Выигрыш

Всяк в этом мире по-своему счастлив.
             Ж.К. де Арлевиль

Юрий Васильевич Цыганов шел по улице Урицкого, главной торговой улице Иркутска. В последние два-три года она преображалась и хорошела на глазах. Город, готовящийся отметить трехсотпятидесятилетие, переживал свою эпоху Ренессанса. Фасады исторических зданий дореволюционной постройки, украшенные барельефами и прочей занимательной лепниной, восстанавливались в  первозданной чистоте, а превосходные цветовые покрытия превращали центр города в музей под открытым небом.

«Вот тебе и капитализм», - раздумывал Юрий Васильевич, ярый сторонник ушедшего в прошлое социалистического строя. Он был активистом компартии, еще недавно читал курс научного коммунизма в вечернем университете марксизма-ленинизма и был убежден в том, что в условиях капиталистической конкуренции «человек человеку – волк», поэтому успехи возродившегося строя собственников воспринимал предвзято и даже ревностно. Так и горожане: первое время с понимающим видом судачили о том, что город готовят к приезду высокого начальства, как это было заведено у коммунистов, потом – о причудах толстосумов, что «с жиру бесятся», но с годами всякие домыслы по поводу возрождения столицы Восточной Сибири поутихли.

Юрий Васильевич подходил к зданию казино, фасад которого был пышно размалеван изображениями звездного фейерверка. Так уж повелось у владельцев игровых домов, чтобы завлекать в свои апартаменты азартных клиентов картинами, символизирующими бурное извержение человеческих страстей. «Вот они, душегубы ненасытные», - мысленно обратился Цыганов к устроителям рулеточного бизнеса, и ему вспомнилась безобидная, но забавная сценка добрых прошлых лет, случившаяся здесь же, на этом самом месте.

…Тогда, четверть века назад, Юрий Васильевич не спеша шел тем же маршрутом по улице Урицкого, пока не поравнялся с группой прохожих, собравшихся возле торгового лотка. Оказалось, там продавали билеты довольно популярной в советские времена денежно-вещевой лотереи «Спринт». Расторопная лотерейщица бойко торговала билетиками стоимостью по пятьдесят копеек. Цыганов остановился, наблюдая за действиями игроков. Трое студентов, порывшись в карманах, набрали в складчину звонких монет  на три билета. Весело переговариваясь, они начали поочередно вскрывать маленькие пакетики, запечатанные фабричным способом.

Студентов ждала ошеломляющая удача! В одном из пакетиков на узенькой полоске бумаги было напечатано: АВТОМОБИЛЬ. «Машина! Машина!!» - завопили счастливчики, пустившиеся в сумасшедший перепляс.
Толпа хлынула со всех сторон к месту невероятного события. Для преобладающего большинства советских людей машина была предметом недосягаемых мечтаний, поэтому известие о редком выигрыше прозвучало как гром среди ясного неба. У лотка мгновенно образовалась очередь желающих испытать лотерейное счастье.

Чуть в сторонке от общей людской массы стояли, наблюдая за происходящим, трое «бомжей», социальных предшественников последующего поколения обездоленных, за которыми в первые постсоветские годы закрепилось хлесткое прозвище – бичи. По аббревиатуре бомжами назывались бродячие бедолаги «без определенного места жительства». Эти романтики бездомной жизни, яркий представитель которых описан в горьковском «Челкаше», в общем-то существовали во все времена и при любых общественных укладах, напоминая людям об опасности оказаться «на дне жизни».

Итак, тройка бомжей, выделявшаяся обрюзгшими, прокопченными лицами и замызганными, неопрятными одеждами, переминаясь с ноги на ногу, прикидывала свои шансы на выигрыш. Студенческая удача явно раззадорила бродяг. Двое из них, которые были постарше, на машину, конечно, не рассчитывали. Куда им, оборванцам, машина! Сам бог не допустил бы такой парадоксальный расклад, но хотя бы что-то,  какая-то малая толика от лотерейной удачи выпала бы им благосклонной милостью…

Особенно взбудоражен был Витек, подросток с глуповатыми васильковыми глазами. Его недоразвитая внутричерепная субстанция давно была поражена вирусом преклонения перед автомобилем. Самодвижущийся агрегат на колесах был ему сияющим символом жизни, пусть недоступным, но придающим его убогому существованию греющий душу позыв. Не имея представления об устройстве объекта своих мечтаний, Витек главными автомобильными достопримечательностями считал колеса. «Когда я вырасту, - горделиво делился он своими планами на будущее, - то у меня будет машина – четыре колеса и запаска!» Этой фразой о машине на четырех колесах и непременно упоминаемой запаске юный мечтатель любил при случае щегольнуть перед собеседниками.

 И вот страстному автолюбителю представился  шанс заполучить предмет вожделенных мечтаний. Когда еще такое повторится? Если только что на его глазах студенты, эти беззаботные баловни судьбы,  играючи стали обладателями машины, то почему же ему, пожизненному горемыке, не может улыбнуться удача? Витек так умоляюще смотрел на старших приятелей, что те решились на сомнительные расходы. Как и студенты, бомжи купили три билета и принялись их распечатывать – первый, второй…

«Выигрыш! У нас выигрыш!!» - раздался над улицей громогласный клич. Ликованию бездомных скитальцев не было предела, они были на седьмом небе от счастья.  Витек буквально впал в телячий восторг. Он подпрыгивал на месте, несуразно размахивая руками, и выкрикивал одну и ту же заветную фразу: «Четыре колеса и запаска!»

«Машина, опять машина!» - многоголосо загудела толпа, и новые искатели счастья хлынули к ларьку, очередь у которого вмиг утроилась. Взволнованная лотошница, щедро распродававшая машины по пятьдесят копеек за штуку, не знала, как себя вести, - продолжать ли выдачу машин, или прекратить торговлю, чтобы самой скупить оставшиеся билеты. Но люди наседали со всех сторон, нетерпеливо совали ей в руки деньги за чудодейственные пакетики размером всего-то с трамвайный билет. Попробуй-ка в этой обстановке свернуть торговлю!

Юрий Васильевич подошел к обладателю выигрышного билета.
- Что,  действительно машина? – спросил он.
- Нет, - ответил бомж, - Пять рублей. Глаза нищего были полны умилительного счастья. Еще бы! Ведь чтобы заработать такую сумму на сборе пустых бутылок, им приходилось днями совершать затяжные походы по злачным местечкам. Но важнее того была, пожалуй, его признательность судьбе за благосклонность к ним, изгоям общества. Они, обитатели подвалов и завсегдатаи городских свалок, оказывается, тоже вправе рассчитывать на милость божию! Здесь, в лотерейной игре, они за долгое время мытарств почувствовали себя людьми наравне со всеми добропорядочными горожанами и были счастливы не менее студентов с их автомобилем.

- Пять рублей? Что же тогда все кинулись за машинами? – машинально спросил Юрий Васильевич.
- Не знаю, - безмятежно улыбнулся бомж.
Цыганов оглянулся на подростка, ставшего свидетелем их разговора. Глаза блаженного, устремленные куда-то вдаль, застыли в безнадежной печали.

Эх, видать, не скоро станет Витек обладателем машины на все четыре колеса да еще - с запаской.