1. ЧАНЫШЕВ ОБ УЧЕНИИ ПЛАТОНА
(Учебное пособие для студентов и аспирантов философских факультетов и отделений университетов)
А) Идеализм
Философия Платона оказала огромное влияние на все последующее развитие европейской философской и религиозной мысли. Основная кардинальная доктрина его учения заключается в утверждении о существовании архетепических Идей, или Форм. Эти Формы-Идеи первичны, тогда как зримые предметы обычного мира являются производными от них. И даже более того – Идеи наделены таким качеством бытия, такой степенью реальности, в сравнении с которым конкретный мир намного проигрывает. Идеи представляют собой совершенные образцы, глубоко укорененные в самой природе вещей. Они вечны и неизменны. Платон учил: то, что в нашем мире мы воспринимаем как тот или иной предмет, является конкретным выражением общей Идеи – архетипа, который и наделяет данный предмет своими особыми свойствами и структурой. (Так, нечто может быть «прекрасным» ровно настолько, насколько в нем присутствует идея Красоты). Идеи формируют и образуют наш физический мир, хотя находятся вне него. Они проявляются во времени, но сами – вне времени.
Вслед за Анаксагором (http://www.proza.ru/2010/04/25/299), Платон был уверен, что Вселенной управляет не случайная механика материалистов, а «чудесный направляющий Разум». Все неразумное, иррациональное в мире связано с материей, с чувственным миром, тогда как все разумное и рациональное идет от созидающего Разума. Но как этот Разум (по сути, Бог) связан с миром Идей, осталось у него нерассмотренным.
Несмотря на внешнюю бессистемность, взгляды Платона все же глубоко продуманы. В своей совокупности они составляют систему, в которую входит онтология (учение о бытии), теология (учение о Боге), космология (учение о мире), космогония (учение о происхождении мира), психология (учение о душе), гносеология (учение о познании), этика (учение о нравственности) и социология (учение об обществе).
Чувственному миру как кажущемуся и нереальному противопоставлен идеальный мир как действительный и реальный. Это некая занебесная область, которую занимает бесцветная, бесформенная неосязаемая сущность, которая и является подлинным бытием. Этот мир существует вне пространства. Он вечен и неизменен. Это бытие, сущее, и это сущее понимается Платоном как вечное и неизменное, то что всегда есть и никогда не порождается. Однако это бытие не нерасчлененное единое бытие, как у Парменида (http://www.proza.ru/2010/02/20/316), а некое сугубо духовное множество, органическим элементом которого являются идеи. Идея у Платона это та же самая умственная идея, но только вынутая из человеческого сознания и помещенная в идеальный мир – совокупность всех подобных идей.
Как и сущее вообще, каждая идея вечна и неизменна. Идея всегда себе равна. Она не рождается и не умирает, не воспринимает в себя что-то другое, не переходит сама во что-нибудь другое. Число идей велико, но не бесконечно. Свои идеи имеет благое и прекрасное, ибо идеальный мир – царство благих сущностей. Что касается идей подлости, грязи, сора и т.п., Платон колебался есть они или нет.
Идеальный мир противостоит реальному, как благое злому. Идеей всех идей, высшей идеей у Платона выступает идея блага как такового – источник истины, соразмерности, гармонии и простоты, удовлетворяющая всем требованиям высшей идеи добродетели. То, что является в чувственном мире солнцем в идеальном мире – идея блага. Эта идея безлична.
Идеи не просто сосуществуют друг с другом, они находятся в отношении подчинения и соподчинения. Более общим идеям подчиняются более частные, но никакой пирамиды идей у Платона нет, так как он понимал сложность и многообразие мира.
Вторым после идей началом мироздания является материя. Это некое пространство, нечто незримое, бесформенное и неуловимое. Материя тождественна сама себе и в тоже время пластична. Она способна принимать разные формы, но ее нельзя считать телом, так как тело есть нечто оформленное, а материя бесформенна. Материя – источник вещественности, изменчивости, зла и несвободы. Материя вечна и идеями не творима.
Мир вещей – промежуточный. Мир сущего между миром идей и миром материи. Все вещи – дети идей и материи. В этом мире все изменчиво, преходяще, непрочно, смертно и несовершенно.
Вещь существует через подражание, причастность и присутствие идеи. Каждая вещь стремится к идеальному, стремится к идее. Каждая из них подобна своему идеалу, благодаря присутствию в ней идеи этой вещи. Любая вещь – тень идеи, ее отображение (причастность). Сам процесс возникновения вещи – тайна. Философия Платона ее не раскрывает. Каждая вещь является воплощением не одной, а сразу нескольких идей.
Наряду с идеями и материей существует еще третье начало – душа космоса, мировая душа. Это динамическая и творческая сила, источник движения, жизни, одушевленности, сознания и познания. Душа космоса объемлет мир идей и мир вещей, связывая их. Она заставляет вещи подражать идеям, а идеи – присутствовать в вещах. Душа состоит из трех частей – тождественного (идеи), изменчивого (материя) и иного (мир вещей).
Бог одновременно и творец мира идей, и творец материального мира, и мера всех вещей.
Идеи и материя существовали всегда (вернее сказать, что до рождения космоса просто не существовало времени). Бог создал мир (то есть космос и время) и с тех пор он существует.
Б) Физика
Возникновение мира – это волевой акт Бога. Однако созданный им мир не столь благостен, как его устроитель, так как воля Бога столкнулась с сопротивлением необходимости – материи. И Богу удалось обратить к наилучшему лишь часть того, что рождалось. До вмешательства Бога все в природе пребывало в состоянии хаоса. Таким образом, первоначалами космоса были Бог, материя и мир идей. Богу заданы были идеи – носительницы целесообразной причинности и материя – носитель естественной необходимости. Само творение состояло в том, что в материю внесены были идеи как целесообразные причины.
Космос – это овеществление Бога в материи, превращение физического мира в живой организм. Космос - это – живое существо, наделенное душой и умом. Творя космос как живой организм, Бог устроил ум в душе, а душу – в теле. Таким образом космос трехчастен: он состоит из ума, души и тела. Тело – материально.
Душа космоса была сотворена Богом прежде тела. Она пронизывает тело и объемлет его. Функции мировой души: во-первых, движение, во-вторых, познание.
Кроме прочего Бог творит и племя низших богов.
В) Психология
Как материя противостоит идеям, так тело противостоит душе. Человеческая душа имеет ту же природу, что и мировая душа. Душа трехчастна и состоит из разума, чувств и вожделения – неразумной части души, подвластной телу.
Общее число душ конечно и соответствует числу звезд. Будучи сотворенными вместе с миром, они с тех пор не умирают и не создаются, а постоянно переходят из одного тела в другое. Души в чистом виде возносятся в идеальный мир, но поскольку они отчасти причастны материальному миру зла, то и не удерживаются на высоте и низвергаются в мир вещей. Чем дольше душа пребывает в идеальном мире, тем полнее приобщается она к мудрости, и тем мудрее будет человек, в котором она возродится. В лучшем случае душа возродится в теле мудреца-философа.
Попав в тело, душа забывает мир идеального. Но она способна к припоминанию его. К этому ее принуждает созерцание земной красоты, которая являет собой лишь слабый отблеск небесной. Созерцая красоту, душа переживает высшее неистовство, состояние исступления, экстаз.
Высшая форма стремления к прекрасному – это стремление к мудрости. Именно в этом порыве душа приобщается к небесной мудрости. Любовь – это желание блага и счастья, а в конечном итоге любовь - это стремление к бессмертию. Эрос – это главная движущая сила, пронизывающая весь мир, заставляющая вещи подражать идеям, а души – стремиться вернуться в тот мир, откуда они некогда снизошли. Это стремление души выражается как в стремлении к подражанию, так и в стремлении к смерти. Стремление к смерти постигается на высшей ступени человеческого бытия, на ступени философа, ибо истинное приобщение к разуму возможно только после смерти.
После смерти душа не сразу возвращается в тело. Души философов довольно долго пребывают в идеальном мире, а души злодеев отправляются в Татртар и там получают посмертное воздаяние.
Г) Гносеология и логика
Чувства не могут быть источником знаний. Опыт абсолютно исключает правильное познание. Правильное знание априорно, внеопытно. Знания находятся в самой душе, надо только суметь их вспомнить. Умение припомнить врожденное знание не дано каждому. Припоминание достигается лишь в процессе логического рассуждения, философской беседы вопросов и ответов. Умение правильно задавать вопросы есть диалектика. По существу, под диалектикой Платон понимает логику, к открытию законов которой он вплотную подошел в своем «Государстве».
Совершенно иным образом постигается материя (поскольку идей в ней нет). Ее можно постигнуть только методом отрицания. То есть материя это нечто совершенно противоположное миру идей.
Д) Диалектика идей
Диалектика идей очень сложна. Рассмотрена она в «Софисте» и «Пармениде». Во многом выводы, к которым приходят эти диалоги, вступают в противоречие с учением об идеях, изложенном в другом месте. Так, например, в «Пармениде» доказывается, что идея единого есть многое, а идея многого – это единое. В «Софисте» показано, что идеи могут связываться и переходить друг в друга. Прежде всего, здесь опровергается учение Парменида о том, что небытия не существует. Если признать, что существует ложь, мы должны признать, что есть и небытие, ведь в реальности нет кентавров, а раз мы их мыслим, значит они существуют в небытие. И в тоже время они не существуют, значит небытие не существует и существует в одно и тоже время.
Е) Этика и политика
Человек может быть нравственно совершенным лишь в правильно организованном государстве. Люди от природы приспособлены только к одному какому-то делу (земледелие, ткачество и т.п.).
Всеобщее равенство Платон отвергает. О демократии и народовластии отзывается с раздражением. Мнение большинства близко к безумию. Впрочем, Платон критиковал и все остальные формы государственного устройства: тиранию, олигархию и тимократию.
В государстве Платона три сословия: философов, воинов и трудящихся (ремесленников и крестьян). Трудящиеся лишены власти и образования. Послушание достигается воспитанием, систематическим внушением, что все граждане – братья. Перевод из одного сословия в другое осуществляется по способностям и задаткам.
Для поддержания порядка в государстве Платон призывает умертвлять людей с порочной душой и калек. Для стражей (воинов) и философов частная и личная собственность полностью упразднена. Жены и дети - общие. При этом отношения полов строго регламентированы.
2. РАССЕЛ ОБ УЧЕНИИ ПЛАТОНА
(Из «Истории Западной философии»)
А) Теория идей
Философ – это человек, который любит "созерцать истину". Но что такое созерцание?
Обратимся к человеку, который любит прекрасные вещи, который считает необходимым для себя присутствовать на представлении новых трагедий, смотреть новые картины и слушать музыку. Такой человек не является философом, потому что он любит лишь прекрасные вещи, тогда как философ любит прекрасное само по себе. Человек, который любит лишь прекрасные вещи, живет во сне, тогда как человек, который знает абсолютно прекрасное, живет наяву. Первый обладает лишь мнением, второй знанием.
Но как это возможно? Ответ гласит, что отдельные предметы всегда включают в себя противоположные свойства: то, что прекрасно, является также в некоторых отношениях безобразным; то, что справедливо, бывает в некоторых отношениях несправедливым и т.д. Все отдельные чувственные объекты, как утверждает Платон, обладают этим противоречивым характером; они являются, таким образом, промежуточными между бытием и небытием и пригодны в качестве предметов мнения, но не знания. "А что же мы скажем о тех, кто созерцает сами эти [сущности], вечно тождественные самим себе? Ведь они познают их, а не только мнят".
Таким образом, мы приходим к заключению, что мнение о мире представлено чувствам, тогда как знание относится к сверхчувственному вечному миру; например, мнение относится к отдельным прекрасным предметам, знание же относится к прекрасному самому по себе.
В теории Платона содержится кое-что имеющее большое значение, чего нельзя увидеть у его предшественников, – это его теория "идеи", или "форм". Эта теория является частично логической, и частично метафизической. Логическая часть ее имеет дело со значением общих слов. Имеется много отдельных животных, о которых мы можем точно сказать: "Это кошка". Что мы подразумеваем под словом "кошка"? Очевидно, нечто отличное от каждой отдельной кошки. По-видимому, какое-либо животное является кошкой потому, что оно разделяет общую природу, свойственную всем кошкам. Язык не может обойтись без таких общих слов, как "кошка", и такие слова, очевидно, не являются бессмысленными. Но если слово "кошка" означает что-либо, то оно означает что-то, не являющееся той или этой кошкой, а представляющее собой нечто в роде универсальной кошачности (cattness). Она не родилась, когда родилась отдельная кошка, и не умрет вместе со смертью отдельной кошки. На самом деле она не имеет места в пространстве или времени: она "вечна".
Согласно метафизической части этой теории, слово "кошка" означает некоторую идеальную кошку. Кошку, созданную Богом и единственную в своем роде. Отдельные кошки разделяют природу Кошки, но более или менее несовершенно. Только благодаря этому несовершенству может быть много кошек. Идеальная Кошка реальна: отдельные кошки являются лишь кажущимися.
В последней книге "Государства" в качестве вступления к осуждению живописцев имеется весьма ясное изложение теории идей или форм. Здесь Платон объясняет, что, когда ряд индивидов имеет общее название, они имеют также общую "идею" или "форму". Например, хотя может быть много кроватей, существует лишь одна "идея", или "форма", кровати. Точно также как отражение кровати в зеркале является лишь кажущимся, но не "реальным", так и разные отдельные кровати нереальны, являясь лишь копиями "идеи", которая представляет собой одну реальную кровать и создана Богом. Об этой одной кровати, созданной Богом, возможно знание, но в отношении многих кроватей, сделанных плотниками, может быть лишь мнение. Философа как такового будет интересовать лишь одна идеальная кровать, а не многие кровати, обнаруживаемые в чувственном мире. Он будет испытывать некоторое равнодушие к обыкновенным мирским делам. "Если ему свойственны возвышенные помыслы и охват мысленным взором целокупного времени и бытия, думаешь ли ты, что для такого человека много значит человеческая жизнь?"
Платон пытается объяснить различие между ясным интеллектуальным созерцанием и неясным созерцанием чувственного восприятия посредством аналогии со зрительным ощущением. Зрение, говорит он, отличается от других чувств, поскольку оно требует наличия не только глаза и объекта, но также света. Мы видим ясно те предметы, которые освещает солнце, в сумерки мы видим неясно, а в полной темноте не видим ничего. Итак, мир идей – это то, что мы видим, когда предмет освещен солнцем, тогда как мир преходящих вещей это неясный, сумеречный мир. Глаз подобен душе, а солнце, как источник света, – истине или благу: "...Так бывает и с душой: всякий раз, когда она устремляется туда, где сияют истина и бытие, она воспринимает их и познает, а это показывает ее разумность. Когда же она уклоняется в область смешения со мраком, возникновения и уничтожения, она тупеет, становится подверженной мнениям, меняет их так и этак, и кажется, что она лишилась ума... Так вот, то, что придает познаваемым вещам истинность, а человека наделяет способностью познавать, это ты и считай идеей блага причиной знания и познаваемости истины"
Б) Теория бессмертия
Философы пытаются освободить душу от общения с телом, тогда как другие люди считают, что «...тому, кто не находит в удовольствиях ничего приятного и не получает своей доли, и жить-то не стоит?»
Мы переходим теперь к интеллектуальному аспекту религии, которую Платон (правильно или неправильно) приписывает Сократу. Нам говорят, что тело служит препятствием для приобретения знания и что зрение и слух являются недостоверными свидетелями; истинное существование, если оно вообще открыто для души, обнаруживается не в ощущении, но в мысли.
Отсюда Сократ переходит к идеям, или формам, или сущностям. Есть абсолютная справедливость, абсолютная красота, и абсолютное благо, но они не видимы глазу. "И я не говорю только о них, но и об абсолютном здоровье, силе, и о сущности или истинной природе всего". Все это можно узреть только интеллектуальным видением. Следовательно, пока мы находимся в теле, и пока душа заражена злом тела, наше стремление к истине не будет удовлетворено.
Для эмпирика тело – это то, что приводит нас в соприкосновение с миром внешней реальности, но для Платона – это двойное зло, искажающий посредник, заставляющий нас видеть неясно, как бы через темное стекло, и источник вожделений, отвлекающих нас от достижения знания и созерцания истины. Некоторые цитаты разъясняют это:
"Тело наполняет нас желаниями, страстями, страхами и такой массою всевозможных вздорных призраков, что, верьте слову, из-за него нам и в самом деле совсем невозможно о чем бы то ни было поразмыслить! А кто виновник войн, мятежей и битв, как не тело и его страсти? Ведь все войны происходят ради стяжания богатств, а стяжать их нас заставляет тело, которому мы рабски служим. Вот по, всем этим причинам – по вине тела – у нас и нет досуга для философии.
Но что всего хуже: если даже мы на какой-то срок освобождаемся от заботы о теле, чтобы обратиться к исследованию и размышлению, тело и тут всюду нас путает, сбивает с толку, приводит в замешательство, в смятение, так что из-за него мы оказываемся не в силах разглядеть истину. И напротив, у нас есть неоспоримые доказательства, что достигнуть чистого знания чего бы то ни было мы не можем иначе как отрешившись от тела и созерцая вещи сами по себе самою по себе душой. Тогда, конечно, у нас будет то, к чему мы стремимся с пылом влюбленных, а именно разум, но только после смерти, как обнаруживает наше рассуждение, при жизни же – никоим образом. Ибо если, не расставшись с телом, невозможно достичь чистого знания, то одно из двух: или знание вообще недостижимо, или же – только после смерти. Ну, конечно, ведь только тогда, и никак не раньше, душа остается сама по себе, без тела.
Все это мистический язык, и происходит он из мистерий. "Чистота" – орфическая концепция, имевшая первоначально ритуальное значение, но для Платона она означает свободу от порабощения со стороны тела и его потребностей.
Душа, будучи вечной, остается сама собою, созерцая вечные вещи, то есть сущности, но она теряется, впадает в смущение, когда, как в чувственном восприятии, она созерцает мир изменяющихся вещей.
"...Когда душа пользуется телом, исследуя что-либо с помощью зрения, слуха или какого-нибудь иного чувства (ведь исследовать с помощью тела и с помощью чувства – это одно и то же!), тело влечет ее к вещам, непрерывно изменяющимся, и от соприкосновения с ними душа сбивается с пути, блуждает, испытывает замешательство и теряет равновесие, точно пьяная...
Когда же она ведет исследование сама по себе, она направляется туда, где все чисто, вечно, бессмертно и неизменно, и так как она близка и сродни всему этому, то всегда оказывается вместе с ним, как только остается наедине с собою и не встречает препятствий. Здесь наступает конец ее блужданиям, и, в непрерывном соприкосновении с постоянным и неизменным, она и сама обнаруживает те же свойства. Это ее состояние мы называем размышлением, правильно?"
Душа истинного философа, который при жизни перестал быть рабом плоти, после смерти отправляется в невидимый мир, чтобы жить в состоянии блаженства среди богов.
Только истинный философ отправляется после смерти на небо. "Но в род богов не позволено перейти никому, кто не был философом и не очистился до конца, – никому, кто не стремился к познанию". Вот почему истинные почитатели философии воздерживаются от телесных страстей. Они поступают так не потому, что боятся бедности и разорения, но потому, что "...тем, кто стремится к познанию, хорошо известно вот что: когда философия принимает под опеку их душу, душа туго-натуго связана в теле и прилеплена к нему, она вынуждена рассматривать и постигать сущее не сама по себе, но через тело, словно бы через решетки тюрьмы, и погрязает в глубочайшем невежестве. Видит философия и всю грозную силу этой тюрьмы: подчиняясь страстям, узник сам крепче любого блюстителя караулит собственную темницу"
В) Космогония
Космогония Платона излагается в "Тимее", который был перееден на латинский язык Цицероном и вследствие этого был единственным из диалогов, известных на Западе в средние века. И тогда и ранее, в эпоху неоплатонизма, "Тимей" имел более сильное влияние, чем все другие произведения Платона, что представляет любопытное явление, так как он, конечно, содержит больше просто глупостей, чем можно найти в других его произведениях. Как философское произведение он не представляет интереса, но историческое значение его было так велико, что следует обстоятельно рассмотреть его.
То, что неизменно, постигается разумом и мышлением; то, что изменяется, принадлежит мнению. Мир, будучи чувственным, не может быть вечным и должен был быть создан Богом. Поскольку Бог благостен, он сделал мир по образцу вечного; не будучи завистливым, Он пожелал, чтобы все было по возможности подобно Ему самому. "Пожелав, чтобы все было хорошо, а худого по возможности ничего не было, Бог таким-то образом все подлежащее зрению, что застал не в состоянии покоя, а в нестройном и беспорядочном движении, из беспорядка привел в порядок, полагая, что последний всячески лучше первого". (Таким образом, представляется, что Бог Платона, в противоположность еврейскому и христианскому Богу, не создал мир из ничего, но переустроил предсуществовавший этому материал.) Он вселил ум в душу, а душу – в тело. Он сделал мир как целое живым существом, одушевленным и одаренным умом. Имеется лишь один мир, а не много миров, как учили различные досократики; не может быть больше одного мира, поскольку он – созданная копия, которая должна как можно ближе соответствовать вечному оригиналу, постигаемому Богом. Мир в своей целостности является одним видимым животным, вмещающим в себя всех других животных. Это шар потому, что подобное в тысячу раз прекраснее неподобного, а только шар подобен себе повсюду. Он вращается потому, что круговое движение самое совершенное; и, поскольку это его единственное движение, он не нуждается ни в ногах, ни в руках.
Четыре элемента – огонь, воздух, вода и земля, – каждый из которых, по-видимому, представлен числом, находятся в постоянной пропорции, то есть огонь относится к воздуху, как воздух к воде и как вода к земле. Бог употребил все эти элементы при сотворении, мира, и поэтому мир совершенен и не подвержен старению или болезни. Мир приведен в гармонию благодаря пропорции, гармония же порождает в мире дух дружбы, и поэтому только один Бог в состоянии разложить мир на части.
Бог создал сначала душу, а затем тело. Душа состоит из неделимо-неизменяемого и делимо-изменяемого. Это третий и промежуточный род сущности.
Далее следует пифагорейская трактовка планет, приводящая к объяснению происхождения времени:
"И вот когда Отец усмотрел, что порожденное им, это изваяние вечных богов, движется и живет, он возрадовался и в ликовании замыслил еще больше уподобить [творение] образцу. Поскольку же образец являет собой вечно живое существо, он положил в меру возможного и здесь добиться сходства; но дело обстояло так, что природа того живого существа вечна, а этого нельзя полностью передать ничему рожденному. Поэтому замыслил он сотворить некое движущееся подобие вечности; устрояя небо, он вместе с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ, движущийся от числа к числу, который мы назвали временем".
До этого не было ни дней, ни ночей. Мы не должны говорить о вечной сущности, что она была или будет; правильно сказать лишь, что она есть. Подразумевается, что о "подвижном образе вечности" правильно сказать, что он был или будет.
Время и небо появились в один и тот же момент. Бог создал солнце так, чтобы животные могли изучать арифметику; предполагается, что без чередования дней и ночей мы не имели бы никакого представления о числах. Наблюдение дня и ночи, месяцев и лет привело к знанию о числе ; дало нам понятие о времени, и отсюда произошла философия. Это – величайшее преимущество, которым мы обязаны зрению.
Создатель, говорит Тимей, создал по одной душе для каждой звезды. Души обладают чувствами – любовью, страхом и гневом; если они одерживают верх над этими чувствами, то они ведут праведную жизнь, если нет – неправедную. Если человек проживет хорошо всю жизнь, то после своей смерти он будет вечно и счастливо жить на своей звезде. Если же он будет жить плохо, то при своем втором рождении будет женщиной. Если, будучи женщиной, он (или она) будет продолжать дурно вести себя, то превратится в животное, и также превращения будут продолжаться до тех пор, пока его разум не одержит победу. Бог поместил некоторые души на Земле, некоторые – на Луне, а некоторые – на других планетах и звездах и предоставил младшим богам образовать их тела.
Тимей говорит, что истинными элементами материального мира являются не земля, воздух, огонь и вода, но два вида прямоугольных треугольников: один, составляющий половину квадрата, и другой, составляющий половину равностороннего треугольника. Первоначально все было смешано и "четыре рода обособились в пространстве еще до того, как пришло время рождаться устрояемой из них Вселенной". Но затем Бог впервые придал им вид через форму и число "...они были приведены Богом к наивысшей возможной для них красоте и к наивысшему совершенству из совсем иного состояния". Нам говорят, что упомянутые выше два вида треугольников являются прекраснейшими формами и поэтому Бог использовал их при создании материи. Посредством этих двух треугольников можно построить четыре или пять правильных геометрических тел, и каждый атом одного из этих четырех элементов является правильным геометрическим телом. Атомы земли – кубы, огня – тетраэдры, воздуха – октаэдры и воды икосаэдры.
Что касается додекаэдра, Платон говорит лишь: "В запасе оставалось еще пятое многогранное построение: Бог определил для Вселенной и прибегнул к нему, когда разрисовывал ее и украшал". Это место неясное, но содержит в себе намек, что Вселенная является додекаэдром; но в других местах говорится, что она представляет собой шар 80
После обсуждения ощущения Тимей переходит к объяснению того, что человек имеет две души: одну бессмертную и другую – смертную; одну – созданную Богом и другую – созданную другими [младшими] богами. Смертная душа, вмещающая в себе "...опасные и зависящие от необходимости состояния: для начала – удовольствие, эту сильнейшую приманку зла, затем страдание, отпугивающее нас от блага, и в придачу двух неразумных советчиц – дерзость и боязнь – и, наконец, гнев, который не внемлет уговорам, и надежду, которая не в меру легко внемлет обольщениям. Все это они смешали с неразумным ощущением и с готовой на все любовью и так довершили по законам необходимости смертный род души".
Последний абзац этого диалога подводит резюме всему диалогу:
"Теперь мы скажем, что наше рассуждение пришло к концу. Ибо восприняв в себе смертные и бессмертные живые существа и пополнившись ими, наш космос стал видимым живым существом, объемлющим все видимое, чувственным Богом, образом Бога умопостигаемого, величайшим и наилучшим, прекраснейшим и совершеннейшим, единым и однородным небом".
Г) Знание и восприятие
Из теории Гераклита (http://www.proza.ru/2009/11/17/1218), даже если она применима лишь к чувственным объектам, вытекает определение знания как восприятия и следует, что знание бывает о том, что находится в становлении, а не о том, что есть.
Мы воспринимаем твердое и мягкое через осязание, но именно душа судит о том, что они существуют и что они взаимно противоположны. Только душа может постигнуть существование, и мы не можем постичь истину, если не постигнем существования. Отсюда следует, что мы не можем знать вещи только через органы чувств, поскольку через одни органы чувств мы не можем знать, что вещи существуют. Поэтому [знание состоит не во впечатлениях, а в умозаключениях, и восприятие не есть знание, потому что им "именно здесь [в умозаключениях] можно схватить сущность и истину, там же [в восприятии] – нет".
3) ГЕГЕЛЬ ОБ УЧЕНИИ ПЛАТОНА
(«Лекции по истории философии»)
А) Идеи
Идея есть не что иное, как то, что нам более знакомо и привычно под названием "всеобщего", и это последнее, прибавим к тому же, рассматривается не как формально всеобщее, которое есть лишь некое свойство вещей, а как само по себе сущее, как сущность, как то, что единственно лишь истинно.
Философия, следовательно, есть вообще для Платона наука об этом в себе всеобщем, к которому он, противопоставляя его единичному, постоянно возвращается.
Своим изображением идей Платон раскрыл перед нами интеллектуальный мир, но не находящийся по ту сторону действительности, на небе, в каком-то другом месте, а действительный мир. Сущность учения об идеях состоит, согласно этому, в воззрении, что не чувственно существующее есть истинное, а лишь определенное внутри себя, в себе и для себя всеобщее есть сущее в мире, лишь интеллектуальный мир есть, следовательно, истинное, достойное познания, и вообще вечное, в себе и для себя божественное.
Б) Познание
Идеи не находятся непосредственно в сознании, а находятся в познании, и они суть непосредственные созерцания лишь постольку, поскольку они суть познание, сконцентрированное в один вывод в его простоте, или, иными словами, непосредственное созерцание есть лишь момент их простоты. Мы поэтому ими не обладаем, а они порождаются познанием в духе. Энтузиазм есть первое бесформенное порождение их, но лишь познание извлекает их в разумной развитой форме. При этом они, тем не менее, реальны, ибо единственно лишь они суть бытие.
Платон утверждает, что процесс, посредством которого мы достигаем познания, не есть процесс учения в собственном смысле, и то, чему мы, видимо, научаемся, мы в действительности лишь снова вспоминаем. Дух человека сам содержит в себе существенное, и, чтобы узнать, что есть божественное, он должен его развить из самого себя и познать его.
Учение, согласно обычному представлению, означает приятие чего-то чуждого в мыслящее сознание, некоторый род механического соединения, заполнение пустого пространства вещами, которые чужды этому пространству и равнодушны к нему. Такое приходящее извне прибавление, когда душа оказывается tabula rasa (представление, схожее с представлением о росте живых организмов благодаря приходящим извне частицам), есть нечто мертвое и не соответствует природе духа, который есть субъективность, единство, бытие и пребывание у себя. Платон же изображает истинную природу сознания, утверждая, что оно есть дух, в котором, как таковом, уже имеется то, что становится для него предметом, или, иными словами, имеется то, чем последнее становится для него.
Это и есть глубокий смысл слова "вспоминание". В этом смысле можно несомненно сказать, что познание всеобщего есть не что иное, как вспоминание, ухождение в себя; то, что сначала являет нам себя внешним образом и определенно как некое многообразие, мы в дальнейшем делаем чем-то внутренним, некоим всеобщим благодаря тому, что мы углубляемся в самих себя и таким образом осознаем то, что находится внутри нас.
У Платона философия содержит в себе направление, в которое отдельное лицо должно идти для того, чтобы познать то-то и то-то; но абсолютное счастье само по себе, самое блаженную жизнь Платон вообще видит в созерцании этих божественных предметов, в продолжении человеческой жизни. Эта посвященная рассматриванию этих предметов жизнь кажется, таким образом, бесцельной, так как все интересы в ней исчезают. Но жить свободно в царстве мысли – это составляло для древних самодовлеющую цель, и они познали, что лишь в мысли есть свобода.
В) Душа
Душа человека бессмертна; она лишь перестает теперь существовать, что мы называем смертью, снова возвращается к существованию, но отнюдь не погибает. "Если же душа бессмертна и часто снова появляется (переселение душ), "и есть то, что находится как здесь, так и в Гадесе" (в бессознательном).
Бессмертие души находится в непосредственной связи с тем обстоятельством, что сама душа есть то, что мыслит, так что мышление – не свойство души, а ее субстанция.
Ибо то, что движется само собой, бессмертно и непреходяще, а то, что получает свое движение от другого, преходяще. То, что движется само собой, есть первоначало, ибо оно ведь имеет свое происхождение и начало в самом себе и не получает его от другого; и так же мало оно может перестать двигаться, ибо лишь то прекращается, что получило свое движение от другого".
Всякая душа печется о неодушевленном и обходит все небо, переходя из одной идеи в другую. Если она – совершенная и окрыленная, она парит высоко" (обладает возвышенными мыслями) "и управляет всем миром. Но та душа, крылья которой опускаются, носится туда и сюда, пока не натолкнется на что-нибудь твердое. Таким образом, она принимает земное тело, которое само собою приводится в движение благодаря силе этой души. Целое, т.е. скрепленные вместе душа и тело, получает название живого существа и именуется смертным живым существом".
"Но бессмертное, – продолжает далее Платон, – если мы его выражаем не согласно некоей познающей мысли, а соответственно представлению, проявляя недостаток правильного усмотрения и недостаточно постигая Бога, – бессмертная жизнь Бога есть то, что обладает душою и телом, которые, однако, соединены друг с другом в одной природе на вечные времена", т.е. составили нечто единое не внешним образом, а по своей природе.
Так как жизнь богов выступает перед душою, когда она при виде единичного прекрасного вспоминает о всеобщем, то из этого следует, что в душе, как в таковом в себе и для себя сущем, находится сама идея прекрасного, добра, справедливости, как того, что есть в себе и для себя сущее, в себе и для себя всеобщее. Это – общая основа платоновского представления.
Но в конце концов всеобщее, по-видимому, на самом деле принимает у Платона форму неопределенного бытия. Он утверждает: гармония, которую мы слышим, не что иное, как некое всеобщее, некое простое, представляющее собою некоторое единство различного; но эта гармония связана с некоторой чувственною вещью и исчезает вместе с нею, подобно тому, как музыка скрипки исчезает вместе с последнею. Платон заставляет Сократа в ответ на это утверждение показать, что душа не есть такого рода гармония, ибо эта чувственная гармония только следует за вещью, как ее следствие, между тем как гармония души существует сама по себе, раньше какого бы то ни было чувственного существования.
Из этого ясно, что Платон видит сущность души всецело во всеобщем; так как он не думает, что ее истинное бытие состоит в чувственной единичности, то, следовательно, он не может также понимать бессмертие души в смысле того представления, которое получается при нашем понимании души как некоей единичной вещи.
Г) Диалектика
Платон внес в объективную диалектику Гераклита диалектику элеатскую; таким образом, вместо внешней изменчивости вещей выступил их внутренний переход в них же самих, выступил их переход из и через самих себя. Предыдущие философские учения, таким образом, не исчезают оттого, что Платон опроверг их, а сохраняются в его философии.
Понятие истинной диалектики состоит в обнаружении необходимого движения чистых понятий, но простым, вполне определенным результатом обнаруживаемого диалектикой движения понятий не является их разрешение в ничто, а познание, что они суть это движение, и всеобщее именно и есть единство таких противоположных понятий.
Диалектика в этом высшем ее определении и есть, собственно, платоновская диалектика. В качестве спекулятивной диалектики она не кончает отрицательным результатом, а показывает объединение противоречий, которые себя уничтожили.
Иллюстрацию этого доставляет нам становление; в становлении бытие и небытие находятся в неразрывном единстве, и, однако, они находятся в нем также и как различные, ибо становление существует лишь благодаря переходу одного из них в другое.
Объединения противоречий в едином и высказывания этого единства недостает в "Пармениде", который, таким образом, подобно прочим диалогам, больше приходит к отрицательному результату. Но в "Софисте", а затем и в "Филебе" Платон определенно высказывает и это единство.
В "Софисте" Платон исследует чистые понятия или идеи движения и покоя, равенства самому себе и инобытия, бытия и небытия. Он здесь доказывает в противоположность Пармениду, что небытие есть, и точно так же доказывает, что простое, равное самому себе, причастно небытию и есть единство во множестве.
Платон, стало быть, говорит: сущее причастно в одно и то же время как бытию, так и небытию; но причастное также и отлично от бытия и небытия как таковых.
"Трудное и истинное состоит в том, чтобы показать, что то, что есть другое, есть то же самое, а то, что есть то же самое, есть другое, и именно оно состоит в том, чтобы показать, что в том же отношении и с той же стороны, с которой в них является одно, в них показывается наличие и другого. Показать же, напротив, что тоже самое есть также и некое другое каким-нибудь образом, а другое есть также то же самое, что большое также и мало" (например, протагоровский куб) "и что сходное также несходно, и находить удовольствие в том, чтобы таким образом, посредством оснований, всегда доказывать противоположное, – не значит обнаружить истинное усмотрение и есть, очевидно, дело новичка" в мышлении, "который только начинает касаться сущности. Все отделять друг от друга – есть неискусный способ рассуждения неразвитого, нефилософского сознания…"
В процессе исследования Платон приходит к тому выводу, что небытие образует природу иного: "Идеи смешиваются, бытие и другое проходят через все и друг через друга; так как иное причастно бытию, то оно благодаря пребыванию в бытии несомненно существует, но оно не тожественно с тем, в чем оно пребывает, а есть некое различное: как иное бытия оно необходимо есть небытие. Но так как бытие также причастно инобытию, то оно вместе с тем и отлично от других идей и не есть каждая из них, так что оно тысячекратным образом не существует. Точно так же все остальное, как в отдельности, так и совместно, многократным образом существует и многократным образом не существует". Платон, стало быть, утверждает, что другое, как отрицательное, нетожественное вообще, есть вместе с тем в одном и том же отношении тожественное с собою; таким образом, не различные стороны находятся во взаимном противоречии.
Такова главная черта своеобразной диалектики Платона. Что идея божественного, вечного, прекрасного есть относительно сущее, это является началом возвышения сознания в духовное, в то сознание, что всеобщее истинно. Единое остается тожественным с собою в другом, во многих, в различенных. Это является единственно истинным и единственно интересным для познания в том, что носит название платоновской философии, и тот, кто не знает этой ее стороны, тот не знает главного.
В "Филебе" Платон подвергает исследованию противоположность бесконечного и конечного, между неограниченным и ограничивающим.
Нашей рефлексии граница кажется более низкопробной по сравнению с бесконечным, а последнее, наоборот, представляется благородным, великим, и философы прежних времен так их и определяли. Но у Платона доказывается обратное, доказывается именно, что ограничивающее есть истинное, так как оно есть само себя определяющее, между тем как неограниченное еще абстрактно.
Бесконечное есть бесформенное; свободная же форма, как деятельность, есть конечное, которое в бесконечном находит материю для своей самореализации.
Платон рассматривает далее положение, гласящее, что истина есть тожество противоположностей. Бесконечное, как неопределенное, способно стать большим или меньшим, может быть более или менее интенсивным. Оно есть, стало быть, более холодное и более теплое, более сухое и более влажное, более быстрое и более медленное и т.д. Ограниченное же есть равное, двойное есть всякая другая мера, посредством которой противоположное перестает быть несходным и становится равномерным и согласующимся. Благодаря единству вышеуказанных противоположностей, благодаря, например, единству холодного и теплого, сухого и влажного возникает здоровье; музыкальная гармония возникает благодаря ограничению высоких и низких тонов, быстрых и медленных движений. Вообще все прекрасное и совершенное возникает благодаря соединению таких противоположностей. Здоровье, счастье, красота и т.д. выступают, таким образом, у Платона как нечто порожденное, поскольку для получения их применяются противоречия, но тем самым они выступают как смешанные из последних.
Платон указывает четыре определения: во-первых, неограниченное, неопределенное; во-вторых, ограниченное, меру, пропорцию, к которым принадлежит также и мудрость; в-третьих, смешанное из них обоих, то, что лишь возникло; в-четвертых, причину. Последняя есть в себе как раз единство различенных, субъективность, власть над противоположностями, то, что обладает достаточной силой, чтобы выносить внутри себя противоположности; но лишь духовное есть то сильное, что может внутри себя переносить противоположность, величайшее противоречие; телесное же слишком слабо для этого и преходит, как только в него вступает некое другое. Этой причиной является божественный разум, правящий миром; красота мира в лице воздуха, огня, воды и вообще в лице живых существ произошла через него. Абсолютное, таким образом, есть то, что в одном единстве и конечно и бесконечно.
Таким образом, когда Платон говорит о красоте и добре, то это – конкретные идеи; или, вернее, это лишь одна идея. Но до таких конкретных идей еще далеко, если начинают с такого рода абстракций, как бытие, небытие, единство, множество. Но если Платону не удалось продолжить эти абстрактные идеи посредством дальнейшего их развития и конкретизации и довести их до красоты, истины и нравственности, то все-таки уже в самом познании вышеуказанных абстрактных определений содержится по меньшей мере критерий и источник конкретного.
Д) Дух
Природа бога, которая, когда его делают субъектом, заключается в том, что он рождает своего сына, мир, но остается тожественным с собою в этой реальности, представляющейся чем-то другим, уничтожает отпадение и сключается в другом лишь с самим собою; лишь будучи таковым, он есть дух.
Платон говорит о нем: обыкновенно мы называем "было" и "будет" частями времени и вносим в абсолютную сущность времени эти различия движущегося во времени изменения. Но истинное время вечно, или, иначе выражаясь, истинное время есть настоящее. Ибо субстанция не становится ни старше ни моложе, и время, как непосредственный образ вечного, также не имеет своими частями ни будущего, ни прошлого. Время идеально, подобно пространству; оно не представляет собой ничего чувственного, а есть тот непосредственный способ, каким дух появляется в предметной форме, есть чувственное нечувственное.
Е) Философия духа
Нас интересует в платоновской философии духа его представление о нравственной природе человека, и эта реальная, практическая сторона сознания представляет собою самую блестящую часть платоновской философии духа; на нее мы должны поэтому обратить особое внимание. Эта проблема самым подробным образом исследуется в «Государстве».
Сущностью государства является объективная действительность права, реальность, в которой присутствует весь дух, а не только мое знание себя как данного отдельного человека. Ибо самоопределение свободного разумного духа представляет собою законы свободы, но последние существуют именно как государственные законы, ибо понятие государства именно и состоит в том, что существует разумная воля. В государстве, следовательно, законы обладают значимостью; эти законы суть его обычаи и нравы. Но так как в государстве существует также и произвол в его непосредственности, то эти законы суть не только нравы и обычаи, а должны вместе с тем быть силой, борющейся с произволом, каковой они являются в лице судов и правительств. Таким образом, чтобы познать черты справедливости, Платон с инстинктом разума сосредоточивает свое внимание на том характере, который она получает в государстве.
Фикция естественного состояния начинает с единичности отдельного лица, с его свободной воли и отношения этого лица к другим лицам согласно этой свободе воли. Естественным правом называли, следовательно, то, что есть право отдельного лица и для отдельного лица, а состояние общества и государства признавали и допускали лишь как средство для отдельного лица, которое является основной целью. Платон, наоборот, кладет в основание субстанциальное, всеобщее, и именно так, что отдельный человек, как таковой, имеет своей целью как раз это всеобщее, и субъект стремится, действует, живет и наслаждается для государства, так что последнее есть его вторая природа, привычка и обычай.
С другой стороны, надо иметь в виду, что конституция совершенная, поскольку дело идет об одном определенном народе, вовсе не обязательно годится для всякого другого народа. Следовательно, если говорят, что истинная конституция не годится для людей, каковы они на самом деле, то нужно принять во внимание, что как раз чем превосходнее конституция данного народа, тем более превосходным она делает также и этот народ, Но вместе с тем верно и обратное: так как нравы суть живая конституция, то конституция в ее отвлеченности не представляет собою ничего самостоятельного, а должна быть связана с данными нравами и наполнена живым духом данного народа.
Главная мысль, лежащая в основе платоновского "Государства", есть как раз та самая мысль, которую мы должны рассматривать как принцип греческой нравственности; это именно та мысль, что нравственное носит вообще характер субстанциальности и, следовательно, фиксируется как божественное. Это несомненно основное определение. Определением, противоположным этому субстанциальному отношению индивидуумов к нравственности, является субъективный произвол индивидуумов, мораль. Последняя состоит в том, что отдельные лица не действуют спонтанно из уважения, благоговения к государственным, отечественным учреждениям, а принимают самостоятельное решение по собственному убеждению, после морального обдумывания и поступают согласно этому решению. Этот принцип субъективной свободы представляет собою нечто позднейшее, принцип развитой современной эпохи, который появился также и в греческом мире, но появился там как принцип, приводящий к гибели греческую государственную жизнь. Он нес с собою гибель потому, что греческий дух, его государственное устройство и его законы не были рассчитаны и не могли быть рассчитаны на то, чтобы этот принцип появился в их недрах. Так как этот принцип и греческий дух не были однородны, то греческие нравы и обычаи должны были погибнуть. Платон познал и понял подлинный дух своего мира и развил его точнее, желая, чтобы этот новый принцип сделался невозможным в его государстве.
В современных государствах существует свобода совести, согласно которой каждый отдельный человек может требовать, чтобы ему дали возможность следовать своим собственным интересам. Но это совершенно исключено из платоновского представления о государстве. В этом государстве отдельное лицо не противостоит – в формальном праве – всеобщности, как это имеет место в мертвенных конституциях правовых государств. Содержанием платоновского государства является лишь целое. Так как Платон исходит из справедливости, которая заключает в себе, что справедливый существует только как нравственный член государства.
Платон http://proza.ru/2010/08/30/212