рассказ
Июль. Самый его конец. Уже вспоминаются дожди, свежесть и прохлада, которую они приносят всем и всему нас окружающему. Соскучились, значит. А что если дождь сейчас бы как лупанул по земле! Что б пыль метровая поднялась сначала над ней, а потом растворилась в дожде и вместе с ним возвратилась на землю. Не-ка! Ни одного облачка, даже белоснежного, нет на небе!
Детские глаза вяло прошлись по небу над головой. Белесые, растрепанные волосы тут же просыхали. Пот, проступавший под ними на голове, как ни старался, не мог увлажнить волосики одинокой девочки в саду бабушкином. Она сидела в корыте с почти горячей водой и края корыта были горячими. Некому сменить воду. Бабуля и дедуля спят сладко в доме с соломенной крышей и плотно закрытыми ставнями. А внучка не хочет спать. И сколько можно! Так всю жизнь проспать можно. Корыто стояло в тени, но пока дедуля с бабулей спали, прошло какое-то время, и тень уползла туда, куда ей было велено солнышком. Тишина вместе с солнечным жаром обступили ребенка. Так и до беды не далеко от перегрева. В детской головке щелкнуло родительское предупреждение. Девочка встала в корыте, постояла немного, что бы вода стекла и она стекла почти, что вместе с трусиками. Пришлось их подтянуть выше пупка. Ну, совсем заняться нечем! Ребенок разве руки и хлопнул ими себя по бокам с досадой взрослого человека. Для собственной убедительности что ли. Скрипнула, а затем хлопнула калитка. Во двор вошла соседка с курицей в кошелке затянутой старым платком. На днях выпросила бабушка у неё курицу не виданной красоты и породы. Вернее курочку, она была меньше местных кур, рябенькая и высоким хохолком на головке, ровненьким таким, как будто его только что чикнули ножницами и сравняли.
-Спят?-
Девочка кивнула головой.
Соседке некогда. Она всегда такая. Всем видом, словами и поступками говорит окружающим, что она работящая, дел по горло и...
-Спать мне или лежать в корыте некогда.-
Девочка снова кивнула головой.
-Скажешь, я ее в курятник запустила.-
Да. Девочка помнит, что кур утром не выпускали, ждали новенькую и редкой породу курочку хохлатку, что бы она за день и ночь попривыкла к новому курятнику и куры к ней пригляделись. Соседка быстро прошла к курятнику и будто сломалась пополам перед его дверцей. Смешно! Нижняя часть тела видна только и разговаривает.
-Ты чего ж на солнце пеке стоишь? Сдурела?-
С этими словами соседка выпрямилась, стала целой и потащила корыто с водой в тень под грушу со странным и неаппетитным названием "Черномяска". Плоды этой самой черномяски соответствовали названию. Падая на землю, лопались, и сердцевина плодов была почти черной.
Ушла. Снова во дворе горячая тишина. Корыто переместилось под грушу, а девочка из корыта оказалась возле курятника. Доски, дощечки, рейки курятника теплые и ровного серого цвета. Им много лет, много паутины и пауков. Вот выйдут куры на прогулку и склюют их поганцев. Смотреть противно!
Странная тишина в курятнике. К курам новенькую, подселили и ни какой, реакции! Надо посмотреть. Детский глаз с жадным любопытством прижался к теплому дереву. В ровной дырочке от сучка засверкал глаз девочки, его можно заметить, если конечно на него посмотрит одна из кур. Но обитателям курятника не до этого, их потревожили. В курином рае появилась незнакомка. Стоит посередине помещения. Все куры от неожиданного вторжения отпрянули в стороны, стали боком к ней и косят глазом, разглядывают. Курятник пронзают лезвия солнечного света и новая маленькая курочка на подиуме в свете прожекторов. Замерла от страха сначала, потом отмерла, заметив петуха, драки не будет. Есть хозяин, есть порядок.
Необходимо понравится петуху, тогда и куры уважать станут. Встряхнулась, что бы перышки легли гладко и робко, сделала шаг в сторону петуха. Хохлатка была прекрасна по своему умозрению, по мнению местных курочек в ней чего-то не хватало или было лишним, низкорослая, и рябая. А на голове то что?
Это что-то удивило и даже напугало петуха. Он как замер впервые секунды заброса соседкой десанта в курятник, так и не отмер даже при первом шаге новенькой по курятнику. Не мог оторвать глаз от куриного хохолка. Эка невидаль!
Хохлатка сделала еще пару шагов, покружилась в лучах солнечного света. Петух смог только тряхнуть бородой бурого цвета на танцевальные па и снова замер. Этот хохолок, эта миниатюрность приятна петушиному глазу. Одна из куриц старшего возраста с ободранным боком разбежалась по курятнику с целью долбануть клювом очаровательную пришелицу, но была сбита петухом на взлете. Хозяин курятника пришел в себя от изумления красотой и необычностью новенькой и поспешил ей об этом поведать петушиными ухаживаниями. Та поверила и приняла их с первой его попытки. Куры местные ахнули. Как же так! Ужас, какой! Где бег по курятнику под крики и гомон завистниц! Нет ритуала! Ритуала нет!
Что поделать? Фаворитка! Она должна быть в гаремах, но иногда меняться, так заведено в курином мире. После первого знакомства хохлатка не убежала, как положено в дальний угол курятника, она буквально прилипла к петушиному боку, мол, защити. И он защищал. Так и ходила она подле петуха все последующее время.
Дырочка от сучка в доске стрельнула еще одной солнечной стрелой в курятнике. Это девочка отслонила лицо от теплого дерева и ринулась рассказывать о хохлатке бабушке, которая вышла из дома и направилась в кухню готовить ужин, а он не за горами.
-Так уж и полюбил хохлатку! Без разогрева!-
Хохочет дед, утирая смешливую слезу с глаза. Бабуля толкает его вбок, о чем-то намекая, а внучка сердится, что дед смеётся над такой вот серьезной ситуацией в курятнике. Сходил бы, да посмотрел сам, раз не верит!
Внучка рассказала правду. Даже соседи приходили на посиделки с семечками, что бы посмотреть на куриную любовь. Ходит петух по своим делам дворовыми огородным, бок обок ходит с ним дивная хохлатка. Все червяки огородные ее, каждая оброненная целой семечка тоже преподносится ей. И не мешает, не раздражает хозяина куриного гарема.
-Ты же мне веришь теперь?-
Спрашивает деда внучка.
-Верю. У меня тоже есть такая курица, собственная. Так и трется рядышком, так и вертится под ногами бабушка твоя!-
И снова звучит дедов смех, и снова дед утирает смешливые слезы.
Ближе к вечеру однажды дед и внучка сидели под грушей за сам деланным столом на вкопанных вокруг него лавочках. Сидели, ожидая готовности пшенной каши, лук в сковороде чугунной и глубокой поспел в раскаленном растительном масле, им заправится каша. Вкусно!
Бабушка у соседки занавеску на кухонное окно строчит и ей не до ужина.
-Хохлатка не похожа на наших кур и с виду и по поводкам.-
-Да.-
Согласился с внучкой дед.
-Хочешь, куриный спектакль покажу?-
-Хочу.-
Сиди и не дрыгайся.
Во дворе тихо. Груша не шумит листвой, и плоды ее переспелые не падают гулко на землю, что бы разбиться на половинки или вовсе превратится в темную густую и сладкую мякоть, да так что после только совком и можно сгрести с землей вместе. Некоторые курочки по одной заходят в курятник, выбирают себе место на насестах. Слышно, как ссорятся иногда. В таких случаях петух несется в курятник для разборок. В один из таких моментов дед зачерпнул ложкой каши пшенной и рассыпал ее у своих ног. Оставшиеся во дворе курочки быстренько окружили угощение. Среди них и хохлатка. Дед изловчился и прихлопнул ее фуфайкой. Поймал. Осторожно достал ее, дал подержать внучке, надел на себя фуфайку и спрятал хохлатку за ее полами на животе. Та умненькая, не орет, не вырывается. Выходит петух из курятника. Не след оставлять без надзора оставшихся во дворе курочек. И ну копать землю у погреба, потом прошелся за угол кухни, куда бабуля выплескивает остатки с тарелок и кастрюль. В общем, какое-то время был занят. Забылся. Никто не мельтешит возле него, ни с кем делиться не надо. Но привычка проклятущая, как дед поговаривает, напомнила петуху о хохлатке. Выпрямился петух, обвел двор круглым глазом. Пошел в курятник. Вышел из него. Нет хохлатки. К калитке, за кухню! Паника нарастает, скорость бега увеличивается. Стрелой обежал двор и огород по периметру. Дед поворошил слегка хохлатку под фуфайкой, та издала печальный звук. За пазухой у деда темно ведь. Встрепенулся петух, как флюгер на крыше повернулся в сторону деда на лавочке, круглым глазом возненавидел деда всем сердцем и в секунду оказался у его ног. Подскочил, крылышки свои не птичьи расправил и ну наскакивать на деда норовя долбануть его клювом в коленку. Дед ногой в обрезном валенке любя отпихнет петуха в сторону, тот снова наскакивает. И так много, много раз. Обессилит петух, дед покажет ему хохлатку и тот снова в бой, откуда только силы берутся.
На крики петуха сбежались куры. Одна даже из курятника выскочила, та, что с ободранным бочком. Раскудахтались! У петуха гребень упал, перья на крыльях по земле волочатся, хохлатка рвется из рук деда.
За шумом и гамом не заметили, как вернулась бабушка от соседки. Отвесила деду подзатыльник, отняла у него хохлатку и опустила на землю. Та тут же прилипла своим рябеньким боком к петуху. У того сил нет совсем. Глаза белой пленкой закрываются. Лапки кренделя выписывают, пыль поднимают. Постоял для приличия немного у дедовых ног, и побрел по совету бабули в курятник, волоча крылья по земле. Успел пару раз потрепать хохлатку за хохолок и пару раз мягко долбануть в голову. Просто так для порядку, что б другие куры видели, да и сил на семейный скандал не было у него никаких.
-Чё творишь старый? Перестанет кур топтать с устатку, останемся без яиц.-
Бабуля скрылась в низенькой дворовой кухне. Сердито загремела чем-то в ней.
Стемнело. Включили лампочку электрическую над столом под грушей. Каша пшенная чуть пристыла и была вкусной. Дед ел молча. Бабуля ела молча. А шестилетним внучкам молчать не положено.
-Дед! Петух любит хохлатку?-
Дед смотрит на бабулю, та делает вид, что не замечает его взгляда.
-Любовь у них внучка. Любовь!-
И смотрит на бабулю.
Лицо бабули озаряет улыбка. Двигается она по лавке к деду, боком плотно прижимается к его боку. Потом вдруг что-то вспомнив, обнимает внучку и прижимает к себе.
Плюх! У пала и вдребезги разбилась груша. Дерево было посажено дедом с бабулей в день их росписи в сельсовете.
Спустя много лет, повзрослевшая внучка возвращалась в этот двор, что бы обнять ствол груши, поговорить с ней сердечно, потому как говорить уже было не с кем. Вокруг сносились домики, строились дома и замки, кур на воле никто не водил, сидели те в клетках. А какая любовь в клетках без двора, огорода и груши.
01.09.2018 год
Действия описанные в рассказе пришли из лета 1960 года.
Вернуться к началу: Дела земные. ОН и ОНА - http://www.proza.ru/2016/06/10/1601