Аглая Остужева - написанные рецензии

Здравствуйте, Аглая! Сколько лет, сколько зим! Спасибо за замечание. Может быть, дождевой влагой? Я хотел сказать, что её, бутылку то есть, развезло. Хотя это ерунда. Появляйтесь почаще на прозе.ру, читатели будут Вам благодарны. Посмотрел ещё раз "Потерянный остров" - всё-таки вещь!

Александр Расторгуев   29.08.2012 14:27   Заявить о нарушении

)))))))))))))
спасибо!

Аглая Остужева   30.08.2012 00:42   Заявить о нарушении

Я не задумывался об этом. Не анализировал. Может и есть.
Спасибо за визит и отзыв.

Дмитрий Сухарев   16.12.2010 12:33   Заявить о нарушении

Уважаемая Аглая. Ох и трудно полемизировать на пушкинскую тему. Трудно еще потому, что почти на все ваши вопросы у меня в статье, если вы ее внимательно читали, есть ответы. Да, после смерти Пушкина, все его "друзья", которые раньше были на стороне Дантеса, под влиянием общественного мнения сразу стали противниками француза. В том числе и А. Карамзин. Однако брат его Андрей, вопреки совету брата Александра "ты не должен подавать руку убийце Пушкина", все же встретился с Дантесом через полгода после дуэли в Франции"...За веселым обедом в трактире". (Верексаев "Пушкин в жизни" стр 675) Да и брат Натальи Иван Николаевич приезжал к Дантесу, гостил у него и приятно вместе проводили время.
"Р.Г.Скрынников... - первый обработал архивы Геккеренов-Дантесов, когда их открыли", - пишете вы. Семейный архив, в частности письма Дантеса Геккерену были представлены итальянской пушкинистке, исследовательнице и знатоку русской литературы Серены Витале. Она их пустила в научный оборот и произвела сенсацию в пушкиниане, заставила по новому посмотреть на многие усоявшиеся мнения.
Скрынников несомненно внес большой вклад в пушкиниану, но это вовсе не значит, что он не погрешим. С некоторыми его утверждениями я согласится не могу. И не потому что не хочу, а на основании новых открывшихся документальных данных о Дантесе и о всей дуэльной истории.
Скрынников, на основании писем Дантеса приемному отцу Геккерену, утверждает, что они сожительствовали. (Книга "Дуэль Пушкина) "В России гомосексуализм, пишет он, - считался худшим грехом". Если так, то, чтобы избежать огласки, Дантес и Геккерен должны были в первую очередь уничтожить эти письма, а они их даже сохранилди для потомков. Что-то тут не вяжется и заставляет сомневаться. Я уже не говорю о том, что в то время в письмах к друзьям часто употреблялись выражения "мой милый", "я тебя люблю" и т.д., тогда это было в порядке вещей.
Насторожил меня еще вот такой факт. Скрынников вот что пишет по поводу тайной встречи Натальи и Дантеса у Идалии Полетики: "Весной 1836 года Наталья носила ребенка, а Дантес, следуя воле Геккерена, стал готовить почву для сватовства к Барятинской... Пушкина пожелала знать, кому принадлежит сердце человека, еще недавно клявшегося ей в вечной любви. Чтобы получить ответ на этот вопрос, она согласилась тайно увидется с кавалерградом".
Во-первых, Стелла Абрамович в своей книге "Предыстория последней дуэли Пушкина" убедительно, документально доказала, что встреча эта состоялась в конце октября начале ноября 1836 года, а не весной. Но, даже если допустить встречу весной, то, представте себе, Наталья уже на сносях, с пузом попрется на встречу с Дантесом выяснять любит он ее или нет. Абсурд. Зачем так унижать жену Пушкина? Я привел только некоторые нестыковки. Мой принцип: уважай, но не доверяйся, проверяй и подвергай сомнению.
Что касается "Тяжбы" Дантеса с Дмитрием Гончаровым по поводу 5000 р
которые положены по закону Екатерине, то я об этом подробно написал в статье. Если вы внимательно читали, должны были понять. Добавлю только, что Дантес разбогател только после смерти Екатерины.
Я вынужден дать здесь такой объемный ответ, ибо читать будут другие и могут не понять меня.
Я не защищаю Дантеса, я только доказываю, что он не был "подлецом и ничтожеством" и что он действительно очень сильно любил Наталью. В этом и была его вина. В конце концов, он тоже имеет право на защиту.
Он уже не встанет и не сможет за себя постоять.
С уважением
НИК

Николай Иванович Кирсанов   15.10.2009 22:03   Заявить о нарушении

Сначала поясню, Николай Иванович, почему меня так задела ваша статья.

Начну с конца:
Вы пишете:
«Я не защищаю Дантеса, я только доказываю, что он не был "подлецом и ничтожеством" и что он действительно очень сильно любил Наталью. В этом и была его вина. В конце концов, он тоже имеет право на защиту.
Он уже не встанет и не сможет за себя постоять».

В последнее время, Николай Иванович, появилось столько неграмотных, тенденциозных, а, порой, и откровенно лживых публикаций, порочащих Пушкина, что, по моему глубокому убеждению, защищать сейчас надо вовсе не Дантеса, а Пушкина.

Ваша статья претендует на обобщение довольно обширного материала о Пушкине, причём не бульварных публикаций, а серьёзных работ. Но на такие обобщения, Николай Иванович, надо иметь право. Что может дать такое право? Ну хотя бы, если вы не в состоянии сказать ничего нового по сути, а высказаться всё-таки хочется, - хорошее владение фактурой и честное и непредвзятое её изложение.
Есть ли в вашей статье хоть один новый факт, свежая идея, оригинальный взгляд, о которых бы ещё не писали? Причём не так вот, походя, а аргументировано, развёрнуто и доказательно?
Если есть – подскажите. Я нашла лишь одну «оригинальную» идею:
"Может быть, придет время и о жертвенной, романтической любви Дантеса к Наталье напишут правдивую художественную книгу..."
А потому, делаю вывод, что ваша статья адресована прежде всего читателям, которые интересуются пушкинистикой, но не очень сведущи в этом вопросе. И вы, стремясь обелить Дантеса, рисуя его страсть к Натали, как возвышенное чувство, «жертвенную, романтическую любовь», вольно или невольно, подсовываете своим читателям ту самую, обывательскую, версию, которая и спровоцировала роковую дуэль поэта… Вот, что меня побуждает вступить с вами в полемику.

А теперь несколько слов о ваших аргументах, которые вы приводите в ответе на мои замечания:
Вы пишете:
«после смерти Пушкина, все его "друзья", которые раньше были на стороне Дантеса, под влиянием общественного мнения сразу стали противниками француза. В том числе и А. Карамзин»…

Что касается Александра Карамзина, Николай Иванович, то он изменил своё мнение о Дантесе не под влиянием общественного мнения. В ближайшие недели после гибели поэта его друзья провели расследование и постарались максимально прояснить обстоятельства трагедии (Русский архив, 1879 г, кн. 2, №6). В этом расследовании принимал участие и Ал. Карамзин. Итоги этого расследования он изложил в письме к брату Андрею от 13 марта 1837 г. Именно в этом письме он и рекомендует брату не подавать Дантесу при встрече руки:

Александр Карамзин:
«Ты спрашиваешь почему мы тебе ничего не пишем о Дантесе или о Эккерне. Начинаю с того, что советую не протягивать ему руки с такою благородной доверенностью; теперь я знаю его к несчастью по собственному опыту. Дантес был пустым мальчишкой, когда приехал сюда, забавный тем, что отсутствие образования сочеталось в нем с природным умом, а в общем – совершенным ничтожеством как в нравственном, так и умственном отношении. Если бы он таким и оставался, он был бы добрым малым, и больше ничего; я бы не краснел как краснею теперь, оттого что был с ним в дружбе, - но его усыновил Геккерн, по причинам до сих пор еще совершенно неизвестным обществу (которое мстит за это, строя предположения). Геккерн, будучи умным человеком и утонченнейшим развратником, какие только бывали под солнцем, без труда овладел совершенно умом и душою Дантеса, у которого первого было много меньше, нежели у Геккерна, а второй, не было, может быть, и вовсе. Эти два человека не знаю, с каким дьявольскими намерениями, стали преследовать госпожу Пушкину с таким упорством и настойчивостью….» и т.д.

Вы скажете, это лишь обобщение общественного мнения? В этом есть доля правды, но интересующимся читателям очень советую познакомиться с этим письмом полностью.

Вы, Николай Иванович, пишете дальше:
«Однако брат его Андрей, вопреки совету брата Александра "ты не должен подавать руку убийце Пушкина", все же встретился с Дантесом через полгода после дуэли в Франции"...За веселым обедом в трактире".(Вересаев "Пушкин в жизни" стр. 675)

Замечу, что Вересаев писал свою книгу, ещё до Тагильской находки, когда не была известна переписка Карамзиных. Но теперь переписка Карамзиных опубликована. И ответ Андрея Карамзина брату (8 июля 1837 г. Баден-Баден) свидетельствует о глубоком смешении чувств при этой случайной встрече в парке. Никакого весёлого обеда там нет и в помине! Трёхчасовой разговор в пустых аллеях, красивые, покаянные слова Дантеса и его попытка оправдаться перед Андреем Карамзиным… И Андрей Карамзин, действительно, проникся к Дантесу сочувствием.
Но… Вот что пишет, исследователь-пушкинист Н.И.Раевский:
«…В действительности Дантес, когда ему случалось изредка говорить с русскими о дуэли, старался – не всегда, впрочем, удачно – приспособиться к собеседнику… Далее Раевский приводит свидетельства людей, общавшихся с Дантесом после дуэли, и показывает, как разнятся высказывания француза в зависимости от того, с кем он говорит. (Н.И.Раевский «Портреты заговорили»).
Иными словами, ваш подзащитный, Николай Иванович (я говорю о Дантесе), был большим лицемером!

Вы пишете:
«Да и брат Натальи Иван Николаевич приезжал к Дантесу, гостил у него и приятно вместе проводили время»... А это, позвольте, вы откуда взяли?
Недавно вышел в свет наиболее полный из опубликованных до сих пор, свод документов, относящихся к гибели Пушкина. В том числе и документы, относящиеся ко времени уже после дуэли, но способные пролить свет на её причины и мотивы участников. Я говорю о книге «Последняя дуэль. Дневники, переписка, воспоминания. Изд. «Пушкинского фонда» СПб, 2007». Такого факта я в этой книге не нашла! Ваша фраза – либо из области беллетристики, либо озвучивание циркулировавших в то время слухов.
Зато Н.И.Раевский в «Портретах заговорили» отлично показывает, как рождались подобные слухи - в частности, о встрече Натали и Дантеса в имении Фризенгофов в Австрии.
Проанализировав отношения Дантеса и Гончаровых в после дуэльные годы, Раевский делает однозначный вывод:
«Вопреки мнению Щеголева, считавшего, что «деяния Жоржа Дантеса не диктовало Гончаровым никакой сдержки в отношении к убийце Пушкина», письма из-за границы подтверждают обратное – все Гончаровы не желали поддерживать какую-либо связь с убийцей Пушкина…» («Портреты заговорили, с. 51)

Аглая Остужева   16.10.2009 14:45   Заявить о нарушении

Вы, Николай Иванович, пишите:
«Скрынников несомненно внес большой вклад в пушкиниану, но это вовсе не значит, что он не погрешим. С некоторыми его утверждениями я согласится не могу. И не потому что не хочу, а на основании новых открывшихся документальных данных о Дантесе и о всей дуэльной истории».

Интересно знать какие «новые открывшиеся документальные данные» вы имеете здесь в виду?

Далее:
«Скрынников, на основании писем Дантеса приемному отцу Геккерену, утверждает, что они сожительствовали. (Книга "Дуэль Пушкина) "В России гомосексуализм, пишет он, - считался худшим грехом". Если так, то, чтобы избежать огласки, Дантес и Геккерен должны были в первую очередь уничтожить эти письма, а они их даже сохранили для потомков. Что-то тут не вяжется и заставляет сомневаться. Я уже не говорю о том, что в то время в письмах к друзьям часто употреблялись выражения "мой милый", "я тебя люблю" и т.д., тогда это было в порядке вещей.»

В книге Скрынникова, Николай Иванович, приводятся другие цитаты этой переписки, вполне однозначно характеризурищие отношения Дантеса и Геккерена, а вовсе не те выражения, которые приводите вы.
Кстати, может, потому потомки Дантеса так долго и не позволяли учёным исследовать эту переписку?

Вы пишете:
«Насторожил меня еще вот такой факт. Скрынников вот что пишет по поводу тайной встречи Натальи и Дантеса у Идалии Полетики: "Весной 1836 года Наталья носила ребенка, а Дантес, следуя воле Геккерена, стал готовить почву для сватовства к Барятинской... Пушкина пожелала знать, кому принадлежит сердце человека, еще недавно клявшегося ей в вечной любви. Чтобы получить ответ на этот вопрос, она согласилась тайно увидется с кавалерградом". Во-первых, Стелла Абрамович в своей книге "Предыстория последней дуэли Пушкина" убедительно, документально доказала, что встреча эта состоялась в конце октября начале ноября 1836 года, а не весной…»

Признаюсь, Николай Иванович, что прочитав это ваше пояснение, я тоже здорово насторожилась. Но по другой причине:
Дата рандеву – важнейший момент. Она - ключ к трагедии, произошедшей на Чёрной речке… И вы этого не можете не понимать.
Но вы, почему-то, выдергиваете цитату из главы книги Скрынникова, даже не удосужившись вникнуть. Или сознательно передёргиваете? Приведённая вами цитата - она из главы, которая так и называется «Тайное свидание». Глава представляет собой одиннадцать страниц текста (однозначного текста!), посвященного документальному обоснованию даты рандеву и того факта, что это рандеву состоялось не в конце января, как считал Щёголев, а ОСЕНЬЮ, как и обосновала С.Абрамович! Скрынников всего лишь немного уточняет дату: Абрамович предполагает, что свидание между Натали и Дантесом на квартире Полетики произошло 2-го ноября, а Скрынников обосновывает, что оно произошло в начале октября:
«Рандеву имело место в первой половине октября, объяснение супругов – 2 ноября» (Скрынников, «Дуэль Пушкина», с. 164).
Надо очень постараться, чтобы прочесть текст главы так, как прочли его вы, Николай Иванович! А точнее - надо очень хотеть прочесть у Скрынникова то, чего там нет (о том, что там, якобы, сделана попытка доказать, что рандеву произошло весной 1836 года).
Иначе, как упорным нежеланием видеть то, что написано у Скрынникова (совершенно прямым текстом, и многократно повторено им в тексте цитируемой вами главы) объяснить вашу реплику просто невозможно.

Почему так важна дата рандеву, что это злополучное свидание произошло не в январе, а в начале октября? Такая дата делает понятными слова в тексте октябрьского письма Дантеса Геккерену о Натали:
«… если бы ты сумел вдобавок припугнуть её и внушить…»
Согласившись на тайное свидание, Н. Гончарова скомпрометировала себя, и отныне Геккерены могли уже не церемониться. Огласка грозила скандалом… А это уже называется шантажом! Вот, что обосновывает Скрынников, и вот, что старательно пытаетесь не заметить в его книге вы, Николай Иванович!
Почему стараетесь не заметить? Потому, что это уже совершенно не вяжется с тем образом белого и пушистого Дантеса, который нарисован в вашей статье. Не вяжется и с тем образом Пушкина, который вы попутно набросали для читателей.

Я закругляюсь. Всё это я даже пишу даже не для вас, Николай Иванович. Просто, надеюсь, а вдруг кто-то из ваших читателей после моих слов усомнится и захочет проверить сам... А там, глядишь, и задумается: ну почему мы, выросшие на Пушкинских стихах и сказках, так легко сдаём нашего величайшего поэта? Сдаём в угоду моде, конъюнктуре, недобросовестности…

О том, что именно за этим стоит, лучше всего сказал сам Пушкин:

«Толпа в подлости своей радуется унижению высокого, слабости могущего. При открытии всякой мерзости, она в восхищении. Он мал, как мы! Он мерзок, как мы! Врете, подлецы! Он мал и мерзок – не так как вы. Иначе!»

Аглая Остужева   16.10.2009 14:45   Заявить о нарушении

Вы мне ту столько предъявили претензий, что ответить сходу невозможно. Нужно освежить кое что в памяти. Обвинение серьезное и я отвечу попозже.
НИК

Николай Иванович Кирсанов   16.10.2009 17:45   Заявить о нарушении

Извините, Аглая, за задержку, вчера неважно себя чувствовал. Осень, обостряются все болячки.
Постараюсь коротко, хотя вряд ли получится коротко.
«Есть ли в вашей статье хоть один новый факт, свежая идея, оригинальный взгляд, о которых бы еще не писали?» - пишете вы.
А я и не ставил такой цели в своей статье. Я просто поделился с читателями своими рассуждениями о роли Дантеса в дуэльной истории и попытался доказать, что он не был «ничтожеством, как в нравственном, так и в умственным отношении».
Я считаю одного пушкиниста, который внес много нового и оригинального – П.Е.Щеголев. Все пушкинисты так или иначе «танцуют» вокруг его книги «Дуэль и смерть Пушкина» изданной в 20-х годах прошлого столетия и почти ничего нового не внесли, за исключением некоторых деталей. Почитайте внимательно советских пушкинистов и вы поймете, что все они повторяют одно и тоже, а если и найдут крупицу нового, то зальют ее «водой» на целый солидный том, где в основном одни повторы уже сказанного Щеголевым. Новое внесла Серена Витале, опубликовав архив Дантесов и Ободовская и Дементьев, опубликовав архив Гончаровых. Все остальное – переливание из пустого в порожнее или, домыслы, догадки и откровенное высасывание из пальца.
Вот, например, Скрынников так пишет о тайной встрече у Полетики: «Пушкиной надо было выяснить, справедливы ли слухи о готовившемся сватовстве Дантеса к юной Марии Барятинской. Офицеру пришлось держать ответ за свое поведение. Объяснения Жоржа не удовлетворили женщину…» и т.д.
Откуда он это взял? Он, что, стоял рядом и подслушивал их разговор? Кто знает о чем они там говорили на этой тайной встрече? И зачем Пушкиной, замужней женщине, имеющей четверых детей выяснять «справедливы ли слухи о сватовстве Дантеса»?. Выходит, не Дантес ее преследовал, а она его? И такие домыслы сплошь и рядом. Я же в своей статье, если в чем сомневаюсь, то употребляю слова «может быть», «возможно», и ничего не высасываю из пальца.

Пишете о расследовании друзей Пушкина «В ближайшие дни после гибели поэта». Какое они тогда могли провести расследование? Опросить жену, ближайших родственников? Они конечно не будут выгораживать Дантеса. Если бы был убит Дантес, то, наверное, такое «расследование» провели в отношении Пушкина, потому что до дуэли почти все друзья его были на стороне Дантеса.
Помните слова Тургенева перед дуэлью: «Все нападают на Пушкина», и один он, Тургенев, встал на его защиту.

Вы не поверили мне, что брат Александра Карамзина Андрей встречался с Дантесом «…За веселым обедом в трактире». Пишете, что «Вересаев писал свою книгу, еще до Тагильской находки, когда не была известна переписка Карамзиных».
Причем тут Тагильская находка? Даю вам ссылку, где опубликовано это письмо (Старина и новизна, 17(римскими), с. 320-321) Письмо и эта ссылка помещены в «Дополнениях и комментариях» к книге Вересаева «Пушкин в жизни». На стр. 675.
Привожу это письмо от 15 (27) июля.
«…За веселым обедом в трактире…Дантес, подстрекаемый шампанским, заставлял нас корчится от смеха. Кстати о нем. Он меня совершенно обезоружил, пользуясь моим слабым местом: он постоянно выказывал мне столько участия ко всему семейству… что последние облака негодования во мне рассеялись, и я должен был делать над собой усилие, чтобы не быть с ним таким же дружественным, как прежде».

Не поверили вы и тому, что брат Натальи Иван Николаевич приезжал к Дантесу и гостил у него. «А это, позвольте, вы откуда взяли? – с иронией спрашиваете вы.
Вот откуда. Возьмите книгу И.Ободовской и М. Дементьева «После смерти Пушкина» Издательство «Советская Россия», 1980 г. и откройте страницу 300. Там опубликовано письмо Брата Натальи Ивана Николаевича своему брату Дмитрию от 25 марта (6 апреля 1841 года) из Бадена. Письмо длинное и я приведу только отдельные фразы.
«Дорогой, любезный Дмитрий…. Ты возможно уже знаешь от матери, а может и не знаешь, что Катя приезжала сюда с мужем (Дантесом – НИК) и двумя старшими девочками повидаться с нами. Вот уже две недели, как они вернулись в Сульц, пробыв с нами четыре дня. … В самом деле, он (Дантес-НИК) такой же хороший муж, как и отец, и когда я вспоминаю того самого петербургского Дантеса, когда я думаю, что вот уже пять лет, как он прожил со своей женой почти что в ссылке… я не верю своим глазам, видя как он нежен с женой и как любит своих малюток. Итак, мы расстались добрыми друзьями, и чтобы им это доказать, я обещал приехать к ним в их поместье в первых числах июня…»
Как видите, это не «из области беллетристики» и не из области «слухов», как пишете вы, а документальный факт. И это письмо опровергает, что «все Гончаровы не желали поддерживать какую-либо связь с убийцей Пушкина». Там же вы найдете письма к Екатерине и Дантесу от Дмитрия (он даже ей лошадь в подарок прислал) и от матери Натальи Ивановной.

Про гомосексуализм Дантеса я уже говорил. Это сплетня, пущенная Трубецким. Кстати, есть данные, что этот Трубецкой пустил сплетню о том, что Пушкин сожительствовал с сестрой Натальи Александриной, чем ускорил его гибель. Не зря тот же Александр Карамзин говорил, что на мундире Трубецкого кровь Пушкина.

Теперь по поводу вашего обвинения меня в том, что я исказил вывод Скрынникова, касающегося даты тайной встречи Натальи и Дантеса. Беру книгу Скрынникова «Пушкин. Тайна гибели» Изд. дом «Нева», 2004 год (Есть у меня еще одна его книга «Дуэль Пушкина» 1999 г.), открываю страницу 125, читаю: «Весной 1836 года Наталья носила ребенка, а Дантес, следуя воле Геккерена, готовил почву для сватовства к Барятинской. Это происходило на глазах у большого света. Рано или поздно молва должна была дойти до Пушкиной и причинить ей страдания. Она пожелала знать, кому принадлежит сердце человека, еще недавно клявшегося ей в вечной любви. Чтобы получить ответ на этот вопрос, она согласилась увидится с кавалергардом наедине».
Как вы прикажете подумать, если прямо сказано, что «Весной 1836 года»?. Дальше я читать не стал и зря, здесь вы меня и подловили. Вчера я еще раз прочитал всю главу и узнал, что Скрынников в конце концов пришел к выводу, что свидание состоялось в начале октября. Но было уже поздно, вы уже сладострастно торжествовали победу. Со спокойной совестью уступаю вам эту победу и признаю свою оплошность. И все же, зачем он написал, что Наталья «согласилась увидеться с кавалергардом наедине» весной 1836 года?
Я уже, Аглая, в том возрасте, когда ищут дорожку к Богу, а враньем ее не найдешь. Поэтому я стараюсь быть с читателем честным.

И еще. Вы пишете, что «защищать сейчас надо вовсе не Дантеса, а Пушкина". Вот и защищайте, только не от тех, кто тоже защищает. У меня есть ряд газетных публикаций, направленных на защиту Пушкина. Да и здесь, на Прозе вы можете в этом убедиться, прочитав мои произведения.
Защищать надо от тех, кто действительно искажает Пушкина, старается его принизить и «в подлости своей радуются унижению высокого». Защищайте от А.Зинухова («Медовый месяц императора»), от А.Мадорского («Сатанинские зигзаги Пушкина»), Абрама Терца (Синявского) («Прогулки с Пушкиным»), где он так характеризует поэта: «Любя всех он никого не любил», «Пушкин был достаточно пуст, чтобы видеть вещи, как есть», «Пустота – содержимое Пушкина» и т.д. Я еще в 90-х годах прошлого века защищал Пушкина от этого Абрама.
Согласен с вами, надо защищать Пушкина, нашу духовную опору, только вот защищать надо от противников , а не от защитников.
С уважением
НИК

Николай Иванович Кирсанов   17.10.2009 14:34   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Николай Иванович! Я прочитала. Ответить смогу только в понедельник, поскольку сегодня и завтра очень занята.
Не болейте! )))

Аглая Остужева   17.10.2009 17:09   Заявить о нарушении

Начну с того, что ещё раз постараюсь объяснить, почему меня так задела эта статья.
Бывают статьи безграмотные и некомпетентные. С авторами таких работ даже спорить не интересно. Бывают - откровенно подонистые. Такие работы вызывают брезгливость, но они не представляют большой опасности, потому что любому мало-мальски думающему человеку понятно, что движет автором такой статьи, а поэтому стоит ли мараться, вступая с ним в полемику.
В вашей работе, Николай Иванович, под видом взвешенного и серьёзного анализа, в фантике из красивых слов о том, как нам дорог Пушкин, с присыпкой из библейских цитат, вы встаёте на защиту Дантеса! И при этом хотите внушить читателю, что вы беспристрастны, что вы вовсе не нападаете и не ставите цель чернить Пушкина. Такая позиция, Николай Иванович, в отношении дуэльной ситуации невозможна в принципе! Говоря о дуэли, вставая на сторону Дантеса, вы вольно или невольно становитесь перебежчиком. И это ещё мягко сказано! Мягко, потому что, когда читатель заходит на вашу страничку и узнаёт о том, что Пушкин – увлечение вашей жизни, читает красивые слова про Русь, а потом, открыв эту злосчастную статью, читает, каким замечательным, оказывается, был Дантес, это уже не просто переход на сторону француза, это - выстрел в спину Пушкину. Вот за что я вас критикую. Точнее не вас – а вашу статью.

«О жизни Пушкина написаны десятки томов, высказаны тысячи разнообразных мнений, предположений, догадок и т.д. Из этого винегрета мнений можно выловить все, что угодно, в зависимости от того, какую поставишь цель…». – пишете вы, Николай Иванович. Я считаю, что ваша статья – прекрасная иллюстрация этой самой мысли: потому что о жизни Дантеса тоже написано немало (хотя кто бы о нём вспоминал сейчас, если бы не Пушкин!), существует море литературы о загадочной дуэли, погубившей поэта, большое количество фактов, но вы, даже не вникнув (не сумев? не пожелав?) подсовываете читателям расхожую версию, состряпанную самим же Дантесом, и его, так называемым отцом Геккереном. Версию, которая приводила в бешенство Пушкина, знавшего подоплёку этой коварной интриги, опровергнуть которую он не мог, не предав поруганию имя своей жены. Вот почему, я утверждаю, что вы не просто защищаете Дантеса, но и черните Пушкина.

Теперь по сути:

О Дантесе...
Вы пишете:
«Ему светила блестящая придворная карьера, если бы ее не прервала июльская революция 1830 года, свергнувшая короля Карла-10. Верный присяге и королю, Дантес выступил против восставших. Но революция победила, и король и его двор изгонялись из Франции. Дантес, рискуя многим, оставался верным сторонником короля. Когда принцесса Беррийская, горя желанием вернуть утраченную корону своему сыну, собрала на борьбу своих сторонников, Дантес примкнул к этой борьбе. В одном из сражений на юге Франции с правительственными войсками горстка смельчаков, сторонников принцессы, в которой был и Дантес, были наголову разбиты. Но и после этого Дантес оставался верным присяге королю и такая преданность не может не вызывать к нему уважение. Он не менял своих убеждений и не изменял присяге».

О жизни Дантеса до того, как он попал в Россию, известно главным образом из биографического очерка его внука Л. Метмана, что нужно учитывать, при чтении этой вашей оды.
И вот как комментирует биографический очерк Метмана так уважаемый вами, Николай Иванович, П.Е. Щёголев:
«…Метман едва ли не повторяет здесь известные и ранее смутные слухи об этом участии (речь идет о Вандейском восстании), не имея других источников. Более определённых указаний на этот факт в биографии Дантеса мы не встречали (П.Е.Щёголев. «История последней дуэли»).
А о том, как умело запускали Дантес и Гееккерен выгодные для себя слухи, - об этом написано много. Чтобы дезавуировать толки о гомосексуальной связи, ползущие в свете, чего только они ни изобретали…
Ложь всплыла после дуэли. А.И. Тургенев писал Вяземскому из Германии в августе 1837г.: «Я узнал и о его (Дантеса) происхождении, об отце и семействе его; все ложь, что он о себе рассказывает и что мы о нем слыхали».
О гомосексуальном характере связи Дантеса и Геккерена я в своё время упомянула лишь потому, что через этот вопрос вы попытались в своей статье лягнуть очень серьёзное и обстоятельное исследование Скрынникова (можно подумать, что это его версия, или что Скрынников только об этом и пишет). Об этой противоестественной связи много толковали в свете. Когда Луи Геккерен привёз в Россию Дантеса, ему был 41 год. Дантесу – 22. Нежнейшая дружба, которая их связывает, оплата Геккереном счетов Дантеса всё это не могло не породить слухов.
Об этих слухах пишет П.Е.Щеголев. Ю.М. Лотману принадлежит версия, что весь роман Дантеса, его пламенная страсть к Натали – не более как ширма, чтобы положить конец толкам о мужеложестве.
Н.И.Равский в «Портретах заговорили» пишет об этом так:
«… весьма неблаговидные слухи (а также определенные утверждения близко его знавшего и очень к нему расположенного А.В,Трубецкого) о противоестественных отношениях между Дантесом и Геккереном…».
Так что эта версия – вовсе не изобретение Скрынникова, как вы это пытаетесь преподнести.
А переписки Дантеса и Геккерена, пестрящая ревнивыми упрёками и оправданиями, не оставляет сомнений в том, чем именно оплачивал Жорж Дантес обещанные богатство и титул:
Одно из первых писем, посвящённых предстоящей поездке Геккерена в Италию, где Дантес выражает ревнивое беспокойство, поскольку дело об усыновлении ещё не улажено:
«… может быть, Вы поедете туда, глаза там очень большие и очень черные, а сердце у вас чувствительное…» 11 авг. 1835 г
«Надо бы, чтобы ты был рядом, чтобы я мог много раз поцеловать тебя…»
«не ревнуй: ты-то останешься навсегда, что до неё – время окажет своё действие…» (Дантес – Геккерену 14.февраля. 1836 года.
Надо быть совсем наивным человеком, Николай Иванович, чтобы видеть за всеми этими вещами лишь сыновью привязанность. Да и о какой сыновьей привязанности может идти речь, если у Дантеса был живой отец, а с Геккереном он познакомился совсем недавно!?!…
Дантес был карьеристом – об вспоминают многие его современники. Да и в Россию он приехал делать карьеру. И добился блестящих успехов. Оплатил он эти успехи правда весьма своеобразно – мужским достоинством и усыновлением при родном отце, но это в конце концов его личное дело. В этом не стоило бы копаться, если бы не злосчастная дуэль. Дантес дорожил достигнутыми в России успехами. Ещё бы! А то, что он сделал карьеру потом и во Франции не добавляет ничего нового к его нравственному облику. Мало ли подлецов и негодяев вылезает наверх?
Проспер Мериме, знавший Дантеса в зрелые годы, вспоминает о нём, как об изощрённом ораторе и очень хитром человеке. А вы, Николай Иванович приводите читателю многочисленные выдержки из писем и высказываний Дантеса, чтобы показать читателю его как человека чести, человека способного на великую и жертвенную любовь. А как только звучат слова того же Александра Карамзина, дружившего с Дантесом, но ужаснувшегося, узнав о том, что же стояло за всем этим, вы заявляете, что он не объективен…

Любил ли Дантес Натали? Я не говорю, что он её не любил. Но в русском языке есть и другие, близкие по смыслу, но не тождественные слова… Страсть. Похоть. Мне кажется, они много точнее описывают его чувство к Натали . О какой «жертвенной, романтической любви может идти речь, когда, Дантес в это же время, когда преследует Натали своими ухаживаниями, сватается к богатенькой Марии Барятинской? Когда через несколько дней после слетевшего у него языка предложения Натали бросить мужа и выйти замуж за него (что само по себе было совершенно невозможно) он, под диктовку Геккерена, строчит ей ту самую «ноту» - письмо, в котором забирает свои слова назад «отказывается от всяких видов на неё». (этим письмом уже потом, после дуэли, они трясут на суде…). А это рандеву, на квартире у Полетики, куда заманивают Натали и последующий шантаж, в котором Геккерен выступает в роли сводни:
Вы приводите октябрьское письмо Дантеса, чтобы показать, как он умирал от любви:
«Я прошу еще раз, мой дорогой, помочь мне. Я отдаю себя полностью в твои руки, потому что, если это будет продолжаться без того, чтобы я понимал, к чему это меня ведет, я сойду с ума. Ты мог бы даже напугать ее, чтобы заставить ее понять…и пишите: (дальнейшие слова этого предложения Дантес тщательно зачеркнул, и поэтому неизвестно, чем он хотел напугать Наталью. – пишите вы.
А вот это как раз таки известно! Скрынников убедительно показывает (хоть вы и пытаетесь дискредитировать его исследование, выдёргиванием из контекста отдельных цитат), что это письмо написано Дантесом вскоре после того самого рандеву, развязавшего ему руки. И он вместе с Геккереном теперь грозит Натали оглаской. Вовсе не об уходе от мужа и браке с ним, с Дантесом, идёт речь в этом письме, ибо «нота» с отказом от видов на неё уже отослана Натали. Речь идёт о том, чтобы уложить её к нему в постель. Иначе – огласка.
И она, эта огласка, началась В противном случае откуда бы М.Барятинская узнала о том, что Пушкина отказала Дантесу? Что Дантес хочет женится на ней, Барятинской, «с досады»?


Аглая Остужева   19.10.2009 20:57   Заявить о нарушении

Из-за этой начавшейся огласки Натали 2 ноября и рассказывает мужу об имевшем место тайном свидании. А уже 4 ноября Пушкин получает по почте диплом рогоносца. И сразу же отправляет картель Дантесу.

Теперь пару слов о дуэльной ситуации. Был ли трусом Дантес? Даже вы, Николай Иванович, вряд ли будете спорить с тем, что у Дантеса были очень веские основания бояться этой дуэли. И прежде всего потому, что участие в ней грозило потерей всего, чего он с таким трудом достиг в России. Потому что, если он, Дантес, избежит пули, ему грозит в лучшем случае разжалование в солдаты и высылка из России. Дантесу было что терять! Вот в чём главная причина всей той суеты, той коварнейшей интриги, которую затевает Дантес, под руководством опытного дипломата Геккерена вокруг семьи Пушкина. Не честь Натали пытается спасти Дантес, не оградить её от ревнивца-мужа, он хочет спасти всего лишь собственную карьеру.
Потому и изобретается этот плутовской ход с Екатериной Гончаровой… Потому Геккерены и делают намёки, на то, что она уже беременна от Дантеса. Слухи, порочащие Е.Гончарову исходят от Геккеренов! (см. конспекты Жуковского). Их не останавливает, что они тем самым порочат Е.Гончарову, губят её репутацию. Их цель – любой ценой уклониться от дуэли и представить ситуацию таким образом, что роман между Дантесом и Екатериной длится уже давно, иначе свет решит, что Дантес – трус, и прячется за этот брак, чтобы избежать пули (а это – бесчестье).

Но собирается ли в самом деле Дантес, наследник состояния барона Геккерена жениться на бедной, некрасивой, а теперь ещё и опозоренной Екатерине Гончаровой? Пушкин прекрасно сознаёт, что всё это – мистификация. Вот почему он так настаивает, чтобы в документе, который сопровождает отзыв его картели, упоминалось бы имя Е.Гончаровой. Он хочет заставить Дантеса жениться, открыть свету его подлинное лицо – лицо труса, прячущегося за женскую юбку. А Дантес увиливает. И вовсе не потому, что не хочет, чтобы всё выглядело так, будто бы его заставили жениться на Е.Гончаровой под дулом пистолета, а потому что прекрасно понимает, что слова – это всего лишь слова. И пока они не зафиксированы на бумаге, тем более в таком документе, как документ, по улаживанию вызова на дуэль, эти слова не стоят ничего.

О том, что этот брак не состоится, подозревали многие, даже далёкие от Пушкина люди, такие, как подруга императрицы, Бобринская, пишет :
«Да, это решённый брак сегодня, который навряд ли состоится завтра..»
О том, что для этого уже подготавливалась почва, находятся следы в дневнике фрейлине М.Мердер (незадолго до официального объявления о помолвке, Дантес говорит сослуживцам о намерении уехать за границу:
«… всем было говорено о решимости ехать во Францию с целью положит конец оскорбительным толкам и клевете, распространённым в обществе относительно г-жи Пушкиной».
И если бы не прямое вмешательство Императора Николая, то, вероятней всего, так оно и было бы. ( о вмешательстве Николая, который положил конец всей этой волоките со сватовством Дантеса есть в дневнике великой княгини Ольги (речь идет о периоде, когда Пушкин получил анонимные письма:
«Папа… приложил все усилия к тому, чтобы его успокоить. Бенкендорфу было поручено предпринять поиски автора анонимных писем. Друзья нашли только одно средство, чтобы обезоружить подозрения. Дантес ДОЛЖЕН БЫЛ ЖЕНИТЬСЯ на … сестре г-жи Пушкиной, довольно мало интересной особе».
То, что Пушкин пытался сделать под дулом пистолета, удалось сделать только прямым вмешательством императора…
Дантеса вынудили жениться на бедной, некрасивой, опозоренной им Екатерине Гончаровой. Он попался в сети собственной лжи. Пушкин почувствовал себя отомщённым и отозвал вызов. Он действительно заставил сыграть Дантеса постыдную и жалкую роль – роль труса и подлеца.

Дантес , чтобы восстановить репутацию в свете, чтобы смыть с себя клеймо человека, женившегося во избежание дуэли, начинает разыгрывать в светских салонах благородного рыцаря, изображая, что он женился, дабы спасти честь Натали, спасти её от ревности мужа..
Вот, что приводило в бешенство Пушкина, знавшего всю подоплёку этой гнусной интриги. Он читал письма Дантеса (Натали их показала ему – см. конспекты Жуковского). Читал и ту самую ноту Дантеса с отказом от видов на неё, трусливо написанную Дантесом под диктовку Геккерена. Знал о шантаже, последовавшем за тайным свиданием и нотой.
Всё это доказательно - с документами, анализом и сличением дат, изложено в книге Р.Г.Скрынникова.
Но у Пушкина не было возможности изобличить Дантеса и Геккерена, поскольку на карте стояла репутация его жены. И свет поверил Дантесу…
Уже после гибели поэта, в первые дни, когда это дело стало понемножку проясняться, и многие стали прозревать.
Достаточно вспомнить письмо Александра Карамзина, недавнего, друга Дантеса, написанного брату в Баден-Баден
Вот что пишет император Николай во время суда над Дантесом великому князю Михаилу Павловичу:
Геккерн «точно вёл себя как гнусная каналья. Сам сводничал Дантесу в отсутствие Пушкина… И всё это тогда открылось, когда после первого вызова на дуэль… Дантес вдруг посватался к сестре Пушкиной; тогда жена открыла мужу всю гнусность поведения обоих…»

Но вот Николай Иванович Кирсанов упрямо отвергает все накопленные научной пушкинистикой свидетельские показания, факты и гипотезы (я привела лишь некоторые). Он вытаскивает на свет божий состряпанную самими же Геккеренами версию о романтической, жертвенной любви Жоржа Дантеса к Натали, спровоцировавшую гибель поэта. И, упиваясь цитатами из писем «изощрённого оратора и очень хитрого человека» - Жоржа Дантеса, даже выражает надежду, что об этой любви когда-нибудь напишут книгу.
Мне так и слышится торжествующий возглас Геккерена:
«Мы отомщены, Жорж!»

Я заканчиваю полемизировать с вами, Николай Иванович. Можете оставить последнее слово за собой, я отвечать уже не буду.
О дуэли Пушкина и Дантеса написано очень много, и сейчас это уже скорей вопрос веры и того, во что хочется человеку верить, а что – объявлять неубедительным. Всё, действительно, зависит от поставленной цели. Ваша цель была оправдать Дантеса. Моей целью было хоть немного дезавуировать перед читателями вашу отнюдь не невинную статью.

Не болейте!

Аглая Остужева   19.10.2009 21:07   Заявить о нарушении

Аглая, не бойтесь полемизировать. Здесь, на Прозе, найдутся, может быть, два-три человека, которых интересует Пушкин. Поэтому, будем говорить без оглядки на то, что нашу полемику кто-то будет читать. Это во-первых.
"Можете оставить последнее слово за собой, я отвечать уже не буду".
Хитро, ничего не скажешь! Да вы мне не оставляете другого выбора, как продолжать полемизировать с вами. И вот почему?
Вы пишете "о вмешательстве Николая, который положил конец всей этой волоките со сватовством Дантеса есть в дневнике великой княгини Ольги".
Но вы не пишете, что после правильного перевода дневниковой записи великой княгини Ольги, Щеголев поясняет:"...во французском подлиннике речь идет не о вмешательстве царя, а об активности друзей поэта, которые "нашли только одно средство, чтобы обезоружить подозрения, - принудить Дантеса жениться". А вы пишете "о вмешательстве Николая"."То, что Пушкин пытался сделать под дулом пистолета, удалось сделать только прямым вмешательством императора". Нехороший приемчик, после которого читатель может подумать, что Дантес действительно женился по приказу царя.
"Существует море литературы о загадочной дуэли". Да, но "море" было издано в советское время. Почему вы это не учитываете? Разве тогда могла бы выйти, например, статья "Виноват ли Дантес в смерти пушкина"? Тогда авторы в основном выискивали то, что не противоречило линии партии, а если не находили, то высасывали из пальца, примеры я уже вам приводил.
Об участии Дантеса в Вандейском восстании почитайте книгу Леонида Гроссмана "Забытая книга", Москва, "Художественная литература", 1990 г. Книга впервые была издана в 1930 году, когда еще не было жесткой цензуры.
О гомосексуальном характере Дантеса и Геккерена - это только слухи, и вы не представили ни одного доказательства, подтвержэдающих эту связь.
Письма, которые вы приводите, вернее, выдернутые фразы из тех писем, это не доказательство, это эпистолярный жанр той эпохи. Сегодня для нас, живущих в 21 веке, это кажется странным и непонятным, а тогда это было нормально. Еще раз приведу цитату академика Н.Я.Петракова: "...обсуждать те или иные события, относящиеся к определенной исторической эпохе, следует, исключительно оставаясь в рамках быта, морали, этики этой эпохи". Вы же обсуждаете 19 век, а сами остаетесь в рамках 21-го. Вы удивляетесь тому, что при живом отце Дантеса, Геккерен его усыновил. "Да и о какой сыновьей привязанности может идти речь, если у Дантеса был живой отец" - пишете вы. Да, сегодня для нас, живущих в 21 веке, это кажется странным и непонятным, а тогда это было в порядке вещей. Геккерен был одинок, и ему надо кому-то передать наследство и имя, он выбрал Дантеса. Что касается настоящего отца Дантеса, то вот что писал "живой отец" Геккерену по поводу усыновления:
"Жорж своим будущим обязан одному вам, барон, и он это чувствует, он видит в вас как бы отца, и я надеюсь, что он окажется этого достойным. Мое единственное желание в эту минуту лично выразить вашему превосходительству всю мою благодарность, ибо после смерти жены это первая счастливая минута в моей жизни... Я спокоен за судьбу сына, которую всецело вручаю вашему превосходительству".
В другом письме он пишет:
"Итак, барон, спешу сообщить вам, что с сегодняшнего дня я полностью отказываюсь от всех моих отцовских прав на Жоржа Шарля Дантеса и в то же время разрешаю вам усыновить его в качестве вашего сына..." Дальше идут благодарности за усыновление и уверения "в глубочайшей благодарности".
"Проспер Мериме, знавший Дантеса в зрелые годы, пишет о нем, как об изощренном ораторе и очень хитром человеке", - пишете вы и опять лукавите. Вот что писал Мериме о выступлении Дантеса на заседании Сената:
"Это человек атлетического сложения, с германским произношением, с видом суровым, но тонким, а вообщем субъект чрезвычайно хитрый. Я не знаю, приготовил ли он свою речь, но он ее превосходно произнес с тем сдержанным возмущением, которое производит впечатление". Дальше он говорит о смысле речи и ничего плохого о Дантесе. Гроссман даже заключил из этого высказывания П.Мериме, что "...речь в общем понравилась и самому Просперу Мериме" (книга Гроссмана "Забытая книга" стр. 445). Это вы почему-то опустили, а написали только "об изощренном ораторе и очень хитром человеке". Кстати, хитрость - это не порок, а качество политика, а Дантес был политиком.
Все, что вы пишете дальше я уже дал опровержение в статье и в полемике.
Вы планировали легким кавалерийским наскоком сокрушить автора статьи "Виноват ли Дантес в смерти Пушкина?", но оказалось, что не на того напали, легкой победы не будет и вы вынуждены заявить, что заканчиваете полемику со мной. Это и понятно. Я один раз ошибся и в этом честно вам признался, вас же я несколько раз уличил в лукавстве и вы ни разу не признались.
В заключение хочу без лукавства признаться, что мне приятно было с вами полемизировать и благодаря этой полемике я очень многое освежил в памяти. Приятно еще и потому, что вы оказались очень сильным соперником.
Но мы никогда не придем к единому мнению потому, что я ставил целью доказать, что Дантес не был "ничтожеством как в нравственном, так и в умственном отношении" и сильно любил Наталью. Вы же - как и пушкинисты советского времени - показать Дантеса плохим.
Что такое спор? Это когда двое говорят о разном. Вот мы с вами и говорили о разном. И все равно я вам благодарен.
С уважением
НИК


Николай Иванович Кирсанов   20.10.2009 16:15   Заявить о нарушении

Хотите продолжить? Тогда к барьеру! (только без обид, договорились?

А полемики я не боюсь: пушкинист-то у нас вы, а не я ))) Так что защищайтесь!
Просто у меня муж внезапно улетел в командировку, так что появилось время)

Итак : вторая серия Марлезонского балета… )))

Вы пишете:
"Существует море литературы о загадочной дуэли". Да, но "море" было издано в советское время. Почему вы это не учитываете?»
Очень даже учитываю, Николай Иванович. А лукавите тут как раз вы, поскольку прекрасно знаете, что книга Р.Г. Скрынникова, на которую я чаще всего ссылаюсь «Дуэль Пушкина» была издана в 1999 году, мало того, вот она-то как раз в советское время не могла быть издана в принципе, поскольку там впервые дан совершенно новый взгляд на взаимоотношения Пушкина и императора Николая.
А работа П.Е.Щеголева «История последней дуэли Пушкина», которую я цитировала, критикуя вашу оду Дантесу, спетую по мотивам биографического очерка его внука, была опубликована в 1916 году…

Далее:
«Но вы не пишете, что после правильного перевода дневниковой записи великой княгини Ольги, Щеголев поясняет…»
Скрынников перевёл этот фрагмент иначе. Кому верить? Я французским не владею, а вы?
Но если для вас, Николай Иванович, Щёголев является бОльшим авторитетом, давайте обратимся к Щёголеву (я как раз успела освежить в памяти его работу) …
Покажу, как вы избирательно, однобоко, освещаете личность Дантеса, цитируя и выбирая из первоисточников только те факты, которые вам выгодны, и умалчивая о других….
Итак, работа Щеголева, «История последней дуэли Пушкина» (издана в 1916 году!). 2-я часть. «Анонимный пасквиль и враги Пушкина».

Щёголев неоднократно возвращается здесь к гомосексуализму Дантеса:

«… Вспомним признание кн. А.В.Трубецкова, - пишет Щёголев, - О том, что в 30-х годах в высшем петербургском свете было развито бугрство (мужеложество – А.О.) и что Дантес был связан с Геккереном на этой почве. Да, это было распространённым явлением в Петербурге среди высшего света – преимущественно в дипломатическом кругу. Поставляли «астов» и два учебных заведения: пажеский его величества корпус и школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров … Сохранилась значительных размеров рукописная стихотворная литература на педерастические темы, процветавшая в школе гвардейских подпрапорщиков, целые поэмы…»

Тот же Щёголев пишет дальше:
«Но в городе репутация барона (речь идет о Луи Геккерене) была незавидна. Граф Гогенлое-Кирхберг в своем донесении прямо говорит, что в последние годы к Геккерену относились хуже, и многие избегали знакомства с ним. Геккерен был окружен аристократической молодежью, с которой он был в отношениях неестественной интимности. Вспомним, как определил князь А.В. Трубецкой одну из «шалостей» Дантеса: «Не знаю, как сказать: он ли жил с Дантесом или Геккерен жил с ним… В то время в высшем обществе было развито бугрство…»

Далее, у Щеголева читаем:

«… О круге Геккерена выпуклые воспоминания сохранились у князя Вяземского, - пишет Щеголев, - «Старик Геккерен был известен своим распутством. Он окружил себя молодыми людьми наглого разврата и охотниками до любовных сплетен и всческих интриг по этой части…».

Хватит? У Щеголева есть ещё, но мне, если честно, надоело…
Вы, конечно, скажете (собственно говоря, уже сказали), что эту сплетню запустил А.В.Трубецкой. Но Щёголев, как мы видим, опирается не только на воспоминания Трубецкого.

Кроме того, если Трубецкому верить нельзя, зачем же вы, Николай Иванович, сами используете его воспоминания, когда вам выгодно? Меня умиляет, как меняется ваша интонация о том же Трубецком, когда вы подготавливаете читателя к восприятию его добрых слов о Дантесе:

«В противовес отрицательным заявлениям о Дантесе, - пишет Николай Иванович Кирсанов, - приведу отзыв его полкового товарища Трубецкого:
«Он был статен, красив, как иностранец, он был пообразованнее нас, пажей, и, как француз,- остроумен, жив, отличный товарищ».

Но о том, что тот же Трубецкой пишет о Дантесе и следующее, вы, конечно же умалчиваете (я привожу цитату Трубецкого по книге Щёголева):
«… он относился к дамам вообще, как иностранец, смелее, развязнее, чем мы, русские, и, как избалованный ими, требовательнее, если хотите, нахальнее, наглее, чем даже было принято в нашем обществе»

Вот логика и избирательность вашей аргументации, Николай Иванович.
Когда вам выгодно – вы подсовываете читателям Щёголева, в качестве критерия истины, умалчивая о том, что именно Щёголев ввел в научную пушкинистику информацию о гомосексуализме Дантеса. Трубецкого, когда вам выгодно, вы то объявляете сплетником, то используете его воспоминания для сложения сладкозвучной оды Дантесу.

Как после этого можно относится к вашим словам:
«Многие пушкинисты почему-то упорно не хотят замечать ничего положительного в Дантесе, и, как ищейки, вынюхивают только компромат».
Этих пушкинистов Николай Иванович, по крайней мере можно понять: ими движет любовь к Пушкину и желание его защитить. А вот что двигало вами, когда вы, «как ищейка» пробежались по публикациям, вытащили из них только положительное о Дантесе, умолчав обо всём остальном, и подсунули свою оду Дантесу читателям, предварив глубокомысленным: «Пушкин конечно нам дорог, но истина несомненно дороже…»?

Аглая Остужева   21.10.2009 01:08   Заявить о нарушении

Вы, Николай Иванович, задаёте мне вопрос:
«Вы удивляетесь тому, что при живом отце Дантеса, Геккерен его усыновил…. Да, сегодня для нас, живущих в 21 веке, это кажется странным и непонятным, а тогда это было в порядке вещей».
Голословное утверждение!
Потому-то эта сладкая парочка и распускала всякие слухи (о том, что Дантес – побочный сын Геккерена. О том, что Дантес – племянник Гекерена и т.д). Но толки в свете не прекращались.
Я уже приводила выдержки из письма Александра Карамзина (там есть об этих светских толках). Приводила выдержки из письма А.И. Тургенева. Могу повторить:
А.И. Тургенев писал Вяземскому из Германии в августе 1837г.: «Я узнал и о его (Дантеса) происхождении, об отце и семействе его; все ложь, что он о себе рассказывает и что мы о нём слыхали»…
Подобные усыновления при живых родителях не были «в порядке вещей», ни сегодня, ни тогда, Николай Иванович! Потому, как любого нормального человека - будь то наш современник, будь то современник Пушкина и Дантеса, сам факт, что здоровый человек, разменявший третий десяток лет(я говорю о Дантесе), имея живого отца - не негодяя и не подлеца, заметьте, а нормального, доброго, правда к несчастью разорившегося отца… даёт согласие на то, чтобы его усыновил другой, более богатый и влиятельный дядя… Такой факт такой факт во все времена вызывал одинаковые чувства.

А что касается письма отца Дантеса, в котором он даёт на благословление на это усыновление… Знаете, Николай Иванович, если бы мой сын обратился ко мне когда-нибудь с такой просьбой, я бы, пожалуй, тоже не удерживала бы его и благословила. Но это означало бы лишь, что сына у меня не только нет, но и никогда не было…

Теперь об аргументах, которые приводите вы, рассуждая о дуэльной ситуации… Ведь в доказательство Вы приводите одни лишь красивые слова Дантеса (умел каналья!) и собственные, вышибающие слезу, но абсолютно бездоказательные рассуждения, типа:

«…Я думаю, что Дантеса на этот шаг толкнула все же безумная любовь к Наталье. Женившись на Екатерине, у него оставалась возможность хотя бы чаще видеть предмет своей необузданной страсти…» )))

Браво! Вам, Николай Иванович, надо мыльные сериалы писать. Почему я смеюсь? Ну должна же быть хотя бы психологическая достоверность в предлагаемой вами версии, если нет фактов, а в подтверждение одни «я думаю» и слова Дантеса…
Женитьба на Екатерине Гончаровой – один из загадочных моментов дульной истории, над которым ломают голову пушкинисты. Для Жоржа Дантеса этот брак был совершенным мезальянсом. За Гончаровой – ни денег, ни связей. А ради денег и связей Дантес только что от отца родного отказался. Он приехал в Россию делать карьеру и состояние (тат можно вспомнить слова Павла Петровича Вяземского, но мне лень искать). Пылая страстью к Натали, Дантес сватался к Марии Барятинской, поскольку это была очень выгодная партия. И это сватовство было затеяно - в самый разгар его «романтической, жертвенной любви» к Натали! (И когда в книге Скрынникова вы вычитали про весну 1836 года – так там речь идёт именно о начале сватовства Дантеса к М.Барятинской, а вовсе не о тайном рандеву с Натали, как пытаетесь преподнести вы). Дантеса не остановило, что он этим сватовством к Барятинской уязвляет Натали, ставит под сомнение свою любовь к ней. А ведь это – разгар их платонического романа. Но… деньги для Дантеса выше его «великой страсти»….
А идея о браке с Е.Гончаровой у Дантеса и Геккерена родилась лишь в связи с дуэлью, как повод от неё уклониться. Дантес не собирался жениться, отсюда и торговля вокруг того, что о его сватовстве к Екатерине не должно быть упомянуто в документе, отзывающем картель.
Достаточно вспомнить конспекты Жуковского и его изумление, когда Геккерены объявляют о желании Дантеса свататься к Екатерине Гончаровой.
Кстати, на следующий же день после получения вызова на дуэль, то есть 5 ноября! Дантес уже бежит к М.Барятинской, пытаясь возобновить сватовство, хотя М.Барятинская уже в конце октября выразила ему своё отношение. Но Барятинская его отшивает, т.е. «очень вежливо прогнала» (Дневник Марии Барятинской. – цитирую по Скрынникову, стр. 180).
А уже 7-го ноября впервые звучит имя Е.Гончаровой…
Конспекты Жуковского:
«7 ноября… Открытия Геккерена. О любви сына к Екатерине (моя ошибка насчет имени). Открытие о родстве; о предполагаемой свадьбе» (Конспекты Жуковского. – цит. по Скрынникову, «Дуэль Пушкина». с. 180).
И уже 9 ноября Геккеренами делаются намёки на беременность Екатерины от Дантеса…
Ну, очень не хотелось Жоржу Дантесу стреляться!
Вот лишь некоторые факты, Николай Иванович, которые стоят за вашим «…Я думаю, что Дантеса на этот шаг толкнула все же безумная любовь к Наталье…». Можно спорить с интерпретацией этих фактов, но нельзя же их отбрасывать вовсе. как это делаете вы!

Обратимся теперь к личности голландского посланника Геккерена - нежного «папы» вашего подзащитного Дантеса.

Существует целый ряд воспоминаний современников об этом человеке. Причём все эти люди сходятся на том, что Луи Геккерен – человек фальшивый, расчётливый, скользкий. Приведу несколько характеристик, данных Геккерену нейтральной стороной:
Французский посол, Барант:
«Он (Луи Геккерен) человек остроумный, проявляющий много бесполезной тонкости, речь которого никогда не предполагает ни малейшей искренности» (цитирую по Скрынникову Дуэль Пушкина, 1999, с. 208)
Из Дневника Долли Фикельмон (1829 г):
«Геккерен, голландский министр, лицо тонкое, фальшивое, моло симпатичное. Он здесь сходит за шпиона г-на Нессельроде. Это предположение даёт лучшее описание личности и характера..».
Н.М.Смирнов (муж А.О.Россет):
«Человек злой, эгоист, которому все средства казались позволительными для достижения своей цели, известный всему Петербургу злым языком, перессоривший уже многих, презираемый теми, кто его уже проник…»

А теперь обратимся к вашему тексту:
«Страдания Дантеса не могли не повлиять на чувства отца, и, из жалости к сыну, опытный дипломат Геккерен тоже начинает терять рассудок…».

Невольно утираю слёзы… ))) Нет, ну каков слог! Жорж Дантес в письмах!

Ну должна же, Николай Иванович, соблюдаться хоть какая-то привязка к реальному человеку...

Вот почему, ваша интерпретация дуэльной ситуации, мотивов женитьбы Дантеса на Екатерине Гончаровой выглядит не только бездоказательной, но и психологически недостоверной.

А что касается моего лукавства, Николай Иванович, в котором вы меня уличаете – так это не лукавство. Я промахнулась с письмами Карамзиных и Гончаровых: ну нет у меня под рукой Вересаева и нет книги с перепиской Гончаровых (я положилась на свой конспект «Портреты заговорили». Это оттуда про тяжбу, затеянную Дантесом и про прерванные отношения между Гончаровыми и Геккеренами). Сейчас проверила по книге – Раевский и правда упоминает, что мать и брат с Геккеренами переписывались..
Хотя, замечу, что дружественные упоминания в письме Дмитрия Гончарова о Дантесе ещё ни о чём не говорят. Тяжба то из-за наследства была! И её подробно описывает Раевский в «Портретах заговорили», но в вашей статье об этом нет ни слова…

А в завершение не могу не съехидничать (сами виноваты, в следующий раз не подставляйтесь: )))
«Разве тогда могла бы выйти, например, статья "Виноват ли Дантес в смерти пушкина"?» - спрашиваете вы, Николай Иванович, написав с заглавной буквы фамилию Дантеса, а с маленькой – Пушкина. Достойная опечатка! Ну прямо по Фрейду!))) Вот в этом, если отбросить шелуху красивых слов, суть вашей статьи! Потому я на неё так и окрысилась.

Не болейте )))

Аглая Остужева   21.10.2009 01:10   Заявить о нарушении

Аглая, я не считаю себя пушкинистом, как вы пишете, а любителем. Но этот любитель перелопатил десятки томов пушкинианы, прежде чем взяться за статью о Дантесе. Я прекрасно знал на что иду, знал, что будут нападки и не ошибся.

У меня такое впечатление, что вы бегло, невнимательно прочитали мою статью. Прочитайте еще раз. Где вы увидели, что я унижаю Пушкина? Я еще раз вам повторяю, что цель статьи попытаться доказать, что Дантес не был "ничтожеством, как в умственном, так и в нравственном отношении". И Пушкину он очень нравился, и даже после несостоявшейся дуэли с Дантесом Пушкин вскоре писал отцу: "Моя свояченица Екатерина выходит замуж за барона Геккерна, племянника и приемного сына посланника Голландского короля. Это очень красивый и славный малый, он в большой моде и 4 годами моложе своей нареченной". В другом переводе вместо слова "славный" звучит "добрый". Это вам ни о чем не говорит? Если бы Пушкин видел в нем своего врага, словам "славный" или "добрый" в письме ну никак не нашлось бы места. Несколько недель назад вызвал его на дуэль, и вдруг "славный", "добрый" малый.
Пойдем по порядку нашей очередной серии. По моему, мы уже обсериалились.

Первый ваш абзац трудно комментировать, он ни о чем. Почитайте Вересаева "Пушкин в жизни" (Минск, "Мастацкая литература", 1986 год) где документально изложены все взаимоотношения Пушкина и царя. Кстати, Пушкин писал другу Нащокину в марте 1834 года: "Конечно, сделав меня камер-юнкером, государь думал о моем чине, а не о моих летах - и верно не думал уж меня кольнуть". Там же, стр. 351

Второй ваш абзац про гомосексуализм Дантеса. Дался вам этот гомосексуализм. Можно перечислить множество великих людей, которые были во власти этого порока. Вон певец Боря даже гордиться этим.
Я еще раз повторяю, что про Дантеса - это все догадки, предположения, слухи, стремление выдать желаемое за действительное. Вряд ли потомки Дантеса, которые так рьяно защищают своего предка, позволили бы опублиовать переписку Дантеса и Геккерена, если бы увидели в них компромат на своего родственника. Однако они разрешили опубликовать. Откуда им было знать, что слухи некоторые могут превратить в реальность, что судить о 19 веке эти некоторые будут оставаясь в рамках 21-го.
"Щеголев неоднократно возвращается здесь к гомосексуализму Дантеса" - пишете вы. Позвольте маленькую поправочку. Не "к гомосексулизму Дантеса", а к слухам о гомосексуализме Дантеса. К слухам, понимаете? А то у вас как-то утвердительно получается.
Пишете, что "Поставляли "астов" и два учебных заведения: пажеский его величества корпус и школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров..." О Боже! Какой разврат! Вы сами-то хоть верите в это? Это опять треп того же Трубецкого. Надо будет еще раз прочитать внимательно третье издание Щеголева (1927 г). Мне кажется там уже этого нет, хотя не утверждаю.

В третьем вашем абзаце тот же треп Трубецкого, к которому у меня уже аллергия. Вот и вам уже надоело про это говорить, и вы об этом признались в 5-м абзаце.

Да, я привел высказывание Трубецкого о Дантесе, как и многих других, и не вижу в этом ничего того, что захотели увидеть вы. А вот кто дал право Скрынникову утвердительно заявлять "Старый Геккерен склонил юношу к сожительству"? Где доказательства? Вы обратили внимание, что даже Пушкину ни разу не пришла в голову мысль назвать Дантеса гомиком. Даже в гневном письме (вызове на дуэль) он всячески старался оскорбить Геккерена и Дантеса, чтобы дуэль была неизбежной ("незаконнорожденный", "больной сифилисом", так называемый сын"), но не гомик. Если бы Дантес был гомик, то Александр Сергеевич, мне кажется,уколол бы этим обязательно. Да и Наталья вряд ли стала бы встречаться с гомиком, если бы о нем была такая "слава". Значит в Питере даже слухов об этом не было. Трубецкой плел все это уже в старости.

В 1916 году вышло второе издание Щеголева. Третье издание - в 1927 году. Не пойму, в чем тут мое лукавство? Вы других авторов, кроме Скрынникова и Раевского, читали?

"Когда вам выгодно - вы подсовываете читателям Щеголева в качестве критерия истины" - пишете вы.
На Дантеса бездоказательно вылили очень много грязи, и почему я должен добавлять этой грязи? Я ставил цель очистить Дантеса, а не продолжать обливать помоями. У меня другая была цель, понимаете? При этом достоинство и честь Пушкина ничуть не пострадали. И Щеголева я не подсовывал, а ссылался на него. Вы же ссылаетесь на него, на Скрынникова, когда вам выгодно, а почему я не могу? В конце концов, сам Пушкин завещал не мстить Дантесу.

Про усыновление Дантеса Геккереном я уже подробно вам сказал. Почитайте письма отца Дантеса Геккерну по поводу усыновления, может тогда поймете. Повторюсь, вы размышляете о 19 веке оставаясь в рамках морали 21 века. А разница огромная. От отца родного Дантес не отказывался, как вы пишете. После высылки из России он приехал к родному отцу вместе с женой и жил с ним. Геккерен им помогал как мог.

По поводу сватовства Дантеса к Екатерине у меня обстоятельно сказано в статье, советую еще раз прочитать.

К Гекерену я никаких симпатий не питаю, и не надо передо мной его развенчивать. Кстати, до дуэли о нем так не говорили, а заговорили когда царь выдворил его из России. Тут сразу он стал плохим и гомиком. А царь его выдворил еще и за то, что он в депешах лишнего написал о царском дворе. А как же о нем будут говорить, если сам царь его выдворил? Надо чувствовать дух того времени, Аглая, чтобы правильно его освещать.

И в заключение. С Пушкиным просто опечатка. Пушкин, он и в Африке Пушкин, с какой бы буквы его не написали.

Павлины, говоришь?


Николай Иванович Кирсанов   21.10.2009 16:06   Заявить о нарушении

Я хотела свернуть полемику, но вы же сами, Николай Иванович, спровоцировали меня на дальнейший разговор, причём без оглядки.
Теперь уж не взыщите…

Значит вы говорите «Я ставил цель очистить Дантеса … При этом достоинство и честь Пушкина ничуть не пострадали…»?

Сначала несколько замечаний вдогонку к вашему обвинению в «нехороших приёмчиках», которые я, якобы, использую:

«Вы пишете – обращаетесь ко мне вы, Николай Иванович, - о вмешательстве Николая, который положил конец всей этой волоките со сватовством Дантеса есть в дневнике великой княгини Ольги". Но вы не пишете, что после правильного перевода дневниковой записи великой княгини Ольги, Щеголев поясняет:"...во французском подлиннике речь идет не о вмешательстве царя, а об активности друзей поэта, которые "нашли только одно средство, чтобы обезоружить подозрения, - принудить Дантеса жениться". А вы пишете "о вмешательстве Николая"."То, что Пушкин пытался сделать под дулом пистолета, удалось сделать только прямым вмешательством императора". Нехороший приемчик, после которого читатель может подумать, что Дантес действительно женился по приказу царя.»

По поводу перевода дневниковой записи , я специально уточнила, какой именно перевод критиковал Щёголев:
Вот этот перевод (и совсем не тот, что привела я):
«Папа … поручил Бенкендорфу разоблачить автора анонимных писем, а Дантесу БЫЛО ПРИКАЗАНО жениться на старшей сестре Наталии Пушкиной, довольно заурядной особе» - вот, что критиковал Щёголев.
Скрынников действительно пытается обосновать версию о том, что только прямое вмешательство императора заставило Дантеса жениться, и приводит в подтверждение целый ряд аргументов. Дневниковая запись кн. Ольги – лишь один из них. При всей неоднозначности самой цитаты, контекст дневниковой записи (в целом речь идёт об отце княгини, императоре Николае), вкупе с другими аргументами, позволяет прочесть её так, как прочёл её Скрынников. Другое прочтение, которое в частности цитируете вы, Николай Иванович, приводит нас к тому, что Дантеса принудили жениться на Е.Гончаровой друзья поэта…
В любом случае, как ни читай эту запись, из неё следует одно: «Дантеса принудили!». А кто именно его принудил, император или «друзья поэта» в нашем с вами споре, Николай Иванович, не так уж и важно, потому что с этим принуждением совершенно не согласуется ваша сентенция:
«…Я думаю, что Дантеса на этот шаг толкнула все же безумная любовь к Наталье. Женившись на Екатерине, у него оставалась возможность хотя бы чаще видеть предмет своей необузданной страсти…» - (НИК).

Теперь несколько слов о ваших рассуждениях, по поводу усыновления Дантеса: «Вы удивляетесь тому, что при живом отце Дантеса, Геккерен его усыновил. "Да и о какой сыновьей привязанности может идти речь, если у Дантеса был живой отец" - пишете вы, Николай Иванович, - Да, сегодня для нас, живущих в 21 веке, это кажется странным и непонятным, а тогда это было в порядке вещей.
И далее, менторским тоном, подводите итог:
«Надо чувствовать дух того времени, Аглая, чтобы правильно его освещать» - (НИК).
Обратимся к Раевскому:
«…В своё время министр иностранных дел Голландии Верстолк в своем отзыве … доносил королю, что весь случай (речь идёт об усыновлении Дантеса Геккереном – А.О.), по существу «странен» и «необычен» во многих своих частностях». /Раевский. «Портреты заговорили»», М. 1978, с 297./
Далее, там же:
« Усыновление молодого кавалергарда иностранным посланником, в то время как было известно, что отец Дантеса здравствует, вызвало большое удивление в светском обществе Петербурга и усилило слухи об их близком родстве…» и т.д.
Потому-то А.И. Тургенев в 1837 году, уже после трагедии и пишет Вяземскому:
«Я узнал и о его (Дантеса) происхождении, об отце и семействе его; все ложь, что он о себе рассказывает и что мы о нём слыхали»…

Как видите, Николай Иванович, такие усыновления не были в порядке вещей ни сейчас, ни тогда. Ни у нас, в России, ни в странах Европы. Поэтому переадресовываю вашу сентенцию по поводу нечувствования духа времени вам…

Аглая Остужева   22.10.2009 13:26   Заявить о нарушении

Вы пишете: «Я ставил цель очистить Дантеса… При этом достоинство и честь Пушкина ничуть не пострадали.»
Остановлюсь на первой части вашего тезиса «Я ставил цель очистить Дантеса…»
Я показала, в каком направлении вы потрудились, чтобы достичь этой цели. И от чего именно вы его очищали. В вашей статье, Николай Иванович, и правда, нарисован образ совершенно очищенного Дантеса - отмытого до неузнаваемости!
Технология очистки:
1. Собрать всю имеющуюся информацию (вне зависимости от степени достоверности источников) о Дантесе.
2. Максимально выпятить положительное и преподнести это как достоверный факт.
3. Умолчать о негативе. А ту информацию, о которой умолчать невозможно – всеми силами дискредитировать, объявив её сплетнями, слухами либо бездоказательными утверждениями, и с брезгливой миной отбросить.

Перейдём ко второй части: «… При этом достоинство и честь Пушкина ничуть не пострадали.»

Хочу показать в каком направлении, Николай Иванович, вы потрудились, работая над образом поэта…
Тут ваша работа шла в прямо противоположном направлении!
Я приведу лишь главные, реперные, моменты, на которых вы выстраиваете образ поэта в своей статье:
«Факты говорят о том, что не Дантес главный виновник гибели нашего гения, а, к сожалению, сам поэт, - пишет НИК, - К концу его жизни ошибки, прошлые грехи все резче и резче давали о себе знать. В жизни ничто не проходит бесследно, рано или поздно аукнется»...
«Многие современники Пушкина, в том числе и друзья, заявляли, что причины для дуэли с Дантесом не было. Что же послужило причиной? – задаёт вопрос Николай Иванович. И тут же отвечает заинтригованному читателю:
«Одна из причин, а может и самая главная – это «нервный, обидчивый, раздражительный» нрав Александра Сергеевича…»
Хороших, достойных людей Пушкин клеймил эпиграммами.
«… оскорбительные эпиграммы в адрес частных лиц не прибавляли авторитета Пушкину»...
И Николай Иванович пускается в откровенное морализаторство:
«В основном все беды и трагедии люди переживают от нарушения этих божьих заповедей. Нарушив их, уже ни о какой любви к ближнему не может быть и речи. А где нет любви, это место занимают зависть, гнев, злоба, ненависть, вражда, приводящие зачастую к конфликтам и кровопролитию.
(И это о Пушкине, превыше всего ценившего в людях БЛАГОВОЛЕНИЕ ?!? – см. воспоминания Плетнёва)
Нарушая эти фундаментальные заповеди, Пушкин нажил себе немало врагов…» - пишет дальше Николай Иванович.
И, чтобы не быть голословным, предъявляет читателю документы:
«Вот как о нем отзывалась эта каста после его гибели.
Из письма князя Паскевича императору Николаю 1:
«Жаль Пушкина, как литератора, в то время, когда его талант созревал; но человек он был дурной». Ответ Николая 1 Паскевичу:
«Мнение твое о Пушкине я совершенно разделяю, и про него можно справедливо сказать, что в нем оплакивается будущее, а не прошедшее».
Из письма Ф.В.Булгарина А.Я.Стороженко:
«Жаль поэта - и великая, а человек был дрянной. Корчил Байрона, а пропал, как заяц. Жена его, право, не виновата. Ты знал фигуру Пушкина; можно ли было любить, особенно пьяного». А что еще скажет человек, которого Пушкин обозвал «сволочью русской литературы?».
Митрополит Евгений (Казанцев):
«Вот и стихотворец Пушкин умер от поединка. Он был хороший стихотворец, но худой сын, родственник и гражданин».
Из дневника императрицы Александры Федоровны:
«29 января. Плохо спала, разговор с Бенкендорфом, полностью за Дантеса, который, мне кажется, вел себя как благородный рыцарь, Пушкин, - как грубый мужик». Такой вывод императрица сделала после разговора с приближенным царя Бенкендорфом, а значит, последний и внушил ей это. Отсюда сам собой напрашивается вывод, что в окружении царя, да и сам царь, не любили Пушкина. Есть и другие косвенные причины для подтверждения такого вывода».

К моменту, когда бедный читатель закончил знакомиться с этим подробным компроматом на поэта, тщательно собранным Николаем Ивановичем, он успевает уже забыть, что речь идёт всего лишь о мнениях пушкинских врагов. Расчёт на стадное чувство: «Нет дыма без огня» - начинает подозревать читатель.
И пока этот оглушённый читатель ещё не пришёл в себя от вылитых на Пушкина помоёв, Николай Иванович торопится напомнить о своём подзащитном - бедном Дантесе («Тайная встреча»)– и в лучших традициях бульварных романов начинает повествовать о том, как этот отважный кавалергард безуспешно сражался с собственной страстью…

«Почти все пушкинисты, так или иначе, указывают на связь царя с Натальей, и в то же время почему-то крайним всегда оказывается Дантес, - пишет ниже Николай Иванович (прекрасно зная при этом, что все серьёзные исследователи жизни Пушкина сходятся на том, что по крайней мере при жизни поэта Наталья Николаевна не была любовницей царя), - Выходит, что «шалил» царь, а мальчиком для битья был и остается Дантес» - возмущается Николай Иванович, подводя читателя к мысли, что Пушкин был рогоносцем, но рога ему наставил не Дантес, а царь. А на кавалергарде поэт просто сорвал зло, поскольку дотянуться до царя – у него были руки коротки:
«Может быть, Пушкин знал истинного виновника, который мог сделать или уже сделал его рогатым, а Дантес оказался только козлом отпущения? До истинного виновника Пушкину не дотянуться, и на дуэль его не вызовешь, а этот тут рядом под ногами путается, есть на ком зло сорвать» - намекает читателю Николай Иванович.
И размышляя о том, кто же мог прислать Пушкину гнусный пасквиль выдаёт «на гора» такой пассаж:
«…академик Николай Яковлевич Петраков уверяет, что нашел это третье лицо (человека, приславшего диплом рогоносца – А.О.). - Его книгу «Последняя игра Александра Пушкина» не устаешь перечитывать, и восхищаться его лаконичным стилем, тонкой иронией, железной логикой и смелыми выводами. Так и хочется принять за веру все, что он так убедительно доказывает и утверждает.
Итак, он утверждает, что пасквиль написал сам… Александр Сергеевич Пушкин.
Зачем? Чтобы ответить на этот вопрос, надо прочитать его книгу, двумя словами не ответишь. Но, читая его доводы, его анализ происходящих в то время событий, связанных с поэтом и не только с ним, и, наконец, его заключение, что автором пасквиля является сам Пушкин, невольно хочется кивнуть головой в знак согласия»...

Тут уже в конец обалдевший читатель, не знакомый с книгой Петракова и её аргументацией, окончательно «прозревает» в отношении нравственного облика господина Пушкина, потому как контекст статьи (Дантес-Пушкин), в который вставлен этот глубокомысленный пассаж, предполагает именно такой вывод.

Аглая Остужева   22.10.2009 13:27   Заявить о нарушении

А далее Николай Иванович, обосновывая мнение о том, что Пушкин и сам понимал, что «добрый малый» Дантес (замечу, попутно, что «добрый малый» и «добрый» - вовсе не синонимы!) невиновен, пускается в пространные рассуждения:
«Пушкин «в лице Дантеса, - писал граф Сологуб, - искал или смерти или расправы с целым светским обществом». Скорее всего, так и было, - пишет НИК, - Граф Сологуб во время всей этой дуэльной истории был рядом с Пушкиным, был даже одно время его секундантом, и кому, как не ему знать душевное состояние Пушкина в то время».
И снова Николай Иванович вводит читателя в заблуждение:
Хорошо известно, что Пушкин не доверял двадцатитрёхлетнему графу Сологубу, находившемуся с Дантесом в приятельских отношениях:
«Вы были более секундантом Дантеса, чем моим…» - говорил Сологубу Пушкин.
Сологуб был посвящён лишь во внешние обстоятельства дуэли, а все его обобщения о душевном состоянии Пушкина и мотивах дули - не более как беллетристика. В пушкинистике давно установлено, что воспоминания графа-писателя Сологуба, составленные им на старости лет, при всей их несомненной ценности, к сожалению, носят следы существенной литературной обработки.

А далее, Николай Иванович, проявляя исключительную последовательность в своём неприятии не только слухов и сплетен, но и прямых утверждений друзей, когда речь шла о Дантесе, вытряхивает перед изумлённым читателем ещё один козырь, порочащий Пушкина:

«А тут еще упорно поползли слухи о его (Пушкина) якобы интимной связи с сестрой Натальи Александриной. Перед самой дуэлью Софья Карамзина писала своему брату:
«Александрина по всем правилам кокетничает с Пушкиным, который серьезно в нее влюблен и если ревнует свою жену из принципа, то свояченицу – по чувству».
Кстати, после прочтения трудов П.Е. Щеголева, Н.А.Раевского, Араповой и некоторых других пушкинистов, невольно начинаешь верить этой сплетне. Даже его друг Вяземский сказал, что отворачивает свое лицо от дома Пушкиных…» - признаётся Николай Иванович…
(в скобках для читателей замечу, что в исследовании профессора-историка Скрынникова, признанного одним из серьёзнейших трудов в пушкинистике, но которое так упорно пытается дискредитировать Николай Иванович, подробно анализируется появление этих сплетен. Их несостоятельность. Мало того – показывается, что источников этих сплетен было окружение Геккеренов).

Но что меня возмутило больше всего – так это то, что сделав всё возможное, чтобы заставить читателя усомниться в нравственных качествах Пушкина, Николай Иванович, замахивается даже на то, что ставит под сомнение мужество и силу духа поэта в роковой день дуэли, намекая читателям на то, что проявленное мужество – вовсе не мужество, а необоснованная уверенность, что дуэль не состоится:

«Сам же Пушкин накануне дуэли был подозрительно спокоен и даже весел, и собирался много работать, - пишет Николай Иванович.
Возможно, Александр Сергеевич был уверен, что его лучший друг П.А.Вяземский обязательно забьет во все колокола и этот звон услышит царь? Но друг не забил, а царь не услышал, или не захотел услышать?
Еще раньше Пушкин говорил Сологубу что «дуэли никакой не будет». На чем-то ведь должна быть основана такая уверенность? Ну не может человек перед смертельным поединком быть таким спокойным, веселым, работоспособным и за час до дуэли читать еще исторические рассказы Ишимовой и писать письмо-отзыв на эту книгу. Это ж какие нервы надо иметь! Значит, это монументальное спокойствие было на чем-то основано? И что значат слова его друга А.Н.Вульфа:
«Погиб жертвою неприличного положения, в которое себя поставил ошибочным расчетом».
В каких расчетах ошибся Пушкин?» - задаёт вопрос Николай Иванович.
И, выдернув из контекста слова Данзаса, подводит читателя к выводу, что расчёт Пушкина заключался в том, что дуэль остановит полиция:
«…На стороне Геккерна и Дантеса был, между прочим, и покойный граф Бенкендорф, не любивший Пушкина. Одним только этим нерасположением можно объяснить, что дуэль Пушкина не была остановлена полицией…».

Браво, Николай Иванович!
При этом вы почему-то не сообщаете читателям, что самого Алексея Вульфа не было в это время в Петербурге, и о событиях последнего года жизни он знал только со слов сестры – баронессы Евпраксии Вревской.
Пушкин навещал Вревскую утром 25 января, сразу после отправления Геккерену того ужасного письма.
Воспоминания Вревской и её брата А.Вульфа впоследствии были записаны М.И. Семевским. Эти воспоминания противоречат друг другу:
По словам Вревской « Пушкин сам сообщил ей о своем намерении искать смерти».
По словам А.Вульфа: «Перед дуэлью Пушкин не искал смерти; напротив, надеясь застрелить Дантеса, ПОЭТ РАСПОЛАГАЛ ПОПЛАТИТЬСЯ ЗА ЭТО ЛИШЬ НОВОЙ ССЫЛКОЙ В СЕЛО МИХАЙЛОВСКОЕ, куда возьмёт и жену»
Документально подтверждено, что в течении месяца, с конца декабря 1836 года поэт вел переговоры с П.А.Осиповой о продаже ей Михайловского. Пушкин намеревался продать ей свою долю земли с крепостными, но сохранить усадьбу с садом и десятком дворовых – (Пушкин А.С. Письма последних лет Л.1969 г. С.172-173).
Вот в чём был весь «расчёт» поэта!

А мужество и потрясающую силу духа Пушкин доказал не только перед дуэлью, но и на смертном одре, когда зная, что он приговорён, диктовал список своих долгов, не покрытых векселями. Когда сделал всё возможное, чтобы спасти от суда своего секунданта Данзаса…

Я догадываюсь, откуда вы, Николай Иванович, вытянули свои подозрения, а потому не поленюсь и приведу слова Щёголева полностью:
«Пушкин в роковой день дуэли зачитавшийся «историей России в рассказах для детей», - вот подлинная пушкинская маска, приковывающая наше внимание и неустранимая из рассказа о последней дуэли Пушкина.
Глубокое впечатление оставляет и содержание, и форма, и внешность последнего письма к Ишимовой. Тон спокойствия, господствующий в этом письме, порядок всегдашних занятий, не изменившийся до последней минуты, изумительная точность в частном деле, даже почерк этого письма, сохраняющий все признаки внутренней тишины, свидетельствуют ясно, какова была сила души поэта».

Вы не пушкинист, Николай Иванович, это правда. Но вы и не любитель. Потому что само понятие «любитель» происходит от слова «любить»…

А вот в чём я с вами соглашусь – так это с этими вашими словами: «Может, и нам пора уже оставить в покое «спящих в могиле», прекратить писать на них пасквили?»
Пасквиль написали вы, Николай Иванович – пасквиль на Пушкина…

Прощайте!
Без уважения…

Аглая Остужева   22.10.2009 13:29   Заявить о нарушении

Почему вы так сердитесь? Любите Пушкина, но зачем стулья-то ломать?
Ну коли дело дошло до оскорбления моей персоны, то ждите мой вызов "К барьеру".
НИК

Николай Иванович Кирсанов   22.10.2009 19:45   Заявить о нарушении

Аглая, хотел с вами поспорить по всем пунктам вашего обвинения, да понял, что все это бесполезно, вас не переубедишь. Вы никак не хотите отделить человека от таланта. Талант – это одно и мы им восхищаемся, а сам человек грешен и недостоин, чтобы делать из него кумира. Гению не все дозволено, как и простому смертному. А в вашем понимании что дозволено Пушкину, недозволенно другим.

Пушкину, например, дозволено заводить любовный роман с замужней женщиной Воронцовой в Одессе, а Дантесу – ни в коем случае. Мало того, что волочился за Воронцовой, да еще всячески незаслуженно оскорблял эпиграммами ее мужа, благородного человека. «Полу-подлец, полу-невежда…». Как это согласуется с вашей, Аглая, моралью? А как мы восхищались в советское время над этой эпиграммой! Какой молодец Пушкин, что отчихвостил этого буржуя Воронцова! А ведь, по сути, мы восхищались подлостью Пушкина. Вы не согласны? Тогда слушайте дальше.

Там же, в Одессе, он волочился за Амалией Ризнич, писал ей любовные стихи и добился взаимности. А ведь Ризнич была тоже замужем. Пушкин гений, ему выходит можно, а вот Дантесу любить замужнюю женщину нельзя, он не гений.

Воронцов не стал вызывать Пушкина на дуэль, он просто вышвырнул его из Одессы, как нашкодившего кота и правильно сделал. А как бы ваш муж поступил, если бы оказался в такой ситуации?

По приезду из Одессы в Михайловское, он первым делом «обрюхатил» крепостную девчонку Ольгу Калашникову и сбагрил ее другу князю Вяземскому, сопроводив ее письмом следующего содержания:
«Письмо это тебе вручит очень милая и добрая девушка, которую один из твоих друзей неосторожно обрюхатил. Полагаюсь на твое человеколюбие и дружбу. Приюти ее в Москве и дай денег, сколько ей понадобится, а потом отправь в Болдино… Милый мой, мне совестно ей богу… но тут уж не до совести!»
Простим ему эту слабость, тем более, что девушка была незамужняя, Пушкин – тоже. А как быть с любовью к Анне Керн, которая была замужем за заслуженным человеком, боевым генералом? Это аморально или нет? Для Дантеса это аморально, а для Пушкина?
В конце концов, Пушкин все же овладел Анной Керн, в это время она была уже разведена. Вот как цинично пишет он об этом овладении С.А.Соболевскому, который сам в это время ухаживал за Керн:
«Ты ничего не пишешь мне о 2100 р. мною тебе должных, а пишешь о М-де Керн, которую с помощью божией я на днях у…б». А ведь Соболевскому она нравилась и он за ней ухаживал. Как вы считаете, это морально?
Представьте себе, Аглая, что вы отдались гениальному поэту, и этот поэт пишет после этого человеку, который вас любит, вот такое письмо. Как это вам? Вы спросите, откуда я это взял? Отвечаю. Возьмите книгу «Любовный быт пушкинской эпохи» часть вторую, откройте статью авторитетного пушкиниста Б.Л. Модзалевского и на стр.51 – 52 вы прочтете это.

Но это еще не все, слушайте дальше.
Гениальный Пушкин, будучи уже женатым, у…б жену австрийского посланника графиню Фикельмон прямо у нее дома. Где я это взял? Откройте книгу Н.Раевского «Портреты заговорили», на которую вы все время ссылаетесь, и откройте стр. 293-296.
Это Дантесу любить замужних женщин нельзя, а Пушкину все можно, он же гений.

А как вы относитесь к заявлениям о том, что Александр Сергеевич у…б в своем доме сестру своей жены Александрину? Вижу возмутительную гримасу на вашем лице. Не возмущайтесь, а послушайте, что говорят люди, свидетели тех событий. Вот что говорит полоумный Трубецкой (полоумным его Ахматова назвала, а не я):
«Вскоре после брака Пушкин сошелся с Александриною и жил с нею. Факт этот не подлежит сомнению. Александрина созналась в этом г-же Полетике.» (Вересаев «Пушкин в жизни» с. 441.) Вы скажете, что Трубецкому нельзя верить. Тогда зачем на него ссылаетесь, когда говорите о гомосексуализме Дантеса? Там выходит можно верить, а здесь – нельзя.
Но это еще не все. Там же вы можете прочесть рассказ дочери Натальи от второго брака А.П.Араповой со слов старой няни, которая служила у Пушкиных. Няня нашла в кровати Пушкина, когда ее заправляла, шейный крестик Александрины. Это совпало с родами Натальи. И вот как заключила рассказ няня: «Как вы там не объясняйте, а по-моему, - грешна была тетенька перед вашей маменькой». Там же, стр. 441. Няня жила в их доме и многое могла заметить.
А вот что говорил П.И.Бартенев П.Е.Щеголеву:
«Что Пушкин был в связи с Александрой Николаевной, об этом положительно говорила мне княгиня Вера Федоровна (Вяземская)».

Но и это еще не все. С.Н.Карамзина говорила:
«Александрина по всем правилам кокетничает с Пушкиным, который серьезно в нее влюблен и если ревнует свою жену из принципа, то свояченицу – по чувству… дядюшка Вяземский утверждает, что он закрывает свое лицо и отвращает его от дома Пушкиных».
Вот вам и друзья Пушкина!»
О том же говорит и Идалия Полетика. Я стараюсь не верить этой болтовне, но, согласитесь, не слишком ли многовато людей заявляют об этом? Как говорят на Руси: дыма без огня не бывает.

А вот еще одно любопытное замечание о друге Пушкина П.А Вяземском, который возмущался поведением Дантеса.
Нащокин говорил, что «Пушкин не любил Вяземского,… он видел в нем человека безнравственного, ему досадно было, что он волочился за его женой».
После смерти Пушкина эти слова нашли свое подтверждение. П.А.Вяземский настойчиво ухаживал за Натальей Пушкиной до самого ее второго замужества. Вот его любовные письма:
«Прошу верить тому, чему вы не верите, то есть тому, что я вам душевно предан»
«Целую след ножки вашей на шелковой мураве…»
«Вы мое солнце, мой воздух, моя музыка, моя поэзия»
«Любовь и преданность мои к вам неизменны и никогда не угаснут»
А ведь Вяземский был женат. Ухаживание женатого Вяземского за вдовой поэта – это неуважение к памяти Пушкина (Ободовская и Дементьев «Наталья Николаевна Пушкина» с. 277).
Дантеса обвинять горазды, а сами… Вот вам, Аглая, и друзья Пушкина, которые проводили, как вы пишете, расследование «преступлений» Дантеса.
А судьи кто?
Я заканчиваю, но, поверьте мне, я далеко не все написал в пользу Дантеса. Зачем я это все написал? Вы меня вынудили. Теперь вы знаете, что я в своей статье «Виноват ли Дантес в смерти Пушкина» показал только малую часть правды.
Люблю ли я после этого Пушкина? Да, люблю. Люблю и беленького и черненького. Люблю человека со всеми свойственными человеку грехами. И особенно люблю его творчество. Люблю так же и Дантеса. Дантес, по сравнению с «подвигами» Пушкина, выглядит мышонком рядом со слоном. Вы скажете, что я опять написал пасквиль. Нет, я написал часть правды, и только для вас. Если захотите, я вам еще подкину правды.

Вам же советую не сотворить себе кумира.
Вы расстались со мной «без уважения». Я с вами расстаюсь с уважением к вам и пожеланием вам всех благ.
Вы хорошо пишете. Дописывайте роман и я приду к вам в гости на чаек и роман почитаю.
Спасибо вам за внимание ко мне.

Николай Иванович Кирсанов   23.10.2009 15:33   Заявить о нарушении

И не лень вам было собирать весь этот «компромат»? Поверьте, я достаточно много читала о Пушкине, и понимаю, что поэт не был ангелом…
Неужели, Николай Иванович, вы думали, что откроете мне глаза, вывалив всё это на сайт?
Эх вы, «любитель Пушкина»… Разгребай теперь за вами… )))

Напомню вам, Николай Иванович, ваши же, уже набившие, оскомину слова:
«Надо чувствовать дух того времени, Аглая, чтобы правильно его освещать» .
Именно так! Надо чувствовать дух того времени!
Роман с замужней дамой во времена Пушкина не считался чем-то аморальным. При одном условии: если сама дама была СОГЛАСНА на такой роман…

Пушкин вызвал Дантеса (я говорю о картели 4 ноября) не потому, что француз ухаживал за его женой (об этом было известно давно, и даже домашние Пушкина зубоскалили над этим – см. письма сестры поэта Ольги Павлищевой). Не потому, что Дантесу удалось «смутить покой её сердца». Да и кодекс чести дворянина не предусматривал возможность вызова мужем возлюбленного (или любовника) своей жены.
Пушкин отправил этот вызов потому что Дантес и Геккерен начали ШАНТАЖИРОВАТЬ его жену, чтобы ЗАСТАВИТЬ её нарушить свой супружеский долг и стать любовницей Дантеса. А поводом для этого шантажа было тайное свидание в октябре, на которое Натали так необдуманно согласилась (и о котором она сожалела всю свою жизнь). Вот что означает это «…припугни её…» в октябрьском письме Дантеса Геккерену, которым вы так прочувствованно восхищались. Именно это и ДОКАЗЫВАЕТ Скрынников: письмо Дантеса с этими словами «припугни её» отправлено после свидания, которое состоялось в начале октября! И в качестве доказательства, что свидание состоялось не в январе, как считалось долгое время, не в начале ноября, как полагает С.Абрамович, а в начале октября, приводит совершенно неоспоримый довод: известно, что кавалергард П.Ланской (тот самый, который в последствии станет мужем Натали), во время этого свидания стоял «на шухере», чтобы «зорко следить за всякой подозрительной личностью» (воспоминания Араповой, дочери Натали и Ланского. (этот факт никто из пушкинистов не оспаривает). Но из архивных документов полка, в котором служил Ланской, известно, что уже 19 октября он покидает Петербург, а возвращается в столицу уже после смерти Пушкина…
Повторяю, Скрынников на документах доказывает (!), что рандеву состоялось в начале октября, и что слова из октябрьского письма Дантеса к «папаше» Геккерену о Натали: «припугни её» - ни что иное, как начавшийся шантаж, с целью ЗАСТАВИТЬ Натали стать любовницей Дантеса, иначе – огласка… (кокетство, флирт – всё это не возбранялось в то время. Но если бы свет узнал о свидании наедине – репутация Натали навсегда бы погибла). И огласка эта началась…
Вот что явилось причиной вызова Пушкиным Дантеса 4 ноября (пасквилб был всего лишь поводом): Геккерены ШАНТАЖИРОВАЛИ жену Пушкина. Такой шантаж был вне морали того времени, поэтому Пушкин и вызвал Дантеса на дуэль, а вовсе не за то, что француз ухаживал за его женой, как пытаетесь преподнести вы, Николай Иванович.

Аморальным считалось и то, как действовали Геккерены дальше: чтобы избежать дуэли, они скомпроментировали незамужнюю девицу Е.Гончарову, намекнув на то, что она уже беременна от Дантеса.

Аморальной была СПЛЕТНЯ о том, что Пушкин сожительствует со своей свояченицей, Александриной, - сплетней, запущенной Геккеренами (или кем-то из их окружения), которая напрочь губила репутацию ни в чём неповинной девушки – невесты на выданьи.
Именно этой сплетней, уже начавшей гулять по салонам, и объясняется скоропалительность последней дуэли Пушкина: потому что пресечь эту гнусную сплетню можно было только пулей.
Поэт всего лишь спасал честь опозоренной (не им, заметьте, а кругом Дантеса) Александрины Гончаровой.
А о том, что все эти слухи (я говорю о связи Пушкина со свояченицей, и о том, что именно этим и вызван раздор поэта с женой, ревновавшей к своей сестре) были всего лишь сплетней, доказывает тот факт, что Александрина Гончарова вплоть до своего замужества (а она вышла замуж очень поздно, когда ей было уже за сорок) провела в доме Натали (а не Геккеренов!). Обе сестры нежно любили друг друга, и даже свою дочь от Ланского Наталья Николаевна назвала в честь сестры Александриной.

Аглая Остужева   23.10.2009 20:44   Заявить о нарушении

Пушкин не был ангелом. Не был святошей.
И не надо, Николай Иванович, трясти здесь цитатами из пушкинских писем по поводу А.Керн. Они мне известны. Анна Керн жила отдельно от своего генерала-мужа, при этом не отличалась строгостью нравов, и время, когда было написано это пушкинское письмо, которое вы, Николай Иванович, вытянули на свет, чтобы в очередной раз скомпроментировать поэта, относится именно к этому периоду жизни Керн (см. хотя бы «Дон-жуанский список Пушкина. П.Губер).
Про крепостную-девушку крестьянку, забеременевшую от Пушкина – там тоже целая история… Она мне известна. А вам? Если известна – вряд ли бы вы её приводили здесь, в качестве аргумента, подтверждающего аморальный облик поэта. Вся «аморальность» Пушкина в этой истории была в том, что он её «обрюхатил». Но в то время такие романы с собственными дворовым девушками не считались чем-то аморальным. А о том, что Пушкин дал ей «вольную», а потом долгие годы помогал этой «девушке» деньгами, что помогло ей выйти замуж за дворянина и стать дворянкой, вам об этом известно? (не буду искать ссылку, поскольку просто лень).

Пушкин играл в карты, любил женщин, крутил романы, участвовал в дуэлях – и с пистолетом, стоя у барьера, и с пером в руках. Будь он святошей и ханжой – он не был бы Пушкиным. Но, в отличие от вашего подопечного Дантеса, Николай Иванович, он никогда не переступал границ, которые предписывал кодекс чести дворянина того времени.
То же можно сказать и о последней дуэли. Позиция поэта в этой дуэли была безупречной! Пушкин защищал честь женщин: сначала - своей собственной жены. Потом – Екатерины Гончаровой, опороченной Геккеренами. И наконец – ни в чём не повинной Александрины Гончаровой, оболганной той же компанией.

Вы, Николай Иванович, в праве не разделять этой версии, я говорю о версии Скрынникова (хотя на сегодняшний день эта версия – единственная из множества версий, которая позволяет объяснить ВСЮ совокупность крайне противоречивых фактов, известных о дуэли поэта, а также ту таинственность, которая эту дуэль окружала), но уже сам факт, что такая версия существует (и она вам, Николай Иванович, оказывается, известна)… Уже сам факт, что эта версия никем на сегодня не опровергнута ( и вы её опровергнуть тоже не в состоянии, хоть и пытаетесь скомпроментировать)… Одно это ( если говорить о чести и совести, как это пытаетесь делать вы) должно было остановить вас в написании своей пасквильной (настаиваю!) статьи.

Я понимаю, что вы ищите способ свернуть эту полемику, не уронив собственного достоинства, и вынуждены оправдываться – отсюда и та грязь, которой вы теперь обливаете Пушкина. Мне тоже этот разговор порядком надоел. Соревноваться друг с другом, кто лучше знает литературу, кто прочёл больше книг о Пушкине – это переливать воду из пустого в порожнее, ведь важно не то, сколько ты прочёл этих книг, важно – какие это были книги, и что ты из них вынес. У меня была единственная цель – дезавуировать в глазах читателей вашу статью, которую считаю вредной и не достойной тех красивых слов, которые написаны у вас, Николай Иванович, на страничке. При всех ваших претензиях на знание истины о последней дуэли поэта и о роли в ней Дантеса: «Пушкин наш гений, но истина несомненно дороже», вы, Николай Иванович, предвзяты и необъективны. Других целей я перед собой не ставила. Скажу больше, если вы закроете эту статью, я первая пожму вам руку и уберу все свои замечания (на которые я тоже потратила не мало труда и времени), чтобы они не пачкали вашу страницу. Признаться в том, что вы чего-то не додумали – не зазорно. В конце концов: «нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся» ( а как отзывается слово вашей статьи, Николай Иванович, – я постаралась продемонстрировать). Если вы эту статью снимите и переработаете – вот тогда я напишу вам не только «с уважением», но и признАю, что вы, действительно, любите Пушкина.

А пока, «дантист» Кирсанов, прощаюсь с вами без уважения…

Аглая Остужева   23.10.2009 20:50   Заявить о нарушении

Нет, убирать полемику не надо, и вам не советую. Пусть читатель нас рассудит, если такой найдется.


Николай Иванович Кирсанов   23.10.2009 21:03   Заявить о нарушении

"Дантес и Геккерен стали шантажировать его жену". Это уже говорит, что вы судите поверхностно, либо хитрите. Если бы вы написали, что Геккерен стал шантажировать жену Пушкина, я бы возможно поверил, потому что в том состоянии и в тех обстоятельствах, когда Дантес был уже на грани помешательства, он мог ляпнуть и такое. Но причем здесь Дантес? Почему вы объединяете Геккерна и Дантеса? Даже Пушкин их разделял и в письме Бенкендорфу в черновике сначала написал Геккерны, а в чистовике -Геккерен. Пушкин понимал, что Дантес не Геккерен и письмо (вызов на дуэль) писал не Дантесу, а Геккерену и обвинял в основном его во всех грехах. Я уже в статье доказал, что Дантес не мог шантажировать, а вы опять вытаскиваете это слово, для оправдания своих заблуждений.
Цепляетесь за слово "напугать", но ведь там дальше все вымарано, откуда мы знаем чем напугать? Дантес даже зачеркнул все это предложение.
"Шантаж" со стороны Дантеса вам выгоден, он вас оправдывает, но уязвимость ваших рассуждений как раз в том, что Дантес не шантажировал Наталью. А вот Наталья вела себя с Дантесом не совсем пристойненько. Вот что писал Дантес Геккерну в своем наставлении:"Не повредило бы, если бы ты смог создать впечатление, будто веришь, что отношения между нами гораздо более близкие, чем они есть... чтобы заставить ее увидеть, какими они должны быть, судя по тому, как она ведет себя со мной". Обратите внимание на слова "судя по тому, как она ведет себя со мной". А вела она себя с Дантесом так, чтобы ни в коем случае не отпустить его от себя. Она и Дантеса любила, и мужа боялась, и невинной хотела остаться.
Вот поэтому она продолжала кормить Дантеса икрой и селедкой, не давая ему пить и тем самым довела его до безумия.
Так что козырь ваш "ШАНТАЖИРОВАЛИ" бит. Дантес не шантажировал. Придумайте что-нибудь другое, вы это умеете делать красиво.
Я вам по доброму советую почитать труды итальянской исследвательницы Сирены Витале. Тем самым вы откроете форточку или даже окно и выветрите из своей головы все затхлые "доказательства" советских пушкинистов.
Кстати, вы знаете почему потомки Дантеса не подпустили наших пушкинистов к семейному архиву? А наши исследователи частенько крутились вокруг потомков Дантеса, пытаясь хоть что-нибудь выудить (почитайте, например Фридкина "Пропавший дневник Пушкина"). Но доверили они архив не нашим а итальянской исследовательнице потому, что они видели как наши заврались придерживаясь линии партии и все извратили.
А итальянка - человек нейтральный, она не придерживается никакой линии и судит не предвзято.
Да, насчет уважения. Мне как-то все равно, уважаете вы меня или нет.
Вы слишком высокого мнения о себе. "Вот тогда я напишу вам не только "с уважением", но и признаю..." Можно подумать, что я так возрадуюсь, когда получу ваше "уважение".
Со своей стороны я вам признателен и благодарен за полемику, за внимание к моему скромному труду.


Николай Иванович Кирсанов   24.10.2009 13:31   Заявить о нарушении

Здравствуйте, Николай Иванович!
С интересом наблюдал вашу полемику с Аглаей. Конечно же, я болел за вас, уважаемый НИК. Более всего меня порадовала ваша исключительная «спортивная форма»!
Но переубедить Аглаю невозможно, несмотря на то, что правда на вашей стороне. Аглая напоминает мне инструктора отдела пропаганды при каком-нибудь горкоме… Подобные ей личности в своё время травили всех инакомыслящих (напр., академика Сахарова). Они же, канонизируя Пушкина, делая из него революционера, затравили Дантеса. Пропагандистам истина не нужна.
Но всё же нам повезло с Аглаей. Несмотря на её фанатизм, она проявила солидное знание предмета, и это было иногда забавно.
С уважением, Ю. Технорёв.

Юрий Иванович Технорёв   25.10.2009 21:51   Заявить о нарушении

Юрий, здравствуйте! Приятно удивлен тем, что вы так терпеливо следили за нашей полемикой. Это говорит о ваших разносторонних интересах и интелекте.
Да, Аглая, женщина начитанная, хорошо владеет словом и несомненно прекрасный полемист. Где нехватает аргументов, она заменяет этот пробел словесной эквилибристикой сдобренной иронией, типа "Разгребай тут после вас".
Если судить поверхностно, то она тоже права. Но Бог наделил еще человека таким качеством, как чувства, сопереживание чужой боли. Я когда представил себя на месте Дантеса, когда глубоко вник в ту ситуацию, почувствовал дух того времени, все эти сплетни, всю эту зависимость чести человека от общественного мнения (от которого, кстати, и погиб Пушкин), мне стали понятны чувства Дантеса и та сложность ситуации, в которую он еще молодой (25 лет) не опытный попал. И не смотря ни на что, он вел себя достойно.
Медвежью услугу сослужил ему еще его приемный отец Геккерен, хотя и его можно с натяжкой понять, он дрался за сына как мог.
Я думаю, что Аглая не зациклится на наших пушкинстах и прочтет еще хотя бы труды итальянской исследовательницы Сирены Витале.
Огромное вам спасибо за интерес к моему писательскому ремеслу!
С уважением и пожеланием успехов
Ваш НИК


Николай Иванович Кирсанов   26.10.2009 12:48   Заявить о нарушении

Спасибо, Николай Иванович, за ссылку. Узнала много интересного. я согласная с Агла-ей, но не от женской солидарности, или умной начитанности, а просто нюхом чую. Он у меня собачий, раз сразу Вам написала, что чересчур пушистый кавалергард. Его же все сливки света хотели, а тут какая-то косенькая не даёт. Вот красавчик би и сходил с ума от чувств-с. Да ещё Наше всё свояченицу подложило, кстати, оно тоже не белое, а из чёрных. А братья Гончаровы не могли дружить с тем, с кем бабло не поделили. В такой ситуации даже в наш просвещенный сетью век не один уважаемый братан не будет корешиться. Это моё твёрдое ИМХО.

Желаю Вам здоровья и не «искать дорожку к Богу», а чутче слушать душу, Он там.

Клавдия Кнопассер   30.11.2010 18:40   Заявить о нарушении

Спасибо, Аглая!

Наталия Матлина   13.10.2009 09:06   Заявить о нарушении

Спасибо за светлое повествование(Правда концовка заставила прослезиться, в этом и состоит правда жизни) Лёгкий стиль, очень понравился, ничего не напрягает. Всех благ. С уважением.

Елена Ярцева   14.10.2009 20:22   Заявить о нарушении

Это подлинная история. Спасибо!

Наталия Матлина   14.10.2009 20:42   Заявить о нарушении

Добрый день, Аглая. Спасибо за отклик. И за то, что вспомнили Евгения Дубровина. Его "Грибы на асфальте" в середине 70-х стали для меня настоящим откровением. Нескрываемый гротеск - а воспринималось как самая настоящая реальность.

Александр Расторгуев   11.10.2009 17:34   Заявить о нарушении

С "Совами" покончила. Никогда не баловалась миниатюрами. А эти кумушки появились сначала на "СТИХАХ РУ" по просьбе моих читателей с ПРОЗЫ, чтобы я имела возможность печатать рецензии на стихи. Им понравились рецензии. Стихов я не пишу, "Дневник Совы" имел только одну направленность - ироническую, а потом я освоилась на портале и разозлилась. То есть - стала писать что-то вроде критического дневника. И напрасно Вы не говорите, с чем Вы НЕ согласны. Это как раз для меня интереснее всего! Спасибо за отклик.

Людмила Волкова   09.10.2009 12:46   Заявить о нарушении

Да, я верю в это, Аглая, хотя в курсе всех спекуляций на данную тему. Но спорить у меня нет желания. В своем небольшом очерке я писал не столько о Шекспире-человеке, сколько о феномене культуры, известном ныне как "Шекспир".

Константин Рыжов   08.10.2009 19:34   Заявить о нарушении

Спасибо за ответ, Константин! Я не для того, чтобы поспорить. Просто буквально на днях прочитала "Игру" Гилилова, а потом ещё и ещё... И надо сказать, аргументы нестрадфордианцев мне показались настолько убедительными, что не удержалась и решила задать вопрос знающему человеку. Сама я только-только познакомилась с этой проблемой.

Аглая Остужева   08.10.2009 23:02   Заявить о нарушении

Спасибо, Аглая.Дай Вам Бог здоровья и удачи)))

Хельги Нордкап   28.09.2009 10:59   Заявить о нарушении

Осторожнее! Пережевывайте тщательно!
:- )))))))))))))))))))))))

Александр Герасимофф   28.09.2009 14:42   Заявить о нарушении