Первое письмо Павла Валентиновича Пафнутьева я публикую с сокращениями и моими комментариями.
«Если коротко, то, женщина, о которой многие упоминали в своих воспоминаниях, как «подруге» Д. Гриневича, – это Кронгауз Феня Филипповна.
Она действительно из довольно известной еврейской семьи и так же, как и Дмитрий Петрович, человек удивительной судьбы.
Она ушла из жизни вскоре после Дмитрия Петровича. Видимо, по этой причине появился первый временной «провал» в истории этого человека и его наследии.
После смерти Дмитрия Петровича она жила у своей племянницы (Невструевой Евгении Ивановны), человеком довольно известным в научном мире (членкор РАН, кандидат технических наук, крупный специалист в области теплофизики и ядерной физики). И о ней самой, и о её работе мы старались много не говорить и не спрашивать, сама же она, о себе и своей работе много нам не рассказывала.
Как все люди, увлечённые своей научной работой, она долгие годы просто хранила всё, что у неё осталось от тётушки. И здесь произошёл второй временной «провал», теперь уже следующего поколения.
Но, как говорится, слава богу, в этой семье ничего не выбрасывали. А возможно, в силу специфики своей работы, она просто опасалась лишний раз показывать своё родство и знакомства с лицами, которые были осуждены. Такое было время и, полагаю, мы сейчас не в праве её за это осуждать.
В 2007 г. ушла из жизни и она. Незадолго перед смертью она рассказала мне о той дружбе, которая связывала её тётушку с Гриневичем и показала мне некоторые его рисунки..., а моей дочери дарила их на день рождения (дочь увлекается живописью).
Прошло ещё несколько лет, пока я не вышел на пенсию и не решил сделать ремонт в ранее принадлежавшей ей квартире. Вначале было предложение всё выкинуть (молодёжь, как всегда, – всё разрушить до основания, а затем..., а затем, как обычно ничего путного построить не могут), но в итоге победил разум, и я решил не торопиться. Ремонт отложили, и я начал разбирать кладовки.
Архивы Невструевой и её отца, архивы её мужа, материалы Кронгауз, и, наконец Гриневича.
Вот здесь-то, всё и начало вскрываться. Наброски, картины, лагерные открытки с рисунками, письма, карандаши, личные вещи Дмитрия Петровича его дневники, фотографии.... Я уже писал вам, что материалов хватит на целый музей.
Есть и его автобиография, написанная его же рукой.
Восстанавливая все по годам, месяцам, иногда и дням (фотографии, архивные справки, справки о лагерях, где сидел Дмитрий Петрович и много другое...), мне удалось сложить целостную картину о жизни этого человека. Дополнительно мне удалось выяснить и его родословную. Всё это так захватило меня, что вот теперь решился расставить всё по полочкам и описать в книге.
Первый опыт оказался неудачным. По воспоминаниям самого Гриневича, одним из его самых любимых учеников был Александр Куркин. Через интернет я нашёл его, а точнее его интервью, данное корреспонденту одной из ведущих радиостанций на радио Россия.
Нашёл эту женщину, и уже через неё вышел на самого художника [1]. К сожалению, времени на поиск непосредственного контакта ушло очень много. И на тот момент, когда я его нашёл, он был уже сильно болен, без сознания лежал в реанимации в Первой градской больнице.
Через Виолетту (близкого ему человека) мне удалось известить его о найденных архивах и передать ему пожелания о скорейшем выздоровлении, а главное, что архивы его учителя не пропали, тем более, что часть их, он перед смертью просил передать именно ему.
Конечно же, это известие на некоторое время мобилизовало его, он был очень рад, и болезнь вроде бы начала уходить, но жизнь распорядилась иначе. Он ушёл из жизни, так и не увидев, и не прикоснувшись к тому, что просил передать ему его учитель.
Сражённый этими событиями, я долго переживал и не смог продолжить работу с архивами и книгой.
Некоторое время я ещё пытался найти хотя бы дальних родственников Гриневича (о судьбе его старшего брата, мне до конца, так и не удалось получить достоверной информации) но всё оказалось впустую.
Ну, а дальше вы уже все знаете, в ЖЖ [2] нашёл вашу переписку и упоминания о Гриневиче. Несказанно рад и признателен вам, что о нём ещё помнят.
Михаил Самуилович, скажите, что именно вам интересно из жизни этого человека, я могу сфотографировать и выслать вам по электронке и фотографии картин, и архивные справки, собранные мной, и рисунки, и его фотографии.
У меня сохранилось несколько экземпляров каталога с его выставки, выпущенного в Академгородке в период проведения его персональной выставки, заметки о его творчестве опубликованные в газетах и журналах того времени.
К сожалению, больших картин и рисунков из этого каталога сохранилось немного. Много из того, что выставлялось, было оставлено в Новосибирске (подарено или продано).
Я так понимаю, что у Кронгауз в то время была крайняя нужда в деньгах. Судя по её записям, изначально, была договорённость о компенсации средств, понесённых на перевозку материалов для выставки. Однако потом ей в этом было отказано, и вывезти картины обратно, в Москву, средств не было. Это послужило причиной того, что часть картин была продана или подарена [3].
Сохранились списки (составленные её рукой) проданных картин с указанием названия картин, фамилии покупателя и цены. Было бы интересно узнать «живы» ли они. Могу выслать вам список фамилий людей, приобретших картины, возможно, кого-то из них вы знаете.
Ну и пока, большим белым пятном для меня остался период работы Гриневича в театре танца Веры Майя. Как явствует из документов на момент образования театра, он был в нём первым художником по костюмам и декорациям. Остались некоторые его эскизы и рисунки к театральным костюмам. К сожалению, самого театра уже нет, а многие даже и не помнят о его существовании.
Но, будем оптимистами, я ещё раз хочу выразить вам свою искреннюю благодарность за ваши воспоминания и ту работу, которую вы ведёте. Надеюсь, с вашей помощью мы сможем восстановить пробел в истории художников, и пусть хотя бы одного, но незаслуженно забытого».
Вот такую удивительную информацию я получил в 2014 году. Я до сих пор не могу опомниться – разве такое бывает на свете?
Я был потрясён как обилием информации, так и самим фактом случайного обнаружения архива художника, и возможностью прояснить его биографию и вернуть людям его картины.
Мы договорились с Павлом Валентиновичем совместно работать над архивом Дмитрия Гриневича и занимались этим весь 2014 год. Впрочем, продолжаем заниматься этим и в 2015 году.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/11/18/712
--------------------------------------------------
Здесь Павел Валентинович рассказывает историю, которую ты, мой читатель уже прочёл ранее. Она была изложена в другом письме П.В. Пафнутьева.
«Живой журнал»
На мой взгляд, здесь есть неточность. Речь идёт не о картинах, представленных на выставке, а о картинах, подаренных Картинной галерее после выставки. Картинная галерея была закрыта, М.Я. Макаренко был осуждён, и Феня Филипповна не хотела, чтобы подаренные ею картины «валялись на складе».