Мой Илюшенька и садовый домик в Горелово.
5.2.3. ПЕРВОЕ ДЕЛО МУЖЧИНЫ.
Тамара тоже защитила диплом и была уже на поздней стадии беременности. Её мучил токсикоз, я жалел её и нежно гладил в постели её пузико. Летом мы жили в Горелово в доме родителей Тамары. Он был больше нашего домика. На первом этаже была одна большая комната 16 кв. м, маленькая под лестницей на чердак – 8 кв. м – и веранда 12 кв. м, а на чердаке была сделана спальня. Мой отец с бабушкой Фимой летом жили в домике на нашем участке. Мама иногда туда тоже приезжала.
Отец Тамары – Алексей Сергеевич – был родом с Украины. В голодомор 1933 года он чуть не умер, его спасло только то, что он пошёл служить на флот. На подлодке-малютке он воевал и в Финскую, и в Отечественную войну, служил на Балтике и на Дальнем Востоке, в общей сложности 11 лет. На Балтике их подлодка высадила нашего разведчика в тылу врага, за что Алексей Сергеевич получил орден Красной звезды, а в Японском море их лодка потерпела аварию, и он чудом остался жив. После ухода в отставку, хотя ему и предлагали офицерское звание, работал мастером на Адмиралтейском заводе.
По характеру он был человеком добрым и мягким. Кроме ордена Красной звезды, в списке его наград орден Отечественной войны II степени, медали «За отвагу», «Адмирал Ушаков», «За трудовое отличие», «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией» и послевоенные «Ветеран труда», «20, 30 и 40 лет победы в ВОВ», «50 и 60 лет вооружённых сил СССР», «В память 250-летия Ленинграда». Он было взялся за мемуары, но написал только первые страницы о войне, которые я тоже процитирую для любителей истории в СЕМЕЙНЫХ ПОДРОБНОСТЯХ 3.(1).
Моя тёща Валентина Петровна была родом из Рязанской области. Как и моя мама, она пережила ленинградскую блокаду, во время которой в 1942 году сначала у неё умер отец, а в 1943 – два маленьких брата. Она рассказывала, как один из них, пятилетний мальчик, умиравший от голодной дизентерии, отказался от принесённых ему с фабрики-кухни котлет и перед смертью сказал: «Не плачьте, вы сможете ещё отоварить мои продуктовые карточки». Она и её старшая сестра Клавдия выжили лишь благодаря тому, что муж Клавы, служивший в армии, сообщил, что у них на фронте убило лошадь, и Клава зимой доползла до окопов и вернулась с целой лошадиной ногой, которой хватило на несколько месяцев.
После войны Валентина Петровна работала конструктором в ЦКБ «Айсберг», где разрабатывался первый атомный ледокол «Ленин». У нас сохранился большой постер с фотографией этого ледокола и автографами главных конструкторов и сотрудников. Разумеется, и у неё была куча наград. Характер у неё был резкий, суровый и властный, как и у Тамары, но я с ней прекрасно ладил. Так что, женихи – смотрите на будущую тёщу и узнаете в ней свою будущую жену.
Беременность у Тамары протекала очень тяжело, поэтому моя мама через свою знакомую врачиху, Софью Ивановну, которую она обшивала и которая работала в родильном доме на Гороховой улице (кстати, в доме, где после революции обосновалась ЧК Дзержинского), устроила Тамару в этот роддом на дородовое лечение. Её и мои письма Тамаре в роддом – тоже в СЕМ. ПОДРОБНОСТЯХ 3.(2).
Тамару распределили на Металлический завод, но когда она пришла в отдел кадров со своим животом, её отказались брать на работу – кому нужна декретница? Это было совершенно противозаконно, но Тамара так плохо себя чувствовала, что не пошла судиться. Не умели мы тогда бороться за свои права, да и не до того было. После всех этих хождений и расстройств в Горелово у неё внезапно, до срока отошли воды, и на машине одного из соседей (единственной в ближайшей округе!) её отвезли в роддом. 2 августа 1969 года Тамара родила мне сына. Вот как я выразил свой восторг:
"Родная! Я очень счастлив, нас теперь трое. Я не ожидал, конечно, что всё получится так быстро и хорошо. Ты молодчина. Честно говоря, я ещё не верю, что у меня сын. Ну, теперь у нас с тобой есть общее дело на всю жизнь. Несут передачи, поэтому кончаю. Крепко целую и обнимаю тебя и сынулю. Твой Боря".
Возникла дискуссия – как назвать сына? Через два дня получил от Тамары ЦУ и её пожелания, которые, кому интересно, можно прочесть в СЕМ. ПОДРОБНОСТЯХ 3.(3). Мы всё-таки назвали его в честь Ильи-пророка по святцам, хотя в то время мы все были неверующими, кроме Тамариной бабушки по матери - бабушки Насти. Она, как и моя бабушка Аня, была очень верующая, а характер свой она, видно, передала и дочке, и внучке. Илюша долгое время был некрещёным, и крестился уже юношей совершенно сознательно.
Сразу после рождения Ильи меня послали в первую командировку от «Гранита» в Феодосию, а Тамара настрадалась, так как малыш сразу попал в детскую больницу у Волкова лютеранского кладбища с подозрением на сепсис, занесённый при родах. Я получил от неё такой крик души, что не могу не привести его в СЕМ. ПОДРОБНОСТЯХ 3.(4). В Феодосии, куда меня отправили из «Гранита» не столько ради испытаний аппаратуры, сколько с целью уберечь от призыва в армию, я, конечно, не осознавал в полной мере всего этого ужаса (там же – свидетельство моего бесчувствия).
Илью еле спасли, но здоровье подорвали, и он рос хилым, болезненным ребёнком. Тамара сидела с ним дома два года, безработная, ничего не получала. Потом в 1971 г. с помощью моего начальника Константина Всеволодовича Тюфяева, о котором я напишу дальше, она устроилась на работу в «Морфизприбор», где работал его отец, а Иваныч вышел на пенсию и нянчил Илюшу, души в нём не чая.
Попытки завести ещё детей не получились из-за плохого самочувствия Тамары. Нашу переписку в больнице, где она лежала на сохранении, поймут, наверное, только женщины, испытавшие те же муки (СЕМ. ПОДРОБНОСТИ 3.(5)). Больше Тамара не позволяла себе заводить детей, меня не спрашивала, а я, олух, и не настаивал, так как был полностью поглощен работой, и моей целью была диссертация.
В 1971 году по инициативе Тамары мы поменяли нашу двухкомнатную квартиру на Белы Куна на трёхкомнатную на Белградской улице, тоже в Купчино. В этом обмене нам помогла подруга Тамары Галя Козина, которая продала нам свою комнату. В 1976 г. Тамара перешла на работу в недавно организованное ОКБ «Радуга», т.к. там зарплата была на четверть больше, а через два года – в Управление механизации УКР Ленгорисполкома: ездить из Купчино за Кантемировский мост не хватало ни сил, ни здоровья, а Управление механизации располагалось сравнительно недалеко от дома – на Рощинской улице. Так окончательно устаканились мои дела с семьёй и работой на долгие годы.
СЕМЕЙНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 3.
(1)
Из мемуаров моего тестя.
Первой боевого успеха на Балтике добилась подводная лодка С-11 (командир капитан-лейтенант А.М. Середа, на борту командир дивизиона капитан 3-го ранга И.Н. Тузов), которая 19 июля 1941 г. торпедировала и потопила в районе Паланги вражеский сетепрорыватель № 11. 10 августа в том же районе подводная лодка С-4 (командир капитан-лейтенант Д.С. Абросимов) потопила танкер противника «Кайя» (3223 брт). С 28 августа 1941 г. в действиях лодок наступил перерыв.
На втором этапе боевых действий было решено направить в Балтийское море четыре подводные лодки (Щ-320, Щ-322, Щ-323, С-8). Первой 20 сентября вышла Щ-320 (командир кап-лейт И.М. Вишневский). Она должна была определить возможность форсирования Финского залива и, решив эту задачу, действовать в Данцигской бухте. Щ-320 успешно вышла в Балтику, потопила транспорт «Холланд» ( 990 брт). Радиограмму п/л Щ-320 из моря база не приняла. Через две недели вышли в море Щ-323, Щ-322, С-8. Удалось дойти до боевых действий только п/л Щ-323, а Щ-322 и С-8 погибли, подорвавшись на минах в Финском заливе. 14 октября 1941 г. Щ-323, прибыв в назначенный район (кап-лейт Ф.И. Иванов) в 22 ч. 51 мин. 16.10.41 г. потопила транспорт одной торпедой. 18.10.41 г. при сильной штормовой погоде заклинило вертикальный руль. С большим трудом удалось исправить руль. 19.10.41 г. в условиях продолжающегося шторма и плохой видимости чуть не столкнулись с двумя транспортами противника, шедших под ходовыми огнями. Во избежание столкновения пришлось п/л Щ-323 включить ходовые огни. Транспорты противника приняли п/л за свою и столкновения избежали. 30.10.41 г., когда шторм уже утих, лодка потопила торпедой транспорт противника «Балтенланд» (3724 брт), который продержался на воде две минуты. 5.11. 41 г. п/л Щ-323 потопила танкер противника. 10 ноября 41 г. после месячного пребывания в море Щ-323 благополучно вернулась в Кронштадт. За успешные боевые действия Президиум Верховного Совета СССР наградил п/л Щ-323 орденом Красного Знамени.
П/л Л-3 (командир капитан 3-го ранга П.Г. Грищенко) вышла в море в первый же день войны – ставить мины в заранее назначенных квадратах, но по наблюдению стало ясно, что это нецелесообразно. В июле 1941 г. опять вышла в море п/л Л-3 для постановки мин по своему наблюдению места прохода судов противника. 19 июля в 8 ч. утра замечено траление фарватера. После ухода тральщиков выставлены п/л Л-3 мины, на которых взорвалось судно противника. В октябре-ноябре на минах, выставленных п/л Л-3 подорвались транспорты противника.
В 1942 г., стремясь не допустить выхода наших подводных лодок в Балтийское море, противник с начала 1942 года, как только позволила ледовая обстановка, приступил к усиленным минным постановкам во многих районах Финского залива. 10 мая начались работы по оборудованию минной позиции в районе о. Нарген – мыса Порхкала-Удд.
Далее записи прерываются. Представьте, из четырёх подлодок, вышедших из Кронштадта осенью 1941 г., в родной порт вернулась только одна. Вот что такое война! Алексей Сергеевич мог рассказать и о легендарном капитане подлодки Маринеско:
Я хочу рассказать о воинах Краснознамённого Балтийского флота, его подводниках, которые, несмотря на тяжёлые условия блокады Ленинграда, оккупацию противником обоих берегов залива, мужественно били врага и внесли достойную лепту в победу над гитлеровским фашизмом. В период военных действий 1941 года подводники Балтийского флота уничтожили 5 транспортов противника, 2 танкера, одну подводную лодку, а на минах, установленных нашими подводниками, подорвалось 7 транспортов, тральщик и учебные корабли фашистов.
После этого Гитлер приказал во что бы то ни стало наглухо «запереть» Финский залив. Фашисты установили 33 тысячи мин, сетевые противолодочные заграждения, а на обоих берегах Финского залива построили гидроакустические станции. Вдоль сетей круглосуточно патрулировали фашистские сторожевые и противолодочные корабли. В 1943 году нашим подводникам было приказано временно воздержаться от прорыва в открытую Балтику.
Выйти в Балтийское море советские лодки смогли в 1944 году через финские шхерные фарватеры, где они потопили торпедами и подорвали на минах 38 транспортов. В течение четырёх месяцев боевых действий 1945 года советские балтийцы-подводники безраздельно господствовали на морских коммуникациях противника, где уничтожили 26 транспортных судов, ещё 4 фашистских военных корабля взорвались на минах. Мы же в 1944-45 годах не потеряли на Балтике ни одной своей лодки.
Примером того, насколько ощутимые удары наносили наши подводники гитлеровцам на Балтике, может служить следующий факт. В ночь 30 января 1945 года экипаж подводной лодки С-13 под командованием капитана 3-го ранга Александра Ивановича Маринеско потопил лайнер «Вильгельм Густлав». На лайнере пытались бежать эсесовцы – 8700 солдат и офицеров, в их числе 3700 моряков-подводников высокого класса, сто подготовленных экипажей подводных лодок, а также профессорско-преподавательский состав высших учебных заведений подводного плавания. Этот лайнер водоизмещением 25484 брутто-тонн, построенный в 1938 году по последнему слову судостроительной техники, был плавучей учебной базой подводников рейха. В ту пору фашисты называли его «плавучим раем подводников Великой Германии». После того, как этот «плавучий рай» со всеми его обитателями был потоплен, по всей Германии был объявлен трёхдневный траур, подобный объявленному после уничтожения армии Паулюса у стен Сталинграда. Оставшийся в живых помощник командира лайнера Гейнц Шеин впоследствии написал в своей книге, изданной в ФРГ, что «в катастрофе лайнера «Вильгельм Густлав» погибло более 5 тысяч человек». Однако мы называем это не катастрофой, а справедливым возмездием за все злодеяния, причинённые фашистами советским людям.
Через 10 дней, 9 февраля 1945 года, лодка С-13 потопила транспорт «Генерал Штойбен», на борту которого находилось 3600 гитлеровцев с вооружением. В этом же бою был пущен под воду эскадренный миноносец противника, сопровождавший транспорт. Таким образом, за один поход славным экипажем подводной лодки С-13 было уничтожено без малого 10 тысяч гитлеровцев.
Два славных похода совершила лодка Щ-310 (командир капитан 3-го ранга С.Н. Богорад), потопив три транспорта противника и тем самым доведя свой боевой счёт до 10 уничтоженных транспортов фашистов. Подводная лодка К-52 (командир капитан 3-го ранга И.В. Травкин) уничтожила в 1945 году 6 судов противника. Больших боевых успехов добились также экипажи подводных лодок Л-21, Щ-318, Щ-309 и другие подводники. За выдающиеся боевые заслуги перед Родиной присвоено звание Героев Советского Союза командирам подводных лодок Краснознамённого Балтийского флота С.Н. Богораду, В.К. Коновалову, С.П. Лисину, И.В. Травкину, М.С. Калинину, Е.Я. Осипову. Многие матросы, старшины и офицеры были награждены орденами и медалями.
А вот А.И. Маринеско – личный враг Гитлера – за свой строптивый характер звания Героя Советского Союза так и не удостоился.
(2)
Письма для беременной.
Письмо от моей мамы:
"Дорогая Тамарочка!
Ну что же нам с тобой делать? Всё болеем и болеем мы с тобой. Софья Ивановна обещала устроить тебе зубного врача, сделать так, чтобы тебя не держали зря в больнице, и, конечно, ты родишь нам хорошего доброкачественного внучонка. Мне уже очень хочется посмотреть, что и кто у тебя там... Тамарочка, не горюй, держись, тебе уже до конца недолго осталось, а потом ты похорошеешь, будешь молодая, красивая и счастливая мама. Я передаю тебе с С.И. две книги (одна старая, а другая новая). Новую я не читала, но Б.А. говорит, что ничего, читать можно.
Тамарочка, меня всё ещё санируют, и у меня начался трахеит, это очень сильно раздражает трахеи. С.И. мне достала новое лекарство, от которого погибает синегнойная палочка. Но Олеговна уезжает, и кто будет меня санировать дальше, не знаю. Но С.И. обещала помочь, так что я надеюсь, что поправлюсь и буду нянчить твоего малыша и нашего, разумеется. Тамарочка, не скучай, береги свой животик. Ведь так надо нам всем маленького. Я переметаю платье и приду мерить, и зайду к тебе обязательно. Ты лежи, поправляйся, а о Боре и о доме не думай. Боря вчера весь вечер, грустный, был у нас до самого темна.
Не горюй, маменька, С.И. говорит, что всё обойдётся, и тебя скоро выпустят из больницы, но курс пройти надо обязательно. Целую тебя, девочка. Крепись, держись и не вешай нос. С.И. нам с тобой поможет обеим. Целую".
А вот моя записка:
"Милая Топтыженька!
Я всё-таки уверен, что это леченье пойдёт тебе на пользу, так что потерпи немного. Мы уж постараемся, чтобы тебе было здесь не тяжело лежать. Будешь кушать вкусное, всё, что захочешь. С книгами тоже как-нибудь вывернемся. В конце концов, у нас дома куча интересных книг. Сейчас встретил здесь одного инженера из нашей лаборатории, который недавно защитил кандидатскую. У него тоже здесь жена на дородовом лечении, но она уже выписывается. Он говорит, что нам повезло: здесь лучший роддом в городе. Ну, мы с тобой хорошо поговорили, мне всё ясно. Поэтому я пойду. Крепко-крепко целую. До завтра. Твой Боря".
Конечно, как толстокожий мужчина я не мог в полной мере осознать тревог и страданий беременной жены, поэтому не только грустил:
"Томчик! Вчера у нас был очень милый мальчишник. Я надеюсь, что ты не думаешь про меня ничего этакого и будешь изредка отпускать меня к друзьям поболтать. Есть новость — Людмила беременна. Я советовал Дрёмину обязательно обзавестись baby. До завтра. Очень крепко целую. Твой Боря".
И о работе:
"Добрый Том! Спасибо за печенье. Забыл тебе сказать, что получил аванс 40 р. - так что я богатенький. Сегодня вышел на работу 20 минут восьмого и, представь себе, успел, потому что ехал на электричке. Командую на работе 2-мя мальчишками, знаешь — оказывается неплохо приказывать. Несут передачу. Целую. Боря".
Видимо, печенье пришлось Томику не по вкусу. А вот как я пытался развеселить жену:
"Миленькая! Тут во дворе какая-то голубиха свила гнездо на уровне 2-го этажа и сидит на яйцах. Правда, забавно? Как её ещё кошки не съели? Могу ещё рассказать анекдот. Например, про Чапая: Васька - «Василий Иванович, одолжи носки, а то мои сломались!». Чапай: «Возьми, вон мои под кроватью стоят!».
Ещё еврейский: Едет один еврей в трамвае днём, входит другой еврей. Этот думает: «Сразу видно, это еврей, раз днём разъезжает». Потом размышляет: «Раз это еврей, то он либо из торговли, либо портной. Из торговли я всех знаю, а портных и подавно, сам шью. Что может делать портной, разъезжая днём? - Ехать от ****и (пардон!). В городе всего 3 ****и: Симочка, моя жена и ещё кто-то (забыл, пусть будет Сарра). От Симочки я сам, у Сарры - Хайм, значит, он от моей жены. А у моей жены только 3 любовника: Семён, Мойша и Лёва. Мойша и Лёва играют в теннис, значит, это Семён. - Здравствуй, Семён!». - «Откуда Вы меня знаете?» - «Я Вас не узнал, а вычислил!»
Фу! Наконец-то кончил. Ты поймёшь, как я мучился, по тому времени, которое ты ждала у окошка! Ну, извини. Целую очень крепко, не робей, расскажи анекдот (хотя бы про Чапая) и развеселишься. Твой Боря".
(3)
Переписка о наречении именем.
"Борюша, милый, здравствуй!
Что же ты мне сегодня (т.е. вчера) ничего не написал? Я хочу получать от тебя большие письма. Мне так грустно, малыша сегодня не принесли. Может быть, принесут завтра, я за него очень волнуюсь, кажется. Если бы я его увидела, мне стало бы лучше. Чувствую я себя, в общем-то, хорошо, но всё болит, Наверное, так и должно быть.
Борюша, разве Илья — это еврейское имя? Вспомни Илью Муромца, Обломова. Мне оно всё больше нравится. Наш сынуля родился в день Ильи-пророка, кроме того, 5 августа 125 лет со дня рождения Репина (а он, как известно, тоже Илья). Давай назовём малыша Ильёй, вдруг у него будет большой талант?
Боренька, пока я лежу в больнице присмотри в магазине стиральную машину, какая получше (только квадратную), а как только я выйду, мы снимем с книжки оставшиеся 100 руб. и купим её, хорошо? Сейчас уже 10 вечера, а мне грустно-грустно лежать одной без вас и без него, даже хочется плакать, ты только моей маме этого грустного письма не показывай, ладно? К нашему приходу помой полы и пропылесось всё, как следует. А жёлтый ковёр в нашей комнате, если сможешь, постирай в ванне. Достань с антресолей чемоданы, вынь мой жёлтый костюм и пусть его моя мама погладит, приготовьте к моему выходу. Купите в магазине (в Гостином или Пассаже) специальную подставочку для мытья малыша (она стоит 1 р. с чем-то), а также с моей мамой выберите ванночку для купания, а то потом некогда будет бегать.
Борюша, купи, пожалуйста, 2 бутылки коньяка (1 — врачу, который меня лечил, а 2-ю — маминому сотруднику, который вёз нас в родильный дом). Кроме того, скажи маме, что нужно достать 2 коробочки шоколадных конфет, хороших, - врачу и акушерке, которые принимали у меня роды, они мне во многом помогли, по-моему, надо отблагодарить, как вы думаете?
Боренька, экономь сейчас деньги, нам так много надо купить, ладно? Напиши мне, как у тебя обстоят дела с денежным вопросом. Ещё нужно, пока мы не выписались, купить радиатор (только такой же, как в Горелово) и комнатный термометр.
5/VIII. Сейчас утро. Врача ещё нет. Малыша мне утром не приносили. Я очень расстроена... Боренька, сейчас уже половина 2-го. В 12 часов мне неожиданно принесли кормить нашего крошку. Он сосал очень хорошо, целых полчаса. Но у меня только молозиво пока. Теперь его принесут мне в 6 час. и в 12 час. ночи. А потом, если он будет хорошо себя вести, будут приносить через 3 часа. Хотела разглядеть, какие у него волосики, но под косынкой не видно. Уже я разговаривала с мамой по телефону. На два разговора сил не хватило, поэтому я её попросила, чтобы она тебе позвонила. Я ещё очень слаба, вставать разрешают только в отхожее место.
Боренька, обязательно позвони сегодня Гуецкой, то бишь Гусевым, что кроватки нам не надо, т.к. нам нужно срочно, и мы купим в Ленинграде. Только сделай это сегодня, а то Мила уедет, и тогда будет поздно.
Когда ты ко мне придёшь? Я помню, что ты обещал. Ждала тебя сегодня, но уже поздно, а С. Ив. может, наверное, пропустить только днём. Врач говорит, что у него сейчас все токсикозные явления уже прошли. Он очень сильный, вцепился сегодня (прямо, как ты), и у меня остался даже маленький синячок. Только что мне приносили рожок, я сцедила туда 20 гр. молока, и его понесли кормить им малыша из рожка, а в 6 час. уже принесут мне, и ОН будет трудиться сам.
Сейчас звонила Мила Гуецкая по местному телефону, и я ей о кроватке уже всё сказала, она уезжает в Ялту в 12 часов ночи. Ну ладно, миленький, я кончаю. Я не знаю, на кого похож малыш, кажется, сам на себя. Скоро ты его увидишь. Целую тебя крепко-крепко. Привет от НЕГО. Твоя уже старенькая 24-летняя Топтыжка".
Того же 5-го числа я написал на клочке бумаги:
"Томик, милый! Не на чем писать, извини меня. Поздравляю тебя с днём рождения. Теперь мы будем, наверное, праздновать твой день рождения и сынишкин одновременно. Вот я не знаю, как всё-таки нам его назвать. Илья мне что-то уже не нравится. Особенно с отчеством — получается по-семитски. Я очень рад, что у тебя всё благополучно. Даже, честное слово, не верится. У меня никаких новостей особенных. Пока. Целую тебя и малыша. Очень люблю тебя, а его ещё наверняка полюблю, когда чуть-чуть подрастёт и перестанет кричать.
Твой Боря".
Как всё-таки в советском государстве был силён страх прослыть евреем! Я ощущал это на своей интеллигентской шкуре и не хотел, чтобы и мой сын чувствовал на себе как бытовой, так и государственный антисемитизм.
(4)
Крик души.
"Борюша, родной, здравствуй!
Вот взялась наконец-то за письмо. Не сердись, милый, что раньше не писала. Илюше плохо. Но ты пока не приезжай, т.к. тебя всё равно сюда не пустят, и этим ему не поможешь. Будем надеяться, что всё обойдётся. Сейчас мы всё время с ним: я днём, а мама ночью (она взяла на работе отпуск за свой счёт). Я так переживаю, что стало пропадать молоко.
Илюшенька очень страдает. Если бы ты знал, сколько боли он уже испытал. Порой я жалею, что родила его, т.к. ничего, кроме мук, он не видел. У него такие глазки страдальческие стали, что больно смотреть. Научился очень громко кричать и при каждом прикосновении всё вздрагивает. Ему уже сделали массу уколов и всяких процедур, но пока ничего не помогает. У него очень плохая, затянувшаяся вялая пневмония. Сейчас есть хрипы в лёгких, должна отходить из лёгких мокрота, а она очень густая, не отходит, и ему совсем нечем дышать. С субботы ему стало хуже, в понедельник вечером начались судороги от кислородного голодания, сделали ему много уколов. Сестра, которая дежурила, полчаса не могла попасть ему в вену на головке, исколола ему всю головку (она теперь синяя вся), и каждый раз, когда ему теперь делают вливание, то долго не могут попасть (нет уже живого места), и он очень кричит. В общем, мучают его очень. Он периодически дышит кислородом. Я почти всё время ношу его на ручках, в вертикальном положении, чтобы он не задохнулся от слизи. Сегодня обещали дать ему лекарство, которое её разжижило бы, и тогда он смог бы откашляться. Желтуха у него, кажется, уже прошла, ушки, возможно, тоже (ушной будет смотреть завтра).
Боренька, миленький, береги себя, пожалуйста. Я тебя очень жду. Не надо ехать на поезде (фрукты можно купить и в Л-де). Лучше прилетай на самолёте. Серг. Ив. живёт дома, а бабушка, кажется, ещё в Горелово. Мама вчера звонила Елагину, но не застала его на работе. В то воскресенье О.Ф. была на даче. Наверное, у неё всё хорошо.
Сейчас я завернула Илюшеньку в ватное одеяло и открыла в боксе окно, чтобы он дышал свежим воздухом. Он уснул, только иногда во сне вскрикивает. Он совсем обессилел и стал очень вялым.
Боренька, есть ли у тебя деньги? Если нет, срочно напиши, мы вышлем. Ну вот, кажется и всё. Я очень жду твоих писем, тебя самого. Уже скоро увидимся. Целую тебя крепко-крепко. Твоя Тамара и маленький сынуля. Привет от всех наших. Береги себя!!!
P.S. Вот сейчас вечер, он уснул, но дышит плохо. Сегодня он в первый раз плакал со слёзками, крупные такие слёзы и солёные-солёные. Я просто не знаю, как всё это выдержу. Но будем надеяться, что он поправится, будет здоровеньким и весёлым, и тогда все мы будем счастливы, да? Целую тебя ещё раз. Очень плохо без тебя. Сегодня ночью вы оба мне снились. Тамара.
Борюшенька, напиши, когда ты приедешь, хотя бы приблизительно. Я тебя очень жду. Илюша поправится, он такой хороший мальчик, но ему очень много ещё придётся пережить, прежде чем он поправится".
А вот что мне написал папа:
"16 сентября 1969 года.
Дорогой Борюня!
От тебя уже получили телеграмму и два письма. Очень рады, что всё у тебя хорошо. Я понадеялся, что тебе часто будет писать Тамарочка, а ей, бедняжке, здорово достаётся с нашим маленьким. Она каждый день встаёт в 5-30 или в 6 часов, едет в больницу, а обратно в 22-40 и даже в 23 часа. Илюша всё ещё никак не может перебороть все болезни, которые на него напали: пневмония в слабой степени, болезнь ушек и др. Хорошо, что последний анализ отверг сепсис. Он уже весит 4100 гр. Тамарочка говорит, что солидно подрос — не умещается на подушке. Кожа побелела, и он стал по-другому выглядеть. Врачи предпринимают всё, что нужно.
Остальные здоровы. Мама была в воскресенье в Горелово, чувствует себя прилично, хочет переходить работать в Дом Моделей. Я больше нахожусь в городе и езжу встречать Тамарочку. Алексей Сергеевич в отпуске, иногда также ходит встречать Тамару. Бабуля ещё живёт в Горелово. Её никак не уговорить переехать в город. Погода у нас испортилась, идёт дождь, t ночью 3 — 4 , днём до 12 — холодно. На твоё имя никакой повестки ещё нет, и никто не интересуется. Вот пока и всё, уже около 1 часа ночи, надо спать. Крепко-крепко обнимаю и целую. Твой папуха".
"Милая, здравствуй!
Получил 2 письма от папы и от Валентины Петровны. Написаны в один день, а настроение разное. Видимо, судя объективно, положение всё же не катастрофическое, да? Сепсиса нет, желтуха прошла, слава богу. Но мне кажется, что лечат малыша не от той болезни. У него ведь желудок не работает, а они лечат от пневмонии. Мне это подозрительно. Может, всё-таки надо показать его более квалифицированным врачам? Ты не паникуй, но смотри серьёзно. Слёз по пустякам не лей, а то молоко пропадёт. Ты уж, пожалуйста, хоть 2 строчки напиши мне. Несколько слов мне достаточно.
У меня здесь всё по-старому. Погода сегодня у нас была плохая, дождик, холодно. Сейчас под вечер вроде бы разгулялась. Кроме моей маленькой группы, никто наукой не занимается, а запаковывают ящики. Делать, в общем-то, здесь уже нечего. Поэтому сегодня даже не работали, повод нашёлся — автобус, который возил нас на работу, сломался, да и погода плохая, ничего не видно на горизонте. Поэтому с утра сидим в кино, смотрели детские мультфильмы, потом «Дворянское гнездо», потом «Трудные старты Мехико», а мультфильм «Бременские музыканты» даже пришлось увидеть дважды. Прямо прорвало, я ведь не ходил ещё здесь в кино. Отдыхающий народ отсюда весь разъехался, остались очень древние старички. Всё опустело. Захолустье. Хочется домой. Наверное, через неделю приеду. Я очень люблю тебя, хочу прижать тебя крепко-крепко. Целую, милая. Держись. Твой Боря".
Через девять месяцев тёща пишет тестю:
"Вчера Илюшу носила Тамаре на рентген. Безобразие! Опять не получился снимок. Он кашляет, и у него сильный насморк. Вчера смотрела его наша участковая врач и напугала Тамару, сказала, что у Илюши жёсткое дыхание, возможно, опять пневмония. Назначила 10 уколов сыворотки Филатова и сказала, что надо опять походить на физиотерапию. Тамара вчера вечером возила Илюшу к Лиде домой. Лида сказала, что дыхание немного жёсткое, но без рентгена трудно что-либо сказать. Возможно, она договорится со своими рентгенологами в больнице и, если за эти дни состояние Илюши не улучшится, сделают ему рентген. Возможно, что он просто простыл. У него вышел ещё один зубик наверху. Может быть, поэтому у него и такое состояние, т.к. идут зубки. Так он хороший, ведёт себя ничего, немножко капризничает. Иногда бывает рвота со слизью, это, по-моему, из-за насморка".
(5)
Не дал Господь.
"Родная! Ты, пожалуйста, только не нервничай. Что же делать... Вот поправишься, тогда заведём девчонку по плану. Очень люблю тебя. Нежно целую. Боря".
Но сохранить ребёнка не удалось:
"Ну, вот и всё, милый! Что я испытала, передать словами невозможно. Боль адская. Да что там говорить. Весь день (вернее с половины второго), как кошмарный сон. Сейчас ещё всё болит. И обидно, что все предшествующие 2-хмесячные мытарства и сегодняшний ад напрасны. А я так была рада, когда узнала об этом ребёнке... Ну, да ладно об этом. Борюша, глупый, я тебя ни в чём не виню. Кто же виноват, что я такая гнилая, и мне нельзя родить тебе ещё кого-нибудь. Я тебе передам сейчас что-нибудь съедобное. Целую тебя. Очень хочу домой. Мне здесь сейчас одной без вас всех особенно плохо. Думаю, что подобного в жизни пережить больше не удастся. Дай бог!!! Ещё раз целую.
Твоя Топтыжка".
Дальше две рожицы:
"Не переживай, это ты. А это я так буду улыбаться, когда выйду".
Я старался её утешить:
"Здравствуй, милая! Страдалица моя! Ты, наверное, сейчас чувствуешь себя плохо, да? А меня называешь проклятым отродьем? Тебе одной приходится расплачиваться за наш первородный грех. Ты читала в последней «Иностранной литературе» статью об американских ультра среди женщин? Они за то, чтобы уничтожить всех мужчин до единого. Размножаться почкованием теперь вполне возможно. А ты как? Впрочем, сейчас не до шуток.
Я свалился в пятницу, субботу пролежал с t, в воскресенье съездил в поликлинику за бюллетенем, завтра мне к врачу. Вот и всё. Рассчитываю ещё денька 2 погулять. Тем более, есть основания — ещё слаб. Очень крепко обнимаю и целую. Ты плохо выглядишь из окошка. Завтра приеду после поликлиники. Боря".
Назад на:
http://www.proza.ru/2017/12/15/1387
Продолжение на:
http://www.proza.ru/2017/12/15/1418
Вернуться к оглавлению:
http://www.proza.ru/2017/12/14/1967