Диван

Всю неделю сыпал не то мокрый снег, не то дождь, и на улице было промозгло и тоскливо - низкое, серое небо и нескончаемая пелена дрожащей бисерной мороси в холодном воздухе. А сегодня подморозило, и выглянуло солнце.
"Надо собираться", - подумала Анна Егоровна, посмотрев в окно.
Она повязала платок, накинула шубейку и некоторое время раздумывала что одеть - резиновые сапоги или ботинки.
Остановилась на ботинках, решив что в резиновых сапогах будет скользко, а упасть Анна Егоровна ох, как боялась, зная все случаи страшных падений знакомых, закончившихся переломами, костылями и долгим восстановлением.
"Под восемьдесят уже", - вздохнула Анна Егоровна, невольно вспомнив свой возраст.
Для верности на ботинки она нацепила так называемые "ледоходы", купленные в аптеке и представляющие собой металлические цепочки, соединённые резиновыми петлями, которые натягивались на носок и пятку обуви.
Потом прошла на кухню, проверила, выключен ли газ и вода, затем посмотрела сколько денег в кошельке и, решив что на хлеб и молоко хватит, взяла сумку, вышла и закрыла дверь.

Полгода назад Анне Егоровне пришлось сменить не только квартиру, но и место жительства.
Её дом оказался расположенным на строящейся крупной трассе, и ей, как и остальным жильцам, предложили квартиру в новостройке. Но поскольку в том маленьком посёлке жилищного строительства практически не было, её новая квартира находилась в пятнадцати километрах от прежнего, уже несуществующего жилья, а именно на окраине близлежащего районного центра. Так Анна Егоровна стала жить в новом доме, на новом месте.
Единственное, что она выпросила для себя - первый этаж, и не столько потому чтобы не подниматься по ступенькам, но чтобы быть поближе к земле, чтобы видеть рядом травку, деревья и осенние листья, и сугробы снега, и первые одуванчики.

Старый дом был небольшой - два этажа, два подъезда, но за каждой квартирой был закреплён кусочек земли. Всего-то две сотки, но чего там только не было! На крохотных клочках земли росли картошка, огурцы и помидоры, капуста, лук, кабачки, здесь были грядки с клубникой, кусты смородины и крыжовника, и все женщины сажали цветы, и в окна дома весной заглядывали ветви белой сирени, усыпанные долгожданными, пышными соцветиями, а осенью - незатейливые, родные золотые шары и высокая розово-алая мальва.
Анна Егоровна любила посидеть на скамеечке у подъезда и поболтать с соседками о том, о сём, а иной раз и самой пожаловаться или пожалеть кого-то, посоветовать, или, глядя на подросших детей, вздохнуть: "Как быстро летит время!"

Случилось так, что жители снесённого дома, получив квартиры в райцентре, оказались в отдалении друг от друга, и хотя на автобусе можно было проехать несколько остановок и придти, и встретиться, поговорить, но это ведь совсем не то, что выйти в домашних тапочках и халате и посидеть у подъезда, а кругом всё и все свои, с кем всю жизнь рядом.
Анна Егоровна грустила, и ей не в радость был ни комфорт, ни сияющий ремонт нового жилья, ни новые занавески, и даже милая сердцу цветущая герань, расставленная на подоконниках, не утешала, а вызывала в памяти маргаритки и анютины глазки на клумбе под окном старого дома.
Сын Анны Егоровны, живущий с семьёй в областном городе, предлагал ей съехаться и жить вместе, но она не торопилась с ответом. Сын, внуки и невестка навещали её не слишком часто, но зато подарили мобильный телефон.

Анна Егоровна торопилась в супермаркет.
Никогда раньше она не видела такого разнообразия товаров и такого большого магазина, по которому вначале она ходила как по музею. Где же она могла видеть подобную сверкающую красоту, если всю трудовую жизнь работала на птицефабрике сперва рабочей, потом бригадиром, а из посёлка выезжала только в местный дом отдыха раза три-четыре, давно, с мужем, когда он был жив.
Анна Егоровна постепенно запомнила расположение товаров в супермаркете и научилась выбирать нужное из огромного многообразия, и если раньше чтобы не брать лишнее она писала список покупок, то теперь, учитывая скромную сумму в кошельке, заходила лишь в необходимые отделы.

Но сейчас она шла в магазин не за покупками, хотя хлеб и молоко собиралась купить, а шла она, как ни странно, к книгам.
Приблизительно три недели назад Анна Егоровна случайно забрела в закуток, где стояли несколько стеллажей с книгами, газетами и журналами.
Она взяла с полки книгу, на яркой обложке которой был нарисован берег моря, где, глядя на закат, сидела, обнявшись, влюблённая пара. Анна Егоровна открыла книгу и начала читать первую главу.
Она не была книголюбом, она мало читала в течение жизни, обычно - это женские журналы с советами или что-нибудь про здоровье, про сад, огород, или местные газеты с местными новостями, вот собственно и всё.
Прочитанная художественная литература осталась где-то далеко, в школе, и вдруг... Она, в платке, в старенькой невзрачной шубейке и широконосых ботинках с нахлобученными на них "ледоходами", стояла у стеллажа и читала книгу, и так  увлеклась приключениями влюблённых, что уронила очки.
- Возьмите, - услышала она.
Рядом с ней, держась за ручку тележки, доверху нагруженной пакетами с крупой, стоял рабочий магазина - мужчина средних лет, одетый в синюю униформу.
- Возьмите, - повторил он и протянул упавшие очки.
- Спасибо, - Анна Егоровна смутилась, торопливо закрыла книгу и положила её на полку.
Мужчина по-доброму улыбнулся и покатил тележку дальше.
А она не уходила, ей очень хотелось узнать, что же будет дальше в этой книге.

Постояв некоторое время, Анна Егоровна снова открыла книгу и погрузилась в чтение. Она читала, не замечая ничего вокруг, и очнулась только когда устали ноги. Хотела прислониться к стеллажу, но он на вид был слишком хрупкий. Вдруг упадёт?
Анна Егоровна положила книгу на полку и направилась к выходу, но вернулась, снова взяла книгу, посмотрела на цену и вздохнула: "Нет, лучше завтра приду и почитаю".
Весь день она представляла себе действия героев книги, и что их ждёт в том или ином случае - так интересно!
На следующий день она снова стояла у стеллажа с книгой в руках, и через день тоже, а на четвёртый день книга кончилась, и от этого Анна Егоровна расстроилась, но открыв её в начале и увидев надпись "книга первая", обрадовалась и стала искать на полке "книгу вторую". И нашла. Но читать не смогла - от долгого стояния заболели ноги.
Она дала отдых для уставших ног и весь следующий день решала два вопроса: первый - купить или не купить книгу, второй - нельзя ли взять с собой маленький, помещающийся в сумке складной стул. По первому вопросу решила не покупать, потому что... потому что дорого, к тому же неизвестно, сколько всего книг в этой истории.
А по второму вопросу решила, что со стулом её, скорее всего, попросят уйти.

Так продолжалось больше двух недель, за которые Анна Егоровна прочитала два любовных романа и один детектив. Она так увлекалась сюжетами книг, что дома всё вспоминала и раздумывала о поступках героев, и почему одним из них везло в жизни, а другим почему-то нет, а вот если бы...
Однажды испортилась погода, и пошёл хмурый снег-дождь, но Анна Егоровна всё равно пошла в магазин и снова читала. А на обратной дороге промокла и простудилась. Отлёживалась дома, пила горячий липовый чай с мёдом, заваривала травяной сбор от кашля, и обошлось, поправилась.
Но вот наконец распогодилось и похолодало. Прозрачный, звонко хрустящий лёд, затянувший лужицы, отражал яркое, мартовское солнце, и воробьи, сидя на проводах подобно нотам, громко и заливисто чирикали, приветствуя наступающую весну.   
Анна Егоровна шла, радуясь ясной, свежей погоде и предстоящей после перерыва встрече с книгами.

В магазине, подходя к заветному закутку со стеллажами, она встретила рабочего, который почти месяц назад, когда она впервые взяла со стеллажа книгу и начала читать, поднял с пола её упавшие очки.
Он как и тогда катил за собой тележку с продуктами и, увидев её, приветливо поздоровался:
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, - эхом повторила Анна Егоровна и, подойдя к стеллажам с книгами, остановилась, поражённая увиденным. 
В проходе, около торцов двух рядом стоящих стеллажей стоял диван, но то был особенный диван.
Основанием его служили два деревянных поддона, поставленные друг на друга, вернее это был один квадратный поддон, распиленный пополам и соединённый половинками. Второй, точно такой по размерам поддон был приставлен и закреплён сзади двух предыдущих. Таким образом получился диван с высокой спинкой, но чтобы сидеть не на досках, а на чём-то мягком, поверх сиденья был положен матрас оранжевого цвета, и такой же матрас был прикреплён сзади, образуя спинку. Удивительно, но эти матрасы, и на сиденье, и на спинке, точно подходили к размерам поддонов и выглядели как новые.

- Анна Егоровна, - вдруг услышала изумлённая женщина, около неё стояла соседка Вера Кузьминична, - какой странный диван, похоже его недавно сделали. Посмотрите, записка.
Соседка взяла лист бумаги, лежащий на диване.
- Анна Егоровна, здесь к вам обращаются по имени-отчеству.
- Откуда же узнали моё имя?
- Наверное, случайно услышали в магазине. Вот я, к примеру, не один раз встречала вас и звала по имени-отчеству. Возьмите, - она протянула записку.
Одев очки, женщина прочитала:
"Анна Егоровна, пожалуйста не стесняйтесь, этот диван для вас. Читайте сколько хотите!"