Айя прилетела во второй половине дня в воскресенье. Гор спал прямо в нижней комнате, укрытый пледом, а Аня и Вероника с Лёшей на руках ходили чуть ли не на цыпочках, боясь его разбудить. Конечно же, Айе сразу рассказали и про Эльзу, и про бессонную ночь, и про пожар в детском корпусе. Она слушала, открыв рот.
- Вот это да… То-то я думаю, мама, почему ты так мало беспокоилась в этот раз, пока я была у папы. У него в Златомысске в эти выходные было, похоже, самое безопасное место, да? – улыбнулась Айя.
- Вот бы никогда не подумала, что скажу такое, но да, дочка, там действительно в эти дни было безопаснее. Как ты провела время, как там Маша?
- Да всё в общем-то хорошо, - ушла от ответа Айя. – погода солнечная, малыши растут, я позагорала немного в саду. В общем, всё как всегда.
Она поднялась к себе в комнату и рассказала Ане и про размолвку с Машей, и про подарок Стеши для Сергея.
Тем временем Гор проснулся и сразу же позвонил Петру.
- Петя, слушай, а как так получилось, что эту девочку, Эльзу, отправили сразу в школу? Почему она не прошла программу реабилитации – например, в вашем санатории? Почему Сергей отправил ее сразу ко мне, а не к тебе?
- Она прошла реабилитацию. Не в нашем санатории, в другом. Тысячу раз нарисовала твою физиономию, тысячу раз разорвала лист и даже пару раз подожгла его. Десять тысяч раз отдубасила боксерскую грушу. Занималась иппотерапией, посещала детскую группу по сказкотерапии, ходила даже на танцедвигательную терапию. В конце концов психологи того центра, где она наблюдалась, решили, что этого достаточно. И она попала в школу к Сергею, а оттуда уже в твою.
- Почему после того инцидента с вмешательством в сны детей девочку не отправили опять к психотерапевтам? Почему сразу сюда, в Зореградскую школу?
- Вероятно, Сергей доверяет твоему опыту больше, чем опыту тех психотерапевтов, которые с нею уже поработали.
- Петя, быть может, ей нужна помощь психологов, еще? Может быть, ее слишком рано отправили из санатория в школу?
- Гор, в вашей школе ведь есть психологическое сопровождение, постоянное.
- Да, но… Петя, мне кажется, оно не слишком поможет. Почему вообще так вышло, что бабушка и дед улетели на Марс, а девочка оказалась совсем одна? Почему ее не забрали в приемную семью?
- Решили, что воспитателей в сновидческой школе вполне достаточно. К тому же, девочку с таким трудным характером никто не захотел брать в свою семью. Приемные родители с большим удовольствием берут маленьких детей, в основном дошкольного возраста. А Эльзе уже восемь, и в её профайле столько подвигов, что шансов на удочерение или опеку у нее почти нет.
- Вот как… Петя… Не нужна ей сновидческая школа. И я ей не нужен. Сколько бы раз она не убила меня – хоть на рисунке, хоть в реальности, - маму ей это не вернет. Ей нужна терпеливая и заботливая мать. Хороший пример, твердая рука, спокойная атмосфера. Ну какое может быть спокойствие, если ребенок оказался в школе рядом с человеком, который ответственен за гибель ее родной матери?
- Но ты не можешь вернуть мать девочке.
- Я все-таки попробую найти для нее приемную семью.
- Гор, судя по документам, было сделано бесчисленное количество попыток. Никто не хочет брать ребенка с таким профайлом.
- А я все-таки попробую…
Гор позвонил своему другу Павлу, бывшему президенту Федерации, а ныне почетному пенсионеру. После окончания президентского срока Павел, совсем еще молодой мужчина, решил полностью посвятить себя семье и написанию книг. Он жил в небольшой деревушке неподалеку от Зореграда. Там же по соседству жила семья его родственников. Гор знал, что они в свое время вырастили приемного сына, а потом сделали еще одну попытку удочерить девочку. Но после того, как отменили закон об изъятии детей у матерей-одиночек, девочка вернулась к своей родной маме. С тех пор эти люди не решились усыновлять других детей и жили пока одни. Гор решил попытать счастья.
Он подвез Веронику с детьми в самый центр города, на огромный школьный базар, а сам поехал в детский корпус за Эльзой.
- Эльза, собирайся, мы с тобой едем в гости.
- В какие еще гости? – Эльза опешила. Она ожидала, что Горисвет Владимирович устроит ей скандал по поводу бессонной ночи, и уж никак не ожидала, что вместо этого он повезет ее в гости.
- Да, ты не ослышалась. Мы едем в гости.
- К вам домой? – усмехнулась она.
- Нет, домой к другим людям. Поехали.
Эльза нехотя собралась и заползла в его огромную машину.
- Летала когда-нибудь в машине над землей? – поинтересовался Гор, не глядя на нее.
- Нет…
- Ну вот и полетаешь, пристегнись.
Он поднялся на второй платный уровень и полетел в сторону особняка своего друга Павла Ивановича.
Эльза сидела у окна и смотрела во все глаза, как прямо под ней пролетают дома и улицы, перекрестки и парки, люди и машины.
Через полчаса они были уже на месте. Эльза с удивлением рассматривала огромный терем в русском стиле. На крыльцо выскочили собаки и кошки, где-то закукарекал петух.
- Здравствуй, Паша. Ты связался с братом твоей супруги?
- Да, все уже здесь и ждут вас. Проходите.
Павел провел своего друга и Эльзу в просторную гостиную с настоящей русской печью и с самоваром на столе. За столом сидели его дети, супруга и ее брат Степан с женой Ириной. Павел представил всех друг другу.
- Вот та девочка, о которой я говорил вам. Она сновидец, и очень сильный. Ее зовут Эльза, и у нее нет приемных родителей, а ее бабушка и дедушка улетели на Марс.
- Здравствуй… - заулыбалась Ирина. – И где же ты сейчас живешь?
- Живу в детском корпусе, в школе, - буркнула Эльза.
- А хотела бы ты жить здесь? У нас дом по соседству. Вот посмотри, видишь? Через улицу. Точно такой же, как этот. И у нас нет своих детей, наш приемный сын уже совсем большой и у него своя семья, на другом континенте. Мы могли бы взять тебя к себе на время. Ты посмотришь, захочется ли тебе у нас остаться. У нас собака, два кота, большой бассейн и вишневый сад. Если тебе понравится, сможешь даже остаться насовсем. Ну а если нет, вернешься обратно в детский корпус при школе. Как тебе идея?
Эльза совершенно растерялась… Вот уж чего-чего, а такого она точно не ожидала. Жить в таком огромном доме? Своя собака? Свой бассейн? И никаких сновидцев рядом? Где тут подвох?
- А зачем я вам? – прямо спросила она у Ирины и уставилась ей в глаза.
- Мы живем одни, у нас огромный дом. И нам давно хотелось удочерить девочку. Однажды у нас даже несколько месяцев жила замечательная девчушка. Кстати, как сейчас у нее дела, Гор?
- У Стефании всё хорошо, Ирина. Она через год будет одной из лучших выпускниц моей школы. Узловой сновидец. Умница и красавица.
- Я рада это слышать. Видишь ли, Эльза, Стешина родная мама забрала ее обратно. И мы пока не усыновили никого другого. Мы с мужем подумали, почему бы не попробовать? Вдруг мы найдем общий язык с тобой?
- Со мной трудно найти общий язык, - усмехнулась Эльза.
- Да, мы слышали об этом от Горисвета Владимировича, - улыбнулась Ирина. – Но насколько я понимаю, твоя неприязнь распространяется на сновидцев, так? И на него лично. А мы к нему не имеем никакого отношения. И мы не сновидцы, обычные люди. Разве у тебя есть причины ненавидеть нас?
Эльза удивленно уставилась на Гора. Ничего себе! Он что, взял да и выложил этим людям всё про всё? Но, взвесив все за и против, она решила, что жить в таком красивом доме куда приятнее, чем в детском корпусе среди детей-сновидцев. А как отомстить Гору, она придумает потом.
- Ладно, я останусь тут, - буркнула Эльза.
Гор облегченно выдохнул.
- Хорошо, тогда я тебя оставлю, осваивайся. Завтра первый учебный день, буду ждать тебя в школе на занятиях.
- Мы привезем ее, - улыбнулась Ирина. – Пойдем, детка, я познакомлю тебя с нашей собакой и с котами.
Она увела девочку в свой дом, а Гор сказал ее мужу:
- Степан, вот тебе контакты лучших психотерапевтов в Зореграде. И номер коммуникатора Петра, это директор санатория «Надежда». По любым вопросам обращайтесь, в любое время.
- Конечно, Гор, не переживайте. Мы вырастили сына, он уже совсем взрослый. И он был не самым легким в общении подростком. С Эльзой мы тоже справимся. Я буду сам отвозить ее в школу, а Ирина будет забирать ее после уроков. Совместными усилиями мы поможем девочке адаптироваться. Выдохни немного, ты весь словно натянутая струна.
Гор вздохнул и поежился. Натянутая струна? Да, пожалуй. Причем, натянутая так сильно, что даже спина болит, просто невыносимо.
- Степан, это первая задача в моей жизни, которая кажется мне невыполнимой.
- Тогда позволь нам ее выполнить. А сам занимайся, пожалуйста, работой. На тебе большая школа. Займись делами.
Он пожал руку Гору и ушел показывать Эльзе дом. А Гор уселся на широком крыльце вместе с Павлом.
- Ну что, Паша, как тебе тут живется, вдали от государственных дел?
- Прекрасно живется, дружище! – улыбнулся Павел. – У нас яблоневые сады, у Иришки со Степой вишневые, в соседнем пруду рыба водится, ходим на рыбалку. Красота! Сейчас книгу пишу. О нашем с тобой сражении с вирусом. Надеюсь, людям она понравится.
- Вот видишь, тут вдруг новая глава нарисовалась… Виноват я перед этой девочкой… И никак это не исправить.
- А я, знаешь ли, раскопал столько других историй. Когда девочки, переданные в приемные семьи, не захотели возвращаться к родным матерям. Потому что те были агрессивны и не слишком их любили. И девчонки выросли хорошими, любящими, здоровенькими! Приемные родители стали им роднее кровных. А еще много историй о том, как после короткой разлуки дети и родители стали больше ценить друг друга. Людям свойственно не ценить то, что у них есть. И иногда они не понимают, каким богатством они владеют, до тех пор, пока не потеряют его.
- Всё это замечательно, но мать Эльзы умерла от горя.
- Вероника дралась за Айю, и в конце концов отвоевала ее. У всех! У Давида, у государства, у себя самой – у собственного упрямства. А это, Гор, покруче даже, чем воевать с государством. Проще всего сдаться и умереть от горя. Для борьбы требуется мужество.
- Паша, но не всем людям это мужество дано. Рядом с Эльзой и ее матерью не было никого, кто поддержал бы их.
- Вот именно. С матерью рядом не было ни ее мужа, отца Эльзы, ни ее родителей, ни друзей. Где они все были? А сейчас никого из них нет рядом с Эльзой – один занят новой семьей, а другие умотали на Марс, бросив ребенка с таким раздраем в душе. Гор, прекрати себя терзать! Сделанного не вернешь. Нужно думать, как помочь этому маленькому озлобленному детенышу, а не рвать на себе волосы, мучаясь от токсической вины. У Иры и Степы столько нерастраченной любви в сердце. Я тебя уверяю, на век Эльзы хватит. А потом еще ее детям и внукам достанется.
- А если не справятся?
- А если не справятся, есть Петя и его санаторий. Занимайся своим делом – организуй учебный процесс. Так и так девочка будет учиться у тебя в школе, так что привыкай. Как-то вам надо найти общий язык. И твои терзания этому никак не поспособствуют. Расскажи лучше, как у тебя дома дела.
Следующий час они обсуждали детей, дела в школе, книгу Павла и многое-многое другое. Перед отъездом Гор тихонько посмотрел, что творится в соседнем дворе. Эльза обнимала огромного косматого пса и счастливо улыбалась.
«Может, сегодня ночью всем удастся нормально поспать?» - подумал Гор и поехал обратно в Зореград на ярмарку, за женой и детьми. По дороге он получил сообщение от Павла. «Чуть не забыл! – писал он. - Когда я анализировал материалы для своей книги, изучил и блог твоей жены, Вероники. Она вела его в то время, когда вирус еще свирепствовал на планете. Мы тогда вынуждены были удалить его из сети, помнишь? Так вот он оказался очень интересным. Пересылаю тебе все архивные материалы».
«Ну уж нет, не буду пока читать, - подумал Гор. – И так неделька была не из легких. Как-нибудь потом… А сегодня нужно просто выспаться».
Ночью, действительно, выспаться удалось. Утром Гор повез Аню и Айю на торжественную линейку – начинался новый учебный год.
Степан привез в школу Эльзу сам, как и обещал. На девочке была красивая, подогнанная точно по фигуре форма. В руках красовался новенький планшет. Аня даже поначалу не узнала Эльзу.
- Привет! Какое у тебя красивое платье, Эльза! – заулыбалась она, как ни в чем не бывало. – Я принесла тебе яблоко, такое же, как в прошлый раз. Положи в свой рюкзачок, потом съешь.
- Не надо, спасибо, - буркнула Эльза. «У меня теперь достаточно яблок и без тебя» - подумала она.
Аня пожала плечами и убрала яблоко обратно в сумочку.
- Познакомься, Эльза, это Айя. Мы с ней как сёстры.
Эльза смерила Айю цепким недобрым взглядом.
- Ты приемная дочка Мирского?
- Ну… можно, наверное, и так сказать. У меня вообще-то свой папа есть. И мама. Горисвет Владимирович просто женился на маме, и теперь я живу с ними. Мы с Аней дружим уже много лет. Если хочешь, можешь тоже дружить с нами. Ты любишь рисовать?
Эльза хмыкнула.
- Не хочу я дружить с вами. И вообще, ты что, совсем глупая? Твой братец не рассказал тебе, что я сделала?
Айя улыбнулась.
- Томас сказал только, что ты спалила оранжевый ковер, который он терпеть не мог. Удивляюсь, как он сам его не поджег. Там уже все поменяли, теперь ковер зеленый. Ты уж больше не хулигань так, пожалуйста. А то опять оранжевый купят…
Эльза отвернулась от девочек и уставилась на учительницу, стоявшую на сцене. Она представилась как Елизавета Михайловна, будет вести рисование. «О нет… Опять начнется вся эта ерунда: нарисуй то, что тебя беспокоит… А давай теперь порвем этот листик… А давай нарисуем то, что поможет исправить положение… Сколько бы я ни рисовала маму, она ведь не возвращается! И даже птиц мне не присылает».
И всё-таки из многих предметов, которые можно было выбрать в первый же день учебы, рисование оказалось наименее скучным. Эльзе не захотелось идти ни на математику, ни на английский, ни на философию. Поскольку в первую неделю детям позволялось самим выбрать предметы, которые они посетят в процессе адаптации к школе, Эльза остановила свой выбор именно на рисовании, лепке и музыке. Чушь полная, но хоть думать не надо. Сиди себе и делай вид, что занимаешься. Можно просто на листке бумаги калякать, арт-терапевты и из этих каляк-маляк попытаются сделать свои дурацкие выводы. Еще и похвалят, может быть.
Эльза поднялась на второй этаж школы и вошла в класс рисования. Там же она увидела и Аню и Айей. Айя тихо разговаривала с учительницей. Эльза подсела поближе, чтобы послушать.
- Елизавета Михайловна, так это у всех сновидцев так?
- Нет, Айя, пока я сталкиваюсь с таким впервые. Ты уверена, что тебе не показалось?
- Абсолютно уверена. Когда я держу в руках рисунок, у меня перед глазами возникают образы – от самой идеи этого рисунка и до того момента, когда он будет закончен. А иногда и о том, что случилось потом… Неужели у вас не так?
- Нет, Аечка, я вообще не сновидец. Я просто учитель рисования. Поэтому у меня не так. Конечно, я тоже вижу образы и могу многое себе вообразить. В том числе и о том, как был нарисован этот сюжет и о чем думал художник. Но достоверность такой информации под большим сомнением.
- Вот как… Значит, это какая-то моя личная черта? Это так странно… Конечно, я сновидец, но… я ведь вижу эти образы наяву, а не во сне!
- Видишь ли, Айя, рисунок – это же тоже нечто близкое ко сну. Здесь действуют те же бессознательные механизмы, как и в сновидении. Смещение, сгущение, регрессия… На рисунке мы часто изображаем то, что является вытесненным из нашего сознания. То же самое происходит и во сне. Из нашего Бессознательного в сон попадают различные страхи и желания, образы и мысли.
Эльза ничего не поняла из последней фразы. На каком языке они говорят?
- Елизавета Михайловна, но что же мне делать с этим умением? Как научиться его использовать? Как быть уверенной, что образы – правдивые? – спросила Айя.
- А это тебе лучше подскажут наблюдающие сновидцы. Например, Горисвет Владимирович.
- Ой, да он вообще не умеет рисовать!
- Да. Но он лучше разбирается в том, что делать с образами. Ведь твои видения - это почти что сны наяву.
- Ну не совсем сны… Но очень похоже. Тут вы правы. Значит, нужно рассказать ему?
- Конечно, Айя, обязательно. Особенно если ты будешь Узловым сновидцем. Ведь твой дар можно будет использовать для помощи людям.
Эльза тихо фыркнула. Для помощи людям! Да уж, Горисвет Владимирович известен своей «помощью людям», из-за него мама и погибла.
Начался урок, и Лиза что-то рассказывала о цветотерапии, о цветовом круге, о восприятии цвета. Эльза слушала вполуха и исподтишка наблюдала за Айей. «Ну погоди, я тебе таких образов понарисую, мало не покажется!». Она накалякала что-то на клочке бумаги и тихонько подкинула его в Айин рюкзачок.
После рисования Эльза пошла на урок музыки, а Аня и Айя отправились на философию. «Как они там не засыпают, на этой философии?» - подумала Эльза. Музыкальный урок ей, как ни странно, понравился. Петь не заставляли, все вместе слушали красивую музыку и обсуждали, какие ассоциации она вызывает. Все говорили что-то про яблоневый сад. А Эльза сказала про белую птицу. Её похвалили. В общем, час прошел без особых происшествий.
После третьего урока, лепки, за ней заехала Ирина и увезла Эльзу в ДинниЛэнд – отмечать первый учебный день в новой школе. Эльза никогда прежде не была в ДинниЛэнде, и ей там очень понравилось. Она даже на некоторое время забыла о мести и о своей ненависти к сновидцам, так ей было хорошо кружиться на каруселях и кататься на американских горках.
Айя и Аня отправились на четвертый урок – географии. Айя, доставая тетрадку из рюкзачка, случайно вытащила какой-то скомканный клочок бумаги. Она развернула его – там были намалеваны черным фломастером какие-то каракули. Как только Айя положила руку на рисунок, у нее перед глазами тут же замелькали сюжеты. Маленькую девочку (ей около трех лет) забирают от мамы и увозят куда-то. Айя тут же вспомнила, что и ее много лет назад тоже вот так забрали от мамы. Но Айю повезли в дом дяди Бена и тети Риты. Там все родное, все знакомое. А эту маленькую девочку везут к бабушке и деду, в глухую деревню, где никому она особенно не нужна. Там ее хочет удочерить какая-то семья, но бабушка с дедушкой не разрешают. Малышка остается в деревне, в каком-то покосившемся домике, будто он построен не в 25 веке, а в дремучем 22-м, если не раньше. Следующая картинка – девочка видит на коммуникаторе сообщение о том, что ее мама умерла. Потом фрагмент, полный слез и отчаяния. Потом какие-то мелькающие картинки про деревню, про бабушку и деда, которые пьют какой-то вонючий напиток. Что это такое? Самогонка какая-нибудь? Айя читала в сети, что есть такой страшный напиток, который превращает людей в подобие свиней. Ужас… просто ужас… Потом малышку везут в Москву в сновидческую школу. В следующем фрагменте Айя узнала дядю Сергея – директора московской школы. Потом какие-то горящие деревья, какие-то плачущие первоклашки, какие-то психологические тесты, рисунки, маленькая боксерская груша… Лошади какие-то… И всё такое серое, неинтересное, пустое какое-то… Потом лицо Гора в электронной газете – статья про тот закон, по которому детей забирали от мам-одиночек и отдавали в полные семьи. Потом опять какое-то мелькание, неприветливые дети, возмущенные взрослые, потом психологи, школьные уроки, врачи… Бесконечная смена скучных картинок. И потом Зореград и какой-то высокий терем-теремок, улыбающееся лицо какой-то женщины и большая собака. Вдруг образы стали как будто теплее. Но предыдущее серое однообразие было таким горьким, невкусным, неприятным, что у Айи вдруг резко разболелась голова. Она ойкнула и выронила лист с каракулями.
- Айя, что с тобой? – тут же подскочил к ней Саймон. – Ты себя нормально чувствуешь?
- Немного голова болит, - пожаловалась Айя.
- Давай я отведу тебя в медкабинет, - он подхватил ее и тихонько повел к врачу на осмотр. Преподаватель придержал дверь класса, чтобы они могли пройти вдвоем.
- Ты чего это, Айка, болеть вздумала? Учебный год только сегодня начался, - обеспокоенно спросил ее в коридоре Саймон.
- Да я не больна, Сень. Я просто… понимаешь… смотрю на рисунок – и все про него вижу. Кто рисовал его, с какими мыслями. А это рисунок той новенькой девочки, Эльзы.
- Вот оно что… Она злющая какая-то, эта Эльза.
- Она не злющая, она грустная просто. Очень-очень сильно. Знаешь, я недавно видела рисунок другого мальчика. Очень плохого, злого. Он щенка ударил в живот, и тот щенок от него сбежал. Я надеюсь, что пёсик выжил и что кто-нибудь забрал себе его. Так вот, когда злой мальчик пнул щенка, тот очень громко заскулил. И ушел в кусты прятаться. Вот я смотрела сегодня на рисунок Эльзы, и мне вспомнился тот случай. Но только Эльза напомнила мне не того плохого мальчика, а этого бедного щенка…
- Думаешь, тот щенок выжил?
- Если кто-нибудь подобрал его, то выжил.
- Я надеюсь, что его подобрали.
- Я тоже надеюсь. Ведь без любви ему было бы не выжить. У него так болел живот. И даже кровь шла. Тот противный мальчик разбил ему нос.
- Ужасно… Это какой-то твой знакомый? Он тебя не обижает?
- Нет. Не знакомый. И не буду я с ним знакомиться. Я только рисунок его в руках держала. А потом долго-долго руки мыла. С мылом.
- Может, тебе и после этих каляк-маляк руки помыть? И голова пройдет?
- Можно попробовать…
Айя зашла в душевую, включила кран и как следует вымыла руки. Голова сразу прояснилась.
- Сеня, ты гений. Руки чистые – и голова прошла! Можно уже не ходить в медкабинет.
- Пойдем обратно в класс?
- Не хочу. Давай в саду посидим.
- Ну давай, - Семен сел рядом с Айей на длинную белую скамью.
Они какое-то время молча сидели и наблюдали, как робот-газонокосильщик подстригает газон.
- Сеня…
- М?
- А ты вот бегаешь за Стефанией, а она моему старшему брату подарок передала.
- Какой еще подарок?
- Картину. Сама нарисовала. И когда рисовала, то думала о нем. Я точно знаю.
- Вот как… А твое-то какое дело? Зачем ты мне про это говоришь?
- Ну, просто…
- Глупая ты, Айка… - Семен встал со скамейки и зашагал обратно в класс. Айя разочарованно поплелась за ним.
Учитель рассказывал что-то о том, что когда-то давным давно на Земле существовал один материк. Потом он разделился на две части. А потом каждая из частей стала делиться дальше. Саймон, насупившись, смотрел в окно. А Айя исподлобья смотрела на Саймона. Аня с Томасом потихоньку играли под партой в морской бой. Казалось бы, обычный день в обычной школе. И со стороны никто не догадался бы, что по ночам эти дети ведут совершенно другую жизнь. Могут изменять чужие судьбы. Могут связываться друг с другом, даже если находятся за многие тысячи километров друг от друга. Сейчас они казались самыми обычными ребятами в возрасте от шести и до шестнадцати лет, которые просто сидят на уроке в школе…
Ну а Пётр отвел своих детей на школьную линейку сам. В самую обычную школу на территории санатория «Надежда», для самых обычных детей. Сновидцев здесь не обучали, для них существовало только два заведения в России – в Москве и в Зореграде. Пётр до последнего надеялся, что хотя бы кто-то из его детей окажется сновидцем, но нет… Все трое были самыми обычными детьми. У Андрея даже бывали тройки по математике. А Маша и вовсе не очень любила учиться, ее больше интересовали прически, маникюр и собачки домашних пород. Проводив детей на линейку, Пётр отправился к себе в кабинет, переоделся в кроссовки и спортивный костюм и пробежался десяток кругов вокруг стадиона. «Когда же дурь-то из моей головы выветрится? Дети не должны видеть меня таким разочарованным! Ни в коем случае нельзя, чтобы они думали, будто бы я не доволен ими».
Потом он искупался в море и пошел работать. Забирала детей из школы уже я.
- Мам, папа сегодня такой странный был утром, - сказала мне Маша. – Не пойму: то ли грустил, то ли радовался, как будто всё вместе.
Я вспомнила, как Маша, когда была маленькая, если очень долго играла, перевозбуждалась и начинала истерически хихикать. Потом это хихиканье превращалось в уставший плач. Маша называла это так: «Мамочка, успокой меня, я смехоплачу!». Видимо, Пётр тоже нуждался сейчас в том, чтобы его успокоили.
Я приготовила праздничный обед. Мы отметили начало учебного года. Потом дети унеслись к своим друзьям – у них был запланирован совместный поход в кино и матч в пляжный волейбол с семьей Инги и другими ребятами. А я дождалась, когда из главного корпуса после рабочего дня наконец-то вернется Пётр.
- Петя, ты зачем детей пугаешь? Маша опять сказала, что ты всё утро был расстроен. Могу я чем-то тебе помочь? Может, всё-таки расскажешь, что с тобой творится?
Я погладила его по спине, а Пётр вдруг ойкнул.
- Что там, Петя? Болит? Растяжение мышц? Дай я посмотрю.
Пётр стянул с себя футболку, и я увидела у него на спине два непонятных бугорка.
- Петь, ты видел, что у тебя тут? Тебе бы к врачу надо…
Пётр дотянулся рукой до припухлостей на своей спине и тут же улыбнулся.
- Нет-нет, Лада, это у нас семейное. Просто особенность физиологии. Не бери в голову.
- Болят?
- Немного. Ничего страшного. Всё пройдет.
- Ты уверен, что тебе не нужно к врачу?
- Я сам по первому образованию врач, ты еще это помнишь, любимая?
Пётр натянул свежую футболку, чмокнул меня в щеку и ушел в свой кабинет. Не понятно, кому я тут ужин готовила. Всё испортила своими расспросами… Ладно, пусть отдохнет после работы, потом поговорим. Я решила все-таки найти в Интернете информацию о заболеваниях, при которых на спине появляются подобные бугорки. Ничего похожего не нашла. Может, жировики просто? Или в спортивном зале мозоли натер, когда занимался со штангой? Всё-таки беспокойство меня не отпускало. Но я решила не впадать в панику и выяснить всё постепенно.
Пётр поднялся к себе и включил коммуникатор.
- Иван! Ты нужен!
Иван появился не на мониторе, а за спиной у Петра, в комнате.
- Да, друг мой…
Пётр обернулся и уставился на него перепуганными и рассерженными глазами.
- Иван, что за ерунда у меня растет на спине?!
- Отчего же ерунда? Очень полезное средство передвижения… - с улыбкой ответил Иван и расправил за своей спиной два больших белых крыла. – Когда также же вырастут, позови, я научу тебя ими пользоваться.
Пётр ошарашенно уставился на Ивана, потрогал еще раз два бугорка на своей спине, увидел на пальцах кровь и… рухнул от боли в обморок посреди своего кабинета.
Читать далее:
Сновидец 4. Часть 9. Предложения. http://www.proza.ru/2016/10/13/2009
Вернуться. Сновидец 4. Часть 7. Гори-гори ясно... http://www.proza.ru/2016/10/13/1964