Начало "Ладья отчаяния 1" http://www.proza.ru/2014/11/04/422
Предыдущая часть "Ладья отчаяния 8" http://www.proza.ru/2014/11/19/1475
...И в этот момент Гервасий начал понимать что-то такое, что поселило в его душе ростки скрытой радости...
...Детство. Друзья идут по грибы. Все остальные рвутся в чащу, а он спокойно идет лесной дорогой и через каждые несколько шагов срывает белый гриб, который вылез как раз между колеин. Твердый, исподнизу словно осыпанный мукой (шел дождь, и капли, отскакивая от земли, били под его зонтик, а потом высохли), ядреный, как сыр.
А вот соловка, какой третье лето спокойно жил под его окном. А вот заяц, который дожил до старости сразу за гумнами, потому что так не бывает.
Делай неожиданно, делай, как не бывает, делай, как не делает никто, - и тогда победишь. Даже если ты слабый, как комар посреди вражеского моря. Потому что только дураки рассуждают всегда по правилам здравого смысла. Потому что человек только тогда человек, когда он дерзко рвет унылое предопределение и плюет на «исконный» закон.
- Ты воюешь не по правилам, Выливаха, - сказала Смерть. - Ты отдал мне этого латника и, значит, должен был закрепиться вот тут, а вместо этого...
- Кому должен?
- Безошибочности.
- Я должен вот им, этим людям. И никому больше.
Второй слон Смерти зарокотал баками по столу. Выливаха улыбнулся... Что знала эта безглазая дрянь о рябине, которая растет на его башне, пусть без надлежащего простора земли, но зато недостижимая для коз? Что знала она о зайце в ограждениях боярышника, который ценой ежедневных царапин сберегал в целости шкуру? Что знала она о его народе, который жил наперекор и не так и взращивал шипы на своих кореньях, а не на стеблях?
«Пусть косит твоя коса. Что мне в моих красивых, но ненужных цветках, когда мои коренья молчат, и разрастаются в земле, и ждут своего дня?»
- Выливаха, где смысл твоих поступков?
- А ты что думало, я – абак (7)? Человек - быдло непоследовательное. Потому он и не быдло.
Он ликовал в душе. Она, неодолимая, не могла одолеть только одного: Божьей непоследовательности человеческой мысли.
Даже не Божьей. Потому что человек иногда с обычного падения игральных костей делает более значительные выводы, чем Бог из бесспорного закона о том, что дважды два четыре.
- Ты вроде отцов нашей церкви, - сказал Выливаха. - Возьми их за ноги, потряси - сразу из них разное дерьмо посыплется. Три истины - и больше нет... «Рабы, слушайтесь господ ваших», «Дух - главное, а гнойная плоть - за ним», «А если не будете, как дети - не попадете в царствие небесное...». Создатели мудрости для бедных... Чеканщики басен для всех.
И он снял коня Смерти.
Он вспоминал землю и улыбался. Его новая, непобедимая, мудрость была мудростью потому, что в ней не было ничего скованного. В ней было вдохновение, сердечная боль, неосмысленное расположение к одному и отвращение к другому. Жаль, что поздно, поздно пришла к нему мудрость. Но он подумал, что как Смерть вот сейчас не может победить его, так никогда не победит его живых братьев большое королевство, в котором владычествовал рогатый его бдением Цыкмун. Никогда, даже посредством подлецов вроде несвижского Радивила, старобинского Слуцкого или полонецких или менских Ходкевичей. Потому что все они делали «как подобает».
- Мат! - сказал он.
Смерть сидела молча. Потом подняла глазницы.
- Неожиданно, - сказала она, не разжимая зубов. - От самой той минуты, когда я зевнула ладью.
- Ты зевнула ее раньше, - сказал Выливаха. - Еще на море.
- Победил... Что же, меня утешает то, что эта последняя твоя победа. Что ты - первый, но ты и последний.
- И то правда, - сказал Гервасий и встал. - Хотя?.. Кто знает... Теперь пошли та-кие дети. И потом - чего мне жалеть, если я смог невозможное, если я исчезну - победителем?
- Попрощайся с ними, - сказала Смерть.
- Ничего, хлопцы, - сказал Выливаха. - Встретимся у козолупа на шестке, как сказал наш добрый король московскому царю.
- А я? - сказала Березка.
- Шуми подольше, - сказал Выливаха. - Постарайся там насчет детей и за меня... Живи счастливо, малышка.
И он, очень прямой, тронулся к дверям, куда уже спускался с высоты черный паук.
- Гервасий, - услышал он за собой.
Удивительно, он шел спиной к ней и, одновременно, мог бы побожиться, что видит ее глаза и понимает, понимает то, что живет в этих глазах. Но он шел.
Арахна поджала брюхо, готовясь к рывку.
- Госпожа! Госпожа! Пусть он подождет, я не хочу!
- Чего ты не хочешь?
- Я не хочу... на землю.
- Так иди с ним.
- Спасибо... Спасибо вам, госпожа Смерть.
- Иди, девка.
(1) Выливаха - белая цапля.
(2) Сом.
(3) Карась.
(4) Рыбец.
(5) Архивист, нотариус.
(6) «Сігіз. - кар. - польск.» - Сигизмунд король польский.
(7) Доска для счёта. Прообраз современных счетчиков.
Продолжение "Ладья отчаяния 10" http://www.proza.ru/2014/11/19/1452