Каждый день Вячеслав увозил Миру на тот или иной приглянувшийся ему уголок Бретани. Они побывали в чудесном Роскоффе, посетили Сан-Поль-де-Леон с его потрясающе-красивым кафедральным собором. По вечерам собирались за дружным семейным столом его друзей, делились впечатлениями, пили вино и общались. А ночью Вячеслав по-прежнему пристраивался на диванчике, словно изгнанный из Рая. Мире было холодно и неуютно одной в большой постели, но она не решалась пригласить его к себе. Ворочалась и вздыхала, подолгу не засыпая. Их отношения больше походили на дружбу. Его ненавязчивая, трогательная забота и вежливость к ней порою даже расстраивали. Не могла же она первой поцеловать мужчину, да и опыта в таких вещах у девушки было совсем немного.
"А может, я ему не нравлюсь, почему он не проявляет чувств? За все эти дни и ночи, Слава касался только моих рук..."
Всё чаще взгляд Миры прилипал к его губам, всё мечтательнее становились глаза. А он будто и не замечал. Всё было так неожиданно и странно, что Мира не знала о чём и думать. "Стоило только вообразить, с какими вопросами полезут к ней подружки! И что им поведать? Что всё это время ходили на пионерском расстоянии, спали в одной комнате, но врозь... Похоже даже хозяева дома не совсем понимают, что же между нами происходит!"
Сказать ему откровенно об этом не хватало смелости и сил. Мира даже попыталась напиться, чтобы обрести кураж, но и это не решило её проблемы, только утром болела голова.
- Ты представляешь, мы стоим на краю континента. Лё Конке* - самая западная точка материковой Франции... Дальше только Атлантика до самых берегов Америки, - Вячеслав внимательно посмотрел на Миру. Показалось или нет, а глаза у неё стали влажные. Может от ветра?
Он осторожно обнял своё сокровище за плечи:
- Тебе не холодно?
- Очень холодно! Мира резко повернулась к нему и очутилась совсем близко, можно сказать нос к носу, в его объятьях, - Вячеслав на секунду прижал её к себе, а после отпустил, сделав шаг назад, словно она хрупкая и может рассыпаться.
Слёзы брызнули из глаз Миры.
- Я не понимаю, что между нами происходит!
- Между нами всё прекрасно. Разве нет?
- Думаешь, это так называется?! За столько дней ты ни разу не поцеловал меня!
Он рассмеялся:
- Ах! Ты об этом... Девочка моя, я позвал тебя сюда не для соблазнения! Тебе всего семнадцать! Между нами такая разница в годах, что порой мне кажется, я должен испытывать к тебе отеческие чувства. Мне ли срезать эту юную розу, не дав ей даже раскрыться?
- "Зачем делать сложным то, что проще простого?! Я - твоя женщина. Ты - мой мужчина, - перефразировала Мира слова из его песни. - Если надо причину, то это- причина..."*
- Мира, ты - прелесть! - его искренняя улыбка ослепила её. - И такой ещё ребёнок!..
- Прекрати меня так называть! - она от возмущения даже стукнула его кулачком по груди.
Вячеслав обнял её крепко, прижал к себе.
И жарко начал шептать на ухо:
- Мы будем жить долго и счастливо! У нас будет много детей, слышишь, я больше всего на свете хочу быть с тобой! Построить семью, крепкую, надёжную, насовсем, до конца... Но не сейчас, не здесь, не сегодня. Ты станешь совершеннолетней, повзрослеешь, подумаешь... Я не хочу спешить, не хочу испортить всё и на этот раз. Понимаешь? Мне нужно верить в тебя, верить в то, что ты не такая, как все... Мира, не плачь, прошу тебя, - его губы покрывали невинными поцелуями её мокрое лицо, пытаясь утешить, успокоить, отогреть. - Ты у меня одна, но я ещё не свободен. Нужно уладить многое, распрощаться со старым. Закрыть все счета.
- Я читала, ты разведён...
- Не совсем, не до конца, это трудно объяснить, мы давно живём в разных городах, но окончательно ещё ничего не завершено. Я поеду. Поговорю. Всё улажу.
Мира вытерла слёзы, размазав тушь, вгляделась в его глаза. Самые родные и красивые глаза на свете. Он улыбался, но во взгляде была тревога, кипели и бурлили эмоции, пылали чувства, глубины которых она даже не могла до конца осознать.
- Всё будет хорошо. Я тебе обещаю! Вместе мы справимся.
- Не отпускай меня! Держи крепче, - Мира вжалась в его расстёгнутую куртку, услышала, как стучит большое сердце, и замерла.
Замер весь мир. Даже ветер, казалось, стих, и только шум океанического прибоя да крики чаек, парящих над водой, разносились эхом по округе... Всё это происходило на самом краю материка, рядом с одинокими стенами полуразрушенного аббатства тамплиеров, сиротливо возносящимися к небесам на скалистом сером берегу. Два маяка рядом, словно белые лебеди, разлучённые каменными колоннами. Здесь бы только фильмы снимать, да вершить свою судьбу... Такое не забудется вовеки.
* le Conquet, Bretagne
** слова из песни группы "Nautilus Pompilius" Вячеслава Бутусова - "Казанова"
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/12/06/1315