Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/03/24/1758
Глава 10. Трудный выбор.
12 августа 2013 год (понедельник, утро)
…Всем казалось, что эта мучительно долгая и страшная ночь никогда не закончится, и что спустя многие столетия тьма будет покрывать некогда ясное небо магического измерения вуалью страха, а тень войны никогда не исчезнет с лица измученной земли. Полчища восставшей нежити, призванной из небытия чёрным магом, новой смердящей волной приближались к Королевской столице, оставляя после себя высохшие от их гнилостного дыхания деревья и пожелтевшую траву. Жители Варны, всю ночь просидевшие в подземном убежище города, уже не надеялись увидеть дневной свет и мирное небо, и напряжённо ждали, что в полумрак подземелья вот-вот ворвутся неистовствующие создания и заберут их с собой во Тьму. Стражи Королевской армии заметно волновались, слыша на поверхности рёв приближающейся к городу новой армии нежити и звуки сражения, в котором воины уничтожали остатки первой волны вторгнувшихся в город особей.
Неуверенность и страх в глазах сильных воинов Королевской армии передалась и горожанам, и те уже не ждали удачного исхода этой бессмысленной войны.
- Последний! – взревел Вилмар и разрубил напополам гниющее создание тьмы, на четвереньках подползшее к нему сзади и в опасной близости от его ноги щёлкающее наполовину разрушенной и сгнившей челюстью с выпирающими остатками жёлтых зубов. От удара широкого меча нежить развалилась на мощёной мостовой города грудой останков, которые не без удовольствия были раздавлены грубым сапогом предводителя клана Волкодавов.
- Что теперь?! – крикнула Влада Палмер, увернувшись от летящего в её сторону заклятия одно из воинов Гераридея, адресованного полуживого создания тьмы, бьющейся в конвульсиях на дороге.
- Заместитель Главнокомандующего сообщит о дальнейших действиях! – воин клана Госсамер махнул рукой в сторону дороги, ведущей к Восточным вратам Королевского дворца. Там отряд Союзного войска успешно защитил от вторжения вход в замок и с боевым кличем отбрасывал трупы врагов с помощью заклинаний к центру площади перед дворцом. Алые и синие плащи воинов, меховые жилеты амазонок и блестящие изящные доспехи эльфийского отряда смешались в единую картину цветного ликования победы над противником, посягнувшим на столицу магического измерения и посмевшего нарушить целостность их мира.
Алистер Гераридея устало прислонился спиной к кирпичной стене бакалейной лавки с выбитыми окнами и с сорванной с петель дубовой дверью, валяющейся перед зияющей чернотой на входе. Немыслимые разрушения города поражали своим чудовищным размахом. Количество убитых особей нежити и погибших от них воинов, то тут, то там лежащих на дорогах, мостах и площадях, заставляли сжиматься даже самое закалённое в боях сердце. Алистер смотрел на изуродованные, некогда уютные улицы и здания Королевской столицы и невольно вспоминал события Великой войны, потрясшей магическое измерение в конце прошлого столетия. Попытка захвата власти кланом чёрных магов Даркест, передача важного артефакта наследнику клана Госсамер, что хранилось втайне ото всех любопытных глаз, нападение Даркеста на родовое поместье их клана, гибель Аннет и Макса Кобраль. Заносчивый и горделивый Аркелл, позаботившийся даже о том, что его дорогая племянница не покидала родовое гнездо клана с рождения, обучаясь военному искусству, после достижения пятилетнего возраста под покровом безлунной апрельской ночи отправил её во внешний мир к матери своего смертного отца, опасаясь нападения заключённого в Чёрном остроге мага. Аркелл так ревностно охранял девочку, пытаясь защитить то, что осталось от его дорогой сестры, что для всех остальных оставался загадкой даже пол этого ребёнка, запертого в хорошо охраняемом замке, а после отправленного в мир людей.
Алистер, будучи свидетелем передачи реликвии рода Госсамер, сидел в тот запомнившийся ему день в родовом поместье Госсамер в хорошо освещённом помещении за круглым полированным столом и исподлобья рассматривал представителей от других кланов, собравшихся в честь этого события согласно традициям магического измерения. Среди многочисленных народностей, населяющих их земли, и в этот момент находящихся по одному представителю в замке клана Госсамер, Алистер видел хмурую амазонку Владу Палмер, высокомерного эльфа Халлона, молчаливого знахаря Иона Бровко, громко рассказывающего какую-то историю Вилмара из Волкодавов и Эмму Госсамер, дымящая изогнутой трубкой и с презрением смотрящая на других. О, как хорошо помнит Алистер Гераридея этот злосчастный день! Истошный крик Аннет со стороны восточного крыла поместья, встрепенувшиеся представители кланов, выхватившие свои оружия и бросившиеся на него, переполох и звуки сражения на всех этажах замка, метнувшаяся в покои наследника клана женщина-оборотень из рода Магнус, схватка с Даркестом, покусившимся на жизнь наследника. Алистер, будучи участником многочисленных войн и мелких вооружённых стычек, до сих пор с содроганием вспоминает кровавые события того дня: изуродованные тела Аннет Госсамер и Макса Кобраль, а также порядка двадцати членов семьи и прислуги. Поимка чёрного мага и отправка его в Чёрный острог в ожидании Королевского суда, обезумевший от горя Аркелл, прижимающий к себе завёрнутого в одеяло младенца и требующий немедленной казни Даркеста…
Алистер костяшкой большого пальца потёр переносицу. Звуки сражения постепенно стихали под светлеющим предрассветным небом, воины небольшими группами перемещались по городу, перетаскивая тела убитых товарищей и помогая раненым добраться до госпиталя. На центральную площадь перед Королевским дворцом воины провозили зловонные останки нежити со всех уголков Варны и дотла сжигали их с помощью чёрного магического огня во избежание эпидемии в столице магического измерения.
Неожиданный удар со стороны некрополя и крупная дрожь земли заставили пошатнуться даже самых крепких воинов, а кто-то просто упал на вздрагивающие дороги Варны, выронив из рук оружие. Алистер инстинктивно отшатнулся от опасно заскрежетавшей стены полуразрушенной бакалейной лавки, выхватив меч из ножен. В уцелевших окнах близлежащих домов дребезжали стёкла, ходили ходуном стены, бешено вертелись флюгеры, даже только просыпающееся солнце трусливо спряталось за серыми тучами, в которых то и дело мелькали редкие грозовые молнии. На окраине города раскачивающийся кафедральный собор разразился громогласным звоном колоколов, огласивших городу о новом нашествии восставшей нежити на дрожащие стены Королевской столицы. Со стороны Центральных врат, перепрыгивая останки умерщвлённой нежити и едва касаясь земли лёгкими ногами, бежал Халлон, не выпуская из рук лука. По выражению его лица было видно, что предводитель славного лесного рода эльфов растерял своё величие и поддался страху перед лицом грозящей опасности. Он остановился у потухающего костра из созданий тьмы и закричал, взмахнув руками:
- Нежить! Вторая волна готовится к нападению!
- Пусть идут! – вскричал Вилмар, угрожающе взмахнув мечом, - разрублю тварей на мелкие куски!
- Глупец! – Халлон изящным движением руки указал на трупы нежити, ещё не сожжённые магическим пламенем, - это ничто по сравнению с тем, что движется на город!
- А что же Агата Госсамер? – крикнула предводительница амазонок Влада Палмер, приблизившись к спорящим и взволнованным воинам, - по времени она должна уже вернуться с победой над Даркестом!
- Как видите, её ещё нет! – разозлился Халлон, - и, судя по всему, уже не будет!
- А ты откуда знаешь, ушастый?! – рассвирепел Вилмар, - если уж кто из клана Госсамер сказал, что придёт, значит придёт точно!
- Бессмысленная трата сил и ресурсов! – выплюнул предводитель эльфов и махнул рукой, созывая своих воинов.
- Стойте! – к площади перед Королевским дворцом примчался запыхавшийся Амори Госсамер и упёрся ладонями в колени, восстанавливая сбившееся дыхание, - нежить на подходе к городу…расстановка сил для обороны прежняя…приказ Главнокомандующего на случай второго нападения…
- Где он сам? – оборвал его Халлон и с презрением вперился взглядом в миловидное и растерянное лицо заместителя Главнокомандующего Союзным войском.
- Во внешнем мире, - запнувшись, ответил Амори и прикоснулся к белой повязке, охватывающей его раненую голову, - понимаете, Аркелл…
- Хороший ход, - насмешливо произнёс Халлон, - убежать в разгар войны, прихватив племянницу и оставив на произвол судьбы своих воинов, поверивших ему. Это похоже на королевского пса!
- Ну, это слишком! – возмутился Вилмар, сжав рукоять меча.
Амори вспыхнул от праведного гнева. Алистер, не проронивший до сих пор ни слова, хотел было вмешаться и поставить на место зарвавшегося эльфа, как голос, вселяющий ужас и отчаяние со времён своего нечестивого воскрешения, прозвучал за его спиной, обдав ледяной волной страха:
- Так, так, и что же тут у нас происходит? Бунт на корабле?
Без единого увечья и царапины, в прекрасном расположении духа на площадь выплыла Мадлена с неизменной кривоватой усмешкой на бледных тонких губах. Воины, включая Халлона, тут же прекратили перепалку, грозящую перейти в междоусобную войну. Они старались избегать споров с давней подругой Аркелла, не понаслышке зная о её чудовищной силе и талантах, присущих только древнему чёрному магу. Но предводитель эльфов, несмотря на страх перед этим ожившим мертвецом, уже принял решение. Игнорируя предупреждающие знаки Алистера и отчаянные гримасы Вилмара за спиной ведьмы, он как можно спокойнее заявил, угрожающе натянув стрелу с белоснежным оперением в тетиве своего лука:
- Мы уходим. Мне, как предводителю своего клана, претит бессмысленное уничтожение его лучших представителей…
- Вот как, - откликнулась Мадлена и, приблизившись к эльфу, двумя пальцами согнула стрелу, направленную в её сторону, - можёшь идти, дорогой Халлон.
- Что? – встрепенулся Амори, но ведьма предупреждающе положила руку ему на плечо. Сквозь металл тяжёлых доспехов он почувствовал леденящий холод и замолчал.
Мадлена перевела мутный взгляд мёртвых глаз на растерянного Халлона и повторила:
- Можешь идти, эльф: тебя никто здесь не держит, кроме долга перед магическим измерением и его жителями. Всё равно через тринадцать минут война будет окончена.
Воины, окружившие представителей кланов, зашумели. Тринадцать минут? Так скоро? Победа будет за Союзом кланов? Халлон опустил лук и соткнул изуродованную стрелу обратно в колчан. Молча взмахнув рукой и призвав стройные ряды своих воинов, он направился к городским конюшням, где фыркали и били копытами их чудесные белоснежные лошади с длинными, переливающимися на свету гривами. Собравшиеся на площади воины Союзного войска проводили взглядами процессию из лесных созданий, несущих своих раненых и убитых воинов из города, сопровождаемые нескончаемой дрожью земли и звоном колоколов с окраины.
- Мадлена, всё будет в порядке? – осторожно спросил Амори, обеспокоенно глядя вслед эльфийскому войску, спешно покидающему королевскую столицу, - ты отпустила лучших лучников в магическом измерении!
- Я же не могла их связать и заставить воевать против их воли, - бесцветным голосом ответила чёрная ведьма, - заместитель Главнокомандующего, прекращай толочь воду в ступе и поспеши отдать приказ о немедленной обороне столицы от наступающего врага. За тринадцать минут произойти может многое…
Алистер, молча наблюдая за действиями молодого воина и Мадлены, и думал, что Королеве несравненно повезло иметь в рядах своей армии такого талантливого, но пока неопытного в командовании Амори, и не менее талантливую, но опытную в манипулировании людьми чёрную ведьму.
…Утреннее августовское солнце робко выглянуло из-за кирпичной стены торгового центра Н-ска и осветило пустынные улицы, дворы и площади города. Светофоры недоумевающее мигали жёлтым светом, голуби растерянными стаями перелетали с одной крыши на другую в поисках хлебных крошек и семян подсолнечника. Но на крышах и парках птичьей еды, высыпанной заботливыми руками людей, не было. Как не было самих людей, обычно с утра суетливо идущих по своим делам.
Во внутреннем дворе одного из стандартных кирпичных пятиэтажных домов уже некоторое время царила мёртвая тишина, по ощущениям длящаяся целую вечность. Аркелл Госсамер стоял на коленях, сжав кулаки и опустив голову. Рядом с его неподвижной фигурой лежало обезглавленное тело чёрного мага, напоминающая бесформенную кучу старого тряпья с торчащими из-под неё руками и ногами. На асфальтированной дороге сидела тихо всхлипывающая Ванда Бровко и люто ненавидела себя за то, что послушалась ту странную чёрную ведьму-нежить, говорящую загадками и играющую людьми, словно безвольными куклами. Результат этого глупого поступка был очевиден: на сером асфальте, в луже собственной темнеющей крови лежала Агата Госсамер и невидящими тусклыми глазами смотрела на плачущую ведьму, своего оцепеневшего от горя дядю и притихших амазонок, склонивших в знак печали свои крупные, с коротко остриженными волосами, головы.
Наконец, Аркелл стал на ноги, оперевшись о колено рукой, и, шатаясь из стороны в сторону, пошёл в сторону мёртвой племянницы. Грохот его сапог глухим эхом раздавался в пустынном дворе, заставив всхлипывающую Ванду вздрогнуть и испуганно вжаться в асфальт. Дрожа всем телом, она зажмурилась, ожидая удара широкой ладони или грубой подошвы сапога. Она даже была согласна лишиться головы, как чёрный маг, если это искупит её вину перед Аркеллом, но воин прошёл мимо неё и опустился на колени перед лежащей на животе Агатой с повёрнутой в его сторону головой. Всё кончено. Уже не так важна война с Даркестом и его проклятым войском. Уже ничего не важно. Ничего…
Аркелл, роняя скупые слёзы на бледную щёку Агаты, методично гладил её по голове, ничего не слыша и не видя вокруг себя. Боль от потери сестры, притупившаяся с годами, вновь открыла зарубцевавшиеся раны в его душе, не давая ни единого шанса на спасение. До рассвета оставалось несколько минут…
Ванда, не в силах видеть трагичную сцену прощания родственников, неслышно стала на ноги, сжимая рукоять страшного кинжала, прервавшего жизнь её подруги. Какова будет реакция Аркелла, когда он узнает, что его дорогая племянница погибла по наводке его мёртвой подруги-нежити?! Нет, думать об этом было просто невыносимо. Стараясь быть более незаметной, Ванда направилась к подъезду, где стояли понурившиеся Эрика и Аклеа. Избегая их осуждающих взглядов, рыжая ведьма посмотрела на обезглавленное тело Даркеста и замерла, будто бы пригвождённая к земле: туловище чёрного мага еле заметно шевельнуло руками! Он жив?! Не может такого быть! Ванда смахнула слёзы с покрасневших глаз и с беспокойством взглянула на сгорбленную фигуру Аркелла. Решив не беспокоить обезумевшего от горя воина, ведьма более внимательно присмотрелась к отрубленной голове чёрного мага и с криком упала на дорогу, в панике попятившись к изуродованным кустам сирени. Злые, чёрные глаза, искривлённый в непроходимой злобе рот, крючковатый нос, шумно выдыхающий воздух: голова Даркеста была больше жива, чем мертва, таращась на побелевшую от ужаса Ванду и амазонок, вновь выхвативших свои арбалеты и бросившиеся в разные стороны от ожившей головы чёрного мага. Аркелл даже не пошевелился, продолжая гладить голову мёртвой племянницы.
- Главнокомандующий, у нас проблемы! – закричала Аклеа, выпуская шкал стрел в голову отчаянно гримасничающего Даркеста, - вставайте!
- Да что с ним такое?! – обозлилась Эрика, направляя арбалет в сторону сгорбившейся фигуры воина, - мы понимаем ваше горе, но чёртов маг ещё жив!
Рука Аркелла замерла над белобрысой макушкой Агаты. Издав горлом странный, хрипящий звук, он рухнул на левый бок и потерял сознание. Ванда схватилась за голову. Похоже, что клан Госсамер, гордящийся отменным здоровьем своих воинов, только что потерял одного из них вследствие полученной душевной травмы!
- Нам конец! Что делать?!
Внезапно Эрика схватила Ванду за худое плечо, и не в силах что-либо сказать, молча указала арбалетом в направлении валяющегося без чувств Аркелла. Ведьма проследила за её изумлённым и полным потрясения взглядом, и тоже чуть не упала в обморок, увидев, как из-за широкой обнажённой спины воина показалась тонкая бледная рука с зажатой в ладони серебряной подковой. Подарок служанки Мей блестел в лучах утреннего солнца, практически полностью выплывшего из-за торгового центра Н-ска и гордо заливающего ярким солнечным светом опустевший город.
Оперевшись обеими руками об асфальт, Агата с трудом стала на колени и непонимающе уставилась на лежащего в глубоком обмороке Аркелла, на свою окровавленную куртку с рваной дырой в области сердца, на вытаращившихся на неё амазонок. При виде бьющейся в беззвучных рыданиях Ванды, девушка вспомнила последние события этого трудного дня и нахмурилась, сжав в руке серебряную подкову Мей. «Она же меня убила. Вот только зачем?».
Раздумывать не было времени. Острый взгляд девушки-воина оценил напряжённую обстановку в пустынном дворе дома, и Агата легко вскочила на ноги, едва не поскользнувшись на луже собственной липкой крови. Удержавшись на ногах, она сунула подкову в карман, и помимо ключей от дома, носового платка и ненужного в данный момент мобильного телефона, нащупала древний, разваливающийся на части Свиток бессмертия с шероховатой печатью клана Госсамер, благородного и древнейшего клана воинов.
- Ну, что, начнём, пожалуй, - Агате перепрыгнула лежащего без чувств Аркелла и бросилась к ожившей голове чёрного мага, медленно ползущей к ожившему телу, размахивающему руками и ногами в поисках своей утерянной головы.
Агата выхватила Свиток из кармана куртки и взмахнула им. Луч утреннего солнца сломал крепкую на первый взгляд печать клана из алого сургуча, и Свиток развернулся, осыпав девушку серой многовековой пылью. Глаза Даркеста бешено вращались, крючковатые пальцы скребли асфальт до крови. Внезапная вспышка яркого света ослепила амазонок и ведьму. Они отпрянули назад и закрыли ладонями лица, покрасневшие от жара, пахнувшего на них от древнего дара воинов-магов. Ванда первой осмелилась отнять руки от лица, и своим восхищённым выдохом заставила амазонок взглянуть на разворачивающиеся во дворе события.
Агата Госсамер в сверкающих доспехах и шлеме, в развевающемся алом плаще держала в руке оружие, ранее не виданное ни рыжей ведьмой, ни мужественными амазонками. Длинный металлический посох с вращающимися вокруг него алыми кольцами был сверху украшен острыми изогнутыми кольями с алым шаром посередине. От посоха алой тенью отбрасывался на землю фамильный герб клана, освещая путь борьбы благородного воина со злом.
Агата перекрутила на удивление лёгкий посох в руке и со всей силы обрушила его острые изогнутые колья на голову чёрного мага, уже подползшую к обезглавленному и бьющемуся в конвульсиях телу. Даркест завизжал на весь двор, брызжа кровавой пеной из безобразно открытого рта. Беспорядочно скребущие по асфальту пальцы попытались схватить это грозное оружие, уничтожающее его плоть и осквернённую злыми думами душу, но Агата не без кровожадного удовольствия наступила на уже сломанную руку чёрного мага, с удовлетворением услышав хруст ломающейся кисти и его протестующий вой. Девушка вновь замахнулась посохом и опустила его на отчаянно кричащую голову чёрного мага с растрёпанными волосами и выпученными от боли глазами.
Удар, ещё удар, ещё…
Ванда чувствовала, что ещё немного, и она потеряет сознание. Более отвратительного зрелища ей ещё не доводилось видеть: заострившийся звериный профиль Агаты, оружие Свитка бессмертия, раз за разом с мерзким хлюпающим звуком падающее превращающее на голову чёрного мага и превращающее её в кровавое месиво, нечеловеческие, захлёбывающиеся крики медленно умерщвляемого Даркеста. Эрика прижала ладонь ко рту и отбежала к переломанным кустам сирени, где её вывернуло наизнанку. Тёмный шрам на щеке Аклеа посветлел на несколько тонов. Она посмотрела на неподвижно лежащее тело Главнокомандующего, думая, что он кстати лишился чувств, тем самым пропустив демонстрацию звериной сущности своей дорогой племянницы.
«За маму…за папу…за Марка…за Эмму…за всех, кто погиб от твоей проклятой руки…сдохни…сдохни…сдохни!!!».
В последний раз Агата опустила оружие Свитка бессмертия в кровавую кашу из раздробленных костей, крови и мозга, и победно подняла вверх засверкавший алыми искрами в лучах полностью выкатившегося на безоблачное небо солнца посох с окровавленными острыми кольями. Алый шар, обрамлённый этими острыми изогнутыми лепестками смерти, отразил от себя луч ухмыльнувшегося небесного светила и направил его в бесформенную кучу у подъезда, ранее звавшуюся Марком Магнус, котом из клана оборотней.
Ванда, до этого времени не отрывающая взгляда от завораживающей расправы над чёрным магом, уловила еле заметное шевеление у подъезда кирпичного дома, где жила Агата. Аклеа и вернувшаяся из кустов сирени Эрика как по команде повернулись к источнику шума и невольно вскрикнули, схватив друг друга за руки.
- Не может быть… - пролепетала Ванда и, задев плечом локоть амазонки, бросилась к подъезду, заключив в объятия щурившегося от яркого солнца кошачьего мальчишку. Невольно расплакавшись, она заученными движениями лекаря ощупала худое тело оборотня и радостно отметила про себя, что кот на удивление жив, здоров и невредим после чудовищной расправы чёрного мага. «Неужели сила Свитка бессмертия вернула его к жизни?! Неудивительно, что за ним охотятся не одно столетие». Всё ещё прижимая к себе Марка, ведьма почувствовала ниже своей спины его руки и оттолкнула от себя оборотня, в одно мгновение пожалев, что он выжил и еле сдерживаясь, чтобы его не ударить.
Агата, не замечая ничего вокруг, подняла вверх ладонь, испачканную в крови и грязи, и с помощью чёрного магического огня, пожирающего всё на своём пути, подожгла останки Даркеста. «Наконец, всё закончилось», - устало подумала она, не выпуская из руки окровавленный посох, погасивший свой алый огонь и успокоившийся в руке своей новой владелицы, - «Наконец-то». Услышав знакомый вопль у своего подъезда, девушка резко обернулась и увидела Марка, её кота в человеческом обличии. Он бежал к ней навстречу в разорванной и грязной одежде, раскинув в стороны худые руки. Длинная серая чёлка развевалась на бегу, по впалым щекам текли крупные слёзы. Агата отшвырнула от себя посох и бросилась навстречу мальчишке, гремя доспехами, полученными из Свитка бессмертия. Похоже, что оружие и обмундирование – не всё, что ей подарил это разваливающийся старый Свиток. Марк на бегу обернулся котом, сбросив с себя лохмотья, и запрыгнул на руки своей хозяйке, зажмурившись от счастья. Агата осторожно прижала к себе серое, дрожащее от радости тельце кота, и, не в состоянии больше плакать, уткнулась в него носом, насколько позволял металлически шлем с алым хвостом на макушке. От слёз не удержались даже мужеподобнее амазонки, выронив свои арбалеты, и обхватив друг друга огромными ручищами. Ванда же подбежала к валяющемуся на земле Аркеллу и приподняла ему голову, осторожно похлопав по щекам.
- Главнокомандующий, очнитесь! Даркест мёртв! Агата убила его! Очнитесь!
Аркелл на лету перехватил её худую ладонь и открыл глаза.
- Какой я тебе Главнокомандующий. Зови меня просто Аркелл.
- Х-хорошо, - покраснела Ванда и выдернула свою руку из широкой и грубой ладони воина.
Аркелл с трудом стал на ноги и медленно пошёл в сторону Агаты, одетой в доспехи клана Госсамер и держащей на руках громко мурчащего серого кота. Марк опасливо покосился на ссутулившегося и постаревшего лет на десять воина и мягко спрыгнул на землю, решив ретироваться в заросший палисадник у подъезда. Аркелл ничего не выражающим взглядом посмотрел на тёмное пятно, оставшееся на асфальте от сожжённых останков чёрного мага, на заливающихся слезами амазонок, на выглядывающего из кустов пиона кота, и, не проронив ни слова, подошёл к Агате.
Она подобрала с земли посох с окровавленными кольями. Протянула его воину.
- Я справилась!
Аркелл схватил себя за внезапно задёргавшийся глаз, и, размахнувшись, наотмашь ударил племянницу по лицу. Ванда вскрикнула и подбежала к ним, схватив воина за руку.
- Что вы делаете?! Прекратите!
Агата, чуть пошатнувшись, стащила с себя треснувший шлем и, высунув язык, подобрала капли алой крови с разбитой верхней губы. Улыбнувшись бледной и испуганной Ванде, она сказала:
- Всё нормально. Просто кто-то решил убедиться, что жива ли я на самом деле.
- Ты хоть представляешь, как я испугался?! - заорал Аркелл, сжав кулаки, - глупое дитя! А ты, ведьма, - повернулся он к попятившейся от него Ванде, - с сегодняшнего дня держись от неё подальше!
Агата хотела было возмутиться, но тут Марк, снова принявший человеческий облик, выглянул из кустов и сообщил:
- Время моей иллюзии вышло. Люди проснутся через две минуты!
…Иван Громыкин очнулся от того, что утреннее солнце ласково грело его щёку, оставляя после своих лучей тепло и аромат раннего августовского утра. Он лежал на бетонной отмостке возле пятиэтажного дома, скрытый от любопытных глаз густыми кустами шиповника. Молодой человек сощурился и сел, прислонившись спиной к нагретой солнцем кирпичной стене дома. Вследствие неудобного положения во сне он отлежал ногу, и теперь её кололо тысячью мелких невидимых иголок. Шум близлежащей автострады, крики детей, идущих в школу, ругань пожилой женщины на людей, выгуливающих собак в неположенном месте, привели его в чувство. Иван вспомнил всё произошедшее с ним за последние сутки и вскочил на ноги, игнорируя тянущую боль в ещё не отошедшей от неудобного сна ступне. Он подобрал с земли пакет с логотипом местной круглосуточной аптеки и побежал в соседний двор, где стоял дом Агаты Кобраль, и где было совершено двойное убийство.
Громыкин растерянно оглянулся. На лавке у подъезда сидели три старушки и, опираясь о свои трости, что-то бурно обсуждали. Мужчина в деловом костюме садился в старый Опель и, видимо, торопился на работу, то и дело поглядывая на часы. Мимо столбом стоящего Ивана пронеслись два дошкольника с рюкзаками на спинах, следующие, судя по всему, на подготовительные занятия перед школой.
- Догони, догони меня! – кричал мальчик, размахивая пакетом со сменной обувью.
- Так нечестно, подожди меня! – верещал второй школьник, семеня короткими ногами, - ну, Са-а-аняяя!
Всё как прежде? Громыкин посмотрел на изуродованный палисадник у подъезда. Нет. Кусты сирени, срубленные под корень, вмятины на мусорных баках, изуродованное асфальтовое покрытие - всё напоминало о трагичных событиях, произошедших ранним утром, когда он возвращался из круглосуточной аптеки домой. Иван прошёл мимо судачащих бабушек у подъезда и краем уха уловил часть их разговора:
- Землетрясение в наших краях!
- Да ураган это, посмотри на деревья…
- Мои пионы! Ах, чтобы им пусто было, кто их сломал…
Чувствуя себя круглым дураком, Иван с тоской посмотрел на тёмные, с плотно задёрнутыми шторами окна квартиры Агаты Кобраль и побрёл домой, не обратив внимание на то, что головная боль, терзавшая его более суток, исчезла без следа.
…Подобравшаяся к высоким стенам Королевской столицы армия воскресшей нежити рассыпалась в прах. Утренний ветер магического измерения развеял серую пыль от останков созданий тьмы над горными реками, бескрайними полями и лесами, и войско чёрного мага прекратило своё существование. Лучники Королевской армии, стоящие на стенах города и ставшие свидетелями его краха, донесли радостную весть до заместителя Главнокомандующего и представителей кланов, вступивших в союз для борьбы со злом.
После того, как были сожжены последние останки вторженцев и оплаканы погибшие воины, Амори Госсамер объявил об официальном окончании войны. Жители Варны, выбравшиеся из подземного убежища, смогли вдохнуть свежий воздух августовского утра и подставить посеревшие лица под лучи солнца, победно светившего с ясного небосклона. Воины и амазонки без серьёзных ран и увечий, а также все трудоспособные жители города принялись за ремонт разрушенных зданий столицы.
Пока в городе звучал не прекращаемый стук молотов и заклинаний, способствующих восстановлению города, Мадлена оседлала вороную лошадь и направилась в некрополь на окраине Варны, откуда шла восставшая армия нежити. Пробыв там около часа, она вернулась обратно. Загадочно улыбаясь и придерживая указательным пальцем уползающий в левую сторону лица рот, она сообщила, что с помощью мощнейших заклятий в этом некрополе никто не воскреснет ещё несколько столетий.
- Только если я сама не захочу возглавить собственную армию, - с мечтательным видом добавила чёрная ведьма, и Алистер Гераридея в тысячный раз поблагодарил высшие силы за то, что эта опасная женщина на их стороне.
На собрании, посвящённом окончанию войны, Амори Госсамер произнёс речь перед представителями дружественных кланов, поблагодарив каждого в посильной помощи в борьбе с восставшей нежитью и проделками сбежавшего из тюрьмы чёрного мага. На что они недовольно ответили, что такого больше не повторится, и пожелали покинуть Королевскую столицу до заката солнца.
- Вечером состоится встреча с Главнокомандующим Союза кланов и наследницей клана Госсамер, - прошелестела Мадлена, сидя во главе овального стола, за которым собрались все представители кланов, - неужели вы хотите покинуть Варну, не дожидаясь их?!
С опаской глядя на бледное, будто посыпанное мукой, мёртвое лицо чёрной ведьмы, представители кланов спешно согласились на её предложение остаться в городе, не решаясь перечить женщине, в одиночку уничтожившей третью часть от всей армии восставшей нежити.
… - Зачем тебе нужно туда идти? – раздражённо спросил Аркелл, вышагивая по тесной комнате и чуть не сшибая головой раскачивающуюся люстру на низком для его роста потолке, - по-моему, нет смысла прощаться с этим миром таким мрачным способом…
- А кто тебе сказал, что я с ним прощаюсь? – холодно ответила Агата, застёгивая на чёрной блузке кружевной воротник, - я просто иду на похороны своей начальницы. Тем более, она оказалась моей дальней родственницей со стороны матери. Мог бы пойти со мной, - упрекнула она мрачного, как туча, дядю.
- До шести вечера мы должны покинуть внешний мир, - помолчав, сообщил Аркелл, - я не собираюсь оставаться здесь дольше положенного времени.
- Да, да, - рассеянно отозвалась Агата и беглым взглядом окинула своё отражение в зеркале платяного шкафа: строгая серая юбка до колен, чёрная блуза с длинным рукавом, гладко зачёсанные на затылке волосы. Козловская была бы довольна, - я пошла.
- Не задерживайся, - буркнул Аркелл.
Агата улыбнулась и вышла в коридор. После того, как они спешно ретировались в её квартиру во избежание встречи с соседями, девушка позвонила в неотложку и вызвала карету «Скорой помощи» для Изабеллы и Игоря Витальевича, которые так и остались лежать на дороге со связанными железными цепями конечностями. До этого Ванда влила каждому из них в рот остро пахнущее зелье из маленькой бутылочки, и журналисты приняли человеческий вид, при этом утратив часть воспоминаний, связанных с нападением Даркеста. Глядя из-под шторы во двор дома, Агата удостоверилась, что коллег погрузили в машину с красным крестом и увезли в больницу, и вздохнула с облегчением, задёрнув штору и не заметив растерянно оглядывающегося по сторонам Ивана Громыкина с полиэтиленовым пакетом в руках.
Было сложно разместить двух крупногабаритных амазонок, ведьму, крупного воина и кота-оборотня в тесной квартире, но Агата справилась и с этим, любезно предоставив каждому из них по очереди ванную комнату и ворох чистых вещей, найденных в глубинах платяного шкафа. Пока гости из магического измерения приводили себя в порядок, Агата прошла в кухню и, открыв холодильник, обнаружила в нём только засохший кусок сыра и литр прокисшего молока. Выдержав словесную баталию с Аркеллом, не захотевшим отпускать её в магазин, девушка достала кошелёк из рюкзака, побывавшего с ней в долгом путешествии, и собралась в местный супермаркет, пригрозив гостям сидеть тихо и не отлучаться от квартиры ни на шаг.
Закрыв за собой пищащую дверь подъезда, Агата с радостью отметила про себя, что ей действительно повезло вырасти в этом чудесном городе, где нет магии и прочих необъяснимых вещей, так усложняющих жизнь. Бросив взгляд на тёмное пятно, ранее бывшее главным злодеем магического измерения, девушка вприпрыжку спустилась с крыльца. Три старушки, сидящие у подъезда, как по команде повернули к ней любопытные лица.
- Доброе утро, - поздоровалась с соседками девушка, с удивлением обнаружив, что рада видеть этих малоприятных и вечно собирающих сплетни особ.
- Здравствуй, Агаточка, - ответила баба Дуня, разводившая бесчисленное количество кошек в своей тесной квартире и игнорирующая замечания соседей по поводу едкого запаха, витающего в подъезде. «Хвала небесам, что мой Марк наполовину человек», - давно тебя видно не было. Уезжала куда?
- В командировке была, - ответила Агата, - потом в отпуске.
- В Таиланд ездила? - поинтересовалась баба мила, с нескрываемым любопытством осмотрев загоревшую и мускулистую фигуру Агаты, облачённую в серый спортивный костюм с капюшоном, - загорела-то как!
- Ага, в Таиланд, - покорно кивнула головой девушка, и собралась было идти дальше, как баба Зина, скандальная женщина, трясущаяся над своим цветником в палисаднике, остановила её:
- Слушай, ты сегодня ночью ничего не слышала?
- Нет, - как можно спокойнее ответила Агата, - а что, что-то случилось?
- Землетрясение, - понизив голос, сообщила старая кошатница, - смотри, как сирень вывернуло.
- Да, кошмар, - согласилась Агата, - бедные деревья.
- Да нет, инопланетяне это, - выдала баба Зина и с подозрением посмотрела на Агату, которая закашлялась в кулак, дабы подавить смех, - кто же так мой цветник и асфальт раскурочил, как не они?! Ух, попадись они мне…
- Всё может быть, - сказала Агата, - ну, я пошла!
В супермаркете, набирая полную тележку продуктов, девушка втайне радовалась, что Марку удалось создать длительную иллюзию благополучия даже после своей гибели, не втянув в это сражение мирных жителей Н-ска. С утра в магазине практически никого не было, ненавязчиво играла так популярная этим летом мелодия, мерно гудел кондиционер, обдувая своей спасительной прохладой лицо. В магическом измерении еду в основном выращивали на полях и стойлах, - Агата вспомнила рисовое поле Ванды и бегающих по двору рыжих кур, - а в мелких бакалейных лавках не было такого разнообразия товаров, как в самом простом Н-ском супермаркете. Агата рассчиталась на кассе и, без труда подняв два больших полиэтиленовых пакета, пошла на выход. Давно же она так беззаботно не ходила по магазину, не боясь преследования и не прячась от любого незначительного шороха в близлежащих кустах! Может, относительно спокойная жизнь в городе внешнего мира лучше опасной участи наследника магического клана?!
После позднего завтрака, приготовленного Вандой и Марком, все сидели вокруг старого лакированного стола и молчали. Кот-оборотень в зверином обличии спал у Агаты на коленях, Аркелл с мрачным видом мял в пальцах хлебный мякиш, Эрика и Аклеа хрустели остатками жареной курицы. Ванда теребила в руках подол сарафана и не решалась взглянуть на Агату и Аркелла, боясь их гнева за её безрассудный поступок, подвергший опасности их отряд и весь внешний мир. Рядом с Агатой на полу, прислонённый к стене, стоял посох, добытый из Свитка бессмертия, на время погасивший свои алые огни и терпеливо ожидающий следующего сражения.
- Почему ты не сказал, что Даркест искал именно Свиток бессмертия? – спросила дядю Агата, поглаживая мурчащего кота по спине, - ты же знал, что мама передала мне его, когда мне исполнился месяц.
- Я не знал, что это именно Свиток, - вздохнул Аркелл, - я думал, что это что-то другое.
- А что, реликвий клана Госсамер гораздо больше? – фыркнула Агата.
- Их три, - сказал воин, глядя прямо перед собой.
Эрика поперхнулась и закашлялась. Аклеа, полопав её по спине, спросила Аркелла:
- А где остальные дары воинов-магов?
- А я откуда знаю, - сказал Аркелл и с подозрением воззрился на навостривших уши амазонок, - даже если бы и знал, ничего бы не сказал другому клану. Ещё не хватало!
- Больно надо было, - обиделась откашлявшаяся Эрика.
- Да ладно вам ссориться, - нетерпеливо сказала Агата, - какие ещё есть предметы?
- Кулон с тремя рубинами, - неохотно ответил Аркелл, - и корона.
- Свиток лучше, - разочарованно протянула Агата и похлопала посох по гладкому металлическому стволу, - он дарует жизнь всем стоящим на краю небытия и оружие нуждающимся в защите.
- Вот поэтому он самое ценное, что у нас есть, - сказал Аркелл и пытливо заглянул в глаза радующейся, как дитя, племяннице, - только попробуй кому-нибудь отдать его, получишь от меня как никогда в жизни.
- Буду беречь, как зеницу ока, - пообещала девушка, ощущая в кармане скрученный в трубку старый свиток.
- И ещё, что ты решила делать дальше? – отрывисто спросила Эрика Агату, вытирая испачканные в жире руки о скатерть, - если ты думаешь, что тебе позволят бегать из одного мира в другой, то ты глубоко ошибаешься.
- Да я знаю это, - помедлив, сказала Агата, - но мне пока сложно выбрать один из двух миров.
- Отказываться от титула наследницы клана глупо, - назидательным тоном произнесла Аклеа, - что тебя может вообще держать в этом мире без магии?
- Может, то, что её здесь нет, - усмехнулась девушка, - я же как-то жила без умения сочиться в виде песка через замочные скважины и с помощью заклинаний добывать огонь. Для этого у меня всегда были ключи и спички. За семнадцать лет к чему только не привыкнешь!
- Это моя ошибка, - подавленно произнёс Аркелл, - если бы я тебя оставил в поместье, тебе бы не пришлось ютиться в этом ограниченном мире. И у тебя бы не возникало вопросов о выборе дальнейшего пути…
- Не переживай, - махнула рукой Агата, - чему быть – того не миновать.
- По возвращении в Варну тебе нужно решиться, - в голове воина вновь появились нотки высокомерия, - от этого зависит твоё будущее!
…Теперь, шагая в сторону городского морга с букетом из десяти алых роз, Агата думала, что же ей выбрать из двух предложенных вариантов жизненного пути и что сказать сотрудникам редакции о своём длительном отсутствии в городе?! Статья о Ванде Бровко так и не написана, Козловская мертва, а она, Агата, подозрительно загорела и свежа. Что делать?!
Раздумывая обо всё понемногу, девушка не торопясь шла по знакомым с детства улицам и замечала малейшие изменения в зданиях, постройках и дорогах Н-ска. Вот Центральный парк, где бабушка в День города покупала ей сахарную вату и терпеливо ждала, когда она катается на карусели, вот набережная речного вокзала, где летом курсировал теплоход с одного берега на другой. Вот местное отделение полиции, куда её привозили после очередной драки, и откуда её забирала уже ничему не удивляющаяся бабушка. «Кровь не вода», - вот и весь её ответ на все сумасбродства внучки. Теперь-то Агата понимала, что бабушка имела в виду не только гордый нрав представительницы клана воинов-магов Госсамер Аннет, но и упрямство Макса Кобраль, добровольно покинувшего внешний мир и погибшего от руки чёрного мага, ослеплённого жаждой власти и против которого не могли помочь крепкие кулаки обычного парня. Воин-полукровка, вобравший в себя лучшие качества Аннет Госсамер и Макса Кобраль, каков же будет твоё окончательный ответ?!
Агата переступила порог прощального зала при городском морге и привлекла своим появлением всеобщее внимание собравшихся там людей. Игнорируя любопытные взгляды, она прошла к полированному гробу из цельно дерева, стоящего на возвышении в центре этой мрачной комнаты с задёрнутыми чёрными портьерами окнами. Эмма Григорьевна будто бы уснула на этом странном тесном ложе, сложив на плоском животе ухоженные руки с привычным красным маникюром. Красиво уложенные волосы, макияж, светло-серый костюм, белая блуза с пышным бантом на шее. Было такое чувство, что она сейчас откроет глаза и будет орать на всё помещение, что на носу выпуск нового выпуска газеты, а нужных статей до сих пор нет. А после закурит свою неизменную сигарету и, выпуская облака дыма, с ехидством заметит, что незаменимых людей нет, и пока не поздно провинившемуся сотруднику искать новую работу.
Агата с удивлением прижала ладонь к своей пылающей щеке и смахнула непрошенную слезу. Она бережно положила в заваленный цветами гроб букет роз цвета их фамильного герба. «Алый свет дарует нам надежду. Спасибо вам за всё».
Не обращая внимания на перешёптывающихся людей, Агата прошла к стене прощального зала и прислонилась к ней, сжимая в руках сумочку на длинном ремне. Услышав робкое покашливание, она подняла голову и увидела перед собой Ивана Громыкина, молодого журналиста, «вчерашнего студента», работающего в одной газете с ней.
- Привет, - сказал он и стал рядом с Агатой. В её чувствительный нос ударил резкий запах нафталина. Подавив тошноту, она ответила, не глядя на коллегу:
- Привет.
- Долго же тебя не было, - сказал Иван, мучаясь от того, что не может подобрать нужные слова в этот щекотливый момент. С утра, так и не сомкнув глаз, он был ошарашен звонком от рыдающей Куницы, сообщившей о смерти их главного редактора, и сломя голову помчался в морг. Он помог организаторам похорон с выбором кафе для поминального обеда и заказал автобусы, следующие до Н-ского кладбища. Теперь же, увидев в дверях живую и невредимую Агату, он был так рад, взволнован и испуган одновременно, что не мог вымолвить ни слова. Подождав, пока она простится с Козловской, он всё-таки решил с ней заговорить, посчитав события прошедшего дня бредом сумасшедшего.
- Да, долго, - равнодушно согласилась Агата.
Осмелев, Громыкин хотел подробнее расспросить девушку о её затянувшемся визите в Преторию, но в этот момент к ним подошёл незнакомый молодой человек в элегантном чёрном костюме. Рубашка винного цвета, чёрный галстук, начищенные туфли, правильные черты лица, располагающая к себе лёгкая улыбка, чуть вьющиеся каштановые волосы. Он склонил голову перед безучастно глядящей в сторону Агатой и протянул ей руку:
- Агата Кобраль? Примите мои соболезнования. Эмма Григорьевна много мне о вас рассказывала.
- Вы кто? – перебила его девушка и крепко пожала мягкую, ге приученную к тяжёлому физическому труду руку.
- Ах, простите, меня зовут Лоран Ковски, я нотариус Эммы Григорьевны, -поморщившись от боли в правой руке, представился молодой человек и поспешил выдернуть её из стального рукопожатия, - она оставила завещание, поэтому вам нужно к трём часам подойти в мой офис по этому адресу, - нотариус двумя руками протянул Агате прямоугольную пластиковую карточку.
Девушка взяла визитку и, даже не взглянув на неё, положила в сумочку. Повисло неловкое молчание. Громыкин, чувствуя себя неловко в компании видного Ковски и равнодушной Агаты, пробормотал что-то невразумительное и, не глядя по сторонам, торопливо вышел из прощального зала городского морга. Прикрывая ладонью глаза от слепящего солнца, он пошёл к автобусной остановке, решив отказаться от своей несбыточной мечты об этой прекрасной девушке. Радость, испытанная им при виде её совершенного лица, сменилась на непроходимую тоску и горечь от поражения ещё не начавшейся войны за сердце неприступной красавицы. Чувствуя себя проигравшим с самого начала, Иван Громыкин поспешил закрыться в своей тесной обители, обставленной антикварными вещами с историей более интересной, чем вся его никчёмная жизнь.
После похорон Эммы Григорьевны и поминального обеда в ресторанном комплексе «Виктория», нотариус Ковски любезно предложил довезти свою мрачную спутницу до своего офиса. Сидя в машине с дорогим кожаным салоном и вполуха слушая нескончаемую болтовню Лорана, Агата раздумывала: а не была бы её жизнь легче, если бы она продолжила работать в «Н-ском вестнике», дослужится до должности главного редактора, выйдет замуж, родит детей и умрёт счастливой в окружении любящей семьи. Никаких тебе войн, сражений, чёрных магов – ничего, что бы помешало бы обычной жизни обычной женщины внешнего мира…
Нотариальная контора занимала просторный офис на первом этаже жилого пятиэтажного дома в центре Н-ска. Агата прошла через галантно открытую Лораном тяжёлую металлическую дверь и оказалась в хорошо освещённом помещении с большим письменным столом из тёмного дерева и с чёрной кожаной мебелью: диваном и тремя большими креслами. Жалюзи на больших белых пластиковых окнах, шкафы с бесчисленными папками документов, пустой стол у входа, предназначенный для секретаря. Отключившись от назойливой болтовни нотариуса, Агата присела на кожаный диван и, вспомнив грубо сколоченную мебель в кабинете предводительницы амазонок Влады Палмер, глупо улыбнулась. Небо и земля, огонь и вода, свет и тьма. Два таких разных и дорогих её сердцу мира будто бы разрывали её мятущуюся душу на части, лишая возможности трезво оценить обстановку и выбрать нужный путь.
- Вот завещание Эммы Григорьевны, - объявил нотариус, вытаскивая из продолговатого сейфа прозрачную мультифору с документом с синими круглыми печатями.
Агата посмотрела на отпечатанную на принтере бумагу и пожила её на низкий журнальный столик перед собой. Ковски, спохватившись, хлопнул себя по лбу и достал из этого же сейфа длинную деревянную коробку, перевязанную алой лентой. Девушка развязала аккуратный атласный бант и открыла деревянную крышку продолговатого футляра. Её глаза, потухшие со времён похорон Козловской, расширились от удивления, граничащего с безумием. Агата запустила руку в коробку и бережно вытащила оттуда крупный золотой кулон в виде фамильного герба благородного клана воинов Госсамер – круглая паутина со скрещёнными мечом и копьём, украшенная в трёх местах сверкающими алыми рубинами, на толстой золотой цепи.
- Святые угодники, - пробормотала Агата, поглаживая дар своей строгой начальницы и дорогой родственницы из клана воинов-магов, - не может этого быть. Вот удружила, старуха…какой ещё чёрный маг захочет убить меня за эту реликвию?!
Она с подозрением посмотрела нотариуса, разливающего по стаканам яблочный сок из хрустального графина. Неужели он тоже имеет отношение к магическому измерению?! Ковски перехватил её горящий взгляд и, улыбнувшись, протянул ей стакан. Нет, вряд ли он в этом замешан.
- У Эммы Григорьевны не было никакого имущества, кроме личных вещей, оставленных на съёмной квартире, - сообщил он, отхлёбывая сок из стакана, - согласно завещанию, она потребовала их сжечь, а кулон – передать вам…
- Не надо ничего сжигать, - Агата бережно закрыла футляр с наследством Эммы и спрятала в сумочку, к Свитку бессмертия, завёрнутому в целлофановый пакет, - я на неделе заберу её вещи.
- Как пожелаете, - нотариус наклонился к девушке и, понизив голос, поинтересовался, - как вы смотрите на то, чтобы завтра вечером поужинать в ресторане «Астория», что возле железнодорожной станции? Говорят, там отличная кухня…
- Спасибо, Лоран, но я вынуждена отказаться, - Агата встала с дивана и сердечно пожала руку нотариуса, в упор не замечая разочарования на его красивом лице, смешанного с гримасой боли от её железной хватки, - у меня куча неразрешённых дел. До свидания!
Не дожидаясь ответа, девушка выбежала из нотариальной конторы и, громко стуча каблуками, помчалась на автобусную остановку. Лоран Ковски задумчиво повертел в руке стакан с недопитым яблочным соком и, улыбнувшись, поставил его на низкий журнальный столик возле кожаного дивана, где минутой ранее сидела такая интересная особа, как Агата Кобраль, штатный журналист «Н-ского вестника» и одновременно наследница благородного клана воинов-магов Госсамер.
Продолжение - http://www.proza.ru/2015/04/21/386