Зарисовка 2Это было летом 2011. У Оли начался очередной веселый запой, который закончился очень печально для ее печени. Понадобились деньги на вызов платной скорой помощи. Есть такая скорая помощь, миниреамобиль, которая путешествует по Ленинградской области, чтобы спасать очередных жертв «Белочки», конечно, за бешеные деньги. Славик примчался к моей маме за деньгами на помощь. Впрочем, так было всегда. Жизнерадостная парочка Трофимовых напивалась, Оле становилось плохо, Славику очень весело (он же неунывающий подполковник) и Олю, как всегда, спасала мама. Вот и в этот раз, пьяный Славик нагло требовал денег, при этом поминутно приседал, как будто ему непрерывно хотелось «по-маленькому», хлопал себя по тощим ягодицам и голосом спившегося хорька верещал: В этот момент Славу распирало от чувства собственной значимости и судьбоносности момента, в который он мог показать, что он человек, а не «свинья в каске». Мама дала ему денег и выгнала. В начале октября, мама в последний раз поехала в Пушкин, снять Риточкину пенсию за несколько месяцев, взять деньги у квартирантки и навестить могилу своих родителей. Ее сердце чувствовало что-то неладное. Здоровье уже было неважным. Мама попросила, чтобы ее сопровождала Оля, так как очень сильно болела нога. В Пушкине, в маршрутном такси, мама попала в аварию, сильно ушибла руку и еле-еле добралась домой в Сосновый Бор. Сразу по приезду, мама слегла и уже не могла выходить из дома. Мы с Ванюхой бегали с одного конца города на другой, покупали продукты маме, ее любимый творог, сметану, квашеную капусту. Маме помогали соседи по площадке, приносили кто тарелку супа, кто еще что-то необходимое, а мама, тем временем, пыталась лечиться, но все назначенные лекарства только ухудшали ее состояние. Невропатолог «передавал» ее другому врачу, а тот следующему. Маме становилось хуже и хуже. Она периодически звонила Оле и очень просила ее приехать помочь. Оля каждый раз обещала и не приезжала. Как она потом объяснила, она просто думала, что это все несерьезно у мамы. Олин мозг и тело находились в хмельном угаре, и ей совершенно не хотелось ехать в Сосновый Бор и ухаживать за старой мамой, а к тому же еще терпеть своего сына, которого ненавидела и втайне мечтала со Славой сдать поскорее в тюрьму. Кирилл, был только рожден Олей. Воспитали его только я и мама. Очень хорошо помню один момент. Кирюше два годика, мама на работе, Оля лежит на животе и от нечего делать мечтает: Боли у мамы становились совсем нетерпимыми. Болела спина и нога. Точнее нога уже совсем отказывала. Врачи говорили, что проблемы с позвоночником и с седалищным нервом. Мама пила огромное количество сильных обезболивающих, которые помогали максимум часа четыре, а потом все начиналось по новой. В середине ноября, не выдержав такой адской жизни и болей, мама послала Кирилла, сына Оли и моего племянника, на машине в город Ломоносов, чтобы он привез Олю в Сосновый Бор. Мама слегла окончательно, когда Оля, наконец-то появилась на Высотной. У нее пропал голос, она могла только шептать. Врачи из поликлиники разводили руками и говорили, что нужно время и нужно подождать, так как процесс восстановления ноги и позвоночника обычно идет очень медленно. Я почувствовала что-то нехорошее и обратилась к своему знакомому врачу, который уже не раз мне спасал жизнь. Когда А.Ф. пришел к маме и осмотрел ее, то сразу, в срочном порядке определил ее в больницу. Уже при осмотре, он обнаружил сильнейшие метастазы в ноге и позвоночнике. Вечером, после ухода врача, мама мне позвонила и прошептала, что очень просит, чтобы я дала ей напрокат ящик для хранения документов, чтобы она могла там спрятать документы и деньги. В этот же вечер Ваня ящик отвез. В больнице и на скорой нет санитаров. Нет носилок. Обычно, больного тащат в мешке. Нужна была помощь. Оля звонила Славе, чтобы он приехал и помог привезти маму в больницу, помог бы там, в больнице. Когда помощь предлагал Ваня, Оля категорически отказывалась, а маме уже было не до этого. Славик пропал. Мама пролежала в больнице неделю и ее выписали домой, умирать. Ей поставили диагноз рак печени с метастазами в кишечник в последней стадии. Самое страшное было при выписке. Маму надо было перевезти домой, обещался помочь Славик, но он напился и в Сосновый Бор не приехал. Ване, из каких-то своих дурных принципов, Оля запретила помогать. Маму на третий этаж тащили в мешке водитель, мой племянник и врач. Все это время, пока маму несли, мама страшно кричала. Любое движение доставляло ей жуткую боль. И вот двадцатое число декабря. Ваня повез меня попрощаться с мамой.
© Copyright: Светлана Михайлова-Костыгова, 2012.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
