Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/01/03/884
Глава 5. Обман и женщины.
9 августа 2013 год (пятница)
В редакции Н-ского вестника уже четвёртую неделю царило подавленное настроение. После июльской пропажи Агаты Кобраль, а позднее – Игоря Лисового и Изабеллы Серебряковой, в местное отделение полиции были поданы два заявления. Родственники журналистов забили тревогу на второй день после их пропажи, и первым делом явились в редакцию газеты. Козловская, непривычно морща лоб, успокоила, как могла, жену и дочь Лисового и родителей Изабеллы, а сама старалась подавить панику, растущую в душе в виде холодной обжигающей волны всеобъемлющего ужаса. Пропажа троих сотрудников газеты нанесёт пятно несмываемого позора на всё их печатное издание и поставит под сомнение её способности грамотного руководителя. В Н-ске поползли слухи о возможном появлении маньяка, и люди старались не выходить после заката солнца из дома, а также встречали детей из школы. Факт, что журналисты пропали в светлое время суток, никого не волновал. В редакцию два раза на дню приезжали сотрудники полиции и допрашивали всех, кто был в эти моменты на работе: от главного редактора до уборщицы тёти Вали, но толку от этих мероприятий пока не было. Журналисты будто растворились в воздухе.
На плановом собрании в девять утра Эмма Григорьевна окинула долгим взглядом своих сотрудников, стоящих перед огромным столом из натурального дерева в её кабинете. Потерявшая свой лоск и десять килограмм лишнего веса Куница мяла в руках белый носовой платок с вышитыми инициалами и незаметно от остальных шмыгала покрасневшим от рыданий носом. Не менее бледный вид имел и Иван Громыкин в своём старомодном чёрном пиджаке. Отстранённым взглядом он смотрел поверх головы шефа и молчал, не реагируя на внешние раздражители, среди которых: разговор, случайное прикосновение кого-нибудь из коллег, обращение к нему по имени. Позади этих двух мрачных сотрудников стояли пятеро внештатных журналистов, приглашённых Козловской ради своевременных выпусков Н-ского вестника и не побоявшихся работы в «проклятой газете». Неровные шеренги сотрудников замыкали две уборщицы, пожилые женщины в синих халатах, и электрик Василий Степанович в неизменной тельняшке.
- Начнём, пожалуй, - Эмма Григорьевна устало прикрыла глаза морщинистой ладонью и откинулась на высокую спинку своего кожаного кресла, - у меня для вас срочное и важное объявление. С сегодняшнего дня абсолютно ВСЕ сотрудники Н-ского вестника отправляются во внеплановый бессрочный отпуск.
- Как же так! – вскричала Ирина Сергеевна Куница и громко высморкалась в скомканный платок, - вы не можете…
- Дайте мне договорить, - голос начальницы принял обычные металлические нотки, и женщина затихла, продолжая тихо всхлипывать, - в связи с небезопасной ситуацией вокруг нашего печатного издания, я отпускаю вас на неопределённое время. До тех пор, пока тут не станет безопасно для ваших жизней. Денежные выплаты будут перечислены на ваши счета сегодня после трёх часов дня. Во время этого вынужденного отдыха настоятельно рекомендую покинуть город, и не пытаться связаться со мной по телефону либо посредством электронной почты. Всем всё понятно?
- Да, - нестройным хором ответили сотрудники.
Иван Громыкин поднял вверх бледную, с синеватыми ответвлениями вен, ладонь:
- Эмма Григорьевна, у меня вопрос.
- Слушаю, - невозмутимо произнесла Козловская и, привычным движением выдвинув ящик стола, вытащила полупустую пачку сигарет.
- Когда мы можем собираться?
- Сию же секунду, - ответила Козловская и закурила, задумчиво скользя взглядом по растерянным лицам своих подчинённых, - у вас десять минут, чтобы собрать свои вещи и убраться из этого здания, не оглядываясь и не возвращаясь обратно. Время пошло.
Сотрудники, тихо переговариваясь, повалили за дверь кабинета. Эмма Григорьевна, слыша шум и грохот выдвигаемых ящиков за стеной, молча курила и один за другим удаляла в компьютере все данные о своих подчинённых. Вычистив всё до последнего документа из памяти этой бездушной машины, к которой она так долго привыкала, Эмма вздохнула. Тяжёлая входная дверь захлопнулась за последним сотрудником, покинувшим редакцию Н-ского вестника. Пожилая женщина курила сигареты одну за другой и вспоминала свой первый день в качестве неопытной журналистки, затем первый день в качестве главного редактора одной из главных газет Н-ска. В сорок лет не так-то просто круто изменить свой род деятельности и буквально начать новую жизнь с чистого листа. Эмма устало потёрла костяшками больших пальцев накрашенные глаза и даже не вздрогнула от неожиданности, увидев перед собой человеческую фигуру в чёрном двубортном пальто с медными пуговицами. Немолодой мужчина шестидесяти лет в серых брюках и туфлях их крокодиловой кожи. Шарф крупной вязки, словно змея, в два слоя обернувшийся вокруг шеи. Чёрные, с лёгкой сединой волосы были зачёсаны назад. Крючковатый нос и хищные злые глаза, ощупывающие всю комнату изнутри будто бы липкими зловонными лапами.
Незваный гость неслышно подошёл к столу. Козловская невозмутимо курила, разглядывая вновь прибывшего человека. Мужчина опёрся о край стола и пытливо заглянул в серые глаза шефа Н-ского вестника.
- Где наследник клана Госсамер? – дрожащим от ненависти голосом спросил он, трясясь от злобы и со всей силы сжимая зубы.
- Мог бы поздороваться для начала, - язвительно сказала Козловская и потушила недокуренную сигарету в пепельнице – черепе, битком набитой окурками со следами красной помады, - ты такой же невежа, как и всегда.
- Прикуси свой поганый язык, - прошипел незваный гость и выхватил из-под полы старомодного пальто меч с чёрной рукоятью со сверкающим чёрным камнем по центру, - говори немедленно, где наследник, или я выпущу твои бесполезные кишки!
Профиль пожилой женщины заострился, серые глаза холодно блеснули под тонкими бровями. Одним движением она вытащила из ящика стола длинный меч с победно алеющим рубином на рукояти и ударом ноги повалила тяжеленный дубовый стол на своего старого знакомого. Пустые папки из-под уничтоженных вчера досье сотрудников и различных статей, стопки книг, монитор компьютера, колонки, пепельница – всё повалилось на мужчину, но тот успел в последнюю секунду увернуться и упасть на пол. Он откатился в левую сторону и ударился головой о пролетающую мимо пепельницу в виде ехидно ухмыляющегося черепа.
Сгруппировавшись, он вскочил на ноги и, резко развернувшись, отразил удар рубинового меча со спины. Козловская чертыхнулась и с совершенно не со старушечьим проворством отпрыгнула в сторону входной двери, не спуская настороженного взгляда с противника. Каштановые волосы, всегда тщательно уложенные вокруг головы, растрепались, обнажив отросшие белокурые корни. Мужчина в пальто презрительно расхохотался, наступая на шефа редакции медленными шагами.
- Какой позор! – визгливо вскричал он, размахивая перед носом женщины чёрным мечом, - Эмма Госсамер, славный воин знаменитого клана! И она – главный редактор посредственной газетёнки в глупом внешнем мире!
- Не тебе судить о моём позоре, - спокойно ответила Козловская и приняла оборонительную позицию, - великий чёрный маг Даркест потерял голову от страха, услышав о нашем наследнике, и примчался в глупый внешний мир искать его. Какая ирония!
- Молчи, павший воин! – в бешенстве заорал Даркест. Гладко зачёсанные волосы растрепались, открыв взору блестящую лысину, - иначе я убью тебя!
- Я не боюсь смерти, - со смиреной улыбкой ответила Эмма, - я боюсь быть загнанной в угол. Я могла бы схитрить, спросив тебя о похищенных в городе людях в обмен на информацию о наследнике клана Госсамер, но я этого делать принципиально не буду. От меня ты не услышишь ни единого слова!
Женщина перекрутила меч в руке и с размаху полоснула его длинным блестящим лезвием по своему животу. Сшитый на заказ серый пиджак с треском разорвался, обнажив ровную алую рану с остатками ранее белой, а теперь красной блузки. Кровь бурлящим потоком хлынула к ногам Эммы и запачкала её дорогие кожаные туфли на небольшом каблуке и со шнуровкой. Козловская вытянула правую руку с нахально поднятым средним пальцем в сторону оторопевшего Даркеста и хрипло прокричала:
- Что, удивлён, чёрный маг Даркест?! Прощай, ублюдок, тебе тоже недолго осталось!
- Стоять! – маг бросился к резко замолчавшей женщине, но она, тихо вздохнув, повалилась на пол своего кабинета и затихла.
- Проклятье! – Даркест в сердцах пнул валяющийся неподалёку стул и сунул за пазуху свой меч. Он хотел подобрать меч погибшей Эммы Госсамер, но тот превратился в горстку серого пепла, будто бы не выдержав смерти своей неизменной владелицы.
Чёрный маг наступил на горсти этого серого пепла. Он возмущённо взвился вверх и медленно осел на разметавшееся тело Эммы Григорьевны, словно погребальный снег. Даркест плюнул в неподвижное лицо женщины и, громко топая, вышел из кабинета главного редактора. Хлопнула входная дверь, и во всём здании стало пронзительно тихо.
10 августа 2013 год (суббота)
…В последний день в родовом поместье клана Госсамер Агата до восьми вечера размахивала длинной палкой и выбивала пыль из набитого соломой мешка. Дядя не дал ей послабления и в этот знаменательный вечер, когда Мадлена и Ванда жарили во внутреннем дворе мясо убитого накануне Аркеллом оленя, а Марк устраивал воображаемые фейерверки, подбрасывая в воздух горсти земли и камней.
Только когда солнце образовало красную дорожку в небе, и в кустах ожили крикливые сверчки, Агата устало отшвырнула от себя палку и на негнущихся ногах пошла к раздвижному столу, где сидели все остальные и с аппетитом поедали поджаренные на открытом огне части лесного оленя. Девушка умылась, наливая себе прохладную воду из серебряного кувшина, и села рядом с Вандой, с наслаждением вытянув гудящие от усталости ноги под столом. Мадлена протянула ей серебряное блюдо с жареным мясом, а хитро улыбающийся Марк – кубок с брусничным морсом и фамильным гербом сбоку.
Аркелл встал из-за стола и, откашлявшись, торжественно сказал:
- Сегодня последний день нашего пребывания в родовом гнезде клана Госсамер и последний день наших тренировок. Полагаю, приобретённые вами знания и умения помогут вам в достижении нашей общей цели – восстановлении мира в магическом измерении и уничтожении общего врага – чёрного мага Даркест. Кот, ведьма и моя дорогая племянница пойдут в Варну через Эльфийский лес и деревню Амазония, по возможности попытаются заручиться их поддержкой в этой войне.
Аркелл вытащил из-под кованой скамьи карту магического измерения и повесил её в воздухе напротив стола.
- Я, к сожалению, не смогу сопровождать вас, - голос воина предательски дрогнул, и он поспешил громко откашляться в кулак, - как мы и договаривались ранее, я и Мадлена направимся в Чёрный Острог к начальнику тюрьмы и по совместительству главе клана Гераридея. Как только доберёмся до него, вышлем отряд воинов вам на помощь. Они разыщут вас возле Варны, если задержитесь, они проследуют к Эльфийскому лесу, либо к деревне амазонок.
Агата слушала Аркелла, обгладывая крупную кость с мягким мясом, и периодически кивая головой в такт словам дяди. Ванда, явно нервничая перед опасной дорогой, вертела в руке серебряную вилку и незаметно для всех судорожно вздыхала. Марк же в человеческом обличии дремал, положив голову на колени Агаты, блаженно прикрыв глаза.
- За нами охотится Королевская Армия, - с горечью добавил Аркелл и, свернув карту в трубочку, сунул её за пазуху куртки, - Даркест хорошо промыл мозг нашему клану, и крайне опасно болтать, что ты наследник Госсамер.
- Не глупая, понимаю, - согласилась Агата и облизала пальцы, вымазанные в жире, - я буду осторожной.
Ночь вступала в свои законные права, затягивая небо чёрной вуалью и зажигая яркие звёзды. Прожив четыре недели в горах, Агата стала забывать, каким серым и безжизненным может быть небо в таком крупном городе, как Н-ск. Во внутреннем дворе замка горел масляный фонарь, вокруг которого кружили ночные мотыльки и мелкие комары и мошки. Вдали темнели очертания пустой конюшни, сеновала и домика для прислуги. Простой дом из серого дерева смотрел на Агату чёрными стёклами окон. Амбарный замок на двери блестел из темноты, приглашая открыть его и зайти внутрь людской.
Агата, сидя в компании громко разговаривающих друзей, закрыла глаза и унеслась на волне далёких, как сон, воспоминаний. 11 апреля 1996 года ей исполнилось пять лет. Это случилось незадолго до отъезда к бабушке во внешний мир. Аркелл, по случаю пятилетия племянницы, устроил пышное празднование этого знаменательного события, которое невольно растянулось на несколько недель. Вместо тяжёлых доспехов девочку одели в алое бархатное платье с широким чёрным поясом и коричневые сапожки из мятой кожи с высокой шнуровкой. Вместо трудных ежедневных тренировок и занятий с приезжими педагогами всё это время Агате было разрешено разгуливать по поместью, встречать очередных гостей и играть на заднем дворе с собаками. В один из этих беззаботных дней, когда приехали дальние родственники из Варны и с дядей Аркеллом засели в гостиной за праздничным столом, Агата в чёрном пальто с белой опушкой на капюшоне гуляла во внутреннем дворе замка и каблучком сапога разбивала лёд на замёрзших лужах.
Добродушная служанка Мей, двадцатилетняя девица из какого-то южного городка в магическом измерении, увидев хозяйского ребёнка во дворе, всполошилась:
- Вы бы не ходили здесь, юная госпожа! Опасно!
Агата с присущим ей упрямством посмотрела на это круглое белоснежное лицо с чёрными бровями и недовольно сказала:
- Где хочу, там и хожу. Тебе какое до того дело?
Мей перебросила через плечо толстую чёрную косу, присела на корточки перед девочкой и, глядя ей в глаза, заговорила:
- Господин Госсамер был так добр ко мне, что разрешил работать у вас. В мои обязанности входит и обеспечение вашей безопасности. Сейчас будут перековывать лошадей, поэтому, прошу вас, пройдите на крыльцо моего дома. Вы ведь хотите посмотреть на это?
- Хочу! – просияла Агата и доверчиво сунула свою ручонку в грубоватую ладонь Мей.
Служанка отвела девочку на крыльцо дома для прислуги и усадила в мягкое кресло, вытащенное из прихожей. Через минуту из конюшни стали выводить лошадей и подковывать их. Агата во все глаза смотрела на столь захватывающее зрелище и пила горячий шоколад, приготовленный расторопной Мей. Краем глаза она видела подол её длинного чёрного платья с белым фартуком, накрахмаленный чепец на гладкой черноволосой голове, смиренно сложенные руки и грустную улыбку, от которой почему-то щемило в груди. Агата вынула из кармана своего пальто две шоколадные конфеты с желейной начинкой из сладкого лопуха и протянула служанке:
- Угощайся, Мей! Ты же любишь сладкое.
- Благодарю вас, госпожа, - растроганная Мей двумя руками приняла подарок из детских ладоней, - вы очень щедры ко мне.
- Пожалуйста, - пробурчала Агата и подождала, когда Мей съест все конфеты, - вкусно?
- Очень, - облизнулась служанка и слегка поклонилась, - благодарю за вашу доброту ко мне, госпожа!
- А ты мне что подаришь? – Агата вперилась выжидающим взглядом в белоснежное лицо Мей.
Служанка тихо рассмеялась и хлопнула в ладоши, будто бы придумав какую-то забаву. Девочка терпеливо ждала, держа в крепко сжатых ручках чашку с недопитым шоколадом. Во дворе конюхи подковали уже третью лошадь, и повели ей в конюшню.
- Есть у меня подарок, - отсмеявшись, ответила Мей и вытащила из кармана передника серебряную подкову, - только я вам её сейчас не отдам.
- Почему это? – с недовольным видом спросила Агата и требовательно протянула руку вперёд, - я хочу сейчас! Дай мне её!
- Нет, - тихо сказала служанка и, открыв скрипучую дверь людской, повесила подкову над дверью, - когда вам предстоит трудный путь, вы сможете забрать её.
- Я скоро иду на тренировку в горы, - насупилась Агата, - это трудный путь.
- Да какой же это трудный путь, - снова рассмеялась Мей и села на низкую табуретку рядом с девочкой, - это так, подготовка. Трудный путь – это путь, в ходе которого не знаешь, вернёшься обратно, или нет. Когда нужно защитить друзей, а у тебя нет подходящего заклятия.
- Ладно, - нехотя согласилась Агата и одним глотком допила шоколад, - смотри, не обмани меня, Мей.
- Вас я никогда не обману, госпожа, - серьёзно сказала служанка и с материнской заботой поправила капюшон на пальто девочки.
…Агата доела мясо с серебряного блюда и сыто выдохнула. Мадлена уже собирала со стола грязную посуду и взмахом бледной руки грузила её на парящий в воздухе металлический таз. Ванда собирала недоеденную пищу в бумажные пакеты, чтобы поесть утром и взять с собой в дорогу. Аркелл, обрисовав ситуацию и обсудив все основные моменты их опасного мероприятия, рано отправился спать и посоветовал им тоже не задерживаться допоздна. Марк, после ужина превратившийся в кота, безмятежно спал на куче своей одежды у чёрного входа.
- Ложитесь быстрее спать, - пропела Мадлена и во главе плывущего в воздухе таза с посудой пошла в замок, - завтра подъём в шесть утра.
- Да, спасибо, - Ванда закончила паковать еду в пакеты и отряхнула от крошек руки, - Агата, пошли в дом.
- Ванда, - девушка стремительно встала из-за стола и схватила подругу за руку, - сходи со мной в одно место.
- Куда это? – забеспокоилась ведьма и боязливо покосилась на захлопнувшуюся за Мадленой дверь чёрного входа, - нам запрещено покидать пределы поместья.
- Людская во дворе, дурочка, - Агата указала пальцем в тёмный угол двора, где в свете масляного фонаря блестел амбарный замок.
- Там темно, - дрогнувшим голосом произнесла Ванда.
- Да что нам будет, - Агата потащила сопротивляющуюся ведьму к дому для прислуги и по дороге поведала ей пришедшее ей во время ужина воспоминание о служанке Мей и обещанной серебряной подкове.
- Ого, - удивилась Ванда, подходя ближе к дому и стараясь не смотреть в его чёрные стёкла с отражающимся в них масляным фонарём, - ты думаешь, что она не соврала?
- Я тоже так сначала считала её лгуньей, - ковыряясь с амбарным замком, сказала Агата, - но дядя держал хозяйство в ежовых рукавицах, и обман в мою сторону мог равняться государственной измене. Да что с этим замком, чёрт его дери?!
- Дай посмотрю, - Ванда покрутила замок в руках, - обычный замок, - она вытащила из собранных на затылке волос шпильку и засунула её в отверстие для ключа.
Покрутив шпильку несколько раз, она подхватила открывшийся замок и сунула его в карман своих синих шаровар.
- Аркелл не оторвёт мне за это голову?
- Не оторвёт, - заверила её Агата и с детским восторгом потянула скрипучую дверь на себя, - и вообще, это его не касается.
Стая чёрных летучих мышей с пронзительным писком обрушилась на них через открытую дверь дома. Девушки распластались на крыльце, закрыв головы руками и силясь не закричать, чтобы не разбудить спящих воина и ведьму в замке. Когда какофония летучих мышей над их головами стихла, Агата глухим голосом спросила, не поднимая головы со старого и давно не крашеного крыльца:
- Ванда, ты как?
- Я в порядке, - таким же глухим голосом ответила рыжая ведьма и зашевелилась, - предлагаю на счёт три встать. Раз…
- Два…
- Три!
Собравшись с духом, девушки решительно встали и, подняв головы, столкнулись взглядами с бледно мерцающей девушкой в дверном проёме. Когда-то чёрная коса, ниспадающая на правое плечо, униформа служанки поместья с тем же передником и чепцом, добрая, немного смущённая улыбка. Ванда судорожно открыла рот, чтобы заорать на всю округу, но метнувшееся вперёд привидение прикрыло ей рот своей полупрозрачной ледяной ладонью. Агата успела вытащить меч из ножен, который теперь по настоянию Аркелла постоянно болтался у неё на поясе, но теперь стояла, растерянно вглядываясь в такое до боли знакомое с детства лицо. Ванда затихла, с ужасом таращась на привидение, находящееся в опасной близости от её лица. Призрак прижал указательный палец свободной руки к своим полупрозрачным губам и прошелестел:
- Давайте не будем кричать, а то господин Госсамер рассердится на меня, и тогда точно прогонит!
Агата сунула меч в ножны и, заметно волнуясь, протянула руку привидению:
- Мей, это ты? Дай обнять тебя!
Призрак грустно улыбнулся и, отпустив бледную от ужаса ведьму, поплыла к Агате, разведя руки в стороны.
- Не знаю, получится ли, но попробовать стоит, - служанка прошла сквозь свою повзрослевшую хозяйку, будто бы окатив её ледяной водой, - как же вы возмужали, госпожа.
- Мей, - до Агаты только сейчас дошло, что от прошлой служанки остался лишь бледный фантом, - когда ты умерла?!
- Через три года после вашего отъезда во внешний мир, - тихо ответил призрак и описал элегантный круг вокруг подруг, - я заболела, и через три дня меня не стало.
- Ужасно! – вскричала Агата, и слёзы невольно брызнули из её серых глаз, - и где был мой непутёвый дядя? Почему он позволил тебе умереть?!
- Что вы! – испуганно замахала полупрозрачными руками Мей, - господин Госсамер уехал в Варну на постоянную службу в Королевской армии, как и весь клан, но регулярно посылал мне лекарства. За мной ухаживала старшая горничная и другие обитатели поместья. Мне просто не повезло, - грустно улыбнулась Мей и холодной ладонью провела по мокрой щеке своей выросшей госпожи, - я ждала вас даже после того, как моё остывшее тело отвезли на кладбище, в замке распустили всех слуг и заперли на замки все двери. Госпожа, теперь вам предстоит трудный путь?
- Да, Мей, - судорожно перевела дыхание Агата и грязным кулаком ожесточённо потёрла покрасневшие глаза. Лицо её заострилось, глаза жёстко заблестели в жёлтом свете масляного фонаря, - и я не могу знать, чем закончится этот путь. Я пришла за моим подарком, - и она требовательно протянула ладонь к служанке.
Вместо пухлой детской ладошки Мей увидела узкую бледную ладонь в ссадинах и мозолях, с сильными узловатыми пальцами и переплетениями выступающих синих вен.
Служанка, молча направившись к двери и протянув вверх руку, сняла серебряную подкову и отдала Агате. Та бережно приняла дар обеими руками и положила его во внутренний карман нательной рубашки. Мей обеспокоенно посмотрела на звёздное небо и проговорила:
- Ах, молодая госпожа, я дождалась вас, и теперь мне пора покинуть магическое измерение…
- Нет, стой! – всполошилась Агата и безуспешно попыталась схватить фантом служанки за руку, - не уходи, Мей!
- Я рада, что с вами всё хорошо, - улыбнулся призрак и с порывом ночного ветра унёсся прочь. В небе блеснула новая яркая звезда, и Агата увидела доброе лицо служанки, заменившей ей рано ушедшую из жизни мать. Она сжала в кармане серебряную подкову и опустила голову в знак величайшей скорби по этой бескорыстной и преданной женщине.
Ванда робко подошла к подруге и обняла её твёрдую, будто бы высеченную из камня, фигуру своими тонкими руками.
- Она выполнила своё обещание, - тихо проговорила ведьма, - идём отсюда.
- Она выполнила даже больше, чем обещала, - глухим голосом сказала Агата и посмотрела в ночное небо, где рождались и падали новые звёзды, - я потеряла родителей ещё младенцем, но у меня такое чувство, будто это случилось только сегодня.
И Агата громко зарыдала, обняв ведьму и зарывшись в её растрепавшиеся рыжие волосы, сжимая её хрупкое тело своими сильными руками.
Кот Марк, разбуженный шумом во внутреннем дворе, сидел у чёрного входа в человеческом обличии и всхлипывал, обняв себя за обнаженные щуплые плечи.
В Восточной Башне Аркелл с болью смотрел в окно на свою дорогую племянницу и пил из металлической фляжки брусничную настойку. Мадлена в длинном чёрном атласном одеянии подошла сзади и с чувством прислонилась к широкой обнажённой спине воина, обвив его длинным мёртвыми руками.
- Время пришло, - шепнула она и закрыла глаза, - теперь всё будет решено в течение одной недели.
- Сколько я ещё буду терять родных и близких мне людей, - хрипло произнёс Аркелл и сжал бледную ладонь ведьмы, - скажи мне, Мадлена.
- Я не знаю этого, Аркелл, - прошептала она, не открывая глаз, - я вижу только нашу общую победу над пережитком старого зла. И эта троица сможет перестроить этот мир лучше прежнего.
- Будь по-твоему, - горько усмехнулся Аркелл и задёрнул шторы на единственном окне Восточной Башни, - да будет так, Мадлена…
11 августа 2013 год (воскресенье)
…Раннее августовское утро в горах пробрало до костей путников, отправившихся в дорогу, холодным прозрачным воздухом, порывами ветра и редкими солнечными лучами, пробивающимися через плотную завесу серых облаков, мрачно и низко висящих над головами.
Агата вышла к сломанному мосту, переброшенному через бурлящий поток горной реки. Воздух неровными облаками пара вырывался через её приоткрытый рот. Несмотря на пасмурную погоду и явно собирающийся дождь, она не мерзла от внутренней нервной дрожи перед предстоящими испытаниями и стучала зубами больше от волнения, чем от холода.
- Ты как? – Ванда встала рядом с подругой и дотронулась до её напряжённого плеча.
- Всё нормально, - Агата ободряюще улыбнулась и посмотрела в серое, готовое заплакать, небо, - просто немного волнуюсь.
Она поправила меч в ножнах, скрытый под чёрным плащом с капюшоном. Такие же плащи Аркелл выдал коту и ведьме, приказав не снимать их, дабы не привлекать внимание со стороны Королевской Армии. Также у каждого был рюкзак с продовольствием, спрятанный под плащом, и издалека путники походили на горбатых существ в длинных плащах с капюшонами.
Они вместе вышли к лесу, покинув родовое поместье клана Госсамер. Аркелл, не прощаясь и не оглядываясь, поднял вверх крепко сжатый кулак в кожаной перчатке и зашагал в сторону Турьего Рога. Мадлена, слегка скривив в улыбке свой безупречный рот, заскользила следом, едва касаясь полами плаща покрытой утренней росой травы. Агата, Марк и Ванда направились в противоположную сторону вдоль Горного Хребта. Агата сжимала в правой руке рукоять меча до побеления пальцев и старалась идти впереди своих спутников.
Шёл седьмой час холодного августовского утра. Путники прошли Горный Хребет, и их взору открылся смешанный лес с небольшими лугами и узким ручьём, берущим своё начало с вершины гор. Сквозь серую толщу облаков робко пробился солнечный луч, осветив утренний лес и пробудив живущих в нём существ. Самозабвенно запели птицы. Агата шла по узкой тропе, спускающейся к лесу, разгребая траву и колючие кустарники узловатой палкой из старого орешника. Друзья шли следом, молча уворачиваясь от хлещущих по лицу ветвей и приставучей травы.
Внезапно переменившаяся в лице Ванда остановилась и бросилась на землю, вытащив из рукава кусок дубовой коры, скрученный в плотную трубочку.
- Агата, стой! – крикнула она.
Девушка воин в два прыжка оказалась рядом с ведьмой и Марком, от испуга, превратившегося в кота. Ванда на открытом участке тропы быстро чертила дубовой корой какие-то знаки и символы. Прочертив толстую линию между ними, она подняла побледневшее лицо на Агату:
- На этом наш путь завершён. Всё кончено.
- С чего бы это? – рассердилась Агата и воинственно оглянулась. Полный утренними звуками лес не предвещал беды. Марк в кошачьем обличии прильнул к ногам хозяйки и утробно заурчал. Ванда сунула в рукав кусок дубовой коры и встала на ноги, отряхивая перепачканные в земле руки.
- Неважно, куда мы пойдём – на юг, восток, запад или север, нападение будет со всех сторон в течение восьми минут.
- Кто нападёт? – закричала Агата и выхватила из ножен меч, - говори!
- Противники разных рас и разных кланов, - мрачно сказала ведьма, - и это всё из-за нашей пустоголовости.
- Объясни, о чём ты толкуешь! – рассердилась Агата и схватила подругу за шиворот свободной за шиворот. Капюшон ведьминого плаща свалился с её рыжей головы. Ванда подняла на воина тяжёлый, потемневший взгляд.
- Кот, - глухо сказала она и ткнула пальцем в съежившегося у ног агаты кошачьего мальчишку, - он маяк для наших врагов. Я совершила ошибку, когда его подобрала на том берегу и залечила раны. А ты совершила ошибку, взяв его с собой, когда узнала, что он оборотень. Я жалею, что не оставила его умирать от ран того курольва.
Агата скрипнула от злости зубами и, размахнувшись, ударила ведьму по лицу. Та покачнулась и, не удержавшись на ногах, повалилась на землю, выронив из рук рюкзак. Схватившись за щёку, она с ненавистью уставилась в холодные серые глаза воина. Марк в кошачьем обличии забился под ворох своей валяющейся на земле одежды, боясь попасть под горячую руку. Агата с зажатым в руке мечом подошла ближе к Ванде, больше походя теперь на обезумевшего зверя, чем на человека:
- Ты что несёшь?! С ума сошла?!
- Этого кота кто-то подослал специально! – закричала Ванда и с трудом встала на ноги, - мы покойники! Через несколько минут нас убьют! Ты это хоть понимаешь, тупица?!
Агата открыла было рот, чтобы возразить глупой истеричной ведьме, но крепкий оглушающий удар по шее в одно мгновение отбил у неё всё желание объясняться. Она резко развернулась назад, чтобы отбить атаку невидимого противника, но в её глазах поплыл весь пейзаж утреннего леса, и она бесформенным кулём рухнула на землю, подняв возле себя кучу пыли и опавших листьев. Ванда в ужасе поползла назад, отталкиваясь ногами и руками о землю. Кот дрожал под ворохом своей одежды и выл на разные голоса. Последнее, что увидела Агата перед потерей сознания – это изящная лёгкая стрела с белым оперением, беззвучно входящая в бледную шею кричащей от ужаса Ванды.
…Стая чёрных воронов с карканьем и с разносящимся по лесу шумом хлопающих крыльев сорвалась с ветви векового дуба, распугав белок и диких зайцев. Их утихающий зловещий крик долго был слышен за Горным Хребтом. Аркелл обеспокоенно обернулся назад, держа руку на рукояти рубинового меча. Пасмурная погода сменилась на робкое солнечное утро, но смута в душе воина не давала ему покоя с момента расставания с племянницей у сломанного моста при родовом поместье клана.
Мадлена успокаивающе положила свою холодную бледную ладонь на грубую и мозолистую ладонь воина, и сжала её.
- Не переживай, - сказала она, - всё будет в порядке.
- У меня плохое предчувствие, - глухо ответил воин, продолжив путь в Турий Рог, - надеюсь на то, что ты не лжёшь мне, Мадлена, успокаивая мои и без того расшатанные нервы.
- Мне нет смысла лгать тебе, - произнесла чёрная ведьма, неслышно ступая мёртвыми ногами по мягкой лесной земле, - а тебе нет смыла опекать девчонку, как няньке. Иначе ей не выжить в нашем измерении, когда поступит на службу в Королевскую Армию. Она и так испорчена жизнью в комфортном внешнем мире. Дай ей пройти это испытание самой.
Аркелл, не проронив ни слова в ответ, пошёл быстрее, подавив в себе желание побежать в обратную сторону на помощь дорогой племяннице и её бесполезной компании.
…Иван Громыкин решил воспользоваться предложением шефа покинуть город и по дороге домой после памятного собрания в редакции заехал на Главный вокзал и купил билет на электропоезд, следующий в Преторию. Дома он пожаловался картине, что в городе творится несусветная чушь и тут крайне опасно оставаться. Он достал из старого платяного шкафа серый и потёртый от времени чемодан сороковых годов прошлого века, купленный в одной из антикварных лавок. Иван разложил его на две половинки на диване, и стал складывать в него аккуратные стопки одежды и белья. Сложив в чемодан всё необходимое, Громыкин сел на свой продавленный диван и отрешенно уставился на картину. Светловолосая девушка без улыбки смотрела поверх него, надменно сжав тонкие губы и сложив на худом животе аристократически тонкие кисти рук. Длинное платье с воротником-стойкой, украшенная розовым жемчугом толстая светлая коса, высокомерный взгляд серых, широко расставленных глаз. Громыкин не знал, кто эта красавица, но этот портрет исполинских размеров без названия покорил его пропахнувшее нафталином сердце и заставил бедствовать два месяца, питаясь водой и хлебом вследствие траты всех сбережений на эту картину.
Устроившись в редакцию Н-ского вестника, Иван оторопел и потерял дар речи, заметив в рядах сотрудников копию девушки со старой картины. Агата Кобраль – будто сошедшая богиня со старомодного холста, так думал ослеплённый немым восхищением юноша. По истечении двух месяцев работы в новом коллективе, он немного изменил свое мнение по отношению к девушке. Агата постоянно ссорилась с коллегами, дерзила начальству, сквернословила и вела себя совсем неподобающе особе из высокого сословия. Она ходила в брюках многолетней давности и в бесформенных свитерах. Лишь в редкие моменты неожиданной задумчивости, морщинки между её светлыми бровями расправлялись, и черты её бледного лица отдалённо напоминали восхищённому Громыкину незнакомку со старого холста. Иван, досконально изучив биографию интересующей его девушки, думал, что рано потерявшая родителей и недавно похоронившая бабушку девочка, таким образом, защищала свой хрупкий и неуравновешенный внутренний мир и страдала от одиночества.
Громыкин, вздохнув и хлопнув себя по тощим коленям, решительно поднялся с дивана. Он схватил тяжёлый чемодан за лакированную ручку и потащил его в коридор. Полным отвращения взглядом он окинул треснувшее зеркало в деревянной раме, поспешно обулся и вышел из квартиры.
11 августа 2013 год, воскресенье
…Агата, смеясь, бежала за женщиной в белом платье и протягивала к ней пухлые детские руки. Ей скоро исполнится пять лет. У них дома гости. Весело. Незнакомка бежала впереди, путаясь в длинном подоле платья. Почти прозрачная ткань открывала взору красивые крепкие ноги, босые, с налипшей грязью на икрах. Агата, громко хохоча, подпрыгнула и схватила убегающую женщину за юбку. Платье свалилось, как плохо прикреплённая портьера, но женщины под ним не оказалось. Агата недоумённо перебирала в неуклюжих детских пальцах тонкую ткань, и в груде прозрачного шифона она обнаружила серую кошку с горящими жёлтыми глазами. На мягких лапах она подошла к сидящей на земле девочке и, мурлыкнув, потёрлась головой о детскую коленку, усыпанную синяками и ссадинами.
Агата вздрогнула, будто бы от удара, и открыла глаза. Кошачье мурчание во сне переросло в какой-то глухой шум в действительности. Девушка попыталась пошевелиться, но связанные за спиной руки так заныли от грубой верёвки на них, что она до крови прокусила нижнюю губу, чтобы подавить рвущийся наружу крик.
Она лежала на каком-то твёрдом ложе, холодном и очень неудобном. В помещении, куда её отнесли, было прохладно, пахло сыростью и увядшими цветами. Царил сизый полумрак. Агата с трудом повернула тяжёлую голову в сторону предполагаемой входной двери. Сквозь щели в стенах здания и над дверью проникал солнечный свет, освещая мрачное помещение с тремя прямоугольными возвышениями, на одном из которых и лежала Агата. Она заморгала, пытаясь привыкнуть к полумраку этого странного здания. Постепенно глаза привыкли к скудному освещению и выхватили всё, что помогло сложить картину происходящего – три могильные плиты, увядшие букеты цветов, пробежавшая в полумраке крыса чудовищного размера. Это склеп.
Агата с тщетным усилием попыталась освободить руки и ноги от прочных пут, но вновь ощутив острую боль в конечностях, бросила это бесполезное занятие и устало прислонила голову к холодной плите. Лучше лежать на некоторой высоте, чем свалиться на грязный пол, кишащий крысами, чей писк и возня слышались со всех сторон. Где она? Где Ванда? Где Марк? Кто на них напал? Что с Аркеллом и Мадленой? Дошли ли они до Турьего Рога? Агата заскрежетала зубами от бессилия. Бесполезный воин, а не герой, вот она кто! Бесполезный журналист и просто тупица! Агата лягнула связанными ногами по каменной плите. Проклятье!
За дверью странного склепа послышались тяжёлые шаги нескольких людей. Чуткий слух Агаты определил пятерых незнакомцев крупного телосложения, а логическое мышление – своё поражение в случае схватки с ними. Ей ничего не оставалось, как лежать на холодной могильной плите и смиренно ждать своей участи обездвиженного пленника. Она закрыла глаза и приготовилась к нападению.
Дверь склепа со скрипом отворилась, впустив в затхлое помещение свежий воздух и яркие лучи августовского солнца. Сквозь закрытые веки Агаты свет заиграл бесконечным красным потоком, и пыль, поднявшаяся от тяжёлых сапог, забилась ей в нос. Девушка не удержалась и громко чихнула, скорчившись на каменной плите.
Она услышала металлический скрежет вокруг своего лежбища и осторожно открыла глаза. Да, пять человек стояли вокруг неё и целились из арбалетов. На её беспомощно открытую шею опустилось холодное лезвие кинжала и больно сдавило кожу. Агата поморгала, не в силах больше шевелиться и, прищурившись, внимательней присмотрелась к незнакомцам. Все пятеро – женщины в одинаковых серых брюках защитного цвета и мехах убитых животных. Короткие стрижки, одинаковые квадратные челюсти, грубые черты лица и сильные руки, держащие оружие в крепких пальцах. «Амазонки», - устало констатировала факт Агата и обречённо посмотрела поверх голов этих воинственных женщин. Кинжал на её шее ещё сильнее впился в кожу.
- Не зарывайся, королевская псина! - грубо прикрикнула одна из амазонок и сильнее натянула стрелу в арбалете, - ты будешь убита до того, как дёрнешься! Уяснила?!
- Эрика, прекрати! – прикрикнула на неё другая женщина с белым шрамом на левой щеке и подняла правую руку, - нам приказано привести её живьём!
- Плевать! – фыркнула амазонка и по-мужски сплюнула себе под ноги, - её всё равно казнят, как тех ублюдков из армии.
Агата похолодела. Кого они убили? По словам дяди, эта воинственная народность много столетий добивалась независимости от остального магического измерения и до сих пор не признаёт королевской власти, предпочитая оставаться в стороне от происходящих в мире событий и не пуская никого в свою многочисленную деревню. После древних кровопролитных войн Королевский двор с трудом подписал мирный договор с Амазонией и поклялся не вмешиваться в их дела, а те, в свою очередь, неохотно пообещали прекратить военные действия против Королевы. Во время нападения Даркест семнадцать лет назад, амазонки уничтожили только тех, кто ступил на их территорию, но вступать в Союз Кланов наотрез отказались. «Хотя с их военной мощью можно захватить полмира», - с сожалением подумала Агата и с вызовом посмотрела в глаза Эрике, которая затряслась от возмущения и заорала, тряся арбалетом перед носом у девушки:
- На плаху захотела, гадина?! Не смотри на меня свысока, королевское отребье!!
- Так вы определитесь, - не выдержала Агата, - куда мне смотреть, а куда не смотреть. Вам не угодишь, женщина!
В склепе воцарилась тишина. Амазонки стояли, раскрыв рты, а Эрика постепенно покрывалась пятнами, еле удерживая арбалет в дрожащих от негодования руках. «Меня сейчас точно убьют», - пронеслось в голове у Агаты, но она уже не могла остановиться.
- И что это за обращение с людьми? – возмущённо вопрошала она, - по какой причине меня арестовали и держат в этом вонючем подвале? Где мои друзья и мои вещи? Я требую объяснений и извинений со стороны вашего руководства! Немедленно!
Теперь уже все амазонки стояли красные, как спелые помидоры, и еле удерживали оружие в трясущихся руках. Агата, пользуясь замешательством, рассмотрела их стрелы а арбалетах. Крупные металлические стрелы с острым наконечником. Никакого сравнения с лёгкими стрелами с белым оперением, одна из которых вонзилась в шею Ванды в момент нападения. Неужели… Кинжал на горле Агаты, оставив царапину, был убран в ножны. «Они боятся», - подумала она и прищурилась, - «Только вот кого?».
Женщина с шрамом на щеке махнула рукой, приказав опустить оружие и, приблизившись к Агате, одной рукой схватила её за перевязанные запястья и поставила на ноги. Опустившись на одно колено, она перерезала верёвки на её щиколотках и подтолкнула в спину арбалетом в сторону двери.
- Иди вперёд, - бросила амазонка со шрамом, - попытаешься бежать – убью на месте.
Агата покорно кивнула головой и вышла из склепа, окружённая широкими спинами в мехах. Затёкшие ноги поначалу не слушались её, но спустя десять шагов пришли в своё обычное состояние. Девушка шагала по деревне и украдкой оглядывала улицу. Видимо, это был центр Амазонии. Двухэтажные дома, широкая дорога, усыпанная мелкими округлыми камнями, повозки с лошадьми, оружейные лавки, торговые прилавки с продуктами.
Любопытные жительницы многочисленной деревни высыпали на улицу, свисали с окон жилых домов, показывали пальцами на пленённую девушку, так не похожую на них. Агата отметила про себя, что такого количества лиц женского пола она не видела нигде. Пожилые женщины, молодые девушки и маленькие девочки с неприкрытым любопытством смотрели на неё, оставив свои повседневные дела и открыв от удивления рты. Повсюду сновали различной расцветки коты и кошки. Агата будто бы видела себя со стороны: в грязной и рваной одежде, с выбившимися из хвоста прядями волос, с запёкшейся кровью возле упрямо сжатого рта. Сапоги с неё кто-то снял, пока она была без сознания, и теперь она мужественно шла по холодным камням местного дорожного покрытия с босыми ногами, изнывая от жажды, боли от связанных за спиной руках и тошноты, вызванной нарастающей паникой и страхом за друзей. Во внутреннем кармане нательной рубахи она чувствовала холодное прикосновение серебряной подковы, подарка умершей служанки, которую чудом не обнаружили эти мужеподобные демоны в мехах, и это её немного отвлекало от трусливых мыслей. «Тихо, тихо», - монотонно повторяла она про себя, - «Должен же быть какой-то выход, его не может не быть. Вспомни, что говорила Мадлена про этот женский коллектив. Что говорил дядя…».
- Пришли, - прервала поток её мыслей амазонка и обратной стороной арбалета подтолкнула вперёд.
Агата подняла голову вверх и увидела высокий глухой забор серого цвета с частоколом. Амазонка со шрамом на щеке три раза ударила арбалетом в забор. Часть этой сплошной ограды отъехала в сторону и впустила конвой с пленницей в широкий двор с крепким одноэтажным домом. Под небольшими квадратными окнами был неумело разбит цветник с чахлыми гвоздиками. Агату сопроводили в дом через парадный вход с серым некрашеным крыльцом и грубо втолкнули в первую попавшуюся дверь из тёмного коридора. Агата запнулась о высокий порог комнаты и ввалилась в хорошо освещённое солнцем помещение. Удержавшись на слабых ногах, она выпрямилась. В комнате пахло какими-то травами и оружейной смазкой. Дощатый пол, грубо сколоченная мебель: два подобия дивана, расположенные напротив друг друга возле низкого деревянного столика, во главе этого самодельного великолепия – письменный стол и два стула по двум его сторонам. За столом сидела женщина неопределённого возраста с тёмными волосами до плеч, зачёсанными назад с помощью какого-то блестящего геля. Густые чёрные брови, волевой подбородок, крепко сжатые губы и некрасивые черты лица. Позади женщины – открытое окно без каких-либо занавесок и штор. Агата быстро сообразила, что эта амазонка и есть то руководство, которому она собралась жаловаться за жестокое обращение с пленными. «Вот так попала».
- Госпожа Влада, мы привели шпиона, - отчеканила женщина со шрамом, стоя по правую сторону от Агаты и не спуская с неё зараженный арбалет, - ваши дальнейшие указания?
- Оставьте нас, - неожиданно звонким, не подходящим её внешнему виду голосом проговорила предводительница амазонок и махнула крупной ладонью в сторону двери, - я вас позову.
- Есть! – бросив враждебный взгляд на пленницу, женщина со шрамом жестами приказала конвою покинуть комнату. Грохоча сапогами, они скрылись в тёмном коридоре и неслышно закрыли за собой дверь.
Агата исподлобья посмотрела на Владу. С виду она не была похожа на чудовище, но какой зверь может скрываться за этим безучастным лицом? В этом измерении полагаться только на зрение очень опасно.
- Присаживайтесь, - проговорила Влада и приглашающее вытянула руку, - где вам будет удобно.
Агата с опаской осмотрела два старых дивана с грязной обивкой и блестящие от времени сидения лакированных стульев с изогнутыми спинками. Низкий столик между диванами казался более-менее чистым, и девушка взгромоздилась на него, оказавшись перед амазонкой в опасной близости. Влада с удивлением посмотрела на пленницу и, сложив под подбородком крупные ладони, спросила:
- Кто ты и куда направляешься?
- Как стороне, принимающей гостя, вам бы следовало представиться первой, - холодно ответила Агата и стойко выдержала остекленевший взгляд амазонки.
- Что ж, - помолчав, произнесла Влада и, отодвинув ногой стул, встала за столом и сложила руки за спиной, - Влада Палмер, председатель Совета Амазонии, сорок пять лет.
- Агата Кобраль, - не моргнув глазом, представилась девушка отцовской фамилией и тоже встала с низкого столика, подавив в себе желание прижать правую руку к сердцу, - я журналист.
- И что же журналист забыл в наших селениях? – с подозрением спросила Влада, пытаясь разглядеть в серых, широко расставленных глазах ярко горящий огонёк лжи подосланного шпиона.
- Я приехала из Н-ска, - невинным голосом продолжила Агата, - у меня задание от моей редакции – написать статью о Турьем Роге, как одном из древних поселений Н-ской области.
Влада, помолчав, уже более приветливым тоном спросила:
- Вам известно понятие «портал»?
- Хмм, - наигранно задумалась Агата, решив продолжить начатую игру о заблудившейся девушке из внешнего мира, - оттуда появляются привидения и духи?
- Что тебе известно о Королеве? – задала следующий вопрос Влада, всё больше теряя интерес к незнакомке.
- Какой именно? – с тупым выражением лица переспросила девушка, - британской или испанской? В нашей стране, например, есть только президент…
- Эрика! Аклеа! – крикнула Влада, усаживаясь за стол.
Неслышно отворив дверь, в комнату, печатая шаг, зашли знакомые Агате амазонки – Эрика, угрожающая ей арбалетом в склепе, и Аклеа с белым шрамом на левой щеке. Обе женщины, с короткими стрижками и квадратными подбородками, с ненавистью уставились на пленницу, и Агата старалась не встречаться с ним глазами, предпочитая изучать свои грязные босые ноги.
- Этот заблудший человек из внешнего мира, - скучающим голосом объявила Влада, - согласно договору, заключённому с Королевским двором, мы обязаны отпустить эту девушку домой.
- Госпожа Палмер! – закричала Эрика, выхватывая из-за спины арбалет, - это крайне неблагоразумно с вашей стороны! Голову даю на отсечение, что это королевская псина!
- Эрика, прекрати! – Аклеа схватила разъярённую напарницу за кисть руки с оружием, - не смей перечить Владе Палмер!
Агата изобразила испуг на лице и вновь уткнулась взглядом в пол. «А головушка-то у неё варит», - невольно восхитилась она, чувствуя тепло от серебряной подковы за пазухой, - «Хорошо, что они тут не все такие догадливые». Влада недовольно продолжила, выразительно глядя в глаза Эрике:
- Вы, двое, проводите её к порталу и отправите во внешний мир. Ближайшие порталы – в Турьем Роге и в Варне. Маршрут изберёте сами. Свободны!
«Дядя был прав», - подавленно подумала Агата, покидая кабинет предводительницы под конвоем двух мужеподобных женщин, - «насчёт Союза с ними нереально договориться. Была бы их воля, они бы казнили каждого, кого бы встретили на своей территории. Остаётся только одно – хитрость. Мне-то что делать?!».
- Иди за нами и не отставай, - грубо сказала Эрика и отворила другую дверь в полутёмном коридоре одноэтажного дома.
Агата увидела перед собой битком набитое различными вещами квадратное помещение без окон. На стене у входа горела масляная лампа, пахло нафталином и старой военной одеждой. Эрика загородила собой вход, сложив руки на массивной груди. Аклеа прошла дальше и вытащила из-под горы старых сапог огромный клетчатый узел. Она бросила его Агате под ноги и коротко скомандовала:
- Одевайся.
Агата присела на корточки и с трудом развязала клетчатый платок. Так, здесь ей кожаная куртка, сапоги на высокой платформе, плащ и рюкзак. Девушка под стальными взглядами амазонок натянула носки, надела сапоги и застегнула куртку. Перевязала крепче волосы на затылке в хвост. Она не стала надевать плащ и положила его на дно рюкзака, перед этим проверив его содержимое. Всё на месте, включая провизию, медикаменты, бесполезный мобильник и фотоаппарат. Только нет карты магического измерения и меча с рубиновой рукоятью. Агата тяжело вздохнула. «Кто же мог украсть мои вещи?». Но отсутствие атрибутов клана Госсамер спасло её голову от плахи.
- Поторапливайся! – Эрика ткнула арбалетом в спину девушки, - хватит копаться!
Агата медленно повернулась лицом к обнаглевшей амазонке и холодно произнесла, глядя в пышущие ненавистью чёрные глаза:
- Вы в своём уме, уважаемая Эрика? Что за отношение к беззащитной девушке из Н-ска? Вам мало нагоняя от вашего милого руководства?
Эрика побагровела от гнева, но Аклеа предупредила кровавую бойню на складе, жестом правой руки отодвинув боевую подругу от пленницы:
- Эрика, хватит!
- Да что Эрика, Эрика! – взвизгнула амазонка, - королевская псина! Когда-нибудь ты поплатишься за свои слова!
- Буду ждать, - заверила её девушка и надела на спину рюкзак.
«Вот оно!», - вспыхнуло в мозгу у Агаты, - «Какими бы зверьми они не были, они будут слушаться свою предводительницу. Мало того, они боятся её! И почему она отпустила меня?».
- Я готова, - сообщила Агата и со смиренным видом последовала за амазонками на улицу.
Когда они проходили мимо комнаты их предводительницы под нескончаемое бормотание разъярённой Эрики, оттуда раздался грохот, будто бы деревянные стулья возле стола Влады разом повалились на пол. Затем послышался сдавленный крик предводительницы и звуки борьбы. Амазонки, сопровождающие Агату, бросились к двери, громко стуча сапогами по дощатому полу. Эрика выхватила из-за спины заряженный арбалет, а Аклеа одним движением мощного плеча выбила дверь.
- Госпожа Палмер! – закричали они, врываясь в комнату, - что с вами?!
Агата осторожно выглянула из-за угла. Сидящая за своим столом предводительница Влада с недовольным лицом подняла взгляд на своих взвинченных подчинённых и отложила в сторону стопку бумаг.
- Что это за цирк? – с мрачным видом спросила она у амазонок, - вы уже проводили нашу гостью до портала?
- Н-нет, - заикаясь, проговорила Аклеа и привычным взглядом сражающегося воина окинула всё помещение. Пусто.
- Так что вы медлите? – с раздражением спросила Влада, - идите и постарайтесь вернуться до шестичасового собрания. Лучше идти до Варны, тогда точно успеете.
- Да, госпожа Палмер, - покорно склонили головы амазонки, и вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Влада вслушалась в тишину дома. На некрашеной стене громко тикали грубо сколоченные из куска дерева часы, невозмутимо отсчитывая секунды. Предводительница амазонок повернула голову вправо и проводила взглядом в окно Аклеа и Эрику с Агатой во главе процессии. Влада усмехнулась и, вытянув перед собой мускулистые руки, по-кошачьи потянулась, опираясь о стол.
Серое облако окутало мужеподобную фигуру предводительницы, и спустя несколько секунд на её месте сидел мальчишка пятнадцати лет с серой чёлкой, закрывающей левый глаз. Паренёк брезгливо сбросил с себя грубую одежду Влады и, полностью обнажённый, встал из-за стола. Лучи полуденного солнца осветили тонкий стан юноши, его выпирающие острые ключицы, пухлые губы и длинную красивую шею. Мальчишка пригнулся и заглянул под стол.
Под безобразным деревянным столом лежала предводительница клана амазонок Влада Палмер. Её крупное мускулистое тело было связано крепким кожаным ремнём и приковано к ножке стола. Рот был перевязан синей тряпкой, ноги прижаты к подбородку и привязаны к тяжёлому стулу. Её влажные умоляющие глаза и покрасневшие от нехватки воздуха щёки вызвали хищную улыбку у мальчишки с серой чёлкой. Он наклонился над женщиной и острыми кошачьими зубками ухватил её за мочку уха. Влада замычала сквозь синюю тряпку и зажмурила глаза, трясясь всем обнажённым телом.
- Вы будете делать всё, что я вам скажу, - промурлыкал кошачий мальчишка, длинным указательным пальцем ведя по крупному бедру предводительницы амазонок, - во имя моей дорогой хозяйки, вы соберёте ваших лучших воинов и отправите в Варну ради борьбы с чёрным магом Даркест. А я вас за это отблагодарю…
Марк невинно улыбнулся и острым ногтем проткнул плотную кожу на бедре амазонки. Из раны хлынула кровь, заливая смуглую кожу женщины. Влада изогнулась всем телом и зашлась в беззвучном крике, упираясь связанными ногами в дощатый, грубо сколоченный деревянный пол.
Продолжение - http://www.proza.ru/2015/01/27/909