В общем, хватило несколько дней, чтобы влюбиться в Париж. Ая тащила Асель в музеи, девчонки бродили по улицам, грызя жареные каштаны, которые продавались, как у нас семечки, в кулечках.
-Подожди, придет весна, и каштаны зацветут. Это такая красота, как сакура в Японии, - просвещала Асель подругу.
-Откуда ты знаешь? - Удивлялась та.
-В Интернете видела.
Но знакомиться с Парижем было всё сложнее. Приближалась очередная сессия, и Ая не отрывала глаз от лекций и учебников. С большим трудом сдала. Бытовым языком она владела отлично, а вот литературный был для неё сложноват. И девочка была счастлива, что на две недели едет на каникулы домой. Два дня с Аселью они оббегали небольшие бутикИ, лавочки, павильоны попроще: студенты скромный народ.
Но как же все домашние были счастливы приезду студентки! Аю не узнавали, она не уставала рассказывать о Париже и его жизни, восхищалась достопримечательностями и чувствовала себя парижанкой в кожаной курточке, ботильонах и модной прическе.
Четыре года она приезжала на каникулы повзрослевшая, и выглядела словно распустившийся цветок. Мама с Ией целый день спорили из-за секретных разговоров с парижанкой. В её последний приезд Ия не отходила от старшей сестры, наконец, негромко в своей комнате сообщила, что в их классе появился новый мальчик. Конфетка. И от неё не отходит. А она не подцепила какого-нибудь француза?
-А! Не стоит об этом говорить, - пряча глаза, пробурчала Ая.
Когда Серафима Михайловна пришла поцеловать дочь на ночь, та спросила:
-Мама, а где у нас пятая больница?
Жаром вспыхнуло в груди у матери:
-Зачем тебе?
Уткнувшись ей в колени, она прошептала:
-Аборт сделать.
Схватившись за сердце, Серафима Михайловна медленно опустилась на стул. Надолго замолчала. Потом поднялась и вышла из комнаты. Через некоторое время из родительской спальни раздался громкий разговор, плач.
-Ванюша, ты помнишь нашу безоблачную чистую юность?
- Конечно, родная!
-А дети появились? Аяша ангелочком была до самого отъезда из дома. Как же так случилось? Париж! Это все Париж!!! И, прежде всего, виновата я, ма-а-а-ть!
-Серафимушка, дорогая, успокойся, я отец, тоже в ответе, не кори себя одну…
А наутро, не успев поздороваться, услышали:
-Марк тоже сказал своей маме, что у нас будет ребёнок. И она запела от радости. Осенью сыграем свадьбу. А завтра он прилетит знакомиться.
И родители, и Ия на некоторое время онемели. Но никто не сказал ни слова. Семья уселась за стол, и мать, с опухшими от слез глазами, взяла за руку Ивана и сжала её.
-Ну, рассказывай,- нахмурил брови отец.
(Продолжение следует)
http://www.proza.ru/2017/10/11/1407