Не всякое лыко в строкуЧто в XI веке означало это слово. Есть ли связь между словами «строка» и «стрекоза» Слово «строка» известно в древнерусском языке с XI века. Вы могли слышать старинную пословицу «не всякое лыко в строку (ставится)». В этом выражении шла речь о плетении лаптей! При плетении лаптей лыко приподнимали кочеды;ком (инструментом, похожим на шило), получалось отверстие, в которое просовывали другую полоску. Ряд таких петель и назывался «строкой». Первоначально слово «строка» могло означать «отверстие, укол» и только потом появилось значение «ряд стежков». Потому что так называли не только ряд, но и знак, точку (и даже миг, мгновение). Только с XV века слово «строка» стало относиться к письму и обозначать «ряд знаков, знак». «Красная строка» — буквально «красивый знак, отделяющий один смысловой блок от другого». Заглавную букву (буквицу, инициал) писали киноварью или другой краской и украшали орнаментом. Со временем так стали называть отступ от края строки, начало абзаца, то место, где раньше была буквица. Слова «строка», «стрека;ющий» (колющий) восходят к глаголу «стрека;ть», у которого два значения: 1) колоть, обжигать; 2) скакать, быстро убегать. Эти значения связывает общий признак — быстрое действие. Словом «строка» (стрек, строк) называли и насекомых, которые оставляют проколы на коже (обычно слепней). Этот факт тоже подтверждает, что старшее значение слова «строка» могло быть «укол» (действие по значению глагола «колоть»). Некоторые этимологи возводят к этому корню и слово «стрекоза» из-за похожести тельца на иглу. Но это не совсем обосновано, потому что раньше «стрекозами» назвали вообще стрекочущих насекомых. Помните басню И. А. Крылова об удивительной попрыгунье-стрекозе, которая умела петь? Диво эдакое! Некоторые (не все) басни Крылова не совсем авторские, иногда писатель заимствовал сюжеты у Лафонтена (а он — у Эзопа) и слегка их изменял. Оригинальное название той самой басни «Цикада и Муравьиха» (фр. La Cigale et la Fourmi). Иван Андреевич писал басню «Стрекоза и Муравей» в 1808 году. У глагола «стрекота;ть», основанного на звукоподражании, тоже есть семантический признак быстроты. Ведь стрекот — это «резкие короткие и частые звуки, похожие на треск», а в переносном значении «быстрая неумолкаемая болтовня». Но П.Я. Черных всё-таки разделяет слова «стрекота;ть» и «стрека;ть». «Стрекотать» (стрекот) возводит к звукоподражательному общеславянскому корню *tre;skъ (ср: польское troskot «треск», др.-рус. троска «молния» «гром»). В «Слове о полку Игореве» упоминается глагол «троскотати». П.Я. Черных пишет, что «троскотати» (в древнерусском «троскотъ» — треск) изменился до «стрекотать» из-за похожести на глагол «стрекать» (колоть; прыгать, быстро убегать). Такой процесс лингвисты называют «контаминацией» — это объединение двух слов, связанных между собой какими-либо ассоциациями. Сам же глагол «стрека;ть» этимологи относят к индоевропейскому *ster- > stre (распространять, простирать, расстилать), это тот же корень, что и у слов «строить»,«сторона». «Строчить» — буквально «распространять стежки» (о шитье), «знаки, буквы» (о письме) и даже «выстрелы» (строчить из автомата). Получается, слова «строка», «строчить», «стрекач» (дать стрекача), понятие «стрекающие» (морские животные) несомненно родственные, восходят к «стрекать» (колоть; прыгать, быстро убегать). А вот «стрекоза» — не совсем родственное слово, хоть здесь и не обошлось без влияния глагола «стрекать». Филологический маньяк © Copyright: Анна Дудка, 2022.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
