Прежде чем углубиться в суровые научно-технические подробности моей жизни, стоит расслабиться и вспомнить Волошина и райские пейзажи Нового Света – недаром он назывался Парадиз!
- «Люби мой долгий гул, и зыбких взводней змеи,
И в хорах волн моих напевы Одиссеи», - грот Шаляпина;
- «Здесь душно в тесноте… А там – простор, свобода,
Там дышит тяжело усталый Океан
И веет запахом гниющих трав и йода», - сквозной грот;
- «В гранитах скал – надломленные крылья.
Под бременем холмов – изогнутый хребет», - царская тропа в Парадизе;
- А здесь подойдут слова Высоцкого: «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем», - вершина Судакской цитадели.
6.2.4. Я — АЛХИМИК, И МОЯ ПРОБЛЕМА.
Уже в 1970 году появились мои первые публикации. Так как вся наша тематика была засекречена, то все доклады делались на закрытых конференциях, все отчёты – это закрытые отчёты ЦНИИ «Гранит», все изобретения – секретные, все статьи печатались в закрытых ведомственных журналах, в основном, в «Морском приборостроении», «Вопросах кораблестроения» и «Судостроительной промышленности». Вряд ли эти журналы попадали в руки моих коллег-лазерщиков из других ведомств.
В 1970 году я сделал доклад на конференции ЦНИИ «Гранит» о путях улучшения характеристик лазерного передатчика активной лазерной локационной системы в соавторстве со всей нашей лазерной группой и начальником лаборатории Е.И. Хлыпало. Тогда же я написал два раздела в отчёт по НИР «Моряна»: один по лазерному передатчику, а другой – по помехозащищённости всего лазерного локатора.
Последнюю тему мне предложил сам Евгений Иванович, за что я ему очень благодарен. Если бы я замкнулся только на лазерных делах, то вряд ли мне удалось сделать что-то принципиально новое. А при решении задачи обеспечения помехозащищённости лазерного локатора мне представилась возможность соединить усилия по совершенствованию самого лазера и созданию абсолютно уникальной системы защиты от помех всего лазерного локатора.
Надо сказать, что разработка бортового активного лазерного локатора сама по себе была пионерской не только в СССР, но и в мире. К нам поступали разведданные о секретных американских работах в области лазерной локации, но ничего подобного нашей разработке у них в то время не было. Необходимость разработки дополнительной лазерной системы наведения крылатых ракет диктовалась уязвимостью к воздействию радиопомех радиолокационных систем наведения и их недостаточной точностью. Однако лазерный локатор принципиально существенно уступал радиолокатору по дальности действия и величине сектора поиска цели. Поэтому логично выглядел симбиоз радиолокатора, осуществляющего поиск цели на больших расстояниях, когда радиопомехи ещё несущественны, и лазерного локатора, берущего на себя точное наведение на цель на конечном этапе наведения ракет.
Ну, а сами морские крылатые ракеты, которые могли нести и ядерные заряды, - это основное оружие борьбы с американскими авианосными соединениями. Так что успешная реализация нашей работы и принятие её на вооружение сулила более надёжную нейтрализацию этого ударного наступательного кулака вооружённых сил вероятного противника.
Лазерному локатору тоже могли быть поставлены помехи: пассивные – в виде различных переотражателей лазерного луча и просто маскирующих цель дымовых и водяных завес – и активные, создаваемые вражескими лазерами, ослепляющего и дезинформирующего действия. Для решения задачи защиты от этих помех надо было нащупать отличия сигналов, принимаемых от реальных целей – кораблей противника – и от всевозможных пассивных помех, а также разработать алгоритмы защиты от активных помех, даже самых хитрых.
А для обеспечения необходимого для захвата и сопровождения цели сектора обзора лазерного локатора и точности определения координат цели требовалось довести частоту повторения импульсов лазерного передатчика до нескольких сотен импульсов в секунду, а также уменьшить длительность этих импульсов до десятка наносекунд. Кроме увеличения точности определения дальности, это к тому же позволило бы сохранить среднюю мощность питания, потребляемую лазером, в приемлемых размерах, так как коэффициент полезного действия твердотельных лазеров с накачкой от импульсных газоразрядных ламп принципиально был невелик, а лазеры других типов в то время по ряду параметров не вписывались в активную лазерную систему наведения ракет.
Частота повторения импульсов лазера на неодимовом стекле, который я увидел в «Граните» в начале моей работы, составляла несколько импульсов в секунду – до 10 Герц, причем мощность импульсов, получаемых при модуляции добротности резонатора с помощью вращающейся призмы, не превышала 1 – 2 мегаватт, а длительность импульсов составляла около 100 наносекунд. С увеличением частоты повторения мощность импульсов стремительно падала.
В конце моей работы в «Граните» частота повторения импульсов одного лазерного излучателя составляла уже 100 Герц при той же мощности, но длительность импульсов уменьшилась до 10 наносекунд. Налицо десятикратное увеличение частоты повторения и такое же уменьшение длительности импульсов. Качественный скачок дал переход к лазеру на алюмоиттриевом гранате с неодимом с электрооптической модуляцией добротности резонатора. Но это не моя заслуга, а результат работы нашего контрагента – московского НИИ «Полюс».
Правда, в результате реализации моих предложений по созданию специализированного сдвоенного лазерного передатчика частота повторения импульсов была увеличена ещё вдвое, а принципиально новый подход к борьбе с главным препятствием - термически наведённым двулучепреломлением – дал возможность повысить частоту повторения импульсов одиночного излучателя втрое – до 300 Герц.
Назад на: http://www.proza.ru/2017/12/16/2054
Продолжение на: http://www.proza.ru/2017/12/16/2272
Вернуться к оглавлению: http://www.proza.ru/2017/12/14/1967