Сергей ЖИРНОВ, политолог, бывший кадровый старший офицер нелегальной разведки (Управления "С") ПГУ КГБ СССР и СВР России, политэмигрант (Франция)
НОВОГОДНИЙ ИСЛАМСКИЙ ТЕРРОР ВО ФРАНЦИИ 2015. 3
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТЕОРИИ ЗАГОВОРА
(продолжение, начало в первой [http://www.proza.ru/2015/01/10/1014] и во второй [http://www.proza.ru/2015/01/12/1291] частях)
Как только во Франции в начале 2015 года были совершены террористические акты, в результате которых, по официальной версии, от рук трёх исламских террористов погибло 17, и было ранено более 15 человек, в международной медиа и блогосфере начали активно циркулировать теории заговора. Кому только профессиональные и самозванные «эксперты» не приписывали отцовство этих боевых акций молодых магометанских фанатиков. И Путину, и Израилю, и самой Франции, и США, и Аль-Каиде, и Китаю, и чуть не Ватикану с марсианами.
Люди, желающие получить скорые ответы и легкие объяснения, уже только поэтому ошибаются, так как в таких делах быстрота и легкость обманчивы и даже опасны. Официальные лица и так называемые «серьезные эксперты», принципиально не желающие вступать в полемику и аналитику теорий заговора, тоже ошибаются. Ибо рациональное зерно в таких поисках и размышлениях есть всегда. Получилось так, что версий было высказано столько, сколько авторов высказалось, но никто до сих пор не смог дать всеобъемлющего ответа.
1. Кому (не) выгодно? Путинский режим.
Российское общественное мнение активных пользователей Интернета и социальных сетей, как это ни парадоксально, очень хотело бы найти за французскими событиями «руку Москвы». Причем парадоксальность ситуации заключается в том, что «рука Путина» во Франции мерещилась буквально всем.
Агрессивные российские антизападники чрезвычайно злопыхательствовали по поводу терактов, радовались тому, что у французов возникли серьезные проблемы на Новый год. Но их злопыхательство – психиатрический диагноз, и дополнительных поводов не требует.
А тут у всех на уме история с «Мистралями». Многим, так называемым, российским «патриотам» ужас как хочется отомстить «проклятым французам», проявившим твёрдость в тупиковой позиции, в которую Путин влез сам один, и в которой он виноват сам один. Я на эту тему написал уже развернутую аналитическую статью «Как ядерная сверхдержава накрылась Мистралями», подробно разобрав этот вопрос, и ничего принципиально нового тут пока не усматриваю.
Но и российской, антипутинской оппозиции хотелось бы усугубить внешнеполитические проблемы Путина, чтобы потенциально ослабить его внутренне. Поэтому ей тоже было бы интересно найти след путинского режима за французскими терактами.
Тут ей немного подыграли французские спецслужбы, арестовавшие, спустя несколько дней, пятерых россиян чеченского происхождения по подозрению в подготовке нового теракта, что позволило всем, кому хотелось (например, Альфреду Коху), сделать прозрачные намеки на путинский или кадыровский след. Последний был, вольно или невольно, усилен очевидно глупыми заявлениями главного кавказского исламиста и путинского наместника в Чечне о том, что все, поддерживающие «Шарли Эбдо», отныне (после публикации новой карикатуры на пророка Магомета) являются его личными врагами.
Но, в любом случае, главная ошибка всех приверженцев теорий заговоров – они переоценивают интеллектуальные, аналитические, организационные способности потенциальных заговорщиков. Ведь планирование и проведение без сучка и задоринки отличного заговора предполагает дар предвидения, острый и глубокий ум, яркие аналитические таланты. Увы и к счастью для нас всех, ни лично Путин, ни кто другой из его государственного окружения такими яркими и уникальными качествами явно не обладают. Преобладающий цвет в Кремле и нашем Белом доме, а также на Лубянке и в Ясеневе – серый.
Сторонники теорий заговоров – чаще всего провинциальные неудачники, непризнанные гении, теоретики, судящие по стране и миру по книгам и своим мечтаниям-догадлкам. Я учился в МГИМО с внуком генсека ЦК КПСС и отпрысками высшей советской партийно-государственной и чекистской номенклатуры. Лично знаком с тремя нынешними миллиардерами. Я работал штатно во Внешторге и внештатно по линии ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ, а также на Центральном телевидении. Я учился в Краснознаменном институте КГБ СССР с теми, кто формально являлся элитой советских спецслужб. Поверьте мне на слово, проверенное многолетней практикой – не было там и нет ярких личностей, способных на великие заговоры.
Более того, тех, кто действительно тяготеет к заговорам (типа Юмашева, Березовского и тому подобных), номенклатурная государственная система постепенно из себя выдавливает – руководствуясь принципом самосохранения. Потому что людям во власти есть, что терять. И чем они выше – тем больше им есть, что терять. А среди реальных заговорщиков обычно выступают те, кому терять нечего, или у кого, по их мнению, мало власти, и кто хочет захватить чужую власть, отнять её у других, перераспределить в свою пользу. Но такие люди, к счастью, чаще всего не имеют достаточной логистики для проведения в жизнь своих мегало-маниакальных теорий и планов на этапе подготовки.
Как это ни прискорбно будет узнать всем нашим российским сторонникам теорий заговоров, никаких особенных происков путинских разведок лично я в этом деле реально не усматриваю. Вернее так: если допустить, что за новогодними французскими терактами и стояли путинские спецслужбы или кадыровцы, то именно они не выиграли от них ничего. Скорее – наоборот, проиграли.
У Путина во Франции уже сложилась устойчиво негативная репутация, и изменить её могла бы (с большим трудом) только многолетняя, последовательная, дружеская и миролюбивая политика. Но Путин по складу характера не способен на такое, потому что он слабый, глупый и недальновидный политик. Точнее, даже не политик, которым он никогда не был и не стал, а политикан с приблатнёнными повадками мелкого ленинградского пацана из подворотни.
Он сделал глобальную ставку на конфронтацию со всем миром и, особенно, с Западом, от которого полностью зависит экономически, по экспорту и импорту. Что просто самоубийственно для России, как страны, и самого путинского режима, как паразитической чиновной надстройки на теле страны.
Контрпродуктивным результатом для Путина стала катастрофическая ситуация в экономике, которая не может в дальнейшем не перерасти в полностью провальную в социально-политической сфере, грозя массовым недовольством даже среди тех, кто ранее бездумно поддерживал путинский режим (читайте мою аналитическую статью «Что происходит с путинским рублём и режимом?»). На ура-патриотических лозунгах и пропаганде можно жить до тех пор, пока у людей есть стабильные деньги и дешевые товары в магазинах, что закончилось в декабре 2014 года.
Путин сделал главную стратегическую ошибку в международных отношениях, которую до него делали все горе-диктаторы, начиная с Адольфа Хитлера. Диктаторам обычно выгодна маленькая победоносная война. Но увлекшись войной, они недооценивают важности слов «маленькая» и «победоносная». Когда война становится всеобщей, затяжной, на много фронтов и не дает быстрой победы, она перестаёт приносить внутренние политические выгоды.
От затяжной, постоянной агрессивности в конечном итоге устают все, и она не может принести положительных результатов в средне и долгосрочной перспективе. Затяжную конфронтацию со всем миром не может экономически и психологически выдержать ни одна страна, ни один народ, ни один режим. Поэтому потерпел крах Третий Райх, поэтому развалился сталинский режим и распался Советский Союз. Поэтому закончилась «холодная война» СССР с Западом.
Путинская политика возвращения в советское прошлое, к глобальной политике конфронтации со всем миром самоубийственна, нерациональна и глупа. И только в этом плане за французскими терактами можно было бы усмотреть его руку – политического самоубийцы и глупца, совершающего глупые и самоубийственные действия. Лишь бы досадить «проклятому Западу». И конкретно – Франции.
Потому что конечный результат новогодних терактов 2015 года во Франции оказался диаметрально противоположным тому, которого хотели добиться домашние исламские террористы и потенциально стоящие за ними внешние манипуляторы, если таковые имелись. Ибо все они, в конечно итоге, проиграли. А выиграли те, кого хотели этими терактами больно ударить.
2. Кому (очень) выгодно? Власти, демократия и пресса Франции.
Безусловно и однозначно, самую большую конечную выгоду от новогоднего всплеска терроризма получила сама Франция, её официальная исполнительная власть и государственные спецслужбы. И если и следует искать подпольных заговорщиков по принципу «Qui prodest?» («Кому выгодно?»), то, скорее – в этом направлении.
Напомню тем, кто не следит профессионально и пристально за внутриполитической ситуацией во Франции, что для правящих социалистов начало года совпало с абсолютно провальной ситуацией в стране. Безработица за прошлый 2014 год выросла на 6%. Ожидаемый небольшой экономический подъём оказался меньше запланированного. Даже неожиданное ослабление евро по отношению к доллару и резкое снижение цен на нефть и газ – очень выгодные для Франции экономические факторы – не привели к ощутимой активизации бизнесов.
В марте 2015 года во Франции намечены очередные региональные выборы, заранее объявленные как полностью провальные для правящей партии социалистов и планово победные для Национального фронта Марины Ле Пэн. В такой ситуации, уж очень удачно (НЕОЖИДАННО и СЛИШКОМ удачно) во Франции в начале января 2015 года случилась именно классическая маленькая и победоносная война, в корне изменившая внутриполитическую обстановку и электоральные расклады.
Сначала имела место вызывающая по жестокости атака на чуть не главную ценность западного мира – свободу слова. В течение суток её подлые авторы были спецслужбами «установлены» и предъявлены на суд общественности, за ними началась всеобщая охота. У подозреваемых террористов-фанатиков обнаружились пособники и сообщники, точно или предположительно совершившие дополнительные, жестокие террористические действия. Но все трое террористов на третьи сутки были обложены спецподразделениями и физически ликвидированы, большинство их заложников освобождено.
После чего прошла многомиллионная международная манифестация эмоциональной, психологической и политической победы над террором. В заключение атакованной редакцией был выпущен исторический номер газеты «Шарли Эбдо», разошедшийся невиданным для Франции тиражом в 7 миллионов экземпляров вместо обычных 30 тысяч – отомщена поруганная свобода слова и прессы. Умиравший сатирический журнал вновь обрёл финансовую перспективу. К слову сказать, сразу же появились теории заговора со стороны его акционеров, которые таким кровавым образом спасли и даже умножили свои в него вложения.
Как бы то ни было, общая демократическая, западная справедливость восторжествовала, подлые исламские террористы были наказаны смертью. Их невинные жертвы оплаканы и отомщены. Ситуация в стране и её столице вновь налажена, и нормальная сытая обывательская жизнь восстановлена. И всё это – всего за неделю! Классический сценарий маленькой победоносной войны с террором.
Немудрено, что индекс популярности президента Франсуа Олланда, до этого побивший все негативные рекорды и достигший исторически самого низкого уровня в 13%, за неделю повысился на 20 процентных пунктов. Популярность премьер-министра Франции Манюэля Вальса перешагнула планку в 60% и превысила свои показатели в момент его вступления в должность – факт невиданный.
В острой кризисной ситуации представители правящей партии социалистов президент Олланд, премьер Вальс, министр внутренних дел Казнёв, министр обороны Лё Дриян и министр юстиции Тобира повели себя весьма слаженно, эффективно и жёстко. Таким образом и совершенно неожиданно, государственная инициатива во Франции перешла к пассивно правящей социалистической партии, но занимающей всё более правые позиции и начинающей играть на электоральном и идеологическом поле её политических противников.
Социалистов вообще принято ошибочно считать левой партией во Франции. Хотя они таковой никогда реально не были, ещё со времён Франсуа Миттерана, являясь реально правоцентристской партией, только прикрывающейся левыми лозунгами, речами и пропагандистскими формулировками в периоды выборов или в оппозиции, но проводящей всегда реально и на деле правую политику – каждый раз, когда они затем оказывались у рычагов реальной власти.
На неделю были забыты все политические разногласия между непримиримыми политическими институциональными противниками. Саркози шел в одной колонне с Олландом, премьер Израиля с лидером Национальной палестинской автономии. Впервые с 1918 года все депутаты французского парламента, без различия политической принадлежности, стоя, аплодировали победной речи премьера и хором пели «Марсельезу» - национальный гимн светской и республиканской Франции.
Поэтому, если и стоит искать скрытых заговорщиков и организаторов январских 2015 года терактов во Франции по принципу «Кому выгодно?», то они, скорее, окажутся в Елисейском (штаб-квартира президента) и Матиньонском (штаб-квартира премьера) дворцах, на пляс Бово (штаб-квартира министра внутренних дел) или на рю Сольферино (штаб-квартира социалистической партии).
Кроме самого умирающего журнала «Шарли Эбдо» (о чем я уже сказал выше), тиражи всей печатной французской прессы и аудитория всех теле и радиостанций значительно выросли в результате недельной победной войны с исламским террором и её освещения в СМИ. Бенефициары (выгодополучатели) нашлись и здесь. И любителям теорий заговоров можно было бы поискать заговорщиков в этой мутной среде манипуляций общественным мнением и лоббирования частных интересов.
Сакраментальный вопрос «Qui prodest?», увы, вовсе не автоматически даёт правильное направление поиска виновников заговоров и правильные ответы. И опять же по главной причине: в мире нет или очень мало реально не только умных людей, но и способных планировать и осуществлять сложные многоходовки в уравнениях со многими, да ещё и постоянно меняющимися неизвестными.
За три года после избрания президента Олланда в 2012 году он наглядно и многократно доказал скорее свою полную непригодность что-то серьезно планировать и, тем более, эффективно добиваться результатов. Поэтому, увы (для него) и к счастью для нас всех, ни у него лично, ни в его окружении нет людей, элементарно способных реализовать более или менее приличный заговор.
Я учился в Национальной школе администрации при премьер-министре Франции, которую закончило три французских президента, в том числе, нынешний – Олланд, и семь премьеров. И эту среду я видел своими глазами много лет, близко знаком с французской элитой. Более консервативного номенклатурного слоя трудно себе придумать.
Их блестящие карьеры, почести и высокие оклады гарантированы на много лет вперёд самим статусом высших функционеров. У них просто нет мотивации что-то менять. Тем, кого не устраивает такой прекрасный пассивный статус, достаточно просто уйти в активную политику, куда для них проложена красная ковровая дорожка. Среди них почти нет сумасшедших, но высоколобых мечтателей-заговорщиков.
Коренную встряску или глобальный заговор может задумать только аутсайдер, мегало-маньяк, не включённый в номенклатурную упряжку, обделённый стартовыми позициями – например, Саркози. Но и он, когда стал президентом, не смог реально ничего поменять внутри номенклатурной системы Франции, созданной генералом де Голлем в 1945 году, системы, которая смяла Саркози, подмяла под себя, купила, сломала и выкинула на помойку, а теперь ещё пугает и мучает постоянными уголовными преследованиями – чтобы не рыпался.
Высоколобые заговорщики случаются в основном в лагере «лузеров», тех, кто проигрывает, и потому они больше теоретики, чем практики.
3. Кому не выгодно? Россия, США, Франция, исламисты.
Способны на любую гадость, но явно не тянут на высоколобость Путин и Медведев. Поэтому они очевидным образом проиграли на международной арене. Если бы Путин был высоколобым уником, дальновидным и великим политиком, он бы приехал во Францию сам – отдать долг соболезнований жертвам терактов. И это стало бы планетарной сенсацией, прошло бы по всем мировым СМИ. Путин красиво засветился бы в первом ряду на манифестации в Париже 11 января 2015 года и набрал бы много (слишком и незаслуженно много) пиар-очков.
А если бы он ещё и незапланированно встретился с президентом Украины Петром Порошенко в Париже, в кулуарах манифестации, Путину удалось бы невозможное – он смог бы отобрать пальму мирового внимания и популярности у самого Олланда! Это был уникальный случай. Но его Путин, как всегда, профукал.
Можно было бы посылать Медведева. Это был запасной и неплохой вариант, но и его Путин не использовал надлежащим образом. Наши кремлёвские Вова с Димой вместо того, чтобы продвигать имидж и престиж родной державы, предпочли, как обычно в январе, вкусно есть, бить баклуши, кататься на горных лыжах, париться и сексуально нежиться в саунах в сладкой однополой компании.
А мировой паровоз пиара и большой политики катился по улицам Парижа, как обычно, без них и без когда-то великой России. Не удивительно, что её статус мировой сверхдержавы в последнее время смехотворно признали только Танзания и Бурундия.
Вместо себя лентяй и недалёкий политикан Путин послал на важнейшую мировую манифестацию в Париж 11 января 2015 года всего лишь министра иностранных дел Лаврова. Его слишком низкий протокольный уровень не позволил ему быть в первых рядах – среди глав государств и правительств. И Россия, уже не в первый и, увы, не в последний раз, снова затерялась в пятых рядах мировой политики. Но она хотя бы была представлена в Париже, пусть и не на должном уровне.
В виде утешения для наших кремлёвских горе-правителей скажу, что куда больше проиграли и недооценившие крайней выигрышности ситуации высокомерные американцы. Потому что в Париж 11 января, ставший на один день столицей мира, не приехал не только никто из двух высших лиц США – ни президент Барак Обама, ни вице-президент Джо Байден, но и даже госсекретарь Джон Керри. Когда «пиндосы» сообразили, что потеряли, и таки срочно послали Керри в Париж 16 января 2015 года, было уже поздно. Паровоз выгодного пиара ушёл и для них.
Проиграли на внутреннем уровне во Франции Марина Лё Пэн и её «Национальный фронт». Они не впряжены в номенклатурную систему и позиционируют себя внесистемщиками, аутсайдерами, желающими сломать сложившуюся систему номенклатуры. Они радуются любому осложнению обстановки в стране, что чаще всего объективно и субъективно играет им на руку. Они не удовлетворены своим нынешним положением и получают материальную и моральную поддержку врагов Франции – путинского режима. Они ненавидят арабов и действительно способны замыслить гадость под чужим, исламистским, арабским флагом. Но у них явно нет потенциала предвидения и просчета последствий.
В частности, они не были официально приглашены на общее мероприятие 11 января, но никто им и не запрещал явиться туда самостоятельно. Но ни сама Марина, ни заметные члены руководства ФН не пошли, сделав грубую политическую ошибку и вызывающе противопоставив себя остальной Франции. Таким образом, спонтанный национальный республиканский фронт политически отодвинул на задний план фронт формальный, лепэновский. И это – накануне важных мартовских региональных выборов.
Проиграли на внутреннем политическом поле оппозиционные правые партии, традиционно выступающие за ужесточение полицейских мер и иммиграционной политики. И там нет высоколобых стратегов. Последние три года они потратили на внутренние распри на уровне кухонных разборок в коммунальной квартире. Там – уровень базарных торговок, а не заговорщики.
Единственными реальными заговорщиками являлись те, кто подготавливал и осуществлял стрельбу в редакции журнала «Шарли Эбдо» во Франции – террористы и фанатики-исламисты. Но и они, в конечном итоге, проиграли в данном заговоре, потому что их боевые акции и их пиар свелись на нет. Потому что, на фоне массового международного движения солидарности с жертвами, всё религиозное «геройство» исламистов улетучилось, превратилось в пшик. О них почти и не вспоминал никто.
Мертвое тело выходца из исламской африканской страны, убитого во время штурма еврейского кошерного супермаркета французским спецназом, отказались хоронить на его родине официальные исламские власти. Как и двое других террористов он теперь будет гнить в безымянной могиле во Франции, рядом с бомжами.
Франция, январь 2015 года.
Продолжение следует…