Вебсик. Мозаика на полу - Эпизод 46

Юрий Грум-Гржимайло
Начало: http://www.proza.ru/2016/10/16/2248
Предыдущий эпизод: http://www.proza.ru/2017/02/04/833


Гостиная нас встретила привычной тишиной и неизменной умиротворенностью. Стол был накрыт красной скатертью с рельефно вышитыми на ней цветами. На вышивку падал свет от окон и причудливо оживлял ее. Не знаю, почему это так запомнилось. Картина на стене уже серебрилась. Переход на берег был осуществлен почти сразу.

После «новоселья» у Вебсика мы как-то не пользовались «закартинным» морем, встречаясь с ним в «приемной». Но вновь оказаться там, где  осозналась и окрепла наша любовь, где спасали Славу, где было увидено и понято столько невероятного – было чудесно. Я хотел задержаться и «наполниться» свежестью неизменного тут бриза, но Влада сразу повела меня вниз.

Мы спустились на берег и вошли в пену ускользающего прибоя. Девушка повернулась ко мне, прижалась всем телом и крепко поцеловала.

- Ты – всегда мой. А сейчас – отойди на берег и только смотри. Дело жизни, - сказала она, подталкивая меня к берегу.

Я ничего не понимал, но отошел на несколько метров. Влада повернулась лицом к морю и подняла руки перед собой. Казалось, они уперлись в невидимую стену. Море пропало. Вместо него возник вид засыпанного мелкими синими, серыми и черными кристаллами ледяного плато.  Кое-где в нем проступали желто-черные пятна обнаженной породы. Тусклое Солнце подсвечивало низкий голубой туман, в котором возникали вертикальные тени от небольших гор и холмов. «Плутон», - понял я. 

Перед Владой возник человек в скафандре, который с той стороны так же поднял руки и оперся на невидимую преграду. Я оцепенел. Мне страшно хотелось оттащить оттуда Владу, но я не мог двинуться, мог только безмолвно кричать.

От совмещенных рук двух фигур вдруг пошли расходящиеся круги, как от камня на воде. Они все сильнее и сильнее размывали изображение далекого мира в безликую серую пелену. Скоро фигурка Влады стояла одна, опираясь руками в серую стену. Мое оцепенение исчезло. Я сделал было шаг навстречу, но девушка ужа сама повернулась ко мне. Но… это была не Влада.

 - Юрий? -  незнакомым голосом спросила она.

Я не ответил, пытаясь понять, что произошло. Одежда на женщине была Владина, висел на шее Ханнин кулон, но   черты лица неуловимо изменились и потеряли всякое сходство, голос тоже.

- Я – Марьяна Маринкина, Сашина мама, - пояснила женщина, видя мое замешательство. – Нам нужно успеть к моему сыну. Дело жизни. Влада и Вебсик сказали, что иного способа нет.
- Где Влада? – наконец смог спросить я. – Почему… вы – в ней?
– Нам нужно успеть к моему сыну. Дело жизни, - повторила она.

Я не помню, как я вытащил эту «маму» с берега моря и очутился с ней в гостиной. Должно быть, не слишком вежливо, если она от меня отодвинулась, потирая руку. В столовой наши еще не разошлись.

- Я – Марьяна Маринкина, Сашина мама, - повторила женщина для всех свое пояснение. – Нам нужно успеть к моему сыну. Дело жизни. 

Пусь подошел к ней и злобно заворчал. Я обратил внимание, что Джека и Дебби тоже поднялись со своих мест, а щенки загородили Ханни. Я подозвал Пуся и пес неохотно подошел. Ясно, что перед нами было что-то инородное, чуждое. Но – «дело жизни».  Я взялся за коммуникатор и вызвал Ивина.

- Александр Борисович на совещании с региональными комиссарами,  доктор Кивин, - кивнул мне секретарь. Он меня знал.
- Дело жизни, - сказал я. – Срочно.

Через некоторое время на экране появился Саша. Он сразу все понял, видимо, Влада с ним обсуждала. Я же пока чувствовал себя полным болваном.

- Тебе нельзя лететь, - сказал Саша. – Вместо тебя с Марьяной полетят Мих и Ханни.

Они улетели уже через четверть часа. Штефен, видя мое состояние, нашел и заставил меня выпить какую-то таблетку, а потом пойти лечь. Все мое нутро разрывалось безмолвным криком. Пусь прыгнул ко мне, прижался и тихо поскуливал. Последнее, что я помню, - это мягкие лапы Дебби, обжимающие мои виски. Влада учила ее лечить…

Таблетка, видимо, подействовала, и я проспал несколько часов. Когда проснулся, то уже смеркалось. Рядом с кроватью уже стоял и мигал куб диагноста. При моем пробуждении он звякнул, и почти сразу я увидел доброе лицо Софьи Моисеевны.

- Проснулся? – спросила она меня.
- Что с мальчиком? – спросил я.
- Они успели, - ответила Софья Моисеевна, поправляя мне подушку. – Влада принесла ему маму…
- А она сама?
- Все будет хорошо, - послышался ответ.

Врач ушла. Я сделал попытку сесть на кровати. Дебби сразу вскочила и своей мощной лапой мягко, но властно уложила обратно. Сиделка из нее была строгая.

- Мррр, - удовлетворенно произнесла она, когда я расслабился и решил покориться. Тут разлегшийся у меня в ногах Пусь поднял голову и внимательно посмотрел на арку прохода. Я притворился спящим, но увидев через щелочку век вошедшего Ростислава Петровича, сразу «проснулся».

- Лежи тихо, - сказал он, - а то медицина прибежит.

Я заговорщицки подмигнул. Потом открыл было рот, но шеф приложил палец к губам.

- Знаю, сейчас кратко расскажу. Влада жива, мальчик пошел на поправку. Но во Владе – две личности: ее и этой Марьяны. Марьяна пока лидирует и вытесняет, там уже Юля и врачи Ивина. У меня перед Алтаем был год тренировок, чтобы устоять перед наложением личностей, а у Влады  - никакого опыта, один ты, так что лежи спокойно и поправляйся как можно скорее.

Сообщив мне это, Ростислав быстро ушел.

Дебби положила на кровать свою большую голову, предлагая почесать ей за ухом. Я начал перебирать пальцами шерсть тигрицы, и мысли быстро стали сами собой упорядочиваться.

- Ты – всегда мой, - прозвучал в моих ушах голос Влады.

Мы стали частью друг друга. Зачем нам Марьяна? Я вспомнил реакцию собак и улыбнулся.  Сразу распознали, лохматые…

Ко мне больше никто не заходил, и я начал припоминать то, что знал про информационное копирование личности. Судя по тому, что я видел на «море», Вебсик и его связующие сущности обеспечили возможность копирования личности Марьяны с Плутона на Землю. Надо будет запросить Плутон, имело ли это последствия для Марьяны там.  Сигнал идет четыре с половиной часа в один конец, ну, часов через десять придет ответ, если сами не догадаются информировать. Потом, меня всегда немного напрягала реакция родителей наших Саш, что «большого», что «маленького». Когда выяснилось, что состояние мальчиков особенно тяжелое, их проинформировали и получили только вежливую просьбу «сделать все возможное». Плутон – Плутоном, но большинство родителей тут все свои занятия побросали и помогали в Крыму выхаживать. А эти – отдалились. И что, вдруг, «раскачало» Марьяну?..

Потом, что могла задумать Влада? Единственное могу предположить, что она захотела сама стать матерью для своего друга, чтобы его вытащить. Понимая, что просто «захотеть» -  мало, она решила совместить себя и Марьяну, так? Скопировать ее на себя? Вроде к профессии актера театра ее не тянуло…

- Ты – всегда мой…

Голос Влады так явственно прозвучал в комнате, что я вздрогнул. Дебби, не мигая смотрела мне в глаза. Ну конечно! Моя умница не могла не подстраховаться! Умница, девочка! 

- Мррр, - довольно сказала Дебби, видя, что я все понял.

Я провалялся до утра и решительно объявил о возвращении к активной жизни. Софья Моисеевна с трудом уговорила меня дождаться Ивина, на что я выторговал себе «переезд» из спальни в кабинет. Попав к терминалу, я развил бурную деятельность. Дом счел своим долгом присылать столики с «усиленным питанием», пока я не запротестовал  и предложил прислать кого-нибудь очень голодного на помощь. Дебби и Пусь не отходили от меня ни на шаг. Медики изредка появлялись, поправляли на мне биометрические датчики, качали головами и исчезали в недрах дома. К вечеру я уже нашел все, что искал.

И как раз в это время появился Ивин.

- Мне нужна твоя помощь, - сказал я другу, когда он возник на пороге кабинета.

Саша кивнул, опускаясь в одно из кресел у камина и жестом предлагая мне занять противоположное.

- Я сегодня почти два раза земной шар обогнул, - пожаловался он.- Говорить уже не могу, только слушать. И не факт, что не усну.

Слова оказались пророческими. Пока я на столе собирал свои заметки, чтобы ему показать, он уснул прямо в кресле. Поманив Пуся и Дебби, я на цыпочках вышел из кабинета. Разговор откладывался. На лестнице мне встретилась Софья Моисеевна, которой я объяснил уважительную причину нарушения своего «постельного» режима.

Продолжение http://www.proza.ru/2017/02/06/32