Чёрный телефон 4
Продолжение:
День четвёртый.
- Ты меня любишь?
Откуда-то, из темноты ко мне потянулась женская рука.
От этой тонкой, изящной руки исходил божественный аромат. Я, словно, утонул в нём.
- Люблю! – произнёс я и потянулся на встречу к руке, чтобы ухватить её и больше ни когда не отпускать.
Казалось, что она так не далеко от меня, но стоило начать движение к ней и этому божественному аромату, как стало понятно, что она не достижимо далеко.
Я предпринял ещё одну попытку. Потянулся к манящей в темноте к себе руке, и тут же провалился в пустоту, холодную и черную.
Очнулся в своей комнате, весь трясущийся от озноба.
Это был сон. Всего лишь сон. Но такой явный, что в носу и в глубине подсознания сохранился её аромат и голос…
В этот момент я понял, что если не добегу до ванны, случится конфуз.
Я быстро отбросил одеяло и помчался в сторону умывальника.
Меня снова вывернуло всего на изнанку.
В коридоре стояла моя, ещё сонная, собака и смотрела на все происходящее со мной. То ли сочувственно, то-ли не понимая, что происходит.
Я отдышался и поплелся в сторону постели, держась за стену, чтобы не упасть.
- Плохо мне Моничка! Очень плохо.
Собака как то жалостливо посмотрела на меня.
Я упал на кровать и потянул на себя одеяло, пытаясь как то укрыться от озноба, но понимал всю тщетность действия. Знобило не от холода в квартире, Знобило от холода внутри.
«- Ты меня любишь?» - в голове остался этот чудесный голос, но аромат исчез.
Как жалко.
Я потянулся к телефону, понимая, что промедление смерти подобно:
- Ало? Скорая? Мне плохо!
Водитель скорой не щадил меня. Тряска на каждой кочки отдавала мне жуткой болью в области живота.
- Вы бы не могли мне положить руку на лоб?
- Зачем? – испуганно спросила молоденькая фельдшер.
- Буквально на минуту! Мне, просто, станет легче.
Она протянула свою холодную руку к моему лбу и по всему телу пронеслось какое-то ностальгическое чувство. Чувство давно забытое.
- Спасибо! Полегчало.
Очень хотелось, чтобы её рука была на моем лбу ещё долго, но я тогда размякну, раскисну. А мне это надо?
Больница скорой помощи встретила меня как родного. Ещё бы. Это был уже четвёртый визит за два года. Многих знал в лицо.
Та же палата оперативной хирургии, те-же медсестры.
Пожалуй, только в этих декорациях вносили новизну новые больные.
Все по старой схеме: осмотр, диагноз, решение.
-У Вас аппендицит! В острой фазе. Надо оперировать.
- Доктор! Я просто съел не удачно курицу из кулинарии.
Доктор недоверчиво посмотрел на меня. Потом рукой ударил в область живота и я взвыл от боли.
- Нет! Надо оперировать. Это аппендицит.
С этими словами он подхватил мое личное дело и направился к медсестре.
- Готовьте к операции.
Медсестра кивнула и через минуту направилась в мою сторону с электро бритвой.
Внутри всё похолодело от понимания, что будут резать.
Медсестра быстро сбрила все волосы на пузе и в области паха и взяла кровь для установления моей группы.
Рядом лежал такой-же участник «забега». Грузин, которого также будут оперировать на аппендицит.
- Если положат на операцию рядом, возьмёмся за руки. Веселее будет! – Пошутил я.
Грузин схватил рулон туалетной бумаги и помчался опорожнять желудок.
Увидев это меня начали одолевать фобии.
«- Блин! А я не хочу в туалет. И что теперь делать? Вдруг я обделаюсь прямо на операционном столе?
Это же они увидят мой джинджик! Вдруг он от страха так сморщится, что все заржут. Особенно медсестры. Кошмар! Они же увидят меня голым. Совсем."
Мозг стал работать с неумолимо силой на решение задачи, как избежать операции. Но все варианты были не рабочими, да и живот болел невыносимо.
Грузина увели первым. Он прямо в палате разделся до гола, об крутился в простыню и ушёл в сторону операционной, а я остался один в ожидании своей очереди.
Надежда на то, что будем лежать на соседних столах, держась за руки не оправдались.
По очереди.
«- Товарищ, Дима? Вы коммунист? – где-то в глубине моего внутреннего мира спросил товарищ Островский.
- Нет! Беспартийный. – отозвался я на голос.
- Товарищ Дима! В такие трудные моменты жизни не бывает беспартийных.
Трудности надо встречать по коммунистически стойко! Смотря им в глаза!»
- Лохматов! Идёмте за мной.-
Оторвала меня от диалога с Островским медсестра.
- Снимайте трусы! Обвяжитесь простыней и идите за мной.
Через минуту мы уже были в длинном коридоре операционного блока.
- Подождите здесь! – указала медсестра мне в сторону железных стульчиков прямо у дверей операционного зала.
Я присел на холодный стул и от этого меня начало подколачивать внутри. Волнение было жутким.
В этот момент двери операционной автоматически раскрылись, как каменная стена в пещеру сокровищ Агры и медсестры вывезли с торчащей трубкой во рту грузина.
От мучился. Я следующий.
- Лохматов! Заходите.
Весь зал был обставлен аппаратурой. Что то пищало, пипикало, шкворчало. И мониторы, мониторы. Как в космическом корабле.
- Ложитесь! – скомандовал женщина в маске.
Я лёг на кушетку в виде креста и мне тут же начали затягивать ремни на руках.
- Здравствуй! Я Ваш анестезиолог. – Представился где-то у изголовья молодой мужчина.
Захотелось пошутить и сказать «А, это Вы тот, у кого халат всегда в кофе вымазан». Но решил, что когда скальпель не так далеко, шутить не стоит.
Он задавал вопросы, я отвечал.
Через минуту на моё лицо положили какую то пластмассовую маску и из неё пошёл какой-то пар от которого я закашлял.
- Доктор! Ни чего, что я кашляю от этого пара?
- Нормально! Так и должно быть.
«Ты меня любишь?
Откуда то из темноты послышался вновь женский голос и её тонкая рука потянулась ко мне.
- Люблю! – ответил я, и потянулся к ней на встречу, проваливаясь в тёмную пустоту»
Другие статьи в литературном дневнике:
