Вскоре молодым лейтенантам пришлось принять участие в двух крупных воздушных операциях. Целью операций был разгром основных авиационных группировок противника.
Первая операция началась 6 мая и проводилась ранним утром. В воздушной операции приняли участие шесть воздушных армий: 1ВА Западного, 15ВА Брянского, 16ВА Центрального, 2ВА Воронежского, 17ВА Юго-Западного и 8ВА Южного фронтов.
Всего советские самолёты в первом массированном ударе подвергли бомбардировке 17 вражеских аэродромов. Противник потерял 194 самолёта на аэродромах и 21 - в воздушных боях. Советская авиация потеряла 21 самолёт.
Повторные удары по неприятельским аэродромам наносились: днём 6.05, утром 7.05 и 8.05. За трое суток было совершено 1400 самолётовылетоов, выведено из строя свыше 500 немецких самолётов. Потери советской авиации составили 122 машины. Эта операция ВВС Красной Армии стала самой крупной за всё время Великой Отечественной войны.
Вторая воздушная операция была проведена с 8 по 10 июня силами трёх воздушных армий: 1ВА, 2ВА и 15ВА. Теперь достичь полной внезапности удара по аэродромам противника не удалось. Противник учёл опыт майских действий советских ВВС и держал противовоздушную оборону в полной боевой готовности. Общими усилиями фронтовой авиации и авиации дальнего действия было уничтожено и выведено из строя свыше 245 самолётов противника.
Таким образом, непосредственно перед проведением операции "Цитадель" немецко-фашистская группировка "люфтваффе" потеряла 550 самолётов. Всё это указывало на то, что план операции "Цитадель" был известен Ставке ВГК задолго до её начала.
Фронтовые будни технического состава авиаполка заключались в подготовке к боевым вылетам и восстановлении повреждённой техники. Нередко приходилось участвовать в оборудовании ложных аэродромов. Помимо этого - меняли места своих полевых аэродромов. Только за один июнь противник с целью ослабления нашей авиационной группировки нанёс 33 бомбовых удара по аэродромам Второй воздушной армии. Из них 22 удара пришлись по ложным аэродромам.
Подготовка самолёта к боевому вылету заключалась в проверке исправности двигателя, заправке горючим, снаряжении артиллерийско-пулемётного вооружения и подвеске ракетно-бомбовой нагрузки. Однажды с Александром произошёл такой случай. Он проверил состояние двигателя и шасси, а техники-вооруженцы снарядили штурмовик необходимым боекомплектом. Подошёл пилот. Александр доложил:
- Товарищ старший лейтенант! Самолёт к боевому вылету готов!
- Сейчас, товарищ младший лейтенант, проверим, как работает двигатель, - сказал пилот и забрался в кабину.
Александр встал на плоскость самолёта, наблюдая за действиями лётчика. Тот завёл двигатель, внимательно послушал, как поёт мотор, а затем заглушил его. Начал проверять работу рулевых тяг и неожиданно дёрнул рычаг сброса бомб. Мгновенно осознав ситуацию, Александр и лётчик уставились друг на друга. Они мысленно прощались с жизнью... Но прошло уже достаточно времени, а взрыва не последовало. Соскочив с самолёта, они бросились к авиабомбе. Она лежала на боку, у неё не сработал детонатор. Офицеры обнялись. Жизнь продолжалась, а с ней и возможность бороться с ненавистным врагом.
Этот случай стал достоянием всего полка и с этого времени перед кабиной пилота техники стали вывешивать таблички: "Самолёт заправлен, снаряжён, к боевому вылету готов".
При аэродроме действовала подвижная авиаремонтная мастерская, сокращенно - ПАРМ. В её штатном расписании были: начальник, токарь, слесари (2-3), слесарь-оружейник, столяр и шофёр. Как-то в начале июня начальник мастерской инженер-капитан Петров подошёл к Александру и предложил:
- Послушай, Саша! Ты у нас лучше других разбираешься в моторах. Не желаешь съездить в Воронеж на авиационный завод и получить у них пару новеньких двигателей? Я с комэском согласую твою кандидатуру.
- А почему бы и нет? Конечно, согласен.
- Тогда собирайся! Завтра с утра и поедешь. С тобой будут слесари Маркин и Смирнов.
Рано утром, когда Александр пришёл на аэродром, то там у автомашины уже хлопотал шофёр Никаноров. Вскоре подошли инженер-капитан Петров и слесари Маркин и Смирнов. Петров передал Александру документы, а в качестве напутствия сказал:
- Желаю удачи! Да, вот ещё что: передай привет начальнику цеха по ремонту Ил-2 Василию Фёдоровичу Поликарпову. Мы с ним ещё в тридцатые годы начинали осваивать производство штурмовиков. Он совсем недавно вернулся в Воронеж из Куйбышева, а уже наладил ремонт самолётов на разрушенном бомбёжками заводе.
***
Приехав на завод, Александр быстро отыскал цех по ремонту Ил-2. Его подвели к начальнику цеха.
- Василий Фёдорович?! Вам привет от инженер-капитана Петрова, - поприветствовал Александр начальника цеха и сразу изложил цель приезда и представил документы.
- Да. Я в курсе, - ответил Поликарпов. - Как себя чувствует Толя Петров? Мы ведь с ним ещё в тридцатые годы вместе трудились на восемнадцатом заводе. В сороковом начали серийную сборку Ил-2.
- Чувствует он себя хорошо. Сейчас успешно руководит полковой ПАРМ. А вы, я вижу, работаете как на фронте - ремонтируете под открытым небом.
- Что делать?! Теперь мы авиаремонтный завод №64. Но все рабочие и инженерно-технический состав твёрдо верят, что завод будет восстановлен и вернёт себе былую славу.
- Василий Фёдорович! Это ж сколько надо людских ресурсов, чтобы восстановить завод и жилой фонд?! Я таких разрушений пока ещё нигде не видел. Но вот слышал, что город легче построить заново где-то на берегу Дона.
- Дорогой мой человек! Товарищ Сталин придерживается мнения, что старинные русские города, наиболее пострадавшие от огня сражений и варварства оккупантов, подлежат скорейшему восстановлению на прежних местах сразу после освобождения. Это относится в равной степени как к Сталинграду, так и к Воронежу. Для этой работы будут привлечены и военнопленные, которых под Сталинградом взяли 91 тысячу, а под Воронежем - 86 тысяч солдат и офицеров противника. И поверь мне, воронежцы уже через два-три года запустят производства на своих заводах. И это не пустые слова - на днях пойдут первые трамваи. В народе очень силён дух Победы.
- Да я, Василий Фёдорович, верю в это. Под мудрым руководством товарища Сталина и партии большевиков наш народ сможет горы свернуть.
- Послушай, Саша! Давай без пафосных заявлений! Вот скажи лучше - не связывает ли руки товарищ Сталин нашему генералитету? Ходят слухи, что товарищ Сталин прекрасно разбирается в стратегических вопросах, а вот в тактике он слаб. Не бойся! Отвечай честно. Это останется между нами.
- Я вижу, что вам доверять можно. Так вот: товарищ Сталин одинаково хорошо разбирается как в вопросах стратегии, так и тактики. И не только в военном деле, но и в вопросах экономики. Он привык сам докапываться до всех мелочей. Я ведь не сразу стал военным. Ещё до войны был депутатом Челябинского горсовета. Поэтому точно знаю, что в период индустриализации Сталин приказал Поскрёбышеву доставить ему все учебники для техникумов. Он внимательно прочитал всё от электротехники до строительства. Точно также он вникает во все тонкости тактики ведения боя. Однажды ему доложили о том, что некоторые лётчики-истребители уклоняются от боестолкновения с немецкими асами, а боевые вылеты себе записывают. Тогда Сталин приказал: не считать вылет боевым, если не зафиксировано боестолкновение, и не выплачивать деньги за сбитый немецкий самолёт, если этот факт никем и ничем не подтверждён. То же самое касается и лётчиков-штурмовиков. Требуется подтверждение либо командиром группы, либо материалами воздушной разведки.
- Пожалуй, Саша, ты прав! Мне рассказывал один танковый генерал, что как-то Сталин поинтересовался, почему наши танкисты стреляют только с коротких остановок. Сталину ответили, что так записано в наставлении. Тогда он потребовал внести в него изменение и обучить танкистов стрелять с ходу. Ещё этот генерал сказал, что это очень актуально именно сейчас. Готовится грандиозная танковая баталия.
Пока Александр общался с Поликарповым, Маркин и Смирнов загрузили машину. Вскоре фронтовые "технари" покинули расположение завода. Проезжая по площади 20-летия Октября они увидели первый трамвай, идущий в сторону трамвайного депо.
***
В конце июня полевые аэродромы начали переносить ближе к линии фронта, которая к этому времени проходила западнее Курска, а со стороны Орла и Белгорода нависала над нашими войсками двумя большими выступами. Поэтому эту изогнутую линию назвали Курской дугой.
Орловский выступ удерживал Центральный фронт, а Белгородский - Воронежский фронт с его Второй воздушной армией. Судя по количеству оборонительных полос и характеру их оборудования можно было сделать вывод, что Красная Армия готовится к затяжному оборонительному сражению. Это было ясно даже молодым лейтенантам-стажёрам, неискушённым в оперативном искусстве.
Место для нового полевого аэродрома было выбрано между реками Сейм и Псёл. Предстояло перебазироваться туда всем личным составом полка. Автотранспорта в полку было ограниченное количество. Его хватало только для перевозки боеприпасов, горюче-смазочных материалов, хозимущества и ПАРМ. Естественно, что личный состав тыла следовал вместе со своим имуществом.
А вот авиационных техников перевозить было некому. Их передислокация ложилась на плечи экипажей. Но и здесь был найден оригинальный способ перемещения. Техник забирался в кабину стрелка-радиста и садился на дно фюзеляжа самолёта. Затем стрелок-радист располагался на своём ременном сидении так, что ногами упирался в спину техника. Таким образом, самолёт становился трёхместным. Но в этом случае приходилось лететь без бомбовой нагрузки. Но это было не существенно, ибо на новом месте подвоз авиабомб обеспечивали артвооруженцы.
Так поступили и со стажёрами. Конечно, Александр не мог видеть того, что происходило в небе. Но через какое-то время полёта он услышал голос стрелка-радиста: "Вижу мессера! Атакует сверху!" Затем застучал зенитный пулемёт. Посыпались гильзы. Вдруг стрелок-радист вскрикнул и начал оседать всем своим телом на Александра. Тот почувствовал, как его пилотка быстро намокла от крови. Стрелок-радист скончался мгновенно, когда пулемётная очередь "мессера" прошила его кабину.
Александр почувствовал, как учащённо забилось его сердце. К горлу подступил ком. Он что-то хотел крикнуть пилоту, но вместо этого из горла вырвалось глухое мычание.
Другие экипажи долетели без происшествий. Стрелка-радиста похоронили с воинскими почестями неподалеку от взлётно-посадочной полосы.
2 июля пришёл приказ Верховного откомандировать всех слушателей военных академий в распоряжение учебных заведений. Сталин хотел сохранить "золотой фонд" Красной Армии для предстоящих сражений.
***
Началась напряжённая учёба...
У Александра был крупный, красивый почерк. К тому же он записывал всё за лектором достаточно быстро. Конспект получался полным, легко читаемым. Многие его сокурсники просили дать им почитать его конспекты перед зачётами и экзаменами. Он не отказывал, но требовал обязательного возвращения в срок. Были даже случаи, когда преподаватели, узнав о достоинствах его конспектов, просили их себе после сдачи экзаменов для дальнейшего совершенствования читаемого курса.
В свободное от учёбы время слушали сводки Совинформбюро. Особенно те лейтенанты, которым довелось стажироваться во Второй и Шестнадцатой воздушных армиях. Только теперь до них дошло, что Верховный Главнокомандующий отозвал их с фронта для сохранения интеллектуального потенциала будущих Военно-воздушных сил страны Советов.
На Курском выступе разгоралось грандиозное сражение. До середины июля, внимательно вслушиваясь в слова Левитана, слушатели сопереживали вместе со всей страной тяжесть оборонительных боёв и горечь потерь. Особенно, когда немецкие танковые части вклинились в нашу оборону у станций Поныри и Прохоровка.
Лейтенанты знали, что "люфтваффе" получили новые истребители "Фокке-Вульф-190" и штурмовики "Хеншель-129". Долго спорили в кулуарах: "Какой самолёт лучше - Хеншель или Ил-2. И пришли к выводу, что всё-таки - Ил-2. Вся дальнейшая история войны подтвердила их правоту. Впоследствии немцы даже начали передавать свои штурмовики румынам.
Зато каким был восторг, когда Красная Армия перешла в контрнаступление! А уж когда Центральный и Брянский фронты полностью ликвидировали Орловский выступ и взяли город Орёл - это был полный триумф.
5 августа начальник курса объявил, что в Москве запланирован артиллерийский салют. Для поддержания порядка в столице будут привлекаться и слушатели военных академий. Необходимо привести в порядок свой внешний вид и военную форму одежды.
Четвёртый курс занял отведённое ему место на Васильевском спуске. Людские потоки хлынули на Красную площадь со всех сторон. Всё пространство вокруг Кремля, включая мосты через Москва-реку, были заполнены народом.
Наступил кульминационный момент: двенадцатью залпами из 124 орудий страна приветствовала своих победителей - воинов Брянского и Центрального фронтов. Народ ликовал! Многие при каждом залпе кричали "Ура!"
Люди обнимались, смеялись, целовались. У многих на глазах были слёзы. Если в толпе оказывался фронтовик с орденами, то его поднимали на руки и подкидывали в воздух.
Рядом с Александром оказалась молоденькая девушка с букетиком полевых ромашек. Она подскочила к нему, обняла за шею, поцеловала и убежала. А в руках у Александра остался букет полевых цветов. Тепло девичьих губ напомнило ему о Маше. Как она?! Где сейчас? Ведь там на Воронежском фронте идёт сражение за Харьков.
А вскоре Александр получил письмо от Машиной фронтовой подруги, в котором она сообщала, что Маша геройски погибла в боях за Донбасс.
продолжение:http://www.proza.ru/2019/05/15/871