Кажется, весь Советский Союз собрался в дорогу! Но нет, множество людей толпятся на улицах, рынках. На их лицах вопросы: « Как жить дальше? Страна раз-ва-ли-ва-ется!
А я думаю:
- Братцы! Да вам в тысячу раз легче. У вас хоть крыша над головой, а мы летим в белый свет, как в копеечку,- как говорит моя мама Ира.
В последний раз она была в Москве, когда возвращалась в Белоруссию после войны.
Тогда, после Победы столица была в праздничных огнях, а сегодня в серых снегах.
- Я помню эти снега, красные от крови,- вспоминает мой отец Давид, тяжело раненный в боях под Москвой.
- Была квартира, была работа, а теперь поближе к арабам? В пески, в жару, в неизвестность,- эти слова моя жена Аня не говорит вслух, но я их читаю по её губам. Сколько уже раз она мне их говорила?
Замерзшая, как воробушек зимой, моя дочь Женя смотрит на меня вопросительно:
- Ну , и что ты предложишь мне в своем Израиле? Зачем я тебя только послушала? Со своей золотой медалью могла стать студенткой престижного вуза? А теперь, как первоклашка должна всё начинать сначала ?
Не разговариваем, перебрасываемся только взглядами.
Назад путь отрезан: в редакции я уволился. Правда, погуляли хорошо! На правах хозяина в свой бывший кабинет пригласил всех сотрудников: выпили, закусили, еще раз выпили и закусили. И сколько раз так было, я уже не помню.
Но хорошо помню, как один из моих коллег сказал:
- Изменились времена: раньше бы мы тебя обсуждали , прорабатывали и с позором бы уволили..
- Тогда бы не было пьянки,- сказал другой.
Так как лучше?
- Лучше наливай!
Разливая водку по стаканам, парторг с сожалением вздохнул:
- Э-х-х, Ефим! Сколько можно было бы выпить за твои взносы ! Ты же их платил 25 лет!
- Еврей, да еще беспартийный в партийной печати- это ,- редактор хотел что – то сказать, но махнул рукой, подошел ко мне и по отечески обнял ..
А в конце вечера на мотив песни: « Как хорошо быть генералом», мои сослуживцы сочинили свою:
-Как хорошо, что Ефим еврей!
Как хорошо, что еврей Ефим!
Горбачёв открыл ему дверь !
И он улетает в Иерусалим!
Пели , ногами, притопывали, наливали, опять пели.
Вот так меня - члена Союза журналистов СССР с 1981 года , провожали в Израиль.
А жену провожали со слезами. Женщины обняли своего завуча, пожелали хорошей дороги.
- Анна Львовна! Голубушка!- выдал своё коронное слово директор,- не печальтесь! Не в гости же едете, а на свою историческую родину!
- Д-а-а,- переглянулись учителя,- если уже бывший работник КГБ так заговорил, то в стране совсем плохи дела.
В голландское посольство, где находилось израильское консульство, мы приехали утром. Стоим в большой очереди выезжающих. Маленький старый еврей спрашивает у дочери:
- Манечка, сколько стоит билет?
- Сколько тебе раз говорить, что мы летим бесплатно!
- Как это бесплатно? Я на автобусе никогда не ездил бесплатно, а тут на самолете?
- Где ты ездил на автобусе,- подходит к старику какой-то хохмач.
- Как где? В Жмеринке!
- Все, кто имеют красивых дочерей, летят бесплатно!
- А если у меня сын, я должна платить,- не поняла шутки одна из женщин.
- Это зависит от того, какой у него цвет волос,- продолжает на серьёзном слове юморист.
- Он у меня ры-ж-и-й.
- Тогда заплатите вдвойне!
Раздается такой смех, что взлетели птицы над деревьями.
Почему бы не посмеяться? Говорят, смех продлевает жизнь? Начнём продлевать её прямо перед вылетом!
Поднимаемся по трапу самолета. Вместе со мной много людей- с сумками, узлами. Все напялили на себя по несколько пар белья, свитеров( с собой в самолет можно взять только по 24 килограмма).
Самолет отрывается от земли.
Вот и всё,- говорю себе, осматривая с высоты заснеженный город.
Независимо от меня рождаются строки. Я их лихорадочно записываю на какой- то бумажке:
- Темная ночь. Ноябрь мерзлый , холодный.
Самолет взлетает над столицей.
Неужели мне теперь невозможно
Никогда в Москву возвратиться?
А в салоне- праздник! Радостные лица. Разносят напитки, сладкие угощения.
- Что будете пить?- наклоняется ко мне бортпроводница .
- Пиво!
Мне только коньяк! Всю жизнь мечтал дождаться этого дня. И дождался,- сияет мой отец Давид, с ног до головы продырявленный на войне.
В Бухаресте пересадка. Под охраной автоматчиков нас везут куда-то за город. В сплошной темноте. Сопровождающие стараются, чтобы нас не обнаружили. Говорят, что за евреями, которые улетают из Советского Союза, охотятся арабские террористы. А нам смешно!
- Какие террористы? Какая опасность?- Мы лет-и-и-м В Израиль! И нам ничто и никто не помешает!
После двухчасового отдыха снова едем на аэродром. Темная ночь, на небе ни звездочки.
Возле самолета по две стороны румынские пограничники с автоматами наготове. Они охраняют нас во время посадки. И снова летим. Летим в неизвестность.
И вдруг мы увидели тысячи огней над Тель- Авивом. Зазвучал Гимн Израиля , люди стали обниматься, целоваться . Снова коньяк, вино, закуски. А назавтра мы забросили свои толстые теплые свитера и побежали в апельсиновую рощу.
А потом была война в Персидском Заливе. Израиль подвергся ракетной атаке.
А потом, а потом, а потом…
Потом было много радостного: у меня и у моих братьев появились внуки. Но было и много печального. Мы похоронили отца, маму, младшего брата, родителей своих жён. На кладбищах полно могил" русских" евреев.
Некоторые прилетев в Израиль, даже не успели его увидеть , как отец моей жены бывший старшина Борис Шнейдерман, его брат Хаим и тысячи , таких, как они.
Мы вылетели 12 ноября, 13 ноября были в Израиле, а 14 моей дочери Жене исполнилось 17 лет!
Она заново родилась в Израиле?
Да ! Видимо так.
Прошёл тридцать один год, как один день?
Нет! Прошёл только миг между прошлым и будущим!
И именно он называется Жизнь!