистов, основанием к этому послужило выражение из памфлета «сволочь большевистская». В контексте памфлета, носящего сатирический характер, представляющего собой шарж, упомянутое выражение не звучит как оскорбление в чей-либо адрес, им охарактеризован психологический штамп в сознании карикатурного героя памфлета. Не допустимо то, что в статье истцу приписывается выражение «жидовская морда», которого в памфлете нет. В статье «Как бы не вляпаться…» ответчик пишет о том, что истцом допускается набор оскорблений в адрес коллег-депутатов, однако суд, изучив памфлет истца и его последующие статьи, не нашёл выражений, оскорбляющих депутатов. Изложенное дало суду основания считать, что в статье «Пачкуны» и в последующих статьях в газете «КН» содержатся сведения, порочащие честь и достоинство истца, не соответствующие действительности.
Суд решил «обязать редакцию газеты «Купчинские новости» и её главного редактора Сочагина А.Г. в срок до 15.09.91 г. на первой странице газеты «Купчинские новости» под рубрикой «Возвращаясь к напечатанному: «Пачкуны»» напечатать текст, содержащий опровержение сведений, умаляющих честь и достоинство депутата Гуанова Б.С. в статьях «Пачкуны» в №5 за 1991 г., «Как бы не вляпаться…» и «На разных полюсах» в №6 и №11 за 1991 г.. Решение может быть обжаловано в Ленгорсуд в течение 10 дней». Кассационной жалобы ответчик не направил.
Позже и с проволочками из-за избранной А. Сочагиным тактики неявки в суд аналогичное решение всё же было принято и по иску И. Олендзской к А. Сочагину. Вроде бы справедливость восторжествовала, и осталось лишь исполнить решения суда. Но ни в установленные сроки, ни позже опровержений в газете не появилось. Спустя месяц после истечения срока Б. Гуанов сообщил об этом судье, и исполнительный лист 30.10.91 г. был направлен во Фрунзенский райнарсуд по месту издания газеты. Взыскатель постоянно и безуспешно напоминал судебным исполнителям о необходимости исполнения решения суда и, наконец, в январе 1992 г. направил в Пушкинский райнарсуд исковое заявление о возмещении морального ущерба. Действительно, отсутствие опровержения давало основания для сомнений в существовании самого решения суда, укрепляло мнение части избирателей и некоторых депутатов в достоверности опубликованных порочащих сведений. Это сказалось на выборах в малый Совет райсовета на сессии в октябре 1991 г., в результате чего Б. Гуанов, являясь заместителем председателя райсовета, не был избран, хотя открытых претензий к нему высказано не было.
Более того, ощущая свою безнаказанность, А. Сочагин развернул новую клеветническую кампанию в своей газете, теперь уже против председателя райсовета Г. Азерского. Специальная депутатская комиссия по расследованию порочащих сведений о Г. Азерском хотя и констатировала, что методами А. Сочагина является «сочетание правды и неправды, намёков и двусмысленностей», «бестактность», «дезинформация», «дискредитация», «тенденциозность», «оскорбление», «искажение фактов», «прямая ложь» и пришла к выводу, что эти публикации «носят тенденциозный характер, снижают авторитет и дискредитируют Г.Е. Азерского, могут быть признаны оскорбительными», хотя «в действиях Азерского комиссия не усматривает ничего противоправного», тем не менее, в выводах комиссии никаких санкций против Сочагина не предусмотрено, но сессии рекомендовано поставить вопрос о доверии председателю райсовета. Такое несоответствие результатов и выводов привело к расколу комиссии: из 6 членов двое высказали несогласие с выводами, а третий написал своё особое мнение. Эта кампания вызвала раскол депутатов райсовета на две непримиримые группы и сорвала его конструктивную работу. Г. Азерский предъявил во Фрунзенский райнарсуд иск к А. Сочагину о защите чести и достоинства и возмещении морального ущерба.
Такое положение в райсовете послужило одной из причин согласия Б. Гуанова баллотироваться на выборах в Малый Совет горсовета. В результате его избрания и невозможности совмещения постоянной работы членом Малого Совета в горсовете и заместителем председателя райсовета, он 20.01.92 г. подал в отставку в райсовете. Безусловно, если бы конструктивная работа райсовета не была подорвана публикациями А. Сочагина, он остался бы на своём посту. Таким образом, действия А. Сочагина против райсовета не дали Б. Гуанову возможности осуществить в полной мере депутатские полномочия как депутата и заместителя председателя райсовета.
Наконец, после регулярных напоминаний судебные исполнители добились публикации в №3 «КН» за 1992 г., вышедшем в феврале, нескольких строк, которые редакция нашла достаточными для выполнения решения суда. Эти строки замаскированы между двумя малозначащими сообщениями (о лишении премии некорректного сантехника и о лишении прав пьяного автолихача), в тексте нет даже названия «Пачкуны», поэтому читатель не может связать эту отписку со скандальной серией статей, опубликованной год назад. Главное, от редакции требовались не выцеженные сквозь зубы «извинения», а, как указал суд, опровержение сведений, т.е. признание того, что сравнение с пачкунами стен в туалете и с фашистами является прямым оскорблением Б. Гуанова, а содержание его памфлета полностью извращено. Этого в опубликованной отписке нет, зато в ней ставится под сомнение компетентность судьи и содержится новая дезинформация о наличии несуществующей «кассационной жалобы». Поэтому взыскатель не признал её исполнением решения суда, что впоследствии подтвердил и суд, и продолжил иск о возмещении морального ущерба в размере, определяемом судом. В качестве ориентира для исчисления размера морального ущерба истец обратил внимание на публикацию «5000 рублей» в №40 «КН», где редакция считает эту сумму весьма малой для оценки морального ущерба, нанесённого ею чести и достоинству Г. Азерского. Поэтому истец предложил сумму в 500000 руб., если она не превышает реальных финансовых возможностей ответчика.
С согласия сторон судья вёл этот процесс единолично, без народных заседателей. Ответчик, поощряемый нерешительностью в исполнении предыдущего решения суда, избрал тактику неявки в суд. Всего за год процесса было назначено 12 заседаний, из которых ответчик явился не более, чем на треть. На последние заседания он не являлся вообще, хотя повестки вручались ему под расписку через мандатную комиссию горсовета и комиссию по свободе слова, членом которой он являлся. При последнем своём появлении в суде он демонстративно заявил, что сам себе выписывает командировки на любую дату. В конце концов, поставив в известность председателя суда и принимая во внимание вызывающее поведение ответчика, судья был вынужден принять решение суда в отсутствие ответчика и 30.04.93 г. удовлетворил иск о возмещении морального ущерба, назначив сумму 500 тыс. руб.. Необходимо отметить, что принятие решения в отсутствие ответчика было достаточно рискованным актом со стороны суда и могло быть обжаловано в кассационном порядке. К счастью для правосудия, ответчик пропустил срок подачи кассационной жалобы, и суд отказал ему в восстановлении пропущенного срока.
Однако ответчик обратился в городскую прокуратуру, и 15.07.93 г. последовал протест прокурора города в порядке надзора в городской суд, мотивированный тем, что суд не учёл того, что заработок ответчика за 6 месяцев 1992 г. составил всего 14603 руб. и семейное положение судом не выяснено. Прокурор просил решение суда отменить, а дело направить на новое рассмотрение в суд I инстанции. Президиум горсуда 11.08.93 г. рассмотрел протест и издал постановление, согласно которому он, «не подвергая сомнению правильность решения суда по существу, считает возможным снизить взысканную в пользу истца сумму до 250 тыс. руб.» Снова последовала безуспешная серия обращений истца к судебным исполнителям Фрунзенского райнарсуда, но 25.10.93 г. исполнительный лист был направлен в Московский райнарсуд по месту фактического проживания должника. До сих пор это решение не исполнено, а инфляция стремительно обесценивает сумму возмещения ущерба…
Прошло уже 2,5 года, но не исполнено и предыдущее решение суда о защите чести и достоинства от 17.07.91 г.. Должник проигнорировал письменное предложение судебного исполнителя от 09.07.93 г. в срок до 28.07.93 г. напечатать текст, содержащий опровержение сведений, умаляющих честь и достоинство Б. Гуанова. Такая же участь постигла и письмо суда от 16.09.93 г., несмотря на то, что взыскатель подготовил текст опровержения в виде выдержки из решения суда, и судебный исполнитель согласовал этот текст с судьёй. 9.11.93 г. суд ещё раз письменно предложил должнику напечатать текст опровержения и предъявить экземпляр газеты с опровержением в срок до 6.12.93 г.. Суд предупредил, что в случае невыполнения решения он будет вынужден привлечь А. Сочагина к установленной законом ответственности.
В это время проходила избирательная кампания по выборам в Государственную Думу РФ, и Б. Гуанов баллотировался в округе, включавшем Фрунзенский район, Пушкин и Павловск. Можно представить, насколько важной была для него в это время публикация опровержения! Однако вместо опровержения в №26 «КН» за декабрь 1993 г. появилась редакционная заметка «Наш комментарий», в которой среди 10 кандидатов в депутаты неодобрительная оценка была дана лишь Б. Гуанову.
27.12.93 г. состоялось заседание Фрунзенского райнарсуда, на которое А. Сочагин не явился, по делу об исполнении решения суда. Суд постановил оштрафовать ответчика на сумму 500 руб., установил новый срок исполнения решения через месяц, предложил истцу в случае неисполнения решения подать новое исковое заявление и указал на возможность возбуждения дела об ответственности за неуважение к суду.
В заключение можно отметить, что решение суда по иску И. Олендзской к А. Сочагину также не исполнено, т.к. она, наблюдая за безуспешной борьбой Б. Гуанова, потеряла желание проявлять инициативу в суде.
Против Г. Азерского на момент подачи иска А. Сочагин поместил в своей газете «КН» 9 публикаций, признанных впоследствии судом порочащими честь и достоинство истца. Так, в серии статей «Захотелось славы Герострата», «Вся власть Азерскому» и «Анонс» в ложном свете как покушение на гласность подавался факт опечатывания помещения в здании Фрунзенского райсовета, занимаемое редакцией «КН», которая в действительности, как установил суд, не захотела заключить договор аренды на это помещение после своей реорганизации. В них в адрес истца допущены такие выражения, как «Герострат районного масштаба», «унтер-офицер Пришибеев районного масштаба», «к критике не привык (до этого работал в милиции)», опубликована фотография Г. Азерского с подписью «Вот так выглядит душитель гласности Г. Азерский». В статьях «Ему закон не писан», «Кормушка», «Кормушка-2» истец обвиняется в том, что он, используя своё служебное положение, «сладко ел и пил» на приёмах иностранных делегаций, «за смычку Советской власти с коммерцией» получил звание майора милиции, вошёл в состав учредителей совместного советско-французского предприятия, а его жена из-за высокого положения мужа получила квартиру и учредила ещё 3 предприятия. Судом установлено, что международные связи Совета принесли району более 20 тысяч посылок гуманитарной помощи, стоимость которых значительно превышает расходы на приём делегаций (7,5 тыс. руб.), звание майора истец получил как очередное, жена истца стояла в городской очереди на жильё 11 лет и получила квартиру от своего института, где она работает, на законных основаниях, а совместное предприятие не было создано. С апреля 1991 г. газетная кампания набирала обороты и с октября не было номера «КН», где бы не содержались порочащие сведения об истце. Так, в заметке «Куда уехал РАФ?» указано, что пропала автомашина Совета, водителем которой является Азерский, и нашедшего просят звонить в милицию по «02», хотя машина использовалась по назначению или стояла в гараже и никуда не пропадала. В статье «Райсовет – это я» выражена уверенность, что «бывшего милиционера быстро поставят, а точнее посадят на место». В решение суда не попали мелкие публикации в «КН» типа «Купчино и купчинцы», «Подпольные новости», «Новоселье под псевдонимом», нагнетающие атмосферу недоверия вокруг истца. Ответчиком использовались свои связи и в других периодических изданиях, так, в «Вечернем Ленинграде» появилась заметка «И не надоело?» против «душителя гласности» Азерского и «Осторожно; донос!» против других депутатов райсовета. Уже после подачи иска ответчик продолжал свою кампанию, так появились статьи «5000 рублей», «Кормушка-3», «Недоверие».
Всего было опубликовано более 20 статей, содержащих не соответствующие действительности порочащие сведения против председателя и депутатов Фрунзенского райсовета, за год. Это один из примеров организованной политической кампании в прессе, явно направленной на достижение определённой политической цели – дискредитацию демократического Совета в глазах избирателей, последствия чего проявились, например, на выборах в Государственную Думу. К сожалению, инерционность судебной системы не позволяет достаточно быстро реагировать на такие противоправные действия и своевременно пресекать их, не допуская достижения тех целей, которые ставят перед собой инициаторы подобных кампаний.
С целью прекращения дискредитации председателя Совета, решение суда, удовлетворяющее иск Г. Азерского, было зачитано депутатом Б. Гуановым на сессии райсовета в ноябре 1992 г.. Однако А. Сочагин подал кассационную жалобу в городской суд и на этом основании в марте 1993 г. подал иск к Б. Гуанову о защите своей чести и достоинства и возмещении морального ущерба на 500 тыс. руб., апеллируя к тому, что оглашение решения суда, не вступившего в силу, ущемляет его честь и достоинство. Однако суд иск отклонил, т.к. истец не смог доказать, что ответчик утверждал на сессии о вступлении решения по иску Азерского в силу. Напротив, суд допросив свидетелей, установил, что таких утверждений не было, стало быть никаких не соответствующих действительности сведений ответчик не распространял.
Кассационная жалоба А. Сочагина не была удовлетворена, и решение суда по иску Г. Азерского вступило в силу. Суд определил сумму возмещения морального ущерба в 50 тыс. руб.. Однако и по этому иску до сих пор нет ни опровержения, ни возмещения.
Назад на: http://www.proza.ru/2017/12/19/576
Продолжение на: http://www.proza.ru/2017/12/19/595
Вернуться к оглавлению: http://www.proza.ru/2017/12/14/1967