Начало романа,
http://www.proza.ru/2009/06/06/117
Элла Агон
Фантастика. Мистика.
Роман.
Домино над “Роялем”.
<> Часть вторая <>
Круг Огдоада.
2. Доктор Миндаугелиус.
Наступила осень. Сергей Дмитриевич жил своей обычной жизнью директора научного института. Он все реже вспоминал о событиях того сумасшедшего утра, и теперь все, что тогда произошло, казалось странным сном. Но, кое-что после того случая все же изменилось. Только эти изменения произошли с его женой Ниной, и, несомненно, в лучшую сторону. Её, будто бы подменили. От той нервной и вечно всем недовольной особы и следа не осталось. Теперь с ним жила образцовая хозяйка, и любящая своего мужа женщина. Странно, но изменилась не только она сама, но и ее имя. Теперь она просила называть ее Ноной. “Пускай будет Нона, если ей так больше нравится. Всего одна буква, а столько приятных перемен!- Думал Певцов, - Любой твой каприз, дорогая! Любой каприз! Моя маленькая шалунья, фея, исполняющая любые желанья! – Женщина, это загадка, разгадывать которую бессмысленно”! - Частенько говорил он сам себе. И она, его собственная загадка, чуть ли не каждый вечер пробиралась в спальню к своему “чародею” и вытворяла там такое, что даже у нимфы на картине приоткрылся от удивления ротик!
А обычные завтраки, обеды и ужины в доме Певцовых превратились в ежедневные праздники кулинарного искусства! Сергей Дмитриевич даже и не пытался вникать в причину таких глобальных перемен, объясняя себе это все тем же, “ женщину понять невозможно, и лучше, даже, и не пытаться это делать, если не хочешь сам разрушить свое счастье”. И он чувствовал себя счастливым, сильным, сексуальным, и, даже, молодым!
В то утро машина долго не хотела заводиться, и Певцов решил, что пора её отвести в автосервис. “Пускай посмотрят, что там за проблемы, да заодно и к зиме подготовят”. Знакомый механик обещал обо всём позаботиться, но машину пришлось оставить в мастерской. И теперь, не будучи поклонником общественного транспорта, профессор возвращался домой пешком. По пятницам рабочий день у него заканчивался позднее обычного. Профессор преподавал раз в неделю в местном университете. Не хотелось терять педагогический стаж, что на старости лет сулило некоторую прибавку к пенсии. И, хотя, финансовые проблемы его последнее время не беспокоили, но денег, как говорится, никогда не бывает слишком много. Деньги “повалили” сразу после того, как в его институте появился Сизов. Кто такой был этот Сизов, и чем он занимался в своей засекреченной лаборатории, толком не знал даже он, директор института. Знал только, что тот работает над проектом, который по документам, с разрешения правительства жирно финансирует солидная компания. И, несмотря на их довольно дружеские отношения, о своих исследованиях Сизов никогда не рассказывал. Как-то Сергей Дмитриевич попытался найти какие-либо опубликованные Сизовым работы, но это оказалось бесполезным занятием. Всё, что касалось Сизова, было покрыто пеленой строгой секретности.
“Ну, и пускай себе, зато он весь институт, “кормит”. - Думал Сергей Дмитриевич, получая очередную партию дорогостоящего оборудования, или подписывая премиальные ведомости, на которых премии в десятки раз, превышали обычную зарплату его сотрудников. У Певцова по этому поводу, даже своя поговорка появилась: “Мало денег - большие проблемы. Много денег – проблем не сосчитать”!
И, так, поздним осенним вечером, в пятницу, профессор шел по плохо освещенным холодным и неприветливым улицам родного города.
“А погода не самая приятная, - думал он, натягивая на уши шляпу и подняв воротник своего дорогого теплого пальто. Певцов шел, опустив голову, пытаясь таким образом защитить лицо от леденящего, пронизывающего ветра, мысленно проклиная себя за то, что не остался в кабинете и не подождал обещанного в течение часа такси. - Но, с другой стороны, - оправдывал себя Сергей Дмитриевич,- было бы глупо ждать машину целый час, когда дорога до дому обычно занимает не более двадцати минут”.
Внезапно ветер прекратился, и стало значительно теплее. Профессор оторвал взгляд от тротуара, и обнаружил, себя в облаке густого тумана. “Сначала ветер, теперь ещё и туман! И что мешало мне уточнить прогноз погоды на вечер? Ладно, дойду как-нибудь, куда я денусь! – Успокаивал он себя. - Гм, а это ещё что такое? -
Его взгляд остановился на доме старинной постройки. - Никогда этого здания я здесь не видел. Что за дела”?
Красивый особняк, вокруг которого росли, не смотря на позднюю осень, яркие цветы. К дверям вела вымощенная фиолетовыми плитками дорожка, которая освещалась вмонтированными прямо в землю фонарями. Все это, в клубах тумана выглядело странно, как будто на картине. Певцов, как зачарованный, сам не зная почему, свернул с тротуара, и, пройдя несколько шагов, оказался у дверей особняка. “Доктор Миндаугелиус. Психолог”. - Оповещала интересантов металлическая табличка у звонка.
- Знакомая фамилия, что-то такое..., - пытался вспомнить профессор, и зачем-то нажал на кнопку. Двери открылись практически мгновенно. Полный, красиво одетый мужчина одарил Певцова приветливой улыбкой, приглашая войти в дом. Незнакомец говорил, как-то странно растягивая слова. В помещении было темно, и Сергей Дмитриевич в нерешительности оставался стоять в дверях.
- Ах, да, извините. – Мужчина громко хлопнул в ладоши и тут же всё вокруг залил мягкий желтоватый свет. Профессор увидел, большую обставленную под старину гостиную в дальнем углу которой, мирно потрескивал горящими дровами камин. На стенах картины, на полу ковры, по-видимому, ручной работы. Всё, как в квартире самого Певцова, только масштабнее. Именно так он всегда и представлял себе гостиную, в которой приятно находиться в любую погоду и в любом настроении.
- Присаживайтесь, где вам будет удобно.
- Простите, я проходил мимо и … - Певцов не знал, что сказать.
- Очень рад, господин профессор, что вы проходили мимо. Поверьте, мне очень приятно принимать вас в этом доме!
- Мы знакомы?
- В некотором роде. Вы, вероятно, меня не помните. Я был вашим студентом.
- Здесь, на дверях написано, что вы доктор.
- Я, Виталий Викторович Миндаугелиус. Мужчина протянул Певцову свою руку. Профессору ничего другого не оставалось, как эту руку пожать.
- Думаю, Сергей Дмитриевич, раз уж вы оказались у меня, то нам будет удобнее продолжить беседу в доме. Где вам удобнее? Может у камина? Погода сегодня сырая, что и говорить, зима уже не за горами. Разрешите, ваше пальто?
И, Виталий Викторович ловко помог снять несколько растерявшемуся Певцову пальто. Мужчины прошли к камину и расположились в мягких креслах. Сергей Дмитриевич сразу же почувствовал себя так хорошо и уютно, как будто находился в доме у своего старинного приятеля или родственника.
- Должен сказать, Виталий Викторович, мне очень нравится ваш дом.
- Спасибо! Но, этот дом принадлежит не мне одному. У меня есть ещё два брата, так это наше, если можно так выразиться, холостяцкое убежище. Потом, если пожелаете, я вам все покажу. Хотите выпить?
- Даже не знаю, что сказать.
- Не отказывайтесь. Такого напитка больше нигде и ни у кого нет.
- Так не бывает.
- Смотрите.- Толстяк достал из шкафа похожую на песочные часы бутылку с фиолетово-золотистой жидкостью.
- Да, это должно быть и в самом деле очень редкий напиток, но должен вас огорчить, мне уже приходилось его пить несколько месяцев тому назад.
- Вы, наверняка что-то путаете!
- Нет, я прекрасно помню. Меня им угощал один мой коллега.
- Не буду с вами спорить, профессор, но вы ошибаетесь. Попробуйте, а потом повторите свои слова.
И, гостеприимный хозяин, улыбаясь, протянул профессору Певцову большой, округлой формы фужер, на дне которого плескался и переливался всеми оттенками золота неповторимый “Мифээр”
-Ну, да, конечно же. Отличный напиток! Его вкус незабываем! Вкус перемен. Единственный и неповторимый “Мифээр”!
- Профессор, вы даже не представляете, как вы сейчас меня удивили! Но, вы правы! Может, вы знаете, почему “Мифээр” так уникален?
- Нет, к сожалению.
- Тогда я вам расскажу. Прошу отнестись к моему рассказу серьёзно. Возможно, что-то вам покажется странным. Возможно, вам покажется, что я не совсем психически здоров. Я осмелюсь предположить, что ваши познания, о здоровье человеческой психики, основаны в основном на личном опыте. И они весьма консервативны.
- Поверьте, уважаемый Виталий Викторович, что опираясь на свой личный опыт, я убедился в том, что границы здоровой психики гораздо шире общепринятых стандартов.
- Вы когда-нибудь слышали о желто-фиолетовых монахах?
- Это что, какое-то тайное братство? Нет. Никогда не слышал.
- Это очень древний орден.
- ?
- Существует такое место. Монастырь Лунный Берег. Этот монастырь еще в незапамятные времена построили желто-фиолетовые монахи на одиноком острове, высоко в горах. И в ночь полной луны купола его башен ласкают волны лунного моря.
- Звучит, как начало красивой легенды..
- Да. Из этого могла бы получиться очень красивая легенда, но не для меня. Потому, что я там был. Я был в том монастыре, у желто-фиолетовых монахов. И я привёз оттуда вот эту бутылку.
- У меня такое чувство, что в этом доме психолог нужен не только мне одному.
- Не спешите делать выводы профессор. Поверьте, что очень скоро, когда у вас появится больше информации, вы не будите, столь категоричны. С вашего разрешения, я хотел бы продолжить.
Так вот, этот напиток, обладает не только необычайно приятным вкусом, но у него есть и другие достоинства, которые вы прочувствуете позже. Монастырь Лунный Берег, как я уже говорил, построен на вершине высокой горы и является тем местом, где вот уже больше пяти тысяч лет живут желто-фиолетовые монахи. Там же, монахи выращивают виноград, особый сорт, который называется мифээр. Этот виноград растёт только в одном месте, только на склоне той горы и больше нигде. Почему? Волны лунного моря! Да! Только волны лунного моря дают этим гроздьям силу!
-И я должен всему этому верить?
-Нет. Вы ничего не должны. Я предлагаю вам наслаждаться тем, что вы сейчас пьёте, и тем, что вы сейчас слышите. Просто наслаждайтесь всем тем прекрасным, что дарит вам жизнь!
Виноград собирают в первую ночь полной фиолетовой луны. Восемь монахов, приносят восемь полных корзин с виноградом в главную башню. Когда наступает вторая ночь полнолуния, эти корзины поднимают на верхнюю площадку и оставляют в маленькой тёмной комнате до следующей, ночи полнолуния. В эту ночь корзины должны находиться под открытым небом, потому что только в эту ночь до вершины главной башни докатываются фиолетовые волны лунного моря. На рассвете, корзины относят вниз, в монастырь, и, что там с ним делают, знать, не дано, но весь процесс занимает не менее, ста лет. Хранят напиток в бочонках в специальной пещере, где они медленно катятся вниз по узким проходом долгие годы, впитывая в себя мудрость мироздания, пока не оказываются в специальном разливочном погребе. Там бочку открывают, напиток разливают по таким вот бутылкам, и относят в другой погреб, где они и лежат до тех пор, пока не понадобятся. Одно фиолетовое полнолуние, один бочонок. Кстати, бочки изготавливают из ветвей вечного дерева.
- Какого?
- Вечное дерево, потому так и называется, что оно вечное. Это дерево жизни и оно бессмертно. Даже если вся планета разлетится на куски, семена этого дерева рассеются по вселенной и будут лететь до тех пор, пока не найдут своё место, где обретут соответствующую этому месту форму. И ни время, ни расстояние не имеет значения, потому что бессмертна сама жизнь. Это высший смысл всего.
В двери позвонили.
- Вы кого-то ждёте?
- А, вот и доктор! Извините! Пойду. Открою.
В дом вошёл одетый в чёрный смокинг красивый атлетического телосложения мужчина. Он издали поприветствовал Певцова, а за тем обратился к толстяку.
- О, да у тебя, сегодня гости?
- Идём. Я вас познакомлю!
“Это же тот человек, который ехал на джипе по несуществующей дороге”! - Певцов тут же узнал неповторимый тембр его голоса, а когда мужчина подошёл к камину, то все сомнения окончательно исчезли.
- Что пьёте?
- “Мифээр”, что же ещё!
- Ого! Господа, почему вы пьете без меня? – Весело произнёс он.
- Тебе налить?
- Нет, спасибо! Побереги для другого случая.
- Разрешите вам, господин профессор, представить моего брата доктора Эгея Соломоновича Миндаугелиуса.
- А я вас знаю! Вы йог, не правда ли? Помните меня?
- Да, Эгей Соломонович, конечно же, я вас помню! Наша встреча была незабываемой! Певцов Сергей Дмитриевич, представился профессор.
- И когда же это вы встречались? Может, и мне расскажете?
- Это было на рассвете. Я тогда ехал в аэропорт. Помнишь, когда ты прилетел с Лунного Берега, а я никак не мог поворот на Банники найти, тебе ещё ждать меня пришлось?
- А, припоминаю, тридцать второго мая!
“Спокойно Сергей, ты среди психически больных в сумасшедшем доме. По всей видимости, там, где-то была еще одна табличка, которую я из-за тумана не заметил”.
- Да, совершенно верно! - Говорил своим неповторимым голосом доктор. - Господин профессор бежал вдоль дороги босой и, ну не буду продолжать. Одним словом, я притормозил, чтобы узнать у него направление, но оказалось, что этот человек йог, и что он не местный и сам заблудился.
“Нет. Это не сумасшедший дом. Это что-то другое. Я пока не знаю что, но я должен это узнать”.- Простите, у меня вопрос. Может, звучит глупо, но… Что такое тридцать второе мая?
- Это - начал объяснять Эгей Соломонович,- когда на часах уже двенадцать часов ночи, а на календаре ещё не первое июня. Это время, которое выпало из своего обычного течения. Всё очень просто! Время делает петлю, и если ты в эту петлю попал, то для тебя наступает тридцать второе мая.
- Только и всего?
- Ну, не только это. В том месте ещё происходит временное совмещение реальностей, ну, пока петля не вернётся в свою исходную точку.
- Господин профессор, - в разговор вмешался розовощёкий толстяк Виталий Викторович, - у меня есть к вам одно предложение. Понимаете, дело в том, что у нас сегодня семейный праздник и мне бы очень хотелось, что бы вы были нашим гостем. Как, ты Эгей, не возражаешь?
- Как я могу быть против такого гостя?! Господин профессор, окажите нам честь! Поверьте, вы не пожалеете! Мы намереваемся совершить приятную морскую прогулку и там же на яхте устроить торжество.
- Не, знаю господа. Мне кажется, что погода сегодня не совсем подходит для морской прогулки. Да, и пока доедем до моря. Это же около трёхсот километров! Будет уже ночь. К тому же, я уверен, что на море штормит.
- На море всё в порядке. Я проверял.
- Мне нужно подумать. “О чем тут думать! Бежать отсюда надо”! – Думал профессор, и почему-то произнес,- Хорошо. Я согласен. Но, мне необходимо предупредить жену.
- Не нужно. Она уже знает. Вот. Смотрите!
И Виталий Викторович показал указательным пальцем на висевшую над камином картину. В то же мгновение написанный на холсте маслом, горный пейзаж исчез, и вместо него появилась телепередача. Региональные новости. Приятный женский голос говорил, что группа учёных возглавляемая профессором Певцовым, который в самый последний момент заменил своего внезапно заболевшего коллегу, вылетает на всемирный конгресс. После чего Сергей Дмитриевич увидел, как молодая женщина берёт у него интервью, а потом показали, как он поднимается по трапу самолета.
- Это, что?
- Сами видели. Выпуск новостей. Ваша жена как раз смотрит.
- Откуда вы знаете, что моя жена это смотрит?
- А к ней ваша соседка, та, у которой собака, позвонила и сказала. Послушайте.
Певцов услышал несколько гудков.
-Ало! - это был голос жены.
- Нона, скорее переключай телевизор на восьмой канал, там, в новостях твоего Сергея Дмитриевича показывают!
- Что-то случилось?
- Да, нет! Он на конференцию едет, разве тебе не говорил?
- А, ну да! Вот, нашла! Спасибо!
Пи-пи-пи...
- Как это у вас получается? И, что, я теперь своим коллегам скажу?
- Ничего. Этот был эксклюзивный выпуск. Только для вашей жены.
- Господа, нам нужно торопиться! Дорога дальняя, успеем еще поговорить!
- Господин профессор, так вы с нами?
- Да, иду! После этих ваших новостей, мне домой можно не торопиться. А вы серьёзные парни!
- Не такие мы и серьёзные! Просто любим приятно проводить время!
- И в хорошей компании!