Часть первая
«ВСТРЕЧА В ВАГОННОМ КУПЕ С ЦЫГАНКОЙ»
О, Крым! Любовь моя!
Люблю все города Крыма без исключения,
но Ялту и Севастополь — люблю, более трепетно!
Особенно, хороши Крымские трассы!
Пока едешь из Симферополя — «с ума сойдёшь» от этой красоты!
Дух так и захватывает, глядя на горные виды из окна автомобиля!
Едешь в машине и думаешь:
— А катись-ка оно всё, куда подальше прямо сейчас!
Вот, она — та самая красота, которая не даст меня в обиду!
То, о чём я вам хочу рассказать, произошло со мной в Судаке,
который стал к тому времени, практически, наполовину «татарским»!
Об этом мне сообщили по телефону мои родственники, но, ранее,
когда я писала там свои книги — в Крыму всё было ещё «по-русски»!
Что же, друзья, делать нечего!
А Крым, тем не менее, звал и манил меня по-прежнему!
Да, не то чтобы звал, он кричал, взывая ко мне:
— Где ты, Галина, ходишь, там по своей пыльной Москве?
Давай-ка, шуруй сюда, девочка, скорее ко мне в мои объятья,
да поторопись, «пока трамваи ходят»!
И Галина «пошуровала»! Разве можно отказать «такому мужчине»,
тем более, ослушаться его, себе и своему здоровью в убыток?
В те годы, можно сказать, я «ходила в фаворитках» у Самого Господа БОГА,
потому что снимала свой авторский видеофильм «про Сына Божия — Иисуса Христа»!
После очередных съёмок, я отправилась отдохнуть в Судак!
Вот, таким образом, собственно, я и попала в «татаро-крымский рай»…
Выезжала из Москвы «на Владимирскую», 8 сентября в «Натальин День»,
поездом «Москва—Симферополь».
Естественно, как и у всех нормальных людей того времени, предварительно,
с вечера во время моих проводов «на юга», мы все добре «приняли на грудь»!
Поэтому наутро, друзья мои, вставать мне было не то, чтобы трудно,
а, скажем прямо, «крайне затруднительно»!
К тому же, в спешке я не сняла с себя «своё золото»: на мне осталась
увесистая золотая цепочка с золотым нательным крестом — подарок
одного столичного добряка, но об этом в другой повести, ладно?
не то — я запутаюсь совсем…
И так, давайте по порядку!
Мама посадила меня в купе и подошла к проводнице, прошептав на ушко,
чтобы та доглядывала за мной во время всего пути, намекнув ей про то,
«кто я такая»…
Та, естественно, сразу же заинтересовалась:
– Не тревожьтесь, мамаша, у нас это поправимо, ничего тут, абсолютно,
страшного нет, я заберу вашу дочку в своё купе, там она и оклемается у меня!
«Не первый год замужем»…
Сама вагоновожатая, оказалась из Керчи, она была «местной» и верующей
православной женщиной. Мне крайне повезло, потому что в соседнем вагоне
проводником был «пузатый татарин», и у него в вагоне, откровенно говоря,
царила совершенно «иная атмосфера» для «русской опохмелки»...
Так вот, проводница «пожалела меня» и угостила шикарным коньяком!
Потом, на одной из станций она купила у знакомых старушек «для поправки желудка»
горячей картошечки «для закусочки» и, вот тут у вас потекут сейчас слюнки —
жареных «цыплят табака по-домашнему»! А-а! То-то же? Я вас предупреждала…
Да, мне и самой, как только я подхожу к этому месту своего повествования,
всегда «хочется кушать», а если быть откровенной, то «выпить и закусить»…
Сейчас пойду, залезу в свой холодильник, кусну там, чего-нибудь,
и мы «поедем дальше»… ага! тут стоит холодец из индейки, так, берём…
и, вот ещё я этот пирожок себе с капустой прихвачу! Не, пару надо брать!
Что ещё? Кусочек сёмги, помидорку — обе руки заняты, теперь бы дотащить
всё это до стола и не уронить!
… ну, так, вот, когда мы обе «поправили» своё здоровье, вдоль состава
по вагонам пошли «цыгане табором»!
«Моя» проводница встала, как монумент и проскандировала:
— Вы меня знаете! В моём вагоне не «работать»!
— Знаем-знаем, дорогая, мы только мимо пройдём…
в соседний вагон! Там «поработаем»…
Но, одна цыганка задержалась-таки в нашем вагоне!
Вот, тут-то я и прочувствовала на собственной шкуре,
как «ярок и красноречив» был её жгучий взгляд!
И всё оттого, что на мне по-прежнему было надето «моё золото»,
которое, исключительно «по-пьяни», я не сняла с себя, и не оставила дома!
Я всегда, когда еду на море, снимаю с себя всё «своё золото» – это «закон»,
а тут! О, Господи! Сама на себя навлекла взоры «вагонных воришек»…
Цыганка встала как «завороженная», словно «загипнотизированная».
Её взор, чем-то иным с моей шеи отвлечь было нельзя:
— Ты чего встала тут? Давай-ка, «чеши» отсель! Проходи в соседний вагон
к «своим»! — как в рупор, стоя в проёме двери, гундила «поддатая» проводница.
Цыганка сразу же смекнула, что обе подружки «хорошо сидят»,
и «со старых дрожжей» наполовину «втёртые»!
Она решилась уговорить проводницу, во что бы то ни стало, тобы та оставила её
в вагоне, надеясь, проникнуть в наше купе «для некурящих»!
А там — всё «дело техники»! Её «профессиональный навык» и,
«дело сделано, господа-удавы»!
Вечером, будучи у себя дома, цыганка станет разбирать «мой багаж»,
поделив его части между своими «девчатами»... Мои мысли прервал её голос:
— Можно, я присяду напротив «твоей знатной гостьи»? — пролепетала она, —
Хочу полюбоваться на неё и рассмотреть получше, такую красавицу!
— Ой! «полюбуйся» иди, знаешь, на кого? Я бы тебе сказала! Вон, пошла отсюда!
Вон, я сказала! Всё тебе мало, зараза такая…
— Редко, подобное «чудо» встретится в пути! — продолжала свой «обвораживающий
натиск» сладкоголосая цыганка.
— В каком ещё, «в таком пути»? Чего ты мелешь, дура непутёвая!
Не надо мне тут «лепить горбатого»! Я на твой «психоз-гипноз», не поддаюсь!
Брысь, говорю, из моего вагона, «кошка драная», пока я не ошпарила тебя
кипятком из «титана»!
Но, «опытная» цыганка явно не унималась. Само это определение
«знатная гостья» завораживало её саму «не на шутку».
Она, взяв себя в руки и словно, не замечая грубости проводницы,
сказала мне «лисьим тоном»:
— Ну, здравствуй, богиня!
— Ушлая цыганка! — отметила я про себя, — только, ты, милая,
пока ещё не знаешь о моих «гипнабельных» способностях, и вряд ли
тебя «натаскали» так же, как меня, кое-когда, кое-кто и кое-где,
в свою очередь! Тут мне заранее стало, немного жаль её:
— Вы, наверно, едете отдыхать? — настойчиво и упорно допытывалась гадалка,
внезапно переходя на «вы». Я поняла, что она преднамеренно запутывает меня!
— А тебе-то, что за дело? Тут все, куда-то едут! Иди отсюда! — гнала её
грозная проводница, выполняя наказ моей маменьки.
— Не гони меня, не надо! Я очарована твоей гостьей! — «промяукала» хитрюга,
и, продолжая глядеть на меня «в упор», спросила, явно кокетничая:
— Вы, надеюсь, не боитесь меня? — произнесла она вкрадчиво и даже,
как-то масляно, поворачиваясь снова в мою сторону.
Я сидела спокойно, держа в руке рюмку с коньяком, взобравшись с ногами
на нижнюю полку, ничто не выдавало моей внешней «агрессии».
Взором, слегка затуманенным, из-под ресниц, я позволила себе рассмотреть
её «парадное» одеяние. Сделав соответствующий вывод, я произнесла решительно
и строго, словно прося приготовить мне пистолет «к дуэли», обращаясь
к проводнице, как к «секунданту»:
— Пусть она присядет, дайте ей рюмку! — скомандовала я, придав речи
оттенок хмельной краски, потом, обратившись к самой цыганке, сказала:
— Мадам, вы коньяк употребляете? Ваш Цыган, не побьёт вас, если вы со мной
выпьете немного? Напиток сей богемный, смею вас заверить, на редкость «крепкий»!
— А из вашей рюмочки всего один глоточек, мне можно сделать, дорогая? —
не растерялась опытная воровка.
Цыганка впилась глазами в «мой стаканчик», который я всё ещё продолжала
держать, зажатым в ладони правой руки.
— На, пей, — бойко сказала я, внезапно протянув ей свою рюмку,
резко, так же как и она, переходя на «ты».
— Спасибо! — цыганка взяла мою рюмку, сделав из неё всего один глоток.
— Что? Выпросила! У-у, ханыга! Довольна? А теперь, ступай отсель
мелким скаком! — продолжала настойчиво теснить её проводница.
Грузная, она посторонилась, и открыла цыганке доступ к выходу из купе.
Но, та вовсе не собиралась уходить. Она жаждала продолжения беседы:
— Наверняка, — рассуждала про себя цыганка, — если не я сниму с неё «золото»,
его с неё снимет, кто-то другой…
— Не посмеют снять! — в свою очередь вслух парировала я, — сегодня Праздник!
«Богоматерь Владимирская», Она — всем русским людям Верная Заступница.
Ни за что вам меня не одолеть тут своим цыганским гипнозом!
Свой выстрел я сделала...
Проводница даже замерла на время, наполняя «от нечего делать» коньяком
свой стакан. Её начало понемногу «развозить».
Цыганка сразу же заприметила это и произнесла:
— Спасибо тебе, о, Истинная Дочь Иисуса Христа! Вот, как вернусь домой
к «своим», расскажу, с кем я пила коньяк — не поверят, ведь!
Какая же ты добрая! Не побрезговала мной! Испытывала я тебя! Ты «чудо»,
я же сказала: редкость встретить такую «Даму» в пути, и мне честь великая
выпала на долю! Прощай, дорогая! Век тебя не забуду…
— Идиотка! Какую «Даму»? Пиковую иль трефовую? Да, ты, что тут
«карты раскладываешь» у меня, что ли? Опять за своё! — взревела проводница.
— Прости меня, конечно, дорогая, но ты – сама «круглая дура»!
Скажу я тебе откровенно, хоть ты и проводница хорошая, и человек честный,
ни как другие проводники, мы тебя здесь все уважаем и в твоём вагоне не воруем!
С этими словами цыганка встала, низко поклонилась мне в ноги, и ушла,
словно не было её сроду… испарилась, одним словом!
Проводница весь вечер не унималась!
Это были воистину «показательные выступления»:
Она будто бы отчитывалась передо мной за всю свою жизнь: то смеялась,
то плакала как ребёнок, рассказывая, весь дальнейший вечер, какая она верующая,
пытаясь изо всех сил вспомнить и прочесть мне вслух основную молитву Православия
«Отче Наш», но тщетно, все потуги её сводились к нулю! Пьянка, она, знаете ли,
вовсе не попутчица отдыхающим, она помеха к истинному общению…
Под «искусные речи» новой подружки, я постепенно успокоилась,
сумев ощутить в желудке весь свой «годовой голод».
Недолго думая, я «приговорила» оставшуюся у нас картошечку на столе,
а затем и курицу, запеченную целиком в фольге,
которую почему-то торговки выдавали за «цыплёнка-табака»: не пропадать же добру,
в конце-то концов! Ах, как вкусно… большой какой цыплачок попался!
Заснула я немного встревоженной: крест на мне был настолько ярок и приметен,
что он будет привлекать пристальное внимание повсюду, где бы я ни появилась!
Интересно, какая «духовная проверка» меня ещё ожидает впереди?
Цыганка — она была, не столько предостережением, сколько «провозвестием»
этой брани...
Ничего, на месте, по прибытию, я разберусь со всем этим кошмаром!
Если после съёмок, бесы подожгли мне шторы на кухне, покуда я разогревала
«трёх-четырёх-пяти-шестисуточный борщ», то «месть» их в дальнейшем,
наверняка, будет ещё более страшной!
Ничего, я их «уделаю». Мне не привыкать! Но крест не сниму, и точка.
Продолжение следует…
* Х *
Часть первая:
http://www.proza.ru/2015/09/25/112
«Ну, ничего, я их уделаю!»
Часть вторая:
http://www.proza.ru/2015/09/25/225
«Галя — полтора места!»
Часть третья:
http://www.proza.ru/2015/09/26/244
«А вот оно и чудо!»
Часть четвёртая:
http://www.proza.ru/2015/09/29/232
«От бара до храма рукой подать!»
Часть пятая:
http://www.proza.ru/2015/10/01/255
«Лунное затмение»
Часть шестая:
http://www.proza.ru/2015/10/08/1412
«Прощай, Генуя!»