Дантес Натали и дядя Карл
Внимательное прочтение этих строк из воспоминаний Ольги Николаевны приводит к выводу о некоторой спутанности и непоследовательности изложения. Действительно, по истечении времени это неизбежно для многих воспоминаний и мемуаров. Но здесь можно бы попытаться восстановить картину, предшествующую «неудачному балу». https://www.proza.ru/diary/jnu51/2018-01-05
Ольга Николаевна. «Сон юности. Воспоминания великой княжны Ольги Николаевны», 1825 – 1846. с. 206. http://www.dugward.ru/library/olga_nick.html
1837 год
"Саша и Мэри уже в течение целого года выезжали и много танцевали. Мама, выглядевшая старшей сестрой своих детей, радовалась тому, что может веселиться с ними вместе. Папа терпеть не мог балов и уходил с них уже в двенадцать часов спать, в Аничкове чаще всего в комнату рядом с бальной залой, где ему не мешала ни музыка, ни шум. В этой нелюбви Папа к балам и танцевальным вечерам был виноват дядя Михаил, который не желал, чтобы офицеров приглашали на них по способностям к танцам, а напротив, этими приглашениями поощряли бы их усердие и успехи в военной службе. Но если на балах не было хороших танцоров - не бывало и дам. В тех случаях, когда удавалось сломить упорство дяди Михаила, он появлялся в плохом настроении, ссорился с Папа, и для Мама всякое удовольствие бывало испорчено.
В эту зиму у нас в Петербурге был брат Мама, дядя Карл. Он научил меня и Мэри играть на рояле вальсы Лайнера и Штрауса в венском темпе, он же пригласил, по желанию Мама, оркестр гвардейской кавалерии, чтобы научить их тому же. В светском отношении он держал себя непринужденно, считая, что может позволить себе многое благодаря своей обезоруживающей улыбке, что ему удавалось всегда даже с Дедушкой. Однажды он (дядя Карл) пригласил офицеров и трубачей одного полка к себе в Зимний дворец без разрешения командира или одного из старших офицеров, и выбрал как раз шесть лучших танцоров, которых можно было встретить во всех гостиных. Конечно, это были только молодые люди из лучших семей, и в Берлине никогда никому и в голову бы не пришло возмутиться из-за этого. Но в глазах дяди Михаила это было преступлением. Дядя Карл пригласил и Мама, которая появилась у него, чтобы также протанцевать несколько туров. Как только она появилась, трубачи заиграли вальс, дядя пригласил Мама, Мэри и молодые фрейлины с офицерами также закружились, все были в самом веселом настроении, как вдруг открылась дверь и появился Папа, за ним - дядя Михаил. Все кончилось очень печально, и этого конца не могли отвратить даже обычные шутки дяди Карла.
Воздух был заряжен грозой, и вскоре она разразилась одним событием, которое КОСВЕННО БЫЛО СВЯЗАНО С НЕУДАЧНЫМ БАЛОМ. Среди шести танцоров, приглашенных дядей, был некто Дантес, приемный сын нидерландского посла в Петербурге барона Геккерна. По городу уже циркулировали анонимные письма; в них обвиняли красавицу Пушкину, жену поэта, в том, что она позволяет этому Дантесу ухаживать за собой. Горячая кровь Пушкина закипела. Папа видел в Пушкине олицетворение славы и величия России, относился к нему с большим вниманием и это внимание распространял и на его жену, в такой же степени добрую, как и прекрасную. Он поручил Бенкендорфу разоблачить автора анонимных писем, а Дантесу было приказано жениться на младшей сестре Натали Пушкиной, довольно заурядной особе. Но было уже поздно: раз пробудившаяся ревность продолжала развиваться. НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ ПОСЛЕ ЭТОГО БАЛА Дантес стрелялся с Пушкиным на дуэли, и наш великий поэт умер, смертельно раненный его рукой.
Папа был совершенно убит, и с ним вместе вся Россия: смерть Пушкина была всеобщим русским горем. Папа послал умирающему собственноручно написанные слова утешения и обещал ему защиту и заботу о его жене и детях. Он благословлял Папа и умер настоящим христианином на руках своей жены. Мама плакала, а дядя Карл был долгое время очень угнетен и жалок.
http://www.dugward.ru/library/olga_nick.html
Да, гость Александры Фёдоровны, её брат Карл, желал сделать приятный подарок сестре, разучивая с оркестром несколько вальсов Лайнера и Штрауса в венском темпе. Александра любила балы, танцы, «выглядела старшей сестрой своих детей», её привлекал кавалергард Трубецкой, которого она старалась удержать в своём окружении.
Слухи о семье Пушкина и анонимных письмах очень занимали светское общество и императрицу, очень внимательно следившую за происшествиями такого рода. Уже 22 ноября 1836 года в записке к Бобринской она писала, что ей уже всё известно о женитьбе Дантеса, «но это секрет»! Секрет касался семьи Геккернов. Скорее всего, ещё до беседы 23 ноября Николая и Пушкина об обстоятельствах, побудивших поэта к вызову на дуэль кавалергарда Дантеса, Александра Фёдоровна не без помощи своих фрейлин (не Екатерины ли Гончаровой?) узнала некоторые подробности происшествия. И с этого момента её внимание к Пушкину и его жене обострилось.
Вовсе не без участия Александры Фёдоровны был устроен маленький бал в Зимнем дворце у дяди Карла, бал для избранных, о котором не оповестили ни императора, ни «командира или одного из старших офицеров» гвардейского полка. Достаточно было личного её желания! Были приглашены «шесть танцоров», среди которых был Дантес. Разумеется, обеспечить успех мероприятия приглашена была бы и Екатерина Гончарова, фрейлина, с 17 ноября уже невеста поручика Дантеса. Здесь можно было бы не только наблюдать за Жоржем и Катрин, но и разговаривать с ними.
Однако, «по городу уже циркулировали анонимные письма; в них обвиняли красавицу Пушкину, жену поэта, в том, что она позволяет этому Дантесу ухаживать за собой». Письма анонимные, помимо «дипломов» в двойных конвертах, появлялись, как известно, и много позже 4 ноября. В их распространении даже обвиняли С.С. Уварова, первого недоброжелателя Пушкина.
Итак, в записках Ольги Николаевны прочно связаны анонимные письма, шесть танцоров, Дантес, весёлый дядя Карл и танцующая Мама, молодые фрейлины, недовольные дядя Михаил и Папа. Это говорит о том, что пристрастия Александры Фёдоровны вносили громкие «венские» ноты в светские сплетни. «Венское общество всю зиму развлекалось рассылкой анонимных писем мужьям-рогоносцам…» - вспоминал Соллогуб. И вот, «НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ ПОСЛЕ ЭТОГО БАЛА Дантес стрелялся с Пушкиным на дуэли», «Мама плакала, а дядя Карл был долгое время очень угнетен и жалок».
Другие статьи в литературном дневнике:
