Предыдущая часть произведения: http://www.proza.ru/2017/06/25/623
Глава V
Ему снился полузабытый деревенский домик. Ярко светило солнце. Во дворе благоухала сочная зелень. Где-то привычно шумел инструментами отец, рядом резвились ребятишки. Долгие годы разлуки не изменили родные лица и места - всё здесь было, как прежде. Это обрадовало его. Он по привычке окликнул своих братиков и сестёр, но ответа не последовало. Детвора продолжала увлечённо копошиться в песочнице, отец также стучал в сарае. И тут его осенило. Звуки… Несмотря на монотонное перестукивание тяжёлого молота, их не было. Он был чужим в чуждом для него мире. Открытие потрясло его, к горлу подкатил знакомый ком, захотелось, как в детстве, заплакать, излить слёзы незаслуженной обиды. Вдруг в саду скрипнула дверца предбанника, и на пороге показалась мать.
- Мама…? - удивлённо воскликнул он. - Разве ты не умерла?
Мать горестно вздохнула.
- Конечно, нет. Разве вас можно оставить одних, вы же пропадёте без меня. Вот и ты, пока меня не было, пошёл по кривой дорожке, - она укоризненно покачала головой. - Говорят, и от водки уже не отказываешься. Отец, поди, насколько старше тебя, и то только по праздникам позволяет.
- Мам, я больше не буду честно-пречестно, - быстро залепетал он. - А ты, правда, живая и не уйдёшь больше? - с недоверием посмотрел на неё.
- Куда же я могу деться от вас? - по её лицу скользнула тень печали. - Я всегда была рядом. Тяжело пришлось тебе, сынок, осунулся весь.
Он судорожно кивнул.
- Иди ко мне, и тебе полегчает, - протянула мать руки. - В детстве, бывало, плачешь, не остановишься, а как в руки возьмешь, сразу успокоишься. Иди сюда, сыночек, - снова ласково поманила она.
Он уже захотел подбежать, обнять её, укрыться в подоле пахнувшего детством платья, но неожиданно налетел холодный порыв ветра. Внутри стало зябко, в глазах потемнело, а когда снова их открыл, матери уже не было… Вместо неё перед ним – голова матёрого волка.
- Ну, здравствуй, мой мальчик. Я давно ждал этого момента, - заговорил зверь вполне человечьим голосом.
- А ты кто? - испуганно спросил он, пятясь назад.
- Я тот, кто всегда был с тобой, - благодушно ответил хищник.
- Я не помню тебя, - попытался он отмахнуться от неприятного собеседника.
- Нет, помнишь, - широко заулыбался волк, - и ты знаешь об этом. Я всегда присутствовал рядом с тобой. И в первую неделю твоего рождения, когда ты, мать и отец возвращались домой из роддома. Помнишь этот день, сынок? - волк внимательно посмотрел на него и, не дождавшись ответа, продолжил. - Ты мал был тогда, но помнишь. Я стоял рядом с тобой на кладбище, когда хоронили твою мать. Рано она ушла из жизни, - зверь удовлетворённо ощерился. - Я везде непрерывно следовал за тобой, где бы ты ни находился: в школьные годы там, в далёком детдоме, шёл по пятам за тобой. Здесь в городе. Даже когда ты встречался с девушкой, незримо присутствовал, только времени для встреч не было. Теперь наступило.
Хищник ещё раз удовлетворительно скользнул по нему взглядом. Остался довольным.
- Как видишь, мы одно целое с тобой, мой мальчик. Иди же теперь за мной, - позвал волк и, не дождавшись ответа, пошёл вперёд.
Он, как под гипнозом, последовал за ним. Путь пролегал через лес: чем дальше, тем гуще деревья. Он спотыкался о корни, больно поранил колени, но незримая сила толкала его вперёд. Ветви всё теснее сгущались над головой, они уже почти закрыли всё небо, становилось темно. Вокруг стали слышаться какие-то звуки – жуткий скрип деревьев, странные шорохи, протяжное уханье. С каждым шагом они становились ближе. В душу закралась тревога, и тут он услышал далёкий голос: «Сынок, остановись, не иди за волком – эта твоя погибель». «Мама!» – догадался он и остановился. Волк оглянулся.
- Чего остановился, мой малыш? Пошли, осталось совсем чуть-чуть, - вкрадчиво позвал он.
«Сынок, послушай меня, не иди», - продолжал звучать в голове еле слышный голос, пока совсем не исчез вдалеке. «Что я делаю в этом богом забытом лесу?» - неожиданно очнулся он.
- Уже немного, за тем бугром, - требовательно показал волк лапой куда-то вдаль, - пошли.
- Нет! - решительно возразил он зверю и остановился как вкопанный.
Силы и разум возвращались к нему.
- Ты пойдешь за мной, я заставлю тебя идти туда, - нетерпеливо и зло оскалился хищник.
- Ты будешь подчиняться моей воле, мой мальчик, и будешь следовать за мной, - повторил волк и протянул к нему огромную лапу.
- Не-е-ет! - истошно завопил он и проснулся.
Больше после этого случая он к спиртному не притрагивался.
Глава VI
Облака за окном окончательно очистили небо. Солнце уже село, сгущалась темнота. Он закурил сигарету. В окнах напротив зажглись огни. Город после тяжёлого трудового дня замирал у телевизоров.
Попытка начать жизнь с нового листа в тот раз так и не удалась. Ибо вскоре всё вокруг пошло наперекосяк.
Нагрянули 90- е годы, а с ними исчезла отчизна, в которой он жил всё это время, отдав два лучших года молодости воинскому долгу. Теперь, уже в новой стране с новыми правителями, начался кризис, пошла волна закрытий промышленных предприятий. Не избежал печальной участи родной завод. Он оказался одним из первых, кто попал под конвейер повальных сокращений.
Безработица сама по себе тяжёлое испытание для любого человека, а для него, без всякой надежды на помощь со стороны, – эта была катастрофа. Он сразу же лишился места в общежитии – благо, прежние товарищи позволяли ночевать в комнате. Мог бы работать электриком, ничего другого он не умел, но на людей его профессии спроса не было: торговать не приучен, грабить и заниматься мордобоем не хотел, попрошайничать не позволяла гордость. Денег катастрофически не хватало, и каждое утро начиналось с привычной мысли: « Где найти ещё кусок хлеба на день?».
Приходилось кормиться случайными заработками: подрабатывать на рынке у торгашей, у «чёрных», терпеть хамство, плевки окружающих, и поэтому, когда возникла возможность отправиться на Северный Кавказ, он ни на минуту не раздумывал.
Война…Он не любил это слово, тем более не любил рассказывать о ней. Только неопытные юнцы, начитавшись романов и наглядевшись фильмов о ней, могли мечтать об этом как о месте подвигов, романтики и героизма. Ничего подобного он здесь не видел. Был тяжёлый, изнурительный ежедневный труд, физически и морально опустошали марш-броски, боевые выходы в горы. Видел много ранений, смертей, глупых и не очень. Видел развороченные взрывом тела ребят с разбросанными вокруг внутренностями, оторванные конечности. До боли в ушах отдавались истошные крики раненых о помощи. От всего этого иногда хотелось выть на луну, но нельзя - он солдат, он давал присягу (будь она трижды неладна!) «стоически переносить все тяготы военной службы». Как издёвка звучал теперь знакомый текст. Был, правда, один плюс от войны: отношения между людьми были здесь предельно просты, понятны и ясны. Там где-то находится враг - и с ним надо быть настороже. Если надо убить, то это надо сделать, ни секунды раздумывая, - иначе будешь убит сам. А рядом есть свои ребята – их нужно прикрывать, порой ценой своей жизни. Вот такая простая философия жизни, её не надо было зубрить в университетах, чтобы выучить, - она сама, не спрашивая, находила путь к закоулкам сознания.
Продолжение следует. http://www.proza.ru/2017/06/28/1967
Рис. Василий Поленов. Московский дворик.
1878. Холст, масло. Третьяковская Галерея, Москва, Россия.