Начало на http://www.proza.ru/2017/10/22/1891
В то же время когда черноморская девчушка совершала свои эволюции в субтропических пространствах, в течении сибирских дней эволюционировал некто такой, кого и человеком-то назвать было ещё рано. Тоже ещё детёныш, и тоже естественным образом воспринимавший в себя окружающее, хоть и далеко не в реалиях приморских субтропиков, но всё же в конкретных лесостепных перелесках середины гигантского субконтинента. Разумеется, в дальние пределы этой земли не были устремлены ещё интересы детёныша, но ему достаточно было и малого...
[Зима - которая по счёту?- ушла во глубину гиперборейских стран;
Апрель, сопревшею соломой, полей латает рваный сарафан;
Над деревенскою дорогой царит густой навозный дух;
Ручьи - из ничего возникнув - струятся на залитый луг.
Кто серой пташкой отогретой на легких корточках сидит
Над завихреньем вод и с восхищеньем в потоки счастливо глядит?
Кто руки красные, шершавые от цыпок, беспечно опустив в студёную струю,
Готовит для трудов - ещё неясных - мечту легко кипящую свою?
Он в сущности ничей, и он всеобщий – ребёнок, убежавший из ограды.
За смелость жизни над обрывом рока - ему свобода выпала в награду.
Вот острый нож, украденный на кухне, что вынут из дырявого кармана
Коре коричневой - сосны, в дровах сгоревшей – наносит оживляющую рану!
Так острый нос возник - форштевень, а вот корма завершена округло,
Воткнута мачта гибкая, навешен парус, что раскрылся гулкий...
Пришла пора спешить. Пришла пора увидеть - что там скрывает дальний окоём.
И ставится корабль в счастливую минуту в открытый радости весенний водоём.
Бурлящая волна подхватит судно живо
И, презирая парадокс сиротских дней,
Возьмёт корабль вертящийся, игривый,
А корабел - а ну бежать! - за ней.
Мимо построек серых и заборов, минуя кучи мусора - обрывков бытия,
Чтоб осознать у берега разлива, что мы едины - этот мир и я.
Ушел корабль в далекие просторы - твоим посланцем - известить о том,
Чтоб ждали скоро, а покуда - соплю размажем мокрым рукавом.}
(4) http://www.proza.ru/2017/01/21/284
Но наступало лето – время обычных деревенских трудов, когда только украденная у безусловной необходимости возможность быть хоть немного свободным, ощущалась как некий праздник, и тогда…
[...было достаточно и того, чтобы, взметая острыми коленями шумные буруны, выбрести на середину ласковых вод, опрокинуться навзничь и, распростёршись там осенним листом, отдать себя воле неспешного течения.
Огромный купол неба открывал безбрежно свою синеву, пронизанную солнечным сиянием. Клубы белопенных облаков стояли в его глубинах, с величавой неспешностью меняя очертания своих громад.
Что скрывалось тогда в чертогах небес? И что нужно было принять в себя оттуда? И от кого? Кажется, что не было и единой искры подобных вопросов в простодушном его существе. Но крепли его устремления оставаться одному в безбрежности высших сфер долго, пока неизбежность обыденных забот не всплывала со всей очевидностью. И тогда, сверкая пятками, на едином дыхании, ¬ прибегал он к заброшенным грядкам и работал там, ¬ ввиду загруженности пережитыми впечатлениями - не вполне прилежно] *(5) http://www.proza.ru/2015/11/16/280
Кстати о пятках. Эти они посверкивали и не там ещё...
[...я, сверкая пятками, устремлялся За Речку. Там – стоило только перейти вброд неглубокие её теплые воды, что одно уже доставляло тихую радость - я обнаруживал себя в мире, далёком от обыденности: густые заросли черёмухи, прозрачный сад диких яблонь, давали возможность не просто идти, а долго кружить среди деревьев, подчиняясь прихотливости кривой выпавшего случая, затем чтобы оказаться в месте, где вековые старицы, уже наглухо заросшие в своих началах, обратились в тайные вместилища вод, тёмных в своей прозрачной сути, скрывающих на глубине неведомое, тотчас же заявляющее о себе мощным всплеском – рыбы? ещё ли чего-либо более сказочного?
Но цель моего путешествия далека от примитивных фантазий. Что–то ещё более повелительное ведёт меня всё дальше и дальше: уже за старицы, где у кромки не преодолённого мною - и по сию пору – карлуцкого болота, с редкой стайкой на нём невольниц в образе берёзок, измученных борьбой с окружающими топями, распластались по земле, под безмятежными небесами, блюдца озёр, небольших и причудливых каждое своей особенной береговой линией, словно бы материализовавшейся из грёз о таинственных островах в далёких морях и океанах, да островах сокровищ и приключений, невероятных здесь, в деревенской глуши.
Озера эти невелики, и каждое по-особенному заполнено изумрудного цвета драгоценной субстанцией, напоминающей насквозь прозрачный камень. Там на гладкой её поверхности нежатся под солнцем ослепительные лилии, а в толще же этого расплава застыли в неподвижности тёмные рыбы; их можно было бы принять за окаменелости прошлых эпох, если бы не едва уловимое шевеление плавников. Иногда мне кажется, что они, рыбы, что-то хотят сказать мне такого, чего я жду - от кого бы то ни было - давно и уже почти безнадёжно…]
*(6) http://www.proza.ru/2016/11/13/1278
Продолжение следует на http://www.proza.ru/2017/10/25/1339