из книги "Река цвета неба"
Всю неделю сыпал не то мокрый снег, не то дождь, и на улице было промозгло и тоскливо – низкое, серое небо и нескончаемая пелена дрожащей бисерной мороси в холодном воздухе. А сегодня подморозило, и выглянуло солнце.
«Надо собираться», – подумала Анна Егоровна, посмотрев в окно.
Она повязала платок, накинула шубейку и некоторое время раздумывала, что надеть – резиновые сапоги или ботинки. Остановилась на ботинках, решив, что в резиновых сапогах будет скользко, а упасть Анна Егоровна ох как боялась, зная все случаи страшных падений знакомых, закончившихся переломами, костылями и долгим восстановлением.
«Под восемьдесят уже», – вздохнула Анна Егоровна, невольно вспомнив свой возраст.
Для верности на ботинки она нацепила так называемые «ледоходы», купленные в аптеке и представляющие собой металлические цепочки, соединённые резиновыми петлями, которые натягивались на носок и пятку обуви. Потом прошла на кухню, проверила, выключен ли газ и вода, затем посмотрела сколько денег в кошельке и, решив, что на хлеб и молоко хватит, взяла сумку, вышла и закрыла дверь.
Полгода назад Анне Егоровне пришлось сменить не только квартиру, но и место жительства.
Её дом оказался расположенным на строящейся крупной трассе, и ей, как и остальным жильцам, предложили квартиру в новостройке. Но поскольку в том маленьком посёлке жилищного строительства практически не было, её новая квартира находилась в пятнадцати километрах от прежнего, уже несуществующего жилья, а именно – на окраине близлежащего районного центра. Так Анна Егоровна стала жить в новом доме, на новом месте. Единственное, что она выпросила для себя – первый этаж, и не столько потому, чтобы не подниматься по ступенькам, а быть поближе к земле, видеть рядом травку, деревья, осенние листья, сугробы снега и первые одуванчики.
Старый дом был небольшой – два этажа, два подъезда, но за каждой квартирой был закреплён кусочек земли. Всего-то две сотки, но чего там только не было! На крохотных клочках земли росли картошка, огурцы и помидоры, капуста, лук, кабачки, здесь были грядки с клубникой, кусты смородины и крыжовника. Все женщины сажали цветы, и в окна дома весной заглядывали ветви белой сирени, усыпанные долгожданными, пышными соцветиями, а осенью – высокая розово-алая мальва.
Анна Егоровна любила посидеть на скамеечке у подъезда и поболтать с соседками о том, о сём, а иной раз и самой пожаловаться или пожалеть кого-то, посоветовать, или, глядя на подросших детей, вздохнуть: «Как быстро летит время!»
Случилось так, что жители снесённого дома, получив квартиры в райцентре, оказались в отдалении друг от друга, и хотя на автобусе можно было проехать несколько остановок и прийти, встретиться, поговорить, но это ведь совсем не то, что выйти в домашних тапочках и халате и посидеть у подъезда, а кругом всё и все свои, с кем всю жизнь рядом.
Анна Егоровна грустила, и ей не в радость был ни комфорт, ни сияющий ремонт нового жилья, ни новые занавески, и даже милая сердцу цветущая герань, расставленная на подоконниках, не утешала, а вызывала в памяти маргаритки и анютины глазки на клумбе под окном старого дома.
Сын Анны Егоровны, живущий с семьёй в областном городе, предлагал ей съехаться и жить вместе, но она не торопилась с ответом. Сын, внуки и невестка навещали её не слишком часто, но зато подарили мобильный телефон.
Анна Егоровна торопилась в супермаркет.
Никогда раньше она не видела такого разнообразия товаров и такого большого магазина, по которому вначале ходила как по музею. Где же она могла видеть подобную сверкающую красоту, если всю трудовую жизнь работала на птицефабрике сперва рабочей, потом бригадиром, а из посёлка выезжала только в местный дом отдыха раза три-четыре, давно, с мужем, когда он был жив.
Анна Егоровна постепенно запомнила расположение товаров в супермаркете и научилась выбирать нужное из огромного многообразия, и если раньше, чтобы не брать лишнее, она писала список покупок, то теперь, учитывая скромную сумму в кошельке, заходила лишь в необходимые отделы.
Но сейчас она шла в магазин не за покупками, хотя хлеб и молоко собиралась купить, а шла она, как ни странно, к книгам. Приблизительно три недели назад Анна Егоровна случайно забрела в закуток, где стояли несколько стеллажей с книгами, газетами и журналами. Она взяла с полки книгу, на яркой обложке которой был нарисован берег моря, где, глядя на закат, сидела, обнявшись, влюблённая пара. Анна Егоровна открыла книгу и начала читать первую главу.
Она не была книголюбом, она мало читала в течение жизни, обычно – женские журналы с советами или что-нибудь про здоровье, про сад, огород, или местные газеты с местными новостями, вот, собственно, и всё.
Прочитанная художественная литература осталась где-то далеко, в школе, и вдруг... Она, в платке, в старенькой невзрачной шубейке и широконосых ботинках с нахлобученными на них «ледоходами», стояла у стеллажа и читала книгу, и так увлеклась приключениями влюблённых, что уронила очки.
– Возьмите, – услышала она.
Рядом с ней, держась за ручку тележки, доверху нагруженной пакетами с крупой, стоял рабочий магазина – мужчина средних лет, одетый в синюю униформу.
– Возьмите, – повторил он и протянул упавшие очки.
– Спасибо, – Анна Егоровна смутилась, торопливо закрыла книгу и положила её на полку.
Мужчина по-доброму улыбнулся и покатил тележку дальше. А она не уходила, ей очень хотелось узнать, что же будет дальше в этой книге. Постояв некоторое время, Анна Егоровна снова открыла книгу и погрузилась в чтение. Она читала, не замечая ничего вокруг, и очнулась только, когда устали ноги. Хотела прислониться к стеллажу, но он на вид был слишком хрупкий. Вдруг упадёт?
Анна Егоровна положила книгу на полку и направилась к выходу, но вернулась, снова взяла книгу, посмотрела на цену и вздохнула: «Нет, лучше завтра приду и почитаю».
Весь день она представляла себе действия героев книги и что их ждёт в том или ином случае – так интересно!
На следующий день она снова стояла у стеллажа с книгой в руках, и через день тоже, а на четвёртый книга кончилась, и от этого Анна Егоровна расстроилась, но открыв её в начале и увидев надпись «книга первая», обрадовалась и стала искать на полке «книгу вторую». И нашла. Но читать не смогла – от долгого стояния заболели ноги.
Она дала отдых уставшим ногам и весь следующий день решала два вопроса: первый – купить или не купить, второй – нельзя ли взять с собой маленький, помещающийся в сумке складной стул. По первому вопросу решила не покупать, потому что... потому что дорого, к тому же неизвестно, сколько всего книг в этой истории.
А по второму вопросу решила, что со стулом её, скорее всего, попросят уйти.
Так продолжалось больше двух недель, за которые Анна Егоровна прочитала два любовных романа и один детектив. Она так увлекалась сюжетами книг, что дома всё вспоминала и раздумывала о поступках героев: почему одним из них везло в жизни, а другим нет, и вот если бы...
Однажды погода испортилась, пошёл хмурый снег-дождь, но Анна Егоровна всё равно пошла в магазин и снова читала. А на обратной дороге промокла и простудилась. Отлёживалась дома, пила горячий липовый чай с мёдом, заваривала травяной сбор от кашля, и обошлось, поправилась.
Но вот, наконец, распогодилось и похолодало. Прозрачный, звонко хрустящий лёд, затянувший лужицы, отражал яркое, мартовское солнце, и воробьи, сидя на проводах подобно нотам, громко и заливисто чирикали, приветствуя наступающую весну.
Анна Егоровна шла, радуясь ясной, свежей погоде и предстоящей после перерыва встрече с книгами. В магазине, подходя к заветному закутку со стеллажами, она встретила рабочего, который почти месяц назад, когда она впервые взяла книгу и начала читать, поднял с пола её упавшие очки. Он, как и тогда, катил за собой тележку с продуктами и, увидев её, приветливо поздоровался:
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – эхом повторила Анна Егоровна и, подойдя к стеллажам с книгами, остановилась, поражённая увиденным.
В проходе, около торцов двух рядом стоящих стеллажей стоял диван, но то был особенный диван. Основанием его служили два поддона, поставленные друг на друга, вернее, это был один квадратный поддон, распиленный пополам и соединённый половинками. Второй, точно такой по размерам поддон был приставлен и закреплён сзади двух предыдущих. Таким образом получился диван с высокой спинкой, но, чтобы сидеть не на досках, а на чём-то мягком, поверх сиденья был положен матрас оранжевого цвета, и такой же матрас был прикреплён сзади, образуя спинку. Удивительно, но эти матрасы точно подходили к размерам поддонов и выглядели как новые.
– Анна Егоровна, – вдруг услышала изумлённая женщина.
Около неё стояла соседка Вера Кузьминична.
– Какой странный диван, похоже, его недавно сделали. Посмотрите, записка, – соседка взяла лист бумаги, лежавший на диване. – Это для вас, Анна Егоровна. Называют вас по имени-отчеству.
– Откуда же узнали моё имя?
– Наверное, случайно услышали в магазине. Вот я, к примеру, не один раз встречала вас и звала по имени-отчеству. Возьмите, – она протянула записку.
Надев очки, женщина прочитала:
«Анна Егоровна, пожалуйста, не стесняйтесь, этот диван для вас. Читайте, сколько хотите!»