Прочитав мой недавний комментарий о том, что я подустал, всё надоело и вообще подиссяк вкус к жизни, знакомая Татьяна напомнила мне про Ингеборгу: «Хээй, чувак, ты всего в паре минут лёта от большого пушистого комка безусловного счастья, но позволяешь себе раскисать!»
Рассказы о медведице из Тонкого мира, с которой у нас возникла взаимная симпатия, можно прочитать тут http://www.proza.ru/2017/02/07/1239, здесь http://www.proza.ru/2017/01/17/1915 и там http://www.proza.ru/2016/09/22/1365.
Как же часто мы не замечаем тех возможностей напитаться счастьем, которые прячутся под боком (даже незаметно мурлычут, греют этот бок). Мы продолжаем ныть из-за отсутствия лодки с консервной банкой вместо весла, когда Свыше нам посылают теплоход с джазовым оркестром, цветомузыкой и стюардами в смокингах, говорящими Вам «сэр».
Я вспоминал о Белой Медведице только когда она выходила на связь как чей-то Хранитель, хотя Ингеборга приглашала меня прилетать почаще и растворять негатив в белоснежном местечке Земли-3 под названием Триния (прим. – я позже узнал, что так называются её владения).
Прочитав Танино сообщение, для начала я подумал «ну, а чо, правда же…, что имеем – не ценим…» и выплеснул на весь окружающий мир огромное межгалактическое эмалированное ведро фиолетовой краски. Представив себе искрящиеся просторы Тринии, я позвал Дракона (прим. – впервые упоминаю о нём в этом рассказе http://www.proza.ru/2017/01/15/1396) и устало свернулся улиткой на его крыльях.
«Полетели к Ингеборге», – только и произнёс я, не имея желания развивать «какутебяделИшную» тему. Пемистаклис понимающе подхватил мою утомлённую тушку и понёс в далёкий тонкоматериальный край.
Негатива во мне накопилось за последний человекомесяц столько, что он ядовито капал изо всех пор астральной кожи, оставляя за нами туманный шлейф и придавая тёмному окрасу Пемистаклиса эффект муара.
Я доверился Хранителю и «ничего не делал». Несомый Драконом, я полностью сосредоточился на ощущении укачивающего полёта. Парение занимало всё моё внимание, пока я не увидел ослепительноснежные просторы Тринии (прим. – ударение на первую «и»).
А увидел я их, когда эти просторы непосредственно упали мне на лицо (или я лицом на них). Пемистаклис по-хулигански и совершенно без предупреждения на небольшой высоте сбросил меня в пушистый рыхлый снег. Я не имел ни моральных сил, ни желания перевернуться или хотя бы пошевелиться и поправить внезапную позу, в которую я стихийно сложился.
Дав несколько минут повтягивать ноздрями свежесть Земли-3, Дракон перевернул меня на спину. Я увидел, что лежу на длинном пологом склоне, который тянется вниз к равнине. Однако почти у самого низа склон резко превращается в обрыв, нависая стеной над долиной.
Небо переполнялось северным сиянием, но насладиться сполна его магией я не сумел: Пемистаклис снова перевернул меня лицом в снег. И только, когда он повторил эту манипуляцию не единожды, я понял, что Дракон катает большой снежок с начинкой из Яна Маричи.
Закатав меня в кристально чистую сферу, Пемистаклис лёгким движением крыла пустил меня под откос. Во время движения негатив квант за квантом выходил из меня и наполнял темнотой окружавший меня снежный шар. Но не простой темнотой, а именно болезненной: той, которую я зову «безумный минус» (о том, как «минус» обезумел, можете осведомиться, в основном, тут http://www.proza.ru/2017/01/05/1294).
Выходили ядовитые мысли, отчаяние, уныние, а шар становился всё черней. И когда, наконец, всё то, что отравляло моё человеческое существование, покинуло меня, снежный ком ударился об уступ обрыва, под которым начиналась долина. Чёрный сугроб разлетелся во все стороны, и его тут же растворил в себе окружающий чистый снег.
И в этот момент, когда я вылетел из шара за край обрыва, весь мир остановился. Движение замерло, время исчезло. Я вспомнил, что я есть Ян, у которого есть Инь, и вся эта игра с воплощениями, все эти душедвижения и телоскрючивания являются лишь чередой в бесконечном многообразии способов, которыми Инь выражает свою любовь и заботу ко мне.
Я – изначальный Свет, который содержит в себе элементы этой Игры. Человеческий разум не в силах проникнуться её замыслом. Его удел лишь ужасаться той степенью разрушений, которая придёт вместе с Выравнивающий Силой. Эта Сила завершит Игру, и Ян снова соединится со своей Инь в Свете Изначальном. А пока… лети, Ян, лети…
Вдруг, движение возобновилось, и я с обрыва упал прямиком в лапы Ингеборги. Словно я прошёл один очистительный фильтр и попал в другой, в этот раз тёплый, излучающий безусловную родительскую любовь.
«Здравствуй, мой хороший! Тебе нужно укрепиться», – прошептала Медведица и на ручках отнесла меня в юрту (прим. – о доме Ингеборги я писал тут http://www.proza.ru/2017/02/07/1239) и уложила на мягкую тахту возле стены. Укрывшись большой пушистой лапой, я дважды уснул: один раз в Тринии, второй - на Земле-1.
Как оказалось, проспал я довольно долго, почти четырнадцать земных часов. Пемистаклис успел доставить меня обратно, и открыл глаза я уже в Подмосковье, ощущая себя лучезарным светилом тихой радости, взошедшем на небосклоне спокойствия.
Хоть прошла неделя с момента полёта на Землю-3, я до сих пор сохранил внутреннюю чистоту. Главное, я знаю, что могу в любое время оседлать Чёрного Дракона и слетать в баню для души, каковой мне стала Триния. Даже могу организовать экскурсию для желающих посетить край Ингеборги и пройти очищение тонких тел. Но это уже отдельная тема. А пока ловите каждый мои лучики :-)