Незаметно прошла зима, и стали поговаривать о том, что вскоре будет распределение с Красного креста в Чечню. Карина подала заявку, но пока ей не ответили. Она знала, что несколько человек с их клиники и многих других больниц уже распределили. А ей хотелось уехать отсюда подальше и больше не видеть то же небо по утрам, что и он. Она злилась на него не за слова, но за то, как легко ему судить других, не зная о них ничего. Это всего лишь работа. А как же в жизни? Злилась за то, что о ней он так думал.
Последний зимний праздник решили отметить за городом, устроив корпоратив по поводу Дня защитника отечества. Новый год тоже отмечали совместно, но без нее. Карина дежурила три дня, а потом отправилась к родителям, подсознательно благодаря судьбу за то, что не увидит синих глаз. Месяц Карина восстанавливалась после «аварии на трассе», она так назвала для себя этот день. Потом входила в ритм, было тяжело долго стоять и стараться не нагружать спину, чтобы сломанная кость быстрее срослась. И сейчас она уже успела соскучиться по девочкам из больницы, по коллегам из других клиник и просто друзьям. И они как раз вовремя решили устроить гулянье в пригороде на природе.
Компания собралась большая и веселая, на базе была баня с бассейном, озеро, хоть еще и было довольно холодно, благодаря источникам, озеро не замерзало, и отдыхающие могли после парной окунуться в ледяную воду. Карина не любила баню, поэтому просто наслаждалась отдыхом в доме, где был небольшой камин. Девочки принесли туда мартини и блюдо со сладостями, и они уютно устроились вокруг огня. Светлова сидела в большом мягком кресле прямо напротив огня, весело потрескивающего на поленьях. Сил двигаться не было, и она словно дремала, убаюканная покоем и теплом. Новогодние праздники заставили ее поработать довольно плотно, было много заболевших среди врачей, и девушка весь январь и февраль работала без продыху, правда, в щадящем режиме. Она не брала по три дежурства, просто сократила выходные, и выходила через день на двое суток. Пару раз даже пришлось выходить на полусмены, которые она не любила — ни поработать нормально, ни отдохнуть.
Утром она как раз сменилась, сходила по магазинам за подарками и поехала за город. Уже довольно густо стемнело, и Карина чувствовала, что ее клонит в сон. С ней в комнате сидели подруги Ксюша со своим молодым человеком, Лера, две девочки с кардиологии — хохотушки Оля и Надя, молодые кудрявые подруги, которые напоминали Карине колокольчики, особенно когда выпадали совместные дежурства, и они постоянно находились где-то рядом. Они всегда звали Карину к себе, но ей постоянно было некогда, так что вскоре они стали сами к ней приходить между пациентами, хотя бы ради того, чтобы напоить ее чаем. Они неустанно сватали ее каждому мало-мальски новому члену общества, ну, и сами не забывали флиртовать с мужчинами. Они были как глоток свежего воздуха для Карины, и вот теперь она не спала только благодаря им.
Еще в комнате было несколько молодых людей. Один из них работал на скорой, Алексей. За время работы на Московском Карина узнала много людей с разных клиник и служб, а они с удовольствием отмечали, что с ней всегда приятно работать. Легкая полуулыбка и доброжелательность в любой ситуации, будь то напряженный третий день или спокойные дежурства — она всегда сосредоточенно хладнокровная и собранная. Иногда ей даже удавалось, забирая пациента, напоить чаем сотрудников карет скорой помощи, которые в любую погоду стоят в пробках и борются за жизнь людей.
У Алексея была семья, но жена не выдержала такой жизни и постепенно семья развалилась. Дети подросли, пошли в школу, отцу, конечно, было некогда заниматься с ними уроками, жена тоже требовала внимания, а Карина говорила, что все в руках Алексея. А он не мог по-другому. Как и Карина. Ну что, неужели можно уйти со смены посреди операции? Нет. Вот поэтому она боялась отношений. Разбитые сердца, а если дети... они же не причем.
Вокруг смеялись и спорили, и Карина даже местами имела свое мнение, но сил не было даже просто что-то объяснить. Она сидела и слушала, впитывая информацию. Мартини так и грелся на дне бокала на подлокотнике кресла, а она смотрела на огонь. В комнату приходили люди, но она не обращала внимания на присутствующих.
- Карина Игоревна не участвует сегодня в общем веселье?
- Да, Карина, пойдем в баню! – Нестеров откуда-то материализовался, привычно взбудоражив окружающих, особенно девушек.
- Я не люблю баню, там слишком тяжело дышать. Я тут побуду, если можно.
- Конечно можно. А мы с Лерой пойдем попаримся! Да, Лер?
Подруги Карины с института Наталья и Лера тоже были одинокими, Лера работала хирургом в стоматологической клинике, жила с мамой, а Наталья была администратором в страховой медицинской компании.
В Наталье чувствовался стиль, одевалась она хорошо, посещала салоны и бутики. А Лера была проще, но по жизни она была наивней. Кстати сказать, Лера больше привлекала серьезных мужчин, а Наталья очень часто разочаровывалась в отношениях уже после пары недель знакомства с мужчиной. Но они обе были честными, отзывчивыми и жизнерадостными, и Карина дорожила их дружбой. Еще у них была подруга, не имевшая к медицине никакого отношения — Ксения, она была программистом или ИТ-специалистом, сейчас их не разберешь. Но она очень любила компанию медиков с их отменным, иногда непонятным, но тонким юмором, за их интеллигентность, за неординарное отношение к жизни и за то, как они умели отдыхать – все это с глубокой ответственностью так, чтобы уж оторваться от реальности, так полностью. Это помогало им в работе, где их душевных сил едва хватало на ежедневную борьбу за жизнь других людей. С Кариной они познакомились однажды в Ленинской библиотеке на первом курсе, когда у студентки-медика был курсовой проект по информатике, и она долго удивлялась, зачем будущему хирургу знать основы программирования. Новая знакомая, Ксения помогла тогда девушке подобрать материал и составить план курсового, а потом они вместе отправились в кафе. Ксения была студенткой инженерного вуза и жила в студенческом городке. Она единственная была в курсе того, что происходило в жизни Карины в то время, и чем все это закончилось. Теперь Ксения работала заместителем начальника какого-то информационного отдела в банке и очень любила свою целеустремленную верную и основательную подругу.
Сейчас подруга встречается с парнем, который не собирается перебираться в маленькую квартиру-студию Ксении, потому что ему неудобно ездить на работу, а та не хочет жить с его сестрой в квартире их родителей. Вот и вся любовь. И бросить жалко... И вообще, мужчины — это так сложно!
- Пойдем! Карина, не скучай, мы скоро придем! – Отозвалась Лера.
- Не спешите, отдыхайте.
- Карина Игоревна, а что с вашей заявкой в Красный крест?
Напротив на подоконнике сидел друг Нестерова, Василий, кажется, с Мариинской больницы.
- Не ответили. Уже, наверное, поздно. Видимо, я остаюсь дома.
- А наших уже распределили.
- Да, я знаю, даже с кардиологии едут?
- Едут, а еще с Пушкина отправляют почти всю хирургию!
- Да вы что! Ну, это несправедливо, я же тоже хирург! Почему меня не взяли! – оживилась она.
- Карина Игоревна, может, вы не проходите по каким-то критериям? Ну, там возраст-пол-цвет глаз — смеялись вокруг.
- Ага, и я же диплом купила... – почему-то вспомнилось.
- Я, кажется, извинился. - У Карины сердце стукнуло горячо, а потом забилось быстро-быстро, разливая краску по щекам. Она не знала, что Белогоров был в комнате - за спинкой кресла она его не увидела.
- Да, Иван Андреевич, простите, я не знала что вы тут. - Она выглянула из-за кресла, посмотрела в глаза Белогорову и легко улыбнулась. Его словно током пронзило — изумрудным, с пляшущими блестками от огня в камине.
- Еще обижаетесь... Это не из-за этого. Вам не подписали...
- Кто?
- Комиссия.
- Почему? – Диалог шел из-за спинки кресла.
- Потому что сейчас там только оснащают больницу, закупают оборудование, укомплектовывают, вводят в эксплуатацию. Там нужно сначала все организовать, а потом...
- Но пушкинские хирурги...
- На данном этапе их хватит там...
- В каком смысле?
- Пока там спокойно, хватит и квалификации тех специалистов...
- Карина, я вообще против, чтобы ты туда ехала, - вставила Ксюша.
- Почему?
- Ну, ты же женщина, а там война.
- Да нет там войны, люди же туда едут, там нужна реальная помощь...
- И ее окажут без тебя.
- И я не женщина, я врач. Да ладно, проехали. Не подписали, так не подписали. В следующий раз...
В двери комнаты ввалился Петр с огромной тарелкой шашлыков.
- Вот, только с огня!
- Ууууу, Петя, ты как всегда вовремя... я такая голодная! - потянула носом Карина.
Все как-то разом заговорили, стали разливать по бокалам напитки, раздавать тарелки. - Меня там вообще никто не кормит, одна надежда на Надю и Олю, но они на диете, вот и мне приходится из-за них голодать... – Карина и девочки смеялись, переговариваясь под общий шум.
- Хочешь, я буду спускаться и кормить тебя? Каждый день! - предложил Нестеров.
- Тебе со своей поднебесной до нас слишком далеко, ваше высочество. – Девочки имели в виду двенадцатый этаж здания клиники, где находилась кафедра ЛОР.
- Петя, я работаю круглые сутки!
Ребята веселились, звякали бокалами. Карина протянула руку к своему фужеру, но тут, извне поля зрения ее руку накрыла теплая большая ладонь, задерживая бокал и наливая туда напиток. Повернулась, глянула в небесно голубые глаза. Щеки полыхнули, уголки губ приподнялись. - И вообще, мы сегодня отмечаем мужской праздник, давайте за мужчин выпьем, - произнесла она, но он не выпустил ее взгляда, и получилось, словно она ему это сказала. Они звякнули стеклянными краями и Карина, глотнув немного напитка, спрятала взгляд в бокале, чувствуя, что понемногу оживает.
- Каринка, ты опять с третьих суток?
- Кто тебе сказал, Леша, у нас правило — «больше двух не наливать...» - она глянула через бокал на него и все засмеялись.
- Да, а Карина, как всегда, соблюдает все правила.
- Ну, если они мне не подходят.
- В чужой монастырь со своим уставом...
- А кто сказал, что это не мой монастырь? - она улыбнулась.
- Кстати, баня хорошо восстанавливает силы.
- Нет, спасибо, мне и тут хорошо, тепло. А где остальные? - Карина выглянула из-за своего кресла — в комнате оставались Оля с Надей, шептавшиеся в уголке, и Петр Нестеров.
- Ладно, я пойду в парилку... - сказал Петр, забрал блюдо от шашлыков и ушел.
- Иди, а то всех девчонок разберут без тебя.
В кармане завозился телефон. Номер незнакомый. Карина поднесла его к уху и замерла.
- Когда?... что с ними?... а он?... в Московскую конечно! Я выезжаю!
- Карина, что там?.. - взволнованно посмотрела на подругу Надя.
- Девочки, а где Леша?
- Он вроде в парилку пошел... да что такое? - крикнула девушка вслед убежавшей Карине.
Алексея она поймала на выходе из бани:
- Леша, у тебя есть номер вашего диспетчера? - она тяжело дышала, словно бежала километр, Алексей придержал поскользнувшуюся на скользкой дорожке девушку.
- Конечно, сейчас, у меня телефон в доме. Что случилось? На тебе лица нет - он взял ее за плечи. - Карина, успокойся!
- Родители разбились на машине... там, на трассе... их должны уже забрать... надо, чтобы они их к нам привезли... я сейчас поеду... – она от нехватки воздуха и слов жестикулировала руками.
- Карина, спокойно, что они сказали, точно? – он мигом забежал на веранду, взял телефон и уже набирал номер.
- Я почти ничего не знаю. Авария на трассе, машина въехала под фуру, фуру развернуло, и она выскочила на встречную полосу. Оба без сознания, но вроде живы.
- Алле, диспетчер, кто забрал с трассы двоих?.. Куда? На Московский. Да, там ждут... Алле, Саша, вы на Московский едите? Хорошо, что там?.. ясно. Карина, слушай меня. Ты не сможешь оперировать, даже не спеши. Они их к вам везут, там Федор Федорович и Политковский. Успокойся. Я сейчас попрошу кого-нибудь отвезти тебя.
- Нет, Леш, не надо, не говори никому, пусть все отдыхают, у них и так этого каждый день хватает. Я пойду, через два часа буду на месте, ты прав, меня все равно не пустят, а к тому времени что-то будет известно. Спасибо тебе, - она посмотрела потухшими глазами на него, поджала побелевшие губы, быстро забежала в дом, подхватила сумку и шапку и вышла из ворот.
Белогоров наблюдал из окна предбанника, как Карина вылетела из дома и практически повисла на Алексее. Что-то взволнованно обсуждали, ее руки, так красиво что-то показывающие, не находили покоя и потом, когда она молчала, пока мужчина разговаривал по телефону. Вот он взял ее за плечи. «Что произошло... Они так близко общаются... и меня это никаким образом не должно волновать». Заставил себя отвернуться, попытался уловить нить разговора присутствующих. «И что же все-таки случилось», - не давала мысль покоя. Когда вышел к дому, Карины уже не было. Алексей сообщил об аварии, и Белогоров впервые порадовался, что еще не успел выпить с Нестеровым, который неустанно всем предлагал расслабиться.
Перед глазами быстро пробегал уже небелый снег куда-то назад, под ногами было все смазано, наверное, от слез, стоявших в глазах, а неподалеку виднелась платформа. Карина не слышала звука мотора, машина остановилась справа, из-за руля вышел Белогоров. Он поймал Карину на ходу, остановил ее за плечи и заглянул в лицо.
- Я отвезу вас, Карина Игоревна, кажется, я там понадоблюсь. - Она подняла потухшие глаза на него, потом опустила голову, и слезы ручьем покатились по щекам. Он прижал ее к себе, втягивая легкими ее запах. Когда она успокоилась, он посадил ее на переднее сиденье.
Она шагала туда-сюда по коридору вдоль дверей операционной. Никто еще не выходил, Карина ждала. Все было словно в тумане. Ей рассказали, что случилось. Их спасли подушки безопасности. У отца была черепно-мозговая травма, какой тяжести – непонятно, машина попала под фуру. У мамы переломы, ее еле достали из железной коробки.
Карина дождалась, когда Белогоров вышел из операционной. Он подошел к ней и взял за руки. Она посмотрела ему в глаза.
- Все хорошо будет. Он сильный, Карина Игоревна, там ничего сложного. Правда.
- Спасибо, - прошептала она и опустилась на скамейку.
Через некоторое время вышли от мамы. Она отходила от наркоза. С ней полегче, она еще легко отделалась для таких аварий. Карина сидела рядом с кроватью и держала ее за руку. Она знала, что все будет хорошо. И с ней и с папой. Она верила. Верила Ему.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/02/02/1092