Рецензия на «Как понимать анекдоты?» (Юлюбарский)

АПОЛОГИЯ ГЕНЫ

Представим себе ситуацию, в которой прозвучал анекдот о Гиви и помидорах.

Вот, в лаборатории (или в отделе), где трудится автор настоящего философского опуса, поставлен накрытый скатертью стол, его отягощают блюда с изысканными яствами, как-то: селедка под шубой, крупные соленые огурцы, хлеб "кирпичик", хлеб "украинский", салат оливье, колбаса "докторская", колбаса "отдельная", плавленый сыр "новый". Каждому пирующему выданы блюдце, вилка, граненый двухсотграммовый стакан. Вдоль центральной линии длинного стола высятся сосуды, наполненные напитком, изготовляемым из смеси воды со спиртом, выдаваемым в лабораторию (в отдел) для целей протирки оптических приборов и их осей.

Итак, на столе есть почти все, что необходимо для празднования счастливого завершения ленинского субботника по уборке территории (наведение порядка в шкафах и ящиках столов). Что значит “почти” все? Это значит, что нет помидоров. Не помогли даже административные связи начальника лаборатории (отдела), и напрасными оказались хлопоты партийного бюро лаборатории (отдела) в районных партийных инстанциях.

Вокруг стола сидят коллеги автора – все они прекрасные люди, великолепные специалисты, умницы. Среди сидящих мы видим двух друзей – Гиви и Гену. Двухсотграммовые граненые стаканы уж не раз и не два наполнялись и опорожнялись. По существу, закончились селедка под шубой и салат оливье. Остались хлеб и огурцы.

Настроение у тружеников науки приподнятое, хотя способность говорить частично утрачена. Пожалуй, только Гиви загрустил. Как человек южный, он до сих пор не может приучить свой желудок к лабораторному (отдельскому) напитку. Но хуже всего на него действует отсутствие помидоров.

И тут некий шутник, веселящийся до последней капли юмора, задал Гиви вопрос о его чувствах к помидорам. Человек горячий, Гиви мог бы ответить горе-юмористу так, как откликаются на дерзость на берегах Арагвы и Куры. Но он ответил так, как ответил. Не уснувшие еще ученые засмеялись над неудачной попыткой пошутить. Только Гена подавил улыбку, чтобы друг его Гиви не подумал, что он смеется над ним.

Если бы среди сидящих за столом присутствовал Зигмунд Фрейд, он наверняка согласился бы с автором настоящего труда в том, что соль шутки в ее эротическом подтексте. При этом он принял бы сторону Гиви и Гены. Смех же остальных участников застолья он отнес бы на счет их вытесненного и подавленного либидо.

Впрочем, идея усадить Зигмунда Фрейда за пиршественный стол не вполне удачна. Во-первых, он чувствовал бы себя неловко среди славно потрудившихся людей, ведь буржуазный ученый не принял бы участия в ленинском субботнике. Во-вторых, упомянутые яства и напиток привели бы его в такое состояние, что он не смог бы ничего написать “О природе юмора”.

Дан Берг   29.09.2018 12:59   •   Заявить о нарушении